Газета Спорт-Экспресс № 52 (5522) от 14 марта 2011 года, интернет-версия - Полоса 1, Материал 4
БИАТЛОН
Михаил ПРОХОРОВ: "СОГЛАСЕН БЫТЬ КРАЙНИМ"
Вчера в Ханты-Мансийске завершился чемпионат мира. Золото в женской эстафете завоевала сборная Германии, тогда как наши спортсменки остались лишь девятыми. А накануне, в субботу, на вопросы специального корреспондента "СЭ" ответил президент Российского союза биатлонистов. Он подвел итоги чемпионата и рассказал о своих взглядах на развитие отечественного биатлона.
Евгений ДЗИЧКОВСКИЙ
из Ханты-Мансийска
НАША ШКОЛА - НЕ ЛУЧШАЯ В МИРЕ
Перед тем как побеседовать со мной в "выездном" офисе СБР, расположенном в одной из комнат биатлонного комплекса, Прохоров давал телеинтервью прямо возле трибуны с болельщиками. "Миша, почему так плохо выступаем?" - крикнули ему из толпы. "Скоро сам побегу!" - ответил президент СБР.
Подход новаторский. Но не тот системный, ярым приверженцем которого считается Прохоров. Поэтому возможность появления его на трассе и огневом рубеже мы обсуждать не стали, а повели разговор о вещах более серьезных.
- Этот чемпионат мира сложился для нас не слишком удачно. Причем не в первый раз. Кто виноват и что делать?
- Испытываю смешанные чувства. Как болельщик переживаю, как президент союза биатлонистов понимаю, что мешает.
- И что же?
- Глубокое убеждение, будто российская биатлонная школа лучшая в мире. Ярким выразителем этих взглядов является Александр Иванович Тихонов, и у него, к сожалению, много последователей. Но если проанализировать статистику и вычесть из нее наши допинговые медали, легко убедиться: кривая идет вниз. Последний Кубок мира мы выигрывали в 1996 году. С тех пор забирались на третьи места да еще у Пылевой, как исключение из правил, был в ее лучшем сезоне хороший шанс. Вот и все.
Это очень показательно. И говорит о том, что 15 лет назад, на мой взгляд, был допущен серьезный просчет, касающийся развития биатлона. Сегодня мы готовим не самых лучших бегунов, рассчитываем на качество работы на рубеже и ошибки соперников. А норвежцы в первую очередь сделали ставку на очень быстрый бег и очень быструю стрельбу.
Поначалу у них не получалось - я специально изучал вопрос. Потом они внесли изменения в систему подготовки, улучшили оборудование и технологии. Дело пошло. Посмотрите, их молодые ребята в 22 - 23 года являются лидерами Кубка мира, ветераны не могут с ними справиться. А на подходе норвежский резерв: юные и очень способные спортсмены, стреляют, как из автомата, бегут быстрее лыжников. Они могут и там, и здесь выступать. А мы все рассказываем о том, что интервальная подготовка в биатлоне принципиально и базисно отличается от лыжной. Да ничего подобного!
Весь мир переориентировался на "физику", на скорость. Взять лыжный марафон, 50 километров. Люди на финише спринт разыгрывают! Раньше считалось, что короткие дистанции - для одних, длинные - для других, которые терпят. Так вот эти другие сейчас терпят, терпят, а потом уступают на последнем километре. Совершенно поменялась структура спорта, подготовка и психология. А мы остались в старой парадигме. Значит, надо меняться.
- В российском биатлоне вы заведуете стратегией, а не оперативно-тактической работой. Что бы вы сейчас глобально изменили перед началом нынешнего сезона, будь у вас такая возможность?
- Изменения и так имели место. В прошлом году начали эксперимент с целью нарастить скорость наших биатлонистов. Проблема объективно назрела, надо было что-то делать. Момент выбрали подходящий - первый послеолимпийский год. Революционным путем идти было нельзя, нужно было двигаться спокойно, эволюционно. И мы этим путем пошли.
Имелся прогноз: результаты упадут. И две перспективы: либо за несколько лет вывести весь наш биатлон на конкурентные позиции, либо продолжать по сантиметру отставать от ведущих стран. Мы выбрали первую перспективу, и я не боюсь ухудшений. Страшнее, если бы мы не стали ничего менять. Надеюсь, этот чемпионат мира подтолкнет нас к более глубокому пониманию того, что происходит. Ведь речь не о первой сборной, а обо всей отрасли, начиная с детских школ. В Германии 200 биатлонистов, а у нас несколько тысяч, и что? Денег в российском биатлоне больше, чем у всех остальных, вместе взятых, только мы их размазываем не так.
Окончание - стр. 14