Газета Спорт-Экспресс № 52 (5522) от 14 марта 2011 года, интернет-версия - Полоса 14, Материал 1

БИАТЛОН

ЧЕМПИОНАТ МИРА

ЖЕСТОКИЙ ЧЕМПИОНАТ

Евгений ДЗИЧКОВСКИЙ

из Ханты-Мансийска

Мимо микст-зоны проплыли носилки. Три человека несли четвертого - маленького, обездвиженного, потерявшего сознание. Японка Ицука Овада пробежала свой второй этап эстафеты, и лишь после этого ей сказали, что два ее близких родственника погибли во время землетрясения. Биатлонистка упала в обморок.

На фоне этого горя, этой абсолютной жути, все наши биатлонные несуразности - ничто. Но несопоставимое сошлось вчера в одном месте - так было угодно судьбе. И наложилось друг на друга, переплелось каким-то диким, неестественным образом.

Мокрые глаза Богалий-Титовец, "железной" Анны Ивановны. Фонтанирующая радость украинок, только что уступивших эстафетное золото, но выигравших свое гигантское, как свадебный торт, серебро. Откровенный плач немецких звезд и звездочек Хенкель, Гесснер и Бахманн. Магдалена Нойнер, гордость всего мира, любительница игры на арфе, завернула им чемпионские медали в свое космическое, невероятное мастерство, и они отблагодарили ее за это самым искренним девичьим способом - слезами.

Ну и наших вовек не забыть в тех же декорациях. Проигранный в хлам чемпионат - хуже было только в 95-м, когда Россия героически выгрызла единственное мужское серебро. Две угробленные эстафеты из трех. Девятое место в женской - ниже мы не опускались никогда в истории. Публичные предстартовые обиды эстафетчиков и эстафетчиц. Излишне громкое отстранение тренера-консультанта. "Туристы" в команде, дебютанты на этапах и контрольные сталкивания лбами ветеранов, словно и не было прежде целого сезона, чтобы понять, кто есть кто.

Наконец, апофеоз: увольнение старшего тренера сборной прямо по ходу гонки. Что-то человек в команду все-таки вкладывал, причем человек, не сам себя назначивший. Прошел со сборной предсезонку, сезон и почти весь чемпионат мира. Добрел с резервной палкой до притоптанного места на трассе. И вдруг хрясь - больше не нужен. Гуляй по лесу дальше, безработный.

Домашний чемпионат, о котором так долго говорили на биатлонном Парнасе, оказался примером того, как не надо участвовать в чемпионатах мира. В любых. Тем более - в домашних.

Наши тренеры говорили порой такое, что нам казалось, будто мы смотрели разные гонки. И даже, быть может, разные виды спорта. Спасибо им, впрочем, хотя бы за то, что говорили: ни Владимир Барнашов, ни Анатолий Хованцев, ни Михаил Ткаченко ни прятались от репортеров, какими бы вилками те ни ковырялись в их профессиональных ранах. Если бы еще и тренеры молчали, сюжет точно перетек бы в махровый сюрреализм.

Но медали выигрывают не интервью - спортсмены. И спортсменки, повторившие здесь нулевое достижение все того же 1995 года. Ближе к концу чемпионата, когда в Ханты-Мансийск приехал Михаил Прохоров, нам открылось: российский биатлон вместе с болельщиками придавило многолетним масштабным экспериментом. Лучше поздно, чем никогда, и все же жаль, что раньше об этом не говорили ни сам Прохоров, ни тренеры сборной, хранившие в себе эту тайну столь крепко и сыгравшие свою роль столь божественно, словно они и сами не знали ни о каком эксперименте.

Весьма хмурой для нас новостью, не считая выступления сборной, стали обстоятельства отставки Хованцева. Дело не в ней самой: вряд ли в команде и ее окрестностях был хоть один человек, не понимавший, чем закончится для женского тренера этот сезон. Дело в порывистости и гневливости самого решения. То, что исходя из результатов напрашивалось довольно давно, было совершено не до, не после, а во время чемпионата и даже гонки.

И пошатнулось сразу несколько устоев. Отстранение совпало не с аналитически выверенным моментом, а с пиком личного недовольства президента СБР Михаила Прохорова - на мой взгляд, это очевидно. Один провальный этап + другой такой же = увольнению тренера. Как же тогда продекларированная коллегиальность решений? Успел ли глава СБР посовещаться с членами правления, узнал ли их мнение?

От команды сильных менеджеров, пришедших в российский биатлон, многие ждали реализации самого сильного их качества - глубокой управленческой системности. И я не собираюсь утверждать, что не дождались. Построение системы идет и, подозреваю, продолжится, какими бы странными ни казались первые результаты. Но что системного в таком увольнении Хованцева?

В каждом из нас время от времени может возобладать болельщик. Но это не очень хорошо стыкуется с теорией общей последовательности. Что должны думать остальные винтики системы? Что так будет с каждым, когда случится очередная гроза?

А под занавес - решение лучшей российской сборницы. Ольга Зайцева думала об уходе, конечно. Она не могла не представлять, как и когда это произойдет. Она мысленно примеряла на себя новую жизнь и догадывалась, сколь болезненным будет расставание со старой.

А рассталась вот так. Финишировала девятой на последнем этапе эстафеты. Посмотрела в хмурое югорское небо. Вспомнила сына, спросила себя: "Зачем мне все это нужно?". И ушла.

До свидания, Оля. И спасибо, какими бы прямыми ни казались нам порой твои слова, а тебе - наша требовательность.

Жестокий чемпионат. Злой. Опустошающий.