«С Тутберидзе выпил бы пива». Интервью ведущего шоу «Большие девочки» — о работе с тренером, регби и методах Джигарханяна
В январе стартовал второй сезон шоу «Большие девочки», в котором девушки весом от 100 килограммов борются за тело мечты и новую жизнь. Наставники проекта — заслуженный тренер по фигурному катанию Этери Тутберидзе, психолог Анетта Орлова, диетолог Доктор Регина и Кирилл Кошарин — мастер спорта по регби, чемпион России и Европы по регбилиг, экс-тренер женской команды ЦСКА.
«СЭ» поговорил с Кириллом о работе с выдающимся тренером, службе в армии «на спор» и о том, как ему пришлось стать «сыном» Армена Джигарханяна.
У Джигарханяна эффектные уши, Миронова — ходячий секс
— Кирилл, ты регбист, наставник шоу «Большие девочки», у тебя 10 сотрясений мозга, ты ездишь по СИЗО — одним словом, есть что спросить. Гуглю дальше — «играл в театре у Марка Захарова». А это-то как получилось?
— Хоть я и регбист, но учился в Москве в 123-й школе, а это школа сценического искусства. Поэтому много кого повидал. Я играл в «Ленкоме» в конце 90-х старшего сына в пьесе по фильму с Марчелло Мастроянни и Софи Лорен, у нас она называлась «Город миллионеров». Марк Анатольевич Захаров был художественным руководителем «Ленкома», Роман Савельевич Самгин — режиссером спектакля. Со мной играли Армен Борисович Джигарханян, Ирина Михайловна Чурикова, Маша Миронова, Сергей Степанченко...
— Команда мечты.
— Что не имя — легенда. Кстати, интересный инсайд-факт: Армен Борисович ходил в обуви на размер меньше — специально, чтобы лучше чувствовать сцену и всегда быть в фокусе. Помню, как первую зарплату получил — 7 тысяч рублей, у нас весь двор гулял.
— А как тебе платили?
— «Кирилл, зайди забери конвертик». Но договор с родителями был, конечно. Зарплату дали 50-рублевыми купюрами. Как же у меня колотилось сердце, когда я пачку нес!
— Себе все оставил?
— Не совсем. Время было непростое — помните взрывы в Москве в 1999-м? Наши родители еще тогда дома охраняли. У меня отец сидел перед подъездом, и вот подхожу к нему и даю пять тысяч — вот, мол, зарплата, мне ничего не надо! А на самом деле себе, конечно, две тысячи припрятал уже. (Смеется.) Следующие два дня весь двор гулял. Когда деньги кончились, они такие: «Кирюх, классно было, давай еще зарабатывай».
Но я в тот период времени мнил себя футболистом, ходил играть. И как-то раз домой звонят, отвечает мама: «Здравствуйте, а не подскажете, почему Кирилл не был на примерке?» А она и знать не знала про примерку.
Короче, я халатно к этому относился. Как-то позвали озвучивать фильм, а я отказался. Потом родители узнали, что одноклассник, который согласился, заработал три тысячи долларов. А у моего отца тогда зарплата была 250 долларов за месяц. И вот за ужином мать отцу говорит: «Володь, смотри, а у нас тут миллионер сидит. Говорит, что 100 долларов мало за серию». Я ответил: так футболистом же стану!
После этой истории мама стала относиться к моей актерской карьере по-другому. Поэтому на примерку я все-таки поехал — с Арменом Борисовичем на пару. Почему-то мне особенно его эффектные уши запомнились. Странно звучит, наверное, но я, когда играл, только на них и смотрел. А Маша Миронова — ходячий секс. Да там про каждого человека можно бесконечно рассказывать.
— Почему актером не стал?
— Я просто за одно лето превратился из 150-сантиметрового ребенка в палку под 190. Мне сказали: «Классно, но ты, сынок, на Армена Борисовича сверху смотреть будешь». В ГИТИС звали, но, видимо, суждено было другим заниматься. Хотя, когда спустя 20 лет снимали сериал «Регби», я посмотрел на это с другой стороны и выступил как консультант.
Помню забавную историю со съемок. Мне звонят, орут в трубку: «Что происходит, почему актеров избили?» Спрашиваю у своих: кого вы там побили? А мне отвечают: «Да мы в регби играли. Ты же сказал двусторонку провести». Ну я и звоню: «Девушка, извиняюсь, конечно, но вы знаете, что такое регби вообще?» Хотя сама картина получилась неплохая.
Поход в армию проиграл папе в карты
— После школы между ГИТИСом и армией ты выбрал второй вариант. Почему?
— А я проиграл папе в карты.
— Что?
— Мой 11-й класс, 2003 год. Отец спрашивает: «Какие планы, сынок?» А у меня все было хорошо, уже играл в команде мастеров в ДЮСШ «Локомотив», в регбилиг. Получал 25 тысяч рублей. Еще и чемпионами стали.
