«Политический заCAS?»

«CAS отклонил апелляцию Евгения Устюгова и Светланы Слепцовой на вердикты первой инстанции по их делам о нарушении антидопинговых правил», — сообщается на сайте Международного союза биатлонистов (IBU). Это означает, что сборная России рассталась в том числе с золотой наградой в эстафетной гонке на Играх-2014, где помимо Устюгова выступали Алексей Волков, Дмитрий Малышко и Антон Шипулин. В итоге наша страна снова лишилась первого места в медальном зачете на домашней Олимпиаде (на сайте МОК норвежцы являются лидерами медального зачета сочинской Олимпиады с 11 золотыми наградами, у российской команды теперь значится 10 золотых). Такое уже случалось в 2018 году после решений дисциплинарной комиссии МОК, но тогда CAS встал на сторону россиян и вернул нашей команде часть отобранных за допинговые обвинения наград.

Без логики

Это уже третья золотая медаль Игр-2014, которой лишилась Россия. Ранее дисциплинарная комиссия МОК отобрала золото у бобслеистов Александра Зубкова и Алексея Воеводы, победивших в соревнованиях двоек и четверок, а также у Алексея Негодайло и Дмитрия Труненкова, которые вместе с Зубковым и Воеводой выиграли в четверках. Дела были обжалованы в CAS, однако арбитры встали на сторону МОК.

Теперь пришла очередь Устюгова, чей процесс в CAS тянется с 2020 года. Напомним, что двукратный олимпийский чемпион был признан виновным в употреблении оксандролона и дисквалифицирован с 13 февраля 2020-го. Аннулированы все результаты спортсмена с 27 августа 2013-го и до конца карьеры — весны 2014 года.

Вопрос в том, почему так долго рассматривали это дело. Видимо, причина в том, что в нем так много странностей, что традиционный скепсис по поводу ссылок на предвзятость международных антидопинговых инстанций пропадает сам собой. Даже если отложить в сторону дискуссии об эффективности паспорта крови в антидопинговых делах при том, что уровень гемоглобина в циклических видах спорта регулярно повышается у многих спортсменов по совершенно разным причинам, в том числе в связи с генетическими особенностями.

Даже если забыть о том, что генетические тесты выявили у Устюгова ряд мутаций, унаследованных от родителей, объясняющих постоянно повышенный уровень гемоглобина.

Михаил Прокопец, юрист компании SILA International Lawyers, представлявший интересы полузащитника Антона Миранчука в переговорах со «Сьоном», рассказал о нюансах трансфера российского игрока в швейцарский клуб.

В услугах Антона были заинтересованы 5-6 команд из Европы

— Как проходили переговоры? Какие сложности возникли?

— Большую заинтересованность в приобретении Антона проявил президент «Сьона» Кристиан Константин. Это было самым важным фактором. Я бы даже сказал — решающим. У Миранчука имелись и другие предложения, но нас подкупило то, что глава «Сьона» был готов настолько быстро двигаться навстречу по подписанию контракта, по условиям и так далее. Хочется выразить ему благодарность за его большую веру в Антона.

— А когда «Сьон» на вас вышел?

— Несколько недель назад. Как я сказал выше, были и другие варианты. Но «Сьон» был максимально настроен на конечный результат в переговорном процессе.

— Швейцарская сторона пошла на все условия игрока?

— По условиям мы не так долго договаривались. Просто важно, что президент клуба очень хотел видеть Антона в составе своей команды. Это большой аванс.

— Президент «Сьона» даже выразил надежду, что Миранчук проявит себя лучше, чем Балотелли. Как-то с Антоном обсуждали его слова?

— Насколько я понимаю, у президента «Сьона» с Балотелли свои счеты (смеется). Мы не лезем в эти отношения. Так что лучше по этой теме вам поговорить с главой клуба. Что-то за его словами кроется (улыбается). Но мы это комментировать не можем.

— А откуда у Кристиана Константина такая заинтересованность в экс-полузащитнике «Локо»? Он называл конкретные игры, в которых Антон его поразил?

— У него хороший скаутский департамент. «Сьон» занимается поиском и развитием перспективных футболистов. Точно знаю, что Кристиан Константин лично видел матчи или обзоры с участием Антона. Сложилось ощущение, что он буквально влюбился в Миранчука-футболиста.

— Президент «Сьона» сравнивал Миранчука с кем-то из больших европейских футболистов?

