Юрий Каминский: "Возможно, в Сочи поставим в эстафету дистанционщика"

ЧЕМПИОНАТ МИРА

Накануне отъезда спринтерской команды из Италии специальный корреспондент "СЭ" встретился с главным творцом двух золотых медалей, завоеванных Никитой Крюковым и Алексеем Петуховым

Сергей БУТОВ
из Валь-ди-Фьемме

Юрия Каминского мне непременно надо было отыскать, потому что он великолепно умеет объяснять простыми словами сложные вещи. В воскресенье он простоял всю спринтерскую эстафету на втором подъеме, который сам для себя определил как ключевой участок трассы. А золотой финиш Крюкова видел только со спины и сильно издалека. "Пересмотреть бы гонку, да негде", - развел руками старший тренер. Его ученики только что добились исторического успеха, вполне сравнимого с двумя медалями Ванкувера-2010, но по настроению Каминского угадать этого было нельзя. Казалось, мыслями он уже в Сочи. Похоже, для этого человека Олимпиада началась ровно в тот момент, как Крюков пересек черту в Валь-ди-Фьемме.

- Два золота из двух - случай уникальный. Может статься, такого вообще никогда не повторится.

- Может быть. Хотя в спринте такое время от времени случается. Бьорн Линд выиграл обе дистанции в Турине-2006, а Уле-Виген Хаттестад - в Либереце-2009. За каждой победой всегда стоит стечение обстоятельств. Мы очень сильно зависим от погоды. Я постоянно пытаюсь донести это до людей, но не все, конечно, понимают. Когда мы делаем работу, в которой преобладают мощностные параметры, неизбежно теряем в выносливости. При таких погодах, как здесь, гонка вполне могла пойти в дистанционном ключе. И тогда Петухову с Крюковым пришлось бы тяжело. Потому что это не тот бег, к которому мы готовимся.

- Что вы, собственно, хотели увидеть в эстафете в исполнении Крюкова с Петуховым?

- По тактике было два основных варианта: на жесткий снег и свежий, мягкий. Получился второй. Петухова мы готовили к тому, что он станет как бы тащить Крюкова, создавать ему максимально простые условия для первых двух "повторов". В идеале - еще бы сделать отрыв, однако это было невозможно. Леша попытался, но как только заходил на свежий снег, скорость гасла. Единственное, чего я опасался, - Йонссон сохранит силы, чтобы резко сфинишировать. Но на жесткой лыжне он, как и Петухов, был бы куда опаснее. На этот случай мы рассматривали вариант, при котором Крюкову следовало отрываться от шведа чуть раньше финишной прямой.

- Поражение Норвегии в полуфинале не спутало вам карты?

- Разумеется, держа Йонссона в уме, мы настраивались, что основным соперником на финише будет Нортуг. Я специально накануне эстафеты не поехал на стадион - остался смотреть скиатлон по телевизору, чтобы побольше увидеть. В действиях Нортуга была заметна неадекватность. Это говорит либо о не самом лучшем функциональном состоянии, либо об излишней самоуверенности. Хотя рывок, который вывел его на 4-е место, все равно был очень впечатляющим. Вылет норвежцев это, конечно, суперсенсация. Хотя и она возникла не просто так. Командный спринт бурно прогрессирует: дал чуть-чуть слабину его напарник Голдберг, и сразу фавориты не попали в десять лучших. Очень наглядный показатель.

- Когда у Петухова начались проблемы со спиной?

- В начале января. Лечить ее серьезно означало потерять спортсмена до следующего сезона. Так что решали проблему локально и ситуацию в целом держали под контролем. Ну в самом крайнем случае эстафету бежал бы Коля Морилов.

- Который в итоге вообще не выступил на чемпионате...

- Мы долго спорили, кого ставить. Петухов с Мориловым тренируются в разных группах, и здесь неизбежно требовалась какая-то совместная работа, чтобы оценить их состояние. Если бы я решал этот вопрос единолично, выбрал бы одного заранее. Но у нас не получилось состыковать это между собой, и поэтому мы решились на довольно рискованный отборочный старт - за 5 дней до эстафеты. Состоялась контрольная тренировка, которую с довольно приличным запасом выиграл Петухов.

- Остальные наши спринтеры в Италии выступили плохо. Вас это не тревожит?

- Конечно, тревожит. Мы планировали для них минимум полуфиналы. Здесь сказалось и то, что Никита с Алексеем отобрались в команду заранее, а остальные находились в возбужденном состоянии после того, как мы затянули с определением состава до последнего этапа Кубка мира в Давосе. Я не знаю в деталях нюансы подготовки Димы Япарова, но потенциально он мог здесь доходить до финала... Если честно, я сильно переживал, когда Крюков уже после 1/4 остался один. Давно подметил: когда у нас в финале два человека - это гарантированная медаль. Даже если один из финалистов, грубо говоря, статист, он всегда оказывает лидеру поддержку. Ну и просто занимает место на лыжне. Здесь же я опасался, что трое норвежцев просто выйдут вперед и закроют всю трассу. Теоретически это можно сделать и вдвоем. Так было в Кэнморе, когда Йонссон договорился с немцем Чарнке. Тот пропустил шведа вперед и прикрыл Крюкова.

