Четырнадцать лет спустя

Вот и прибыл поезд № 41 (порядковый номер чемпионата) на конечную станцию. Будем, как в прошлый раз обещали, хоронить интригу. Этим занялась опубликованная ниже таблица, расставившая всех по местам. И нам есть, о чем поговорить, но прежде поздравим нового чемпиона.

С победой, Тбилиси!

Тбилисцы практически с самого старта возглавляли гонку, а в финишном створе отрыв от преследователей увеличили. Сделав в предпоследнем туре ничью с «Локомотивом» (0:0), через 14 лет выиграли второе в своей биографии союзное золото. Безусловная заслуга принявшего в 1976-м команду Нодара Ахалкаци. В год тренерского дебюта Нодар Парсаданович получил с динамовцами две бронзы, весеннего и осеннего «разлива», и впервые (после пяти неудачных финальных попыток тбилисцев) овладел Кубком. В следующем году сделан еще один шаг к вершине, занята почетная вице-чемпионская должность. И вот последнее усилие — Пик Победы покорен!
Динамовцы Тбилиси и Киева все еще оставались лучшими в стране, но в 1978-м победа грузин не оспаривалась. Они ни в чем, ни по каким статьям футбольной науки Киеву не уступили, а сезон провели увереннее, без серьезных срывов, и показали игру более зрелищную, импонирующую вкусам специалистов и болельщиков. Сохранив склонность к игре техничной, фрагментами артистичной, комбинационной, по-прежнему проявляли живейший интерес к воротам соперников, заметно прибавили в игровой дисциплине, постижении тактических премудростей и, похоже, стали избавляться от болезни застарелой, казалось, неизлечимой — комплекса чужого поля. Более серьезный анализ игры чемпиона проведут профессионалы (дам им слово), как только заселим весь пьедестал.

Три претендента на две вакансии

Борьба за более престижную, вторую ее ступень велась вплоть до последнего игрового дня, когда один из трех претендентов на две оставшиеся вакансии оказался лишним. Тбилисцы на протяжении длинного турнирного пути шли к цели, эскортируемые «Черноморцем», ЦСКА, «Шахтером»... Армейцы, долго пребывая в головной группе, попали вдруг под шквальный «вражеский» огонь (очко в семи боевых схватках), отступили, оставив несколько захваченных высот. Только удачный финиш (восемь очков из возможных 10) несколько поправил дела и позволил перебраться на итоговую шестую ступень, что в сравнении с прошлогодней 14-й сочли вполне удобоваримой.

Сбился с верного курса и «Черноморец». Отнесло его турнирными штормами в экваториальные воды, и причалил он к тихой гавани вслед за ЦСКА. Мог и в пятерку протиснуться, не аннулируй у него начальники два сверхлимитных очка.

Наиболее серьезная угроза лидеру исходила от «шахтеров»: на некоторых участках дистанции приближались к ним вплотную. Однако как реальных претендентов на первенство всерьез их не воспринимали: в мастерстве уступали тбилисцам заметно. Когда «Шахтер» забуксовал, с золотой мечтой пришлось распрощаться, но и место на пьедестале не было гарантировано. Что же случилось с крепким, здоровым рабочим коллективом? Не первый год руководил им свой человек, из здешних мест — Владимир Сальков. Прежде играл за «Шахтер», весьма успешно, два кубковых финала с командой выиграл, а уже тренером, в 1975-м, серебро с ребятами получил. Тренер и его футболисты сохраняли верность традициям, игровому стилю. На золото вот замахнулись, в финал кубковый пробились... И на тебе, сломалось что-то в отлаженном механизме. Похоже, не выдержали напряжение борьбы на двух главных направлениях — в чемпионате и Кубке. Поговаривали, даже в СМИ писали, — конфликт в команде возник, нелады с дисциплиной на поле и вне его, в воспитательной работе изъяны обнаружились...

