На чемпионат Европы сил у Шипулина не осталось

Бронзовый призер Игр в эстафетной гонке Антон Шипулин в интервью пресс-службе Союза биатлонистов России поделился впечатлениями от своей дебютной Олимпиады.

– Какие воспоминания увезете с собой от первой в карьере Олимпиады?

– Главное, что это определенный опыт, который нужно было получить. А в остальном что-то понравилось, что-то нет. Честно говоря, я ожидал от Олимпиады большего: в организационных моментах, в обстановке, в атмосфере – все это меня немного разочаровало. В гонке преследования, например, и у мужчин, и у женщин организаторы выпускали некоторых спортсменов не по их времени – либо раньше, либо позже. Такое вообще недопустимо на соревнованиях подобного уровня. У нас даже на первенстве области такого нет, а это Олимпиада!

– А погода? Наверняка здешние снегопады и дожди вам надолго запомнятся.

– Погодные условия здесь решили очень многое. У многих спортсменов, которые должны были бороться за медали, не получилось только из-за того, что они стартовали в поздних номерах. Зато и выигрывали иногда те, кто в сезоне даже в десятку сильнейших ни разу не забегал. Но у нас такой вид спорта, что от погоды, как ни крути, многое зависит.

– В эстафете с погодой тоже не подфартило.

– Точно. И хотя в эстафете все были в равных условиях, я лично к такой погоде отношусь негативно. У меня масса тела больше, чем у большинства конкурентов, и по рыхлой трассе очень тяжело перемещаться: не ощущаю толчка, проваливаюсь в сугробы.

– На последнем круге, похоже, совсем трудно пришлось?

– Думал только о том, как бы не потерять сознание и передать эстафету. Такого состояния у меня еще ни разу не было: вплоть до того, что начало падать зрение, и на финише я Макса еле видел. Сейчас анализирую свой этап и понимаю, что при таком самочувствии сделать лучше ничего бы не смог. Самое обидное, что первые круги шел нормально, сильно не упирался, ни от кого не убегал, экономил силы на последний круг и тянулся за соперниками. Думал на последнем круге выдать максимальную скорость. Не получилось. Обиделся на себя очень. На соревнованиях такого ранга так оплошать на последнем круге... Обидно за парней, которые надеялись, наверное, на более высокое место.

– Что они сказали вам после финиша?

– Они молодцы. Я очень рад, что у нас такой дружный коллектив, настоящая команда. Все поддержали меня, сказали, что я молодец, что боролся до конца. Все что ни делается, делается к лучшему.

– Бронза – тоже очень хороший результат. Особенно для дебютанта Олимпиады.

– Я очень рад. Сейчас, может, я этого еще не осознаю, но в начале сезона мне хотелось просто побывать на Олимпиаде, а сейчас у меня в руках бронзовая медаль. Хотя эстафета у меня не задалась, так что спасибо ребятам, что помогли добыть награду.

– Поедете на чемпионат Европы, как собирались?

– Еще позавчера вечером размышлял, ехать или нет. Но после эстафеты я понял, что безумно устал. Хочется поехать домой и просто побегать кросс, не делать ускорений, а потихоньку покататься. Очень хочется отдохнуть. К тому же впереди еще два этапа Кубка мира.

– А в Москве запланированы приемы, церемонии и прочие официальные мероприятия.

– Этого не избежать, и это приятно, но, надеюсь, у меня будет возможность хоть три денечка провести с родными и друзьями. И выспаться.

– Вашу сестру Настю Кузьмину, ставшую олимпийской чемпионкой в спринте, тоже наверняка ждут торжества. Победную для нее гонку смотрели по телевизору или выбирались на стадион?

– По телеку. Я первые полчаса поверить не мог, что это произошло. Причем в трансляции показали Настю только на первой "лежке", а потом – как она финиширует. Я был просто в шоке, ведь после второй стрельбы она проигрывала 15 секунд! Долго ждал, когда закончат гонку остальные участники, и надеялся, что никто ее не обгонит. Два часа у меня даже руки тряслись. Три раза позвонил родителям: все никак не мог поверить, что это случилось. Очень рад за сестру: знаю, как она боролась, как тренировалась, как переживала, когда незадолго до Олимпиады травмировала руку. Но вот какой у нее сильный характер – она показала, что может не просто бороться с сильнейшими на Олимпиаде, а выигрывать.

– Когда удалось ее лично поздравить?

– Наверное, через день. Или даже через два. Сколько бы я ни заходил к ней в номер, ее не было: то церемония награждения, то интервью, то фотосессии, еще какие-то мероприятия, а мне самому на следующий день надо было бежать. Так что созвонились в девять вечера, и я по телефону ее поздравил.