Газета Спорт-Экспресс № 240 (6891) от 26 октября 2015 года, интернет-версия - Полоса 6, Материал 1

ФУТБОЛ

РОСГОССТРАХ - ЧЕМПИОНАТ РОССИИ. ПРЕМЬЕР-ЛИГА. 13-й тур

“ДИНАМО” - “СПАРТАК” - 2:3

Обозреватель “СЭ” делится наблюдениями от похода на дерби.

“ПОДВИГИ” ЧЕЛОВЕКА С МИКРОФОНОМ

Юрий ГОЛЫШАК

из Химок

Небо было коричневым. Со странным зеленоватым оттенком. Не понять, чем одарит пять минут спустя, - то ли снегом, то ли дождем.

Дождем - колючим, проедающим плешь в самом прямом смысле. Казалось, на этот матч по доброй воле не придет никто. Будем смотреть великое московское дерби в Подмосковье только мы - полицейские с верными овчарками, корреспонденты с карандашами за ухом да самые близкие родственники участвующих в соревновании.

Горстки спартаковских фанатов ежились у деревьев. Это вам не пресс-конференция Клоппа в Ливерпуле, где зал за полтора часа полон. Это московское дерби. Здесь за полтора часа никого.

Вот мелькнул автобус с надписью во весь борт: “Химки - город баскетбола”. Я же говорил!

* * *

Вот трое в фуражках, поигрывают дубинами. Смотрят на меня с профессиональным интересом: не отлупить ли для разминки? Я жмусь к проезжей части ближе - и доносится туда обрывок разговора:

- Фотки в интернете, где она голая…

Я бы в таком разговоре поучаствовал. Да дубина страшит.

Вечером, возвращаясь с футбола, увижу тех же троих. С теми же дубинами - и с тем же разговором. Будто не было этих трех часов. Можно вклиниться - но снова не решился. Эх.

* * *

Жизнь подкидывала темы, опережая мечту.

Бронзовый князь Петр на площади смотрит на свою Февронию с укором. Будто согрешила.

Я ныряю в парк - моя синяя одежка и кепочка, как у позднего Бескова, заставляет спартаковскую толпу смотреть настороженно. Кто-то доброжелательно постукивает товарища надувной палкой-стучалкой по темечку - и, кажется, готов переключиться на меня. Если что.

Я стоял у VIP-входа, высматривая знакомые лица. Высмотрел лишь одно - артист Назаров в прекраснейшем картузе шел сквозь толпу, словно ледокол “Владивосток”.

После матча он будет стоять в окружении юных корреспондентов, словно дед Корней у переделкинского костра. Басить откуда-то сверху:

- Комментарии, комментарии… Какие комментарии? Я люблю “Спартак” эмоциями. В этом радость моя и боль.

Быть может, это ворвалось из какой-то роли. Кто там писал про радость и боль - доктор Чехов?

* * *

И тут-то полыхнуло! Не зря я зяб, не зря переступал с ноги на ногу. Человек десять динамовских фанатов совершили то ли прорыв, то ли еще что - а вежливые люди на лошадях и без мчались следом. Догоняя и укладывая на асфальт. Кому-то добавляли сапогом под дых.

Я тяжело задумался - что там можно было “прорывать”, в сквере за стадионом? Какую блокаду? Что там можно осквернить, кроме биотуалета и бронзовой Февронии?

Кого-то вели под руки к автобусу. Кто-то идти отказывался - и несли за руки-ноги. Поглаживая дубиной. Самый резвый рванул в сторону VIP-стоянки и почти утек - но кто-то модный выставил ногу. Бедняга летел головой в “мерседес” - возможно, того самого гражданина. Который проявил гражданскую сознательность. Бог есть.

Девочки рядом проявили осведомленность:

- Теперь каждому - 5 суток СИЗО и 10 тысяч штрафа.

Я на всякий случай отодвинулся.

* * *

Бывший пресс-атташе “Спартака” Эдуард Нисенбойм, поправляя очки указательным пальцем, брел к тому самому автобусу, где стояли с поднятыми руками участники мятежа.

- Эдуард Маркович, - сладчайшим голосом произнес я.

Тот не услышал - и едва не был подшит к делу. За малым не оказался у автобуса с поднятыми руками. Но успел отшатнуться в ужасе.

* * *

День был какой-то нервный. Все на взводе.

- Ты что, идиот? - кричит кто-то в телефон. Через слово смазывая матерком.

Толпа оборачивается. Еще пять минут назад она не была столь чувствительна к повышенным голосам. Но эпизод с дубинами всех встряхнул.

Вот это настоящий прорыв интеллектуальной блокады, думаю я. Задавите и этого лошадкой.

В перерыве матча человек в красно-белой жилетке вышел на поле. Настолько по-хозяйски, что никто и не думал останавливать. Дошел до самой динамовской трибуны - где и выяснилось, что это футбольный Маттиас Руст. Когда принялся показывать что-то вражеским фанатам. Добавляя словесно.

Разминающиеся неподалеку динамовские запасные робко попытались подбить героя мячом - тот увернулся. Готовым и не к таким карам.

За нарушителем границ выбежали двое - человек с микрофоном и еще кто-то. Комментатор попытался дать гражданину в ухо, но едва не получил сам. Спартаковская трибуна ответила ревом восторга.