Конкуренты не дремали. Киев, отстававший где-то на полпути аж на семь очков, совершил невероятный рывок (17 очков из 18 возможных!) и в шаге от финиша опередил горняков. Подобралось вплотную и московское «Динамо». Судьба серебряных и бронзовых медалей решалась в последний игровой день, 11 ноября. Подошли к нему конкуренты с такими показателями: Киев — 38 очков, «Шахтер» — 37, Москва — 36. Две новости для поклонников горняцкой команды имею: хорошую и плохую. Хорошая: оба динамовских клуба играют на выезде (киевляне — в Ташкенте, москвичи — в Баку), к тому же лимит ничьих исчерпали. Стало быть, биться им в гостях только на победу. У «Шахтера» и с лимитом порядок, и армейцев дома принимает.

Новость плохая: соперники динамовские, «Пахтакор» и «Нефтчи», свои очки уже взяли, продвижение по лестнице не светит, ничего им не нужно, короче, не мотивированы они. Что из этого следует, объяснять не надо. Правда, и ЦСКА вроде угомонился, одежки рвать на себе вряд ли станет. Да только год у нас на дворе 1978-й, выдался особенным, «лимитированным». И лишенные мотивации повели себя как-то странно, не по принятым в то время понятиям. Взбрыкнули вдруг ни с того ни с сего, бились, будто им медальки светили. Никак конкуренты стимулировали? Чего не знаю, того не знаю. Что известно, расскажу.

Сам не гам и другому не дам

Ташкент. Забивает Бессонов, Киев повел, все путем — 1:0. Гости вроде как успокоились, дело сделано. И «Пахтакор» делает вид, что ничего против киевской победы не имеет: ему серебро нужно — пусть берет. На здоровье.

Пошла 88-я минута. Зрителей (их чуть больше 10 тысяч собралось на 60-тысячном стадионе: кому цирк интересен, пусть туда и ходит) на трибунах почти не осталось. И вдруг... Аширов вбрасывает аут. Далеко вбросил, на Чуркина, тот с лета переадресовал мяч Исакову, и партнер сделал то, чего, вроде бы, не должен был. Получите и распишитесь — 1:1. Киев вместо двух очков не получил ни одного, хозяева очко приобрели, но на кой ляд оно сдалось: как сидели на 11-й ступеньке, так на ней и остались. Некрасиво повел себя «Пахтакор», как собака на сене: сам не гам и другому не дам. Как и «Нефтчи».

У москвичей появился шанс догнать одноклубников. По Положению в случае равенства очков у двух и более конкурентов на медали между ними предусматривался дополнительный матч (или турнир) на нейтральной территории. Неведомый режиссер поставил написанный и сыгранный в Ташкенте спектакль и на бакинской сцене, с такой же неожиданной развязкой: гости забили, хозяева отыгрались — 1:1. Сверхлимитная ничья очков москвичам не принесла, и при любом исходе встречи в Донецке оказались они вне пределов медальной зоны. А бакинцам очко и вовсе не было нужно — он так и не стронулся с совершенно безопасной 13-й позиции.

Верите ли вы в чудеса?

Что ж, «Шахтеру» и флаг в руки. Выходил на игру с ЦСКА, зная о результатах сыгранных матчей в Ташкенте и Баку. Посему победа в своих стенах над немотивированным соперником возносила его на вторую ступень. Начали горняки бурно, армия вроде и не сопротивлялась. Огнеопасные моменты и беспорядочная пальба в первые четверть часа не затихали: «пули» отлетали от защитных сооружений, расщепляли штанги, пролетали мимо цели... А когда забил Резник, забил красиво — головой на бреющем полете, наступило умиротворение: вряд ли кто на трибунах и на поле сомневался в благоприятном для хозяев исходе.

Внешне ничего не изменилось, «Шахтер» продолжал атаковать, может, не так неистово, а незадолго до перерыва, когда уверовал в победу, Петросян наказал его за самоуверенность и преждевременную расслабуху — 1:1. И тут, ни с того ни с сего, пыл горняцкий угас, куда-то исчез шахтерский характер, жесткий, несгибаемый, волевой. Неужто смирилась команда с ничьей, согласилась на дополнительный матч с Киевом за серебро. Если и возникла предательская мысль, пришлось с ней расстаться: за три минуты до конца армейский хав Александров окончательно расставил команды на пьедестале: на второй его ступени — Киев, на третьей — Донецк. Надо же, никто из потерявших интерес к турниру не уступил ни одного очка претендентам на медали. Чудеса. Вы в них все еще не верите?