А отец военный офицер, полковник запаса. Я ему говорю: в институт иду, тренируюсь. А он: «Я тут «Мерседес» недавно привез из Германии, давай сыграем с тобой».
— Во что играли?
— В 21.
— На поход в армию, реально?
— Да. Ну а он поставил «Мерс», соответственно. Сказал, если я выигрываю, то мы с ним сразу едем к нотариусу, он пишет расписку о том, что отдает мне машину. Замануха для меня, 17-летнего. Я повелся и думал, что это шутка.
А в апреле папа меня будит и говорит: «В школу сегодня не идешь, поехали». Подъехали к военкомату, отдал мне уже готовую папку документов, врачи уже ждали. Так я попал в Московский военный институт радиоэлектроники Космических войск и прослужил там пять лет.
Попал в сборную института по футболу, прибился. И в конце первого курса, пока ребята копали овраги, я в футбол в Одинцово играл.
— Жили вы в казармах?
— До третьего курса. Потом, если отличник, тебе положен свободный выход. Это уезжаешь в 19.00 из расположения и приезжаешь в 7.30. А учитывая, что институт находился в Кубинке, — час на электричке. Сначала наслаждался свободой. К пятому курсу перешел в состояние «лучше в казарме высплюсь». Клубы и бары так и остались фантазиями.
А в регби я заиграл благодаря тому, что рядом, в Краснознаменске, находилась воинская часть и седьмой спортивный клуб армии. За пять лет мы смогли собрать костяк и с «Космосом» стали бронзовыми призерами чемпионата России по регби 2008 года. Самая дорогая моя медаль.
— И как ты соскочил с армейской темы? В карты выиграл?
— Нет, не пришлось. (Смеется.) Обычный разговор. Сказал отцу, что это не мое, и написал рапорт об увольнении.
— Где нашел себя?
— Вернулся в регбилиг. Помню, что зарплата в «Локомотиве» в 2010 году была 24 600 рублей.
— Не сильно ты продвинулся за семь лет.
— Но у нас были хорошие премиальные! Да и дорос потом до 48 тысяч. (Смеется.) Переходил в «семерку» (регби-7. — Прим. «СЭ») В первый же год стали бронзовыми призерами чемпионата России. Потом позвали в «ВВА-Подмосковье». И там произошла показательная история. У меня случились семейные обстоятельства, на новогодних надо было съездить на пару дней во Владимир. А мне руководство говорит: «Надо выбирать — либо семья, либо спорт». Конечно, выбрал себя и семью. Потом мне помогли в другом клубе, «Фили», но долго я с теми зарплатами в профессиональном регби не удержался.
— Куда уходят после регби?
— В продажи итальянского вина, например. Стал представителем компании, потом супервайзером. Параллельно играл за любительскую команду и стал главным тренером женской команды ЦСКА. Что, кстати, позже сработало в «Больших девочках». Пробовал разные работы — офисная мне совсем не зашла. 84 тысячи рублей, сидишь перед компьютером, а у тебя двойня растет. Год продержался, чуть не выбросил коллегу с четвертого этажа. Короче, вернулся в спорт. И когда регби стали показывать на телевидении, перешел в роль комментатора, ведущего.
У нас многие ходят в зал фоточку выложить. Это не культура
— Как ты попал в соведущие к Тутберидзе?
— Мне предложили съездить на кастинг «Пятницы!» (шоу «Большие девочки» выходит на этом телеканале по четвергам в 19.00. — Прим. «СЭ»). У меня ведь есть и педагогическое образование. Приезжаю на пробы — а мне говорят: «У нас для тебя сюрприз». Выходит крупная девочка, и мне предлагают ее тренировать. Я попросил для начала пообщаться, сделал с ней несколько упражнений и уехал. А спустя какое-то время звонят: «Здравствуйте, мы вас утвердили главным тренером проекта «Большие девочки». Вот так я попал на проект. И с Этери Георгиевной прекрасной мы здорово в тандеме поработали.
— Внутренней конкуренции тренеров у вас не было?
— Нет, Этери Георгиевна — человек, который для нашей страны такое число олимпийских чемпионов воспитал! Она нам показывала, кто здесь мама... Думаю, в первом сезоне все получилось классно: она проверила все свои наработки, мы тоже опыт получили. Во втором сезоне все пошло еще проще.
— Но Тутберидзе и ты не жили же вместе с девочками?
— Девчонки живут в отдельном доме, у каждого из нас, наставников, есть определенные дни, в которые мы к ним приезжаем. И мы контролируем тренировочный процесс. Есть также врач и психолог, которые руководят всем процессом.
— Как вам вообще Тутберидзе? В фигурном катании про нее полно баек.
