Алексей Кравцов: "Президент федерации не может не быть болельщиком!"

В среду гостем "СЭ" был президент Союза конькобежцев России

- В последнее время наблюдается такая любопытная тенденция - в качестве президентов федераций в разные виды спорта приходят успешные бизнесмены. Понятно, зачем во главе конькобежной федерации нужен человек, достигший достаточно весомых успехов в бизнесе. Во-первых, он имеет богатый опыт управления, во-вторых, - он тот, у кого, грубо говоря, можно попробовать получить дополнительную финансовую подпитку. А вот зачем тому, кто все это умеет и имеет, влезать в дополнительную авантюру? Что это: мода, порыв души, требование времени, желание погромче пропиариться или что-то еще?

- Попробую объяснить. Конечно, вы правы в том, что финансовая подпитка со стороны бизнесменов, которые приходят в управление спортом, есть. И раньше это было основным фактором, из-за которого деловых людей, скажем так, в спорт приглашали. Но, на мой взгляд, самая важная вещь заключается в организации процесса, ведь даже при наличии средств организация и управление в нашем спорте довольно слабо развиты. Это отлично видно на примере того, с чем мне приходится сталкиваться на данном этапе моей деятельности в роли президента СКР. В принципе существует финансирование со стороны министерства спорта, которое сейчас выделяет деньги не так, как раньше, а в полном объеме. То есть ресурсы есть. А вот умение ими грамотно и эффективно распорядиться…

Поэтому люди, которые занимаются бизнесом, здесь очень нужны. Ведь основное отличие бизнеса от спорта в том, что бизнес - вещь недотационная, и если ты плохо организовал процесс, значит, будешь нести убытки и, в конце концов, просто прогоришь, окажешься на улице. Общее в том, что бизнес, как и спорт, всегда нацелен на результат, но с той разницей, что в спорте, если ты не достиг результата, то, в общем, ничего страшного не происходит - всегда остается возможность попытку повторить. Это немного расслабляет. Поэтому когда бизнесмены приносят в спорт свою идеологию - игра без права на поражение, - все вместе это должно приносить нужный эффект.

Зачем бизнесмены приходят в спорт? У каждого свой ответ на данный вопрос. Мне это показалось просто интересным. Своим основным бизнесом я занимаюсь уже больше 20 лет и, может быть, просто немножко подустал от определенного однообразия. Хотелось попробовать чего-то другого. А тут предоставилась возможность кардинально изменить жизнь, заняться абсолютно новым делом, причем с такими серьезными, амбициозными, значимыми задачами. Должен признаться, что после своего избрания на пост президента СКР собственным бизнесом я практически не занимался, и это принесло мне определенную пользу. Я отряхнулся от рутинной текучки и сразу увидел, на что не надо обращать много внимания, а что нужно сделать в первую очередь. Так что польза для спорта и бизнеса в некотором роде обоюдная.

- Тогда такой вопрос: каким образом вы оказались в коньках? Это, скажем так, не самый распиаренный, не самый престижный и популярный у зрителя, не самый простой и легкий для понимания и восприятия вид спорта…

- Мой приход сюда - это в некотором роде стечение обстоятельств. Да, коньки это не ширпотреб вроде футбола или хоккея, но при ближайшем рассмотрении оказывается, что это очень интересный и очень зрелищный вид спорта. И, несмотря на то что на телевидении его практически не показывают и считается, что зритель о нем знает мало, - у этого спорта масса, скажем так, латентных болельщиков. Да, в последнее время у нас нет в коньках заметных успехов, и все эти болельщики где-то попрятались в ожидании лучших времен. Но если мы начнем снова побеждать, то увидим, сколько людей интересуется коньками, за них болеет. Когда я стал президентом СКР, с удивлением обнаружил, что у меня в компании очень многие этим видом спорта интересуются! Все-таки любовь к конькам, видимо, у русских людей в крови. К счастью, еще не вымерли наши великие чемпионы прошлых лет, еще остались люди, которые помнят их победы, помнят те времена, когда коньки были повсеместно развиты в Советском Союзе, в России, когда ими занималось до полумиллиона человек. А это оставляет надежду на то, что всенародную популярность этому виду спорта вернуть еще не поздно.

ВАНКУВЕР ДАЛ МНОГО

- Когда вы шли на эту должность, вы представляли себе хотя бы десятую часть тех проблем, с которыми столкнетесь?

- Всей глубины проблемы я, конечно же, себе не представлял. Может, оно и хорошо... В любом случае история не признает сослагательного наклонения, поэтому не хочу говорить о том, что было бы, если...