И потекли воды «Днепра» вспять

А на противоположном полюсе, «южном», ни чудес, ни даже неожиданностей, все по науке. «Днепру», чтобы ухватиться за соломинку, необходимы только победы в двух заключительных встречах с московскими клубами, посчитавшими свою миссию в турнире выполненной. С задачей, естественно, он справился без особых хлопот: в гостях обыграл «Торпедо», дома — «Локомотив». Этого оказалось мало, надо, чтобы главный его оппонент, «Арарат», проиграл в последнем туре ворошиловградцам.

Недавний чемпион и обладатель СССР, второй призер весеннего первенства-1976, вновь, уже в третий раз кряду, глянул в отдающие могильным холодом глаза женщины с косой (не той, что украшала облик известной дамы). Дважды до того спасались ереванцы в самый последний момент, то есть в последнем туре. Никак горячие кавказские парни роман с богиней Фортуной закрутили? Почему бы и нет? Предугадать поведение женщины, даже если она богиня, невозможно.

Я не исключил бы и более прозаичную, земную версию происходивших с ереванцами необычайных, поистине сказочных приключений со счастливым концом. Ныне в матче с «Зарей» ереванцев, чтобы избежать переигровки с «Днепром», вполне устраивал мирный договор. Игру на 70-тысячном «Раздане» (некогда заполненном до краев) посетило всего восемь тысяч любопытствующих. Не интересовала болельщиков судьба родной команды или были уверены в благоприятном исходе? Исход действительно оказался для хозяев благоприятным. «Заря», разыграв острый дебют, пожертвовала две пешки (пардон, пропустила два гола), а примерно минут за десять до падения флажка с легкостью необычайной восстановила материальное равенство — 2:2. Подписав мир, соперники пожали друг другу руки.

«Арарат» продолжил нежиться в теплых ласковых лучах высшей лиги, а воды «Днепра» потекли вспять. «Днепр» преодолеет природную аномалию, вернется. Не так скоро, как это сделал «Спартак», но, как и «Спартак», предстанет перед публикой обновленным, помолодевшим. И уважать себя заставит.

Поздравляли чемпиона сдержанно, потупив взор

Новому чемпиону, на протяжении всего турнира он был на виду, мы уделяли (в отличие от его преследователей, а также киевлян и «Спартака») внимания меньше, чем того заслуживал. Но как только отгремели бои, угомонились страсти, поговорим о его достоинствах, тех качествах, благодаря которым был он единогласно признан (не только по сумме набранных очков) лучшим в стране.

Победителям принято рукоплескать, фимиам курить и, если стал лучшим среди равных, достойных, отыщут в его игре нечто, отличавшее от остальных. Тбилисцы на пути к победному финишу имели прессу доброжелательную, моментами восторженную, щедро осыпали их комплиментами. Когда же первыми коснулись финишной ленты, аплодировали, конечно, хвалили, но больше по обязанности, приглушенными голосами, отводя взор в сторону, с некоторыми оговорками (на то были причины, о них — в следующей главе).

Исключение — по-детски восторженная реакция тбилисского журналиста Теймураза Мамаладзе (Степанова). В словах его столько искренней радости и несколько преувеличенного восхищения игрой любимой команды, сохранившей «фамильные ценности», что я не в силах лишить читателя возможности (и удовольствия) разделить его чувства: «Молода их игра, свободная от налета той преждевременной мудрости, что до срока старит иных их сверстников и гасит яркое пламя игры. Они бывают порой нерасчетливы и безрассудны, но иногда — равнодушны. Они играют в открытый футбол, где все приглашены к честному соперничеству, где торжествует сама идея игры, а не очковая калькуляция, где истинные возможности и дарования не приносятся в жертву излишне трезвому расчету.
Хотя они и мудры по-своему, но это особая, опять-таки особая, присущая их молодости мудрость: знать, что унаследованный от предшественников романтизм — самое сильное их достоинство и оружие» («Комсомольская правда» от 8 ноября).