- Из Италии вы летите в Сочи. У вас остались какие-то вопросы насчет того, как надо готовиться к Олимпиаде?

- Да масса. И локальных, и стратегических. Например, какое количество сборов нам нужно в Сочи? Мы там готовились мало, определенно сказать не можем. Что бы ни говорил летом Пихлер, там шла стройка. Одновременно жить и тренироваться в таких условиях нельзя. Лопухов туда приехал, посмотрел, и от сбора отказался. Еще одна объективная реальность - снег там выпадает очень поздно. Хочется сбора в ноябре, но в этом году мы, к примеру, туда смогли заехать только в январе.

- Я правильно понял, что трасса в Сочи вам нужна была год назад?

- Отвечу так. Если бы мы год назад знали о сочинской трассе то, что знаем сейчас, это позволило бы нам сверстать полноценную программу подготовки к тестовому этапу Кубка мира - как к генеральной репетиции Олимпиады. А так репетицию пришлось делать здесь, в Италии. При том что отличия-то есть. И мы до конца не понимаем, что это за отличия. Потому что не вполне ясно, что нас ждет через год в Сочи, понимаете?

- Мы сильно впереди соперников в плане Олимпиады?

- Нет, они близко. В плане смазки нас даже превосходят. По крайней мере на этапе в Сочи мы бежали на итальянских шлифтах. На втором, правда, месте наши шлифты, российские. Откровенно говоря, мы смирились с тем, что не получим перед Играми серьезного преимущества над конкурентами. Уже сейчас понятно, что какие-то решения придется принимать интуитивно.

- Этап Кубка мира показал, что чистым спринтерам в олимпийском спринте будет тяжело. Например, Крюкову в противостоянии с Нортугом и Хельнером.

- Во-первых, длина круга. Она там получилась предельной, даже чуть больше - 1809 метров. Во-вторых, высота. В итоге круг получился крайне тяжелым. Добавьте сюда необычные погодные условия в виде постоянных снегопадов. Трасса не жесткая. Мышцы работают не в импульсном, а в каком-то жимовом режиме, что предполагает вполне конкретную подготовку. В общем, к Сочи мы оказались готовы чуть хуже, чем наша дистанционная группа. Хотя у нас и были разные нюансы подводки к Валь-ди-Фьемме. А "мягкая" и длинная дистанция в условиях гипоксии привела к тому, что выступили даже хуже, чем предполагали. Другая сторона медали в том, что, если убрать за скобки дистанционщиков, на фоне иностранных спринтеров мы смотрелись супер. В полуфинал попал один спринтер - австриец Тришер. Да и он - горняк.

- То есть в олимпийском спринте убрать дистанционщиков за скобки будет нельзя.

- Выступили они, конечно, сильно, особенно Хельнер с Колоньей. Будем это учитывать в подготовке. С другой стороны, в международной федерации уже созрело желание облегчить сочинскую трассу для спринта. Уверен, свою роль тут сыграло то, что спринт в таких условиях банально не смотрится. Не те скорости, не та динамика. Могу однозначно сказать, что по энергоемкости спринтерская эстафета в Сочи будет сложнее, чем эстафета дистанционная.

- Известно, что трассу проектировал норвежец Хермод Бьокестол. Но ведь ему именно такой ее кто-то заказал?

- Мы думали над трассой с учетом того, что в коньковом ходе безусловным лидером на тот момент у нас был Петухов. Нам хотелось под него сделать более сложный профиль. Поначалу там круг был 1500 - 1600 метров - то, к чему мы привыкли. Плюс не такой сложный подъем. А затем трассу стали менять. Положили над подъемом тоннель, соответственно на него пошла насыпь. Это увеличило дистанцию на 20 - 30 метров и на самом крутом участке. Крайне опасным оказался спуск, который я просил развернуть. Это встало еще в дополнительные 120 метров. И так далее.

- Не приведет ли это к тому, что индивидуальный спринт на Олимпиаде побегут не Крюков с Петуховым, а, скажем, Япаров с Беловым?

- Это чересчур. Но вот использование дистанционщика в командном спринте вполне возможно. Это может быть Япаров, Вылегжанин, кто-то другой... Уже в мае - июне мы должны определиться с составом ярких кандидатов - и специализировать их подготовку к конкретным дисциплинам. Если в Сочи за пять дней до гонки станем проводить контрольные тренировки, как сейчас в Италии, то мы спортсменов просто угробим.