- Когда выяснилось, какой воз вам предстоит сдвинуть с места, какое чувство у вас превалировало: раздражения, злости, беспомощности, азарта?

- Сложный вопрос… Совсем начального ощущения я не помню, потому что мне нужно было как можно скорее максимально глубоко разобраться в вопросе, в котором для меня было новым все - вплоть до терминологии. Задача была многоплановая, рефлексировать было особенно некогда, и все то, что вы перечислили, я начал ощущать не в начале, а уже гораздо позднее, когда кое во что вник, начал понимать, что нужно делать, осознал, на каких людей можно опереться - тут уже пошел целый спектр эмоций.

- Видимо, в этом смысле Олимпиада в Ванкувере дала вам многое. Как вы считаете - вам повезло, что она была спустя лишь полтора месяца после вашего избрания?

- Однозначно! У меня создалась возможность наблюдать кульминацию процесса изнутри. И, может быть, даже хорошо, что эти Игры были не столь позитивными с точки зрения результата, потому что олимпийский позитив всегда создает некую эйфорию и как бы смазывает истинную картину.

- Сейчас вы уже можете сказать, что вам удалось сделать что-то реальное - или пока еще рано?

- Пока я только закладываю некоторые новые принципы отношения к процессу, формирую новый круг людей, которые вместе со мной будут развивать коньки дальше. Если сравнивать со строительством, можно сказать, что еще даже нулевой цикл не пройден. Котлован-то я уже вырыл, разметил площадку, наметил, где должно стоять основное здание.

А вообще мы все сейчас работаем в пожарном режиме и решаем сразу две слегка оторванные друг от друга задачи. Как нам постоянно напоминает министерство спорта, первая - это Сочи-2014, вторая, более долгосрочная, - это подготовка резерва на будущее. И мне очень повезло в том, что удалось заручиться сотрудничеством такого человека, как Костя Полтавец. Это реальная находка для нас. Удалось также решить некие мелкие текущие вопросы - с врачами, массажистами, сервисерами, наладить какой-то процесс формирования команды, сделать первые шаги в возрождении командного духа, в чем у нас есть полное согласие с главным тренером. Пытаюсь также сделать прозрачным принцип принятия решений федерацией, чтобы всем было полностью понятно - кто, почему и зачем что делает. В общем, ставлю перед всеми одну общую задачу: сделать популярность коньков в стране соизмеримой с голландской.

- А у вас уже существуют какие-то планы на Сочи?

- Конечно, существуют, хотя я бы сказал, что это не планы, а цели. Планы надо выполнять, а к целям - стремиться. Мы ставим цель, а потом думаем, что же мы должны сделать, чтобы ее достичь. И вот это уже планы. Естественно, существуют некие промежуточные результаты, по которым можно судить, насколько достижима или недостижима поставленная цель.

- И каких промежуточных результатов вы ждете? И как скоро?

- Немедленного эффекта я не жду и даже его не хочу, потому что немедленный эффект скорее вреден, чем полезен, - он сразу же вызывает завышение ожиданий. Но я почему-то уверен, что в приближающемся сезоне наши спортсмены будут выступать лучше. Хотя бы потому, что решена куча на первый взгляд мелких проблем, сумма которых в прошлые годы мешала достичь возможного максимума. Конькобежцы на сегодняшний день ощущают поддержку со всех сторон - и со стороны государства, и со стороны федерации. Задействовано очень много факторов, которых раньше не было. Хотя, возможно, из-за того количества насущных проблем, которые приходилось решать быстро, процесс получился несколько сумбурным, и очень уж заметного немедленного эффекта в результатах он не даст. Так что лично я ждать готов. Вопрос в том, готовы ли ждать болельщики и министерство спорта.

- Сейчас в тренировочном и организационном процессах по вашей инициативе меняется - и довольно резко - очень многое. Чувствуете ли вы какое-то противодействие со стороны наших ведущих тренеров, привыкших работать несколько иначе?

- Я не чувствую никакого сопротивления, наоборот - только поддержку. Все, кто вовлечен в процесс, - фанатики конькобежного спорта. И тот тяжелейший период, который они пережили, период разрушения, не убил в них любви к конькам, они не ушли из этого спорта, потому что он - их жизнь. Это, на мой взгляд, то главное, что их всех объединяет - несмотря на сложности характеров и отношений.

- Ощущаете ли вы, что к вам как к президенту СКР существует доверие?