Красиво изложил и, главное, верно. Коллеги его под давлением не очень приятных обстоятельств, свежих, недельной давности, еще кровоточащих, которыми батоно Теймураз пренебрег, сбились на стертые временем трафаретные слова и предложения о своеобразии и самобытности грузинской команды, давно публике известные.

Конкретизирую: щеголеватая, временами показушная, техника, игра на публику, желание потрафить ей, нескрываемый акцент на атаку, романтизм, склонность к импровизации, пренебрежение модными, с оборонительным душком, тактическими веяниями, бурный (порой необузданный) темперамент... Обладая высочайшего уровня солистами, лишь по одному разу (до 1978 года) выиграли грузины первенство и Кубок. Потому только, таково всеобщее мнение, что дух преобладал над материей, игру ставили выше очков. Не совсем так, но доля истины в этом была.

Однако нельзя, как утверждал вождь мирового пролетариата, живя в обществе, оставаться свободным от общества, в нашем случае — оставаться вне времени, не считаться с ее требованиями. Это понимал принявший команду Ахалкаци. Заслуга его не только в приобретениях материальных (всего за три года получили две бронзы, серебро, золото и хрусталь). Он методично, твердо и последовательно, сохраняя своеобразие команды, лучшие ее черты, внедрял новые, созвучные велениям времени.

Динамовцы приобрели иной, несколько измененный и более современный облик. Отмечая заслуги Ахалкаци, Лев Филатов охарактеризовал его как тренера «серьезного, самостоятельного, независимого, для которого футбол — дело жизни, а не место работы».

При нем пришлось отказаться от некоторых черт, определяющих понятие «самобытность». Подробно о коренных изменениях, внесенных в игровой почерк динамовцев, рассказал в цикле статей на страницах «Молодежи Грузии» известный в те годы журналист Владимир

Мдивани

Заслуга Ахалкаци, считал обозреватель, в том и состоит, что он жестко, без промедления, преодолевая сопротивления игроков, вынудил их отказаться от прежних привычек и, как это ни было неприятно, наступить на горло собственной песне — велел танцевать от другой печки, от обороны. Что не свойственно игровым традициям, говоря шире — характеру нации. Народ мог не понять и не принять новых веяний.

«Рационализм тактики, целиком поставленной на службу первоначального укрепления игры с тыла и добычи, как говорится, футбольного хлеба — очков и прочих приятных вещей для независимого существования — является самым характерным отличительным признаком тбилисского «Динамо»» образца 1976 года. Тактики отчасти вынужденной, поскольку она обрекала на вынужденные жертвы", — писал Мдивани. Под жертвами подразумевался отказ (или коррекция) отличительных черт грузинского футбола, имеющих национальные корни: это взрывной темперамент, бьющие через край эмоции, склонность к действиям анархичным, индивидуализму, артистизму, трюкачеству, увлечению атакой в ущерб обороне...

Трудную предстояло тренеру решать задачу: создать из ярких индивидуальностей гармоничный, монолитный коллектив. Игроков, не любящих и не склонных к черновой работе, заставлял отходить назад и заниматься черновой оборонительной работой. Эту меру Ахалкаци рассматривал как неизбежную промежуточную ступень в переходе к футболу современному, гармоничному.

Выполнение дополнительных (помимо основных) оборонительных функций, неустанное движение назад и вперед, требовало отменной физической готовности, что вынуждало резко увеличить объем работы на тренировках. Чему игроки многие годы противились, не подчинялись «спущенным сверху» методическим рекомендациям (реально — приказам), конфликтовали с тренером. Ахалкаци проявил твердость и сумел убедить футболистов в необходимости нового подхода к занятиям, привыканию к большим нагрузкам, чтобы в любой ситуации, на любом участке поля игрок мог проводить сложнейшие операции, не в ущерб основным своим обязанностям. Тогда только команда сможет решать самые престижные и честолюбивые задачи.

Убедив в необходимости и неизбежности освоить игру от обороны и совершенствовать физические кондиции, ибо без тотального футбола прогресс немыслим, Ахалкаци стал совершенствовать связи между звеньями и, уже на новой основе, возвращаться к игре наступательной. На все это потребовалось три года, минимальный, по мнению Константина Бескова, срок для реализации тренерских планов в работе с новой командой.
Успех тбилисского «Динамо» зиждился на четырех китах:

1. Передовой (чтобы все поняли — продвинутый) тренер.