— Этери Георгиевна — очень крутой человек. Я ей и сам говорил о впечатлениях: «На вас посмотришь — вы Снежная королева. Но на деле это не так». Я с ней отработал почти год съемок и могу уверить, что она невероятно добрый и отзывчивый человек. Да, иногда может и спустить с небес на землю. Но пива я бы с ней попил однозначно!
— Главный урок от нее?
— Важность дисциплины и самоконтроля. Без какой-либо цели вы ничего в жизни не добьетесь. Девочки ее побаивались, да и я тоже, но она всегда настроена на результат.
— Как ощущения в принципе от шоу? Надеюсь, у вас там не «Голодные игры»?
— О нет, концепция совсем другая. Хотя первый сезон для меня был не всегда понятный и предсказуемый. На первой тренировке ощущал себя в Амазонке посреди крокодилов. (Смеется.) Простите — мы просто на валиках раскачивались, а все рычат, тяжело дышат. Но итоговые результаты у первого сезона неплохие: 45 килограммов финалистка скинула. В этом сезоне результаты еще более впечатляющие и драйва больше.
После первого сезона и правда было очень много хейта типа: «Что вы мучаете людей?» Но концепция шоу в противоположном: люди просят о помощи, и мы помогаем.
— Ну помогать можно по-разному. К батарее пристегнуть — тоже вес скинешь.
— О том и речь. В проекте все строилось на работе с головой, так как все проблемы у нас из головы. И второй момент — приучить людей к занятию спортом. Если не ежедневным, то хотя бы пару раз в неделю. Основная задача — подвести людей к идее, что проект рано или поздно закончится и они выйдут в жизнь с морем соблазнов.
На самом деле с вопросом веса все просто: есть можно в принципе все, другое дело, как ты энергию распределяешь. Если лег спать после фастфуда — одно дело, если побегал и все сжег — другое. А девчонки просто заедали свои проблемы.
У нас же это с детства идет. Вспоминаю мамины тарелки борща и кусок говядины, который там плавает, как айсберг. И тебе еще приговаривают: «Давай ешь». К бабушке приезжаешь — а она говорит про то, какой ты худой. Люди думают, что так проявляют заботу, а я сейчас на детей смотрю — ощущение, будто они уже больше меня, родители прям последнее в них вкладывают. Я вот своих детей есть не заставляю — наелся, значит, наелся.
И в залах я тоже очередей к штанге не вижу. У нас людей с весом много.
— Но залов больше становится, это видно.
— У нас, к сожалению, многие ходят в зал или на массовый забег разок фоточку сделать и выложить. Это не культура в широком смысле слова. Забеги в Москве стали модными? Ну и сколько процентов населения от многомиллионного города бежит?
Но я согласен: высказываешь свое недовольство — предлагай. Мне бы хотелось, чтобы было как в Азии, где все люди на велосипедах, или как в Европе, где многие бегают. Просто желание, мечта. Тогда у людей уменьшилось бы количество проблем со здоровьем.
Спрашиваю, как зовут, ребенка. А он не знает
— Видел в соцсетях, что ты ездишь в детдома и СИЗО. А это каким образом в жизни появилось?
— Пару лет назад многие начали работать с детскими домами, у меня тоже возникла идея помогать ребятам. Недавно ездили к детям с ментальными отклонениями в Дмитров и Лобню, поставили им елку, подарков привезли. Я, когда впервые туда приехал, вышел, меня парень за сетку с мячами схватил, и я его спрашиваю: «Как тебя зовут?», а он мне: «Я не знаю». А теперь он в школу ходит. Зовут, кстати, тоже Кирилл.
А СИЗО в жизни появились благодаря тому, что взаимодействую с ОНК — общественной наблюдательной комиссией, которая их инспектирует. И так получилось, что курирую два изолятора. Тренировки проводил с несовершеннолетними преступниками, ребят из приютов вывозил на хоккей, футбол, регби.
В женском СИЗО № 6 проводил тренировки, меня пригласили, так сказать, в гости. К весне ждут на уроки танцев. Статьи там в основном связаны с запрещенными веществами. И очень приятно видеть, когда кто-то оттуда пропадает. Спрашиваешь: «Перевели?», а тебе: «Нет, выпустили».
— Ты, когда приезжаешь в СИЗО, чувствуешь, что это действительно изолятор? Или по общению — те же люди?
— Для меня человек остается человеком. Есть те, кто совершает ошибки, а есть другие, кто обдумывает несколько раз, делать что-то или нет. Вот и вся разница. Надеюсь, то место, где они оказались сейчас, чему-то их научит.
Все за чем-то гонятся по жизни, а зачем — непонятно. Мне кажется, после человека должно что-то остаться, поэтому и езжу. Потом, может, уеду в деревню, куплю две козы и буду с ними гулять и жмых собирать. А пока стараюсь жить так, чтобы люди вокруг чаще улыбались.
Валерия Кочковская