- Хороший вопрос… Мы все люди взрослые и понимаем, что за полгода настоящего глубокого доверия от новых для тебя людей добиться невозможно. Но поскольку я, на мой взгляд, сдерживаю все свои обещания, то, надеюсь, формирую тем самым определенное доверие к тому, что делаю и что говорю.

СТРАХ ОТСТУПАЕТ

- Давайте немного отвлечемся от коньков больших, классических, и обратимся к шорт-треку, который также теперь в вашем ведении. Здесь тоже идет определенная перестройка, направленная на результат. Но он в шорт-треке подразумевает необходимость на равных сражаться с азиатскими спортсменами. На ваш взгляд, насколько реально побежать быстрее, к примеру, корейцев?

- Я только что вернулся из Кореи, где наблюдал за тем, как наша сборная в городе Тэгу тренировалась вместе с местной командой, в составе которой есть несколько звезд первой величины, включая призеров Ванкувера. Работали наши и корейцы все вместе, вперемешку бегали эстафеты, отрабатывали какие-то технические, тактические и скоростные моменты. И я видел, как у россиян постепенно отступал страх перед корейцами, ведь многие наши спортсмены - не все, но многие, - были с ними на одном уровне.

- Джимми Джен, известнейший корейский тренер, семь лет работавший в США со сборной, а также с многократным чемпионом мира и Олимпийских игр Аполло Антоном Оно, будет исполнять в национальной команде те же функции активного тренера, как Полтавец?

- Он уже их исполняет. Кстати, с Полтавцом у них есть много общего. У обоих я увидел некие очень похожие системные требования. К примеру, оба изъявили желание иметь в сборной отдельного специалиста по скоростно-силовой подготовке и координации, чего раньше в наших командах не было. Будем этот вопрос решать. Возможно, привлечем хорошего иностранного специалиста. Между прочим, от Джена я услышал, что он намерен использовать в подготовке шорт-трековиков длинные коньки. Мне показалось это интересным - поскольку в длинных коньках шорт-трековую подготовку используют традиционно, возникает хорошая возможность скоординировать, синхронизировать и каким-то образом объединить работу двух сборных.

- Сейчас в России есть три крытых катка: в Москве, Коломне и Челябинске. Еще один будет в Сочи. Для развития коньков этого количества хватит?

- Конечно, нет. К тому же каток в Сочи после Олимпиады будет превращен в выставочный комплекс. Остается три, и этого, конечно, мало. Хотелось бы иметь еще хотя бы пару. Но не это сейчас является первостепенной задачей. Гораздо более важно создать сеть открытых катков с искусственным льдом, что намного дешевле и практичнее для развития массового спорта и подготовки резерва. Чтобы усилия, которые мы предпринимаем перед Сочи, не оказались разовым мероприятием, нужно создать серьезную инфраструктуру, позволяющую привлекать людей к конькам, вернуть им массовость. Если бы нам удалось за два-три года построить хотя бы десяток таких катков в разных регионах, это было бы серьезное подспорье, хороший толчок для развития спорта. Потому что сегодня нам элементарно некуда привлекать людей! Я уже разговаривал на эту тему с нашим министром Виталием Мутко, и мне показалось, что отторжения эта идея у него не вызвала. В реальности такой проект невозможен без государственной поддержки. Но пока о чем-то конкретном говорить рано.

- В шорт-треке с базами такой проблемы нет, но наверняка есть другая - в конкуренции за лед с фигуристами и хоккеистами. Как проходит эта борьба?

- Честно говоря, с полным отсутствием успеха. До сей поры все было очень плохо. Но сейчас ситуация меняется, определены опорные регионы по развитию видов спорта, и шорт-трек будет развиваться там, где будет решено. Но мне бы хотелось, чтобы шорт-трек и классические коньки не были оторваны друг от друга, потому что эти два вида спорта могут друг друга подталкивать и мотивировать. Это, конечно, разные дисциплины, но растут они, образно выражаясь, из одного корня. И развиваться должны параллельно.

- Как вы сейчас смотрите за конькобежными соревнованиями - как начальник, который следит за эффективностью и производительностью труда, или как болельщик, для которого главное - эмоции?

- Президент федерации и есть главный болельщик. Но я никогда не буду болеть, например, за Свена Крамера, если он бежит в одних соревнованиях с нашими. И тут вопрос не в патриотизме. Это больше, чем патриотизм, ведь ты вовлечен в процесс, делаешь все, чтобы побеждали российские спортсмены. Как тут можно болеть за кого-то другого?

Ольга ЛИНДЕ