Александр Попов: "Морозова подвело нервное напряжение"

ЧЕМПИОНАТ МИРА ПО ВОДНЫМ ВИДАМ СПОРТА. ПЛАВАНИЕ

Драма Морозова на "Казань-Арене"

Елена ВАЙЦЕХОВСКАЯ из Казани

– Саша, первое, что вспомнилось мне на трибуне, это ваша столь же несвоевременная дисквалификация на немецком этапе Кубка мира в 1996-м. Неужели ожидание старта – до такой степени нервное занятие?

– Нервное. Дело в том, что разница между первым и 16-м результатом на стометровке вольным стилем обычно не слишком велика. Понятно, что при такой плотной конкуренции хочется рвануть что есть сил , выиграть старт и сделать себе тем самым некий комфортный задел, а не сражаться с чужими волнами. Лидировать в нашем виде спорта всегда проще, чем догонять. Или же Володя просто хотел "поймать" стартовый сигнал, как ловил его в свое время Марк Фостер. Он всегда старался подгадать старт так, чтобы не стоять статично на тумбочке в ожидании, а наклониться, замереть на какую-то долю секунды и уйти под выстрел. Но такие эксперименты были возможны только тогда, когда пловцам разрешалось делать два старта. Я все-таки склоняюсь к тому, что Морозова подвело нервное напряжение. Не выдержал.

– Вроде бы российская сторона собирается подавать протест.

– А против чего тут протестовать? Если время ухода со старта менее 0,5, идет автоматическая дисквалификация. У Морозова, как мне уже сказал Андрей Гречин, было 0,41.

– Мне казалось, что человек, проплывший из 47-ми свой этап в эстафете, должен быть совершенно уверен в том, что попадет в финал.

– Это всегда бывает очень индивидуально. Можно ведь только предполагать, насколько хорошо готовы соперники. Судить об этом по результатам утренних заплывов тоже нельзя, там никто не раскрывает карты.

– Ваш коллега по олимпийской сборной Владимир Пышненко сказал мне, что долго не мог понять, каким образом Морозову удается так быстро плавать при его габаритах. По словам Володи, даже вы в свои лучшие годы не плавали в тренировказ на таких скоростях.

– Тренировки у нас были разными. Случались и такие, что Билл Пилчак – помните наверняка такого – просто разворачивался ошарашенно и уходил из бассейна, чтобы этого не видеть. Было это в 2000 году. Геннадий Турецкий дал мне задание проплыть на время "полтинник", по его засечке получилось 21,4, а с противоположного бортика время засекали американцы, у них вышло 21,6. Притом что мировой рекорд составлял на тот момент 21,8. Сотню без разминки я плавал за 48,5. Причем все это под нагрузкой.

– Насколько вы разделяли мнение, что Морозов способен выиграть в Казани стометровку?

– Я вообще никогда не был сторонником того, чтобы заранее развешивать медали.

– Тем не менее, неоднократно видели Морозова на дистанции. Глядя на спринтера со стороны, можно почувствовать его потенциал?

– Можно, но только когда достаточно пристально следишь, как человек двигается. Как лежит на воде, насколько свободно плывет. Когда видишь пловца мельком, сложно понять, на что он способен. Когда я сижу на трибуне и смотрю, как стометровку плывут другие, до сих пор как бы пропускаю все сквозь себя. И могу просчитать итоговый результат вплоть до сотых.

– Пышненко еще заметил, что на своей коронной дистанции 200 метров вольным стилем не находит прогресс в плавании значительным. На его взгляд, результаты должны расти быстрее.

– Думаю, что они не растут быстро лишь по той причине, что плавать стало больнее. На этом уровне даже крошечный сдвиг в результате дается слишком тяжело. Нужно быстрее начинать дистанцию, быстрее ее заканчивать. Одно дело рассуждать о результатах, когда сам плаваешь стометровку за 50 секунд, и совсем другое на своей шкуре понимать разницу между 48,1 и 47,9. Даже если говорить о двухсотметровке, есть соревнования, где люди плывут на победу, а есть – на мировой рекорд. На чемпионате мира важна медаль, а не время.

– Вам интересны такие спортсмены, как Кэти Ледеки и Мисси Франклин?

– Когда я на них смотрю, то невольно расстраиваюсь. У нас-то кроме Юли Ефимовой так никого и не выросло. Нет ни спинистов, ни дельфинистов, способных биться за первое место. Поэтому и обидно, что люди такого формата появляются не у нас. Это не только вопрос таланта, это вопрос наличия тренеров, способных подготовить пловцов на уровень золотой медали чемпионата мира или Олимпийских игр. Если поставить задачу подготовить тренеров экстра-класса, она решаема. Вырастили же своих тренеров французы? Помню, как после Игр в Барселоне главный тренер сборной Дон Тэлбот стал приглашать в Австралию лучших специалистов со всего мира – понял, что плавание в стране зашло в полный тупик. То же самое перед Играми в Лондоне стали делать англичане. Просто они чуть опоздали – результат стал появляться лишь сейчас. Да, на это требуется время, но такое ожидание себя оправдывает. Мы же не делаем в этом направлении вообще ничего. А потом удивляемся результатам.