2. Высококлассные футболисты.

3. Успешно освоенная школа оборонительного футбола.

4. Верность игровым традициям.

При всем при том резерв для совершенствования (идеал, как известно, недостижим) имелся. Следовало повысить результативность: 1,5 гола за матч для чемпиона маловато. Во многих странах коэффициент превышал, где-то существенно, отметку «два». Немецкий журналист, освещавший выигранный тбилисцами матч у западногерманской «Герты» (1:0), заметил: «Минимальный счет при максимальном преимуществе не красит команду такого класса, как тбилисское «Динамо».

Такое расточительство при огромном перевесе над соперниками было присуще новому чемпиону и во внутреннем турнире: из 17 побед девять (более половины) достигнуты с перевесом в один мяч, причем две (обе — 1:0) над покинувшим высшую лигу «Днепром».

Припарки вместо скальпеля

Так завершился сезон, в котором «ученые умы» в затянувшихся поисках вакцины против разъедающей наш футбол смертоносной заразы провели очередной эксперимент непосредственно на живых людях. Получил он неоднозначную оценку. Официальная, прозвучавшая с вершины футбольной пирамиды — ее Управления, кстати, инициатора «научного эксперимента», предсказуема. Повторена верность намеченному курсу, ее необходимость. Передаю суть: «Ограничение числа ничьих было вынужденной мерой, направленной на оздоровление нашего футбола».

Оппоненты, трезвомыслящие тренеры и журналисты, имели несколько иной взгляд и решились открыто его выразить, что в то время, поверьте, было не так просто. Константин Бесков: «Лимит ничьих замышлялся как средство борьбы с «договорными ничьими», то есть с суррогатом настоящего футбола, который в последние годы не раз предлагался зрителям. И как временная мера он себя оправдал. Но где гарантия, что любители добывать очки и почести малой кровью не станут обмениваться по сговору поражениями? И здесь единственное, на мой взгляд, эффективное средство — это, невзирая на ранги и звания, навсегда отлучить от футбола всяческих махинаторов и комбинаторов». О налипшей к нашему футболу грязи написано прямо, без дипломатических экивоков. И бумага стерпела, и, что удивительно, цензура.
Лев Филатов: «Мы уже несколько лет возмущаемся пресловутой игрой по сговору, клеймим ее словесно. Разногласий в оценках вроде бы нет. Но нет и уверенности, что абсолютно все матчи проходят честно. Вся эта кампания пока напоминает войну с призраками. Пока на санкции не решаются. Конечно, «лимит ничьих» введен не навечно, он нужен для того, чтобы нейтрализовать «соглашателей». И какую-то благую роль он сыграл. Но, пугая злоумышленников, мы, с другой стороны, им и потакаем».

А что думают по этому поводу цифры? Неверно вопрос поставил: не думают — предоставляют голые факты для тех, кто должен (и обязан) думать, анализировать, делать выводы и принимать решения. А факты таковы. Поток ничьих после введения «инъекции» обмельчал, сократился чуть ли не вдвое: со 107 (44,59 процента) в 1977 году до 59 (24,58 %) — в 1978-м. Значит ли, что наш футбол стал чище? Сомневаюсь. Во-первых, команды, не успевшие растратить разрешенное число ничьих, имели возможность ближе к концу турнира распоряжаться ими, как и прежде, по своему усмотрению, в зависимости от обстоятельств. Во-вторых, не возбранялось обмениваться победами, чего опасался помимо Бескова и Лев Яшин. Так вот. В «ничейном» 1977-м соперники обменялись победами 20 раз, а в «лимитированном» 1978-м вдвое чаще — 39 (!). Сам по себе факт вроде ничего не доказывает, но наводит на вполне конкретные размышления. И подозрения.

При том запущенном состоянии, в каком пребывал отечественный футбол, оздоровить ситуацию могли непопулярные меры, предлагаемые Бесковым и Филатовым. На них, похоже, у нас никогда не решатся. Так и лечили тяжело больного припарками, когда ситуация требовала безотлагательного хирургического вмешательства.