Гражданин уходил победителем, но у самого тоннеля мстительный комментатор того нагнал. Коварно пнув по заднице. Такого трибуны стерпеть не могли - в человека с микрофоном полетели зажигалки и бутылки с водой. Кто-то попал. Ситуация накалялась, грозила новым “прорывом” - не выскочи к бровки товарищ из “Спартака”, не начни утихомиривать трибуны, случиться могло что угодно.

* * *

Когда у “Динамо” выходили на поле 11 легионеров, я помню. Когда 11 россиян - знает только Аксель Вартанян.

- У нас сегодня - U-20, - шутит кто-то из “Динамо”.

Андрей Кобелев после матча скажет, что ему за такое “Динамо” не стыдно. Будь я Кобелевым, сформулировал бы иначе - я таким “Динамо” горжусь. Играли здорово. Моментами в игре прорывалось что-то чудесное - и кто-то сам молодел, глядя на вчерашних динамовских дублеров. Жирков, например, начавший вдруг жонглировать мячом. Все обомлели - включая “Спартак”. Жирков же, наигравшись, вдруг наступил на мяч, упал, вскочил, снова выцарапал его у кого-то из врагов… Я сверился с бумажкой: это точно Жирков? Глаза не обманывают? Может, человек с прекрасной фамилией Живоглядов?

Но Живоглядов отличался минуты спустя - прерывая острейший спартаковский пас в своей штрафной. Заставляя с восхищением качать головой даже динамовского капитана Игоря Денисова. Все подбиравшего и выгрызавшего в этом матче.

Кстати, привет “Легии”.

* * *

Программки в “Динамо” такие, что каждому выпуску надо б устраивать презентацию. Как книжке. Разлетаются моментально - и для меня из уважения к седым вискам вынимают последнюю, из динамовского сейфа. В таком, должно быть, хранят динамовские реликвии. Орден Ленина. Маузер Дзержинского.

После такой программки меня, казалось, ничем не удивить - но динамовцам удалось. Плакат во всю трибуну: “Здесь будет битва насмерть”. И старуха с косой в голубом динамовском балахоне. Это было что-то.

Спартаковская трибуна напротив замерла от такого сюрприза - и, набрав воздуха побольше, принялась срамить врагов. Трибуна динамовская отвечала незамысловатым: “Идите на …!” в тысячу глоток. Новым плакатом: “Собаки лают, караван идет”. Подготовились ко всем поворотам в диалоге.

* * *

Становилось все холоднее. Половина динамовской трибуны оголилась до пояса. Я тихо дрожал. Боясь представить, что можно снять хотя бы ботинок. Сосед кашлял и чихал, словно старый большевик. Я до поры держался.

Кто-то сообщил, что из динамовского состава пятеро получали на этой неделе золотые медали за победу в турнире молодежных составов.

Золотые медалисты играли старательно. Поначалу чуть робея. Но к тайму номер два от робости мало что осталось. Только азарт! Только вперед!

* * *

Андрей Кобелев сопровождал всякое игровой действие такой пантомимой, какую не позволял себе и в годы юные.

Погребняк не забивал - но был прекрасен в борьбе. Англия отточила мастерство цепляться за мяч. Понятно было, голы придут - но я не думал, что так быстро. Вот он, первый мяч Павла за “Динамо”! А вот он сам - отдает честь динамовской трибуне!

Я ждал, красно-белая трибуна отыщет для Погребняка что-то индивидуальное, оскорбительное. Но нет, обиды забыты. На фоне нелюбви к Дзюбе все прочие ушедшие стерлись в красно-белой памяти. В смелости и желании идти до конца Погребняку равных мало. Забить он мог еще не раз. Каждый раз поражая Реброва: “Ах, здесь еще и Павлик?” Будет играть с такой же злостью - вернется в сборную. Почему нет?

* * *

Под трибунами - своя жизнь. Свои сюжеты.

Дмитрий Аленичев обнимал Реброва. Промес скакал на одной ноге точно так же, как совсем недавно на поле, - отмечая гол. Кто-то выносил и торжественно вручал майку Макеева. Всю в автографах. Человек похожий на Спаллетти с почтением вел под трибуны человека, похожего на Зураба Церетели. Быть может, он и был - раз Дмитрий Аленичев забыл про пресс-конференцию. Остановился на полпути и разговаривал минут пять.

Кто-то задавал Широкову такие вопросы, что понятно становилось - отчего взгляд Романа столь ироничен.

- Вы шли улыбаясь. В игре много сил потратили?

- Мало, - ответил Широков и пошел поскорее. Пока корреспондент не придумал вопрос номер два.

Леонид Трахтенберг ведет пресс-конференции все артистичнее. Страшно подумать, до каких актерских высот дойдет лет через пять.

Выяснилось, что Дмитрий Аленичев знакомится с содержанием динамовских программок:

- Позволили забить Саше Кокорину пятидесятый гол за “Динамо”. Он писал об этом в программке, мы прочитали…

* * *

Интересно высказывался и Андрей Кобелев. Из задних рядов раздался надтреснутый голос - словно из подземелья. Все прочие вопросы Андрей Кобелев встречал с ироничной улыбкой - но тут вопрос угодил словно стрела в самую душу. Улыбка сползла.

- Часто ли футбол бывает несправедлив?

- Очень часто, - вздохнул Кобелев. - Но я хочу сказать вот о чем. Самое страшное - когда ты вроде играешь, а вспомнить нечего. Постоянно своим внушаю: надо играть головой и сердцем…

Будь я посмелее, выкрикнул бы: “Браво!”