Руководитель правового управления ОКР: «Доверие к объективности CAS, конечно, серьезно подорвано»
Руководитель правового управления Олимпийского комитета России (ОКР) Александра Бриллиантова в интервью «СЭ» заявила, что доверие ОКР к Спортивному арбитражному суду (CAS) серьезно подорвано.
— Можно ли рассчитывать на успех апелляции ОКР при существующем сейчас подходе со стороны CAS?
— Как мы уже обсудили, наша главная задача — четко следовать установленной процедуре. При этом доверие к объективности международного спортивного арбитража, конечно, серьезно подорвано. Простые факты. ОКР обратился в CAS по обоим делам в первой половине 2022 года. Слушания были назначены только спустя год, а решений нет до сих пор. Даже по меркам CAS это небывалые проволочки, объяснить которые невозможно никакими приемлемыми аргументами.
При этом по спору между ОКР и Европейскими олимпийскими комитетами мы изначально заплатили 32 тысячи швейцарских франков в качестве арбитражного сбора. Этой суммы, по правилам самого CAS, должно было с запасом хватить для покрытия всех расходов. Однако спустя шесть месяцев после проведения слушаний и полутора лет с даты обращения ОКР в CAS с нас запросили еще 40 тысяч (!) франков в качестве дополнительного сбора. Охарактеризовать это иначе как вымогательство, выкачивание денег просто невозможно.
Учитывая, что президентом CAS является Джон Коатс, он же и член МОК, занимающий пост в исполкоме организации, можем предположить, что по нашей апелляции на решение Международного олимпийского комитета о временном отстранении ОКР в связи с включением в состав организации региональных олимпийских советов, представляющих новые территории Российской Федерации, многое будет зависеть исключительно от настроения МОК, а не от единообразного и объективного применения регламентов и закона.
Система современного мирового спорта устроена таким образом, что сегодня CAS пока продолжает являться монопольной инстанцией по рассмотрению международных споров в отрасли. Данная инстанция, как и сама отрасль, к сожалению, подвержена политическому влиянию, что способствует лишь ангажированности и распространению русофобских практик, которые подменяют правосудие откровенной политической конъюнктурой.