Ари — один из ярчайших футболистов чемпионата России 2010-х: бразилец сверкнул в «Спартаке», зажигал в «Краснодаре» и стал чемпионом в составе «Локомотива».

В декабре бразильцу исполнится 39, но он до сих пор не завершил карьеру: пылит в четвертом дивизионе чемпионата Бразилии за клуб, в который инвестирует и развивает. А еще учится на тренера и менеджера.

Корреспондент «СЭ» связался с Ари и обсудил, как изменилась его жизнь после РПЛ, почему не состоялся трансфер игрока его команды в «Крылья Советов» и тяжело ли вести футбольный бизнес в Бразилии.

Конечно, я пошел бы работать в «Зенит»

— Удается ли вам сейчас следить за РПЛ?

— Редко. У меня много работы. К тому же я не так давно начал учиться на тренера. Хочу получить знания в этой сфере, а потом еще освоить навыки управления футбольным клубом, чтобы понимать, как работают все механизмы.

Когда начал обучение, то понял, что тренер — совсем другая профессия, нежели игрок. Сумасшедшая! Нужно много думать над организацией тренировочного процесса, пристально наблюдать за каждым футболистом. Чтобы работать на этой должности, необходимы знания, так что, возможно, лучше будет начать помощником главного тренера, чтобы набираться опыта на практике.

В общем, времени на просмотр РПЛ особо нет.

— Вас хорошо помнят в России — в какой клуб пошли бы работать, если бы появилась такая возможность?

— Это неважно. Где бы ты ни работал, нужно выкладываться на максимум. Но было бы круто, если бы я начал свою тренерскую карьеру в одной из команд, за которую играл.

— А смогли бы вы пойти работать в «Зенит», учитывая ваше спартаковское прошлое?

— Опять же — если бы была такая возможность, то конечно! Когда ты в начале своего пути, на подобные вещи не стоит обращать внимание. Точно так же, как и в начале карьеры игрока.

— Если Семак пригласит, долго думать не будете?

— Конечно!

— Есть ли российский тренер, чей стиль работы вас особенно впечатляет?

— У каждого свой подход. Но ближе всех для меня Мурад Мусаев, с которым я поработал в «Краснодаре». С ним мы играли в очень интересный и красивый футбол — как «тики-така» Гвардиолы. Мне это нравилось. Когда буду тренером, хочу ставить такой же футбол.

Чиновники по-прежнему ищут более дешевый, но при этом все еще надежный способ улучшить судейство. Однако в основных международных соревнованиях и чемпионатах стран все останется без изменений.

Протокол не изменится

Напомню, что о новшестве в первой половине этого года заявил президент Международной федерации футбола Джанни Инфантино в своем выступлении на конгрессе ФИФА. Его слова далеко не все поняли правильно. Потому что моментально стали публиковаться новости о кардинальном изменении протокола ВАР — о том, что тренерам разрешат запрашивать вмешательство ВАР и видеопросмотры.

На самом деле это не так. Протокол ВАР не изменится. Пока же речь идет совсем о другом. И разработан иной протокол — видеопомощи. Именно он сейчас применятся в виде эксперимента на турнире в Колумбии, где выступают девушки.

Другие принципы и стоимость

Напомню, что во многих странах уже не первый год используются системы ВАР и ВАР лайт (упрощенный вариант). С их помощью, с помощью соответствующего оборудования и технологий, видеоассистенты судей (ВАР и АВАР), пройдя необходимое обучение и получив разрешения, в ходе игры следят за ней в режиме онлайн и проверяют повторы на протяжении всего матча.

Особое внимание — каждому решению судьи или инциденту, потенциально подлежащему пересмотру. При явной ошибке в эпизоде соответствующей категории или пропущенном серьезном инциденте ВАР уведомляет судью, а тот, в свою очередь, проводит собственную проверку на мониторе у поля (ОФР). Все отработано, делается на автомате, и команды (к примеру, их тренеры или капитаны) не получают права самостоятельно просить о начале проверки и изменении судейского вердикта.

Очевидно, что эти оборудование и технологии по карману далеко не всем федерациям, лигам и клубам. Учитывая это, ФИФА придумала новый вариант — систему видеопомощи. Пока называю его «дворовый ВАР». Хотя это некорректно. Дело в том, что в такой системе ВАР не используются. Совсем.

А «дворовость», в том числе, в гораздо меньшем числе камер. Потому серьезно уменьшаются суммы первоначальных вложений и последующих расходов.