Газета Спорт-Экспресс № 204 (5377) от 10 сентября 2010 года, интернет-версия - Полоса 8, Материал 1

ФУТБОЛ

ЛЕТОПИСЬ Акселя ВАРТАНЯНА. 1956 год. Часть вторая

ВЕЛИКАЯ СИЛА СОЦСОРЕВНОВАНИЯ

Работы у нас сегодня - непочатый край. О миграции футболистов рассказать, чемпионат запустить, жеребьевку к отборочным играм ЧМ-58 провести, на заседание президиума секции заглянуть... Но прежде - должок вернуть. В прошлый раз, повествуя о новшествах в Положении и подготовке команд к сезону, не успел стадионную тему пристроить. Обещал погасить задолженность через неделю. Срок наступил. Гашу.

КИШИНЕВСКИЕ БАШНИ

В "Летописи-36" мы открыли рубрику "Впервые". Не так уж часто, увлеченные более серьезными и важными делами, к ней обращались. 18-й союзный подбросил немало экспонатов для пополнения коллекции. По мере поступления будем ее обогащать.

Впервые Большой футбол посетил Кишинев и Свердловск. Дебютантам и их поклонникам местные власти подготовили приятный сюрприз: в меру возможностей пытались улучшить качество покрова полей, благоустроить раздевалки, обеспечить горячей водой душевые и увеличить количество посадочных мест на трибунах.

Стадион в Кишиневе, скромненький, урезанный (двухтрибунный), тысяч на десять, на статус республиканского не тянул - обычная провинциальная арена, способная стать предметом гордости разве что колхоза-миллионера. Принимать на ней лучшие команды страны - стыдоба. Руководителя российского масштаба, крупного специалиста в деле размножения и благоустройства стадионов и футбольных полей в те далекие годы не только в Молдавии - во всем Cоюзе не сыскать. Кое-как обходились внутренними силами.

Совет министров Молдавии обязал в течение двух с небольшим месяцев построить еще две трибуны, Южную и Северную, придать божеский вид имевшимся, устранить множество неполадок, чтобы сооружение хоть как-то соответствовало имени - "Республиканский стадион".

Составные части трибун, железобетонные элементы, сооружали вне строительной площадки и монтировали непосредственно на стадионе. Сроки - нереальные, предельно сжатые. Необычайно суровая зима создавала дополнительные трудности. Все это вкупе с нехваткой стройматериалов и средств доставки с лихвой компенсировал трудовой энтузиазм строителей. "Сказалась великая сила социалистического соревнования, - восторгалась молдавская "Комсомолка", - каждый рабочий, инженер и техник стремились работать за двоих". Надо полагать, за себя и неизвестного, безымянного, может, еще не родившегося парня.

"Выдвинули встречный план, - едва переведя дыхание, продолжал корреспондент газеты, - закончить в основном сооружение трибун на семь тысяч зрителей не к 1 апреля, как предусматривалось планом, а к 25 марта" ("Молодежь Молдавии" 29.03.56).

Терминология типично совковая: "в основном" в СССР и социализм построили, если верить газетам, еще в 30-е годы. С победой полной и окончательной - затянули. Что из этого вышло, говорить нет нужды: дело прошлое.

В Кишиневе решали задачи не столь грандиозные, отчего и справились намного быстрее. 25 марта стадион "в основном" построили, то есть соорудили недостающие трибуны, и внешне, если окинуть сооружение беглым взглядом с большой высоты, отдаленное сходство с четырехтрибунными собратьями просматривалось. Окончательную победу над недоделками, неблагоустроенностью и грязью отложили на два месяца. К этому времени предстояло заасфальтировать и благоустроить прилегающую территорию, подтрибунные помещения, соорудить мачты с электрическим освещением и - внимание! - "башни с указателями результата игры". Как же зрители до 1 июня обходились? Легко. Сами себя обслуживали и были счастливы: мест стало больше, "Локомотив" в первом туре обыграли, а считать голы и без "башен" было нетрудно - два своих, один чужой. Через неделю с "Зенитом" стало сложнее - 2:3. Думаю, справились.

ВСЕ ДОРОГИ ВЕЛИ К "АВАНГАРДУ"

Другому дебютанту, свердловским армейцам, и их болельщикам городские власти тоже презентик подготовили: стадион "Авангард" (полноценный, о четырех трибунах) реконструировали, трибуны малярной кистью освежили, увеличили вместимость на те же семь тысяч. Однако и суммарных 25 тысяч, с учетом входных билетов, не хватало.

Первый матч на "Авангарде" 12 мая вызвал огромный интерес не только в городе и прилегающей к нему области. На игру, кстати, с "Буревестником", понаехали из Нижнего Тагила, Каменск-Уральского, Молотова (ныне Пермь), Уфы… Возникшую проблему с транспортировкой зрителей решили оперативно. Все дороги вели к "Авангарду". Пустили к нему трамваи, снятые с других маршрутов. Бегали они с полутораминутным интервалом и в течение часа доставляли к месту по шесть тысяч человек. На линии работало 20 автобусов. Кто побогаче, пользовался услугами такси.

Люди занимали места за пять часов (!) до начала игры. Все бы ничего, и от ручной работы были освобождены (табло работало), да считать особо нечего: только один свой гол и два кишиневских. Тем не менее на следующей игре трибуны снова заполнились под завязочку. Хотя и плелась команда в хвосте, народ на протяжении всего сезона ее поддерживал.

Куда все это подевалось? Вот теперь "Сибирь" впервые пробилась в премьер-лигу. Казалось, не выдержат трибуны людского напора. Ан нет. Вместимость новосибирского стадиона в два раза меньше свердловского середины 50-х, а проплешины заметны невооруженным глазом на каждой игре.

ХРУЩЕВСКАЯ "ОТТЕПЕЛЬ"

Стадионы в Москве, Ленинграде, Киеве, Тбилиси и Сталино готовили к сезону как обычно, ограничиваясь легкой косметикой. Но к середине марта возникла серьезная угроза переноса первого матча из грузинской столицы в связи с экстремальными обстоятельствами.

Критика в адрес Сталина, прозвучавшая на ХХ съезде партии в феврале 56-го, и закрытый доклад Хрущева о культе личности (очень скоро его содержание стало достоянием народных масс) вызвали шок во всей стране, особенно в Грузии, где разоблачение преступной деятельности вождя восприняли как оскорбление нации.

5 марта 1956 года, в третью годовщину смерти Сталина, состоялось шествие преподавателей и студентов Государственного университета по проспекту Руставели. Шли с портретами Ленина и Сталина. С каждым днем число участников несанкционированных демонстраций и митингов множилось. Десятки тысяч горожан выходили на улицы с лозунгами, разъезжали в грузовых автомашинах, скандируя имена вождей: "Ленин! Сталин!" Милиция бездействовала.

По указанию центра командующий Закавказским военным округом привел войска в состояние боеготовности.

Народная стихия нарастала с каждым днем. Кое-где прозвучали призывы об отделении Грузии. Ультиматум из нескольких пунктов, в том числе политических, был вручен секретарю ЦК республики Василию Мжаванадзе.

9 марта группа молодых людей попыталась проникнуть в здание центрального телеграфа, захватить радиостанцию и выйти в эфир. Завязалась перестрелка. Хлынувшая к телеграфу толпа, ежеминутно возраставшая, потребовала выдачи арестованных, раненых и убитых. Кульминация наступила ближе к ночи. После бесплодных попыток разрядить обстановку по безоружным людям открыли огонь.

Обильно пролилась кровь и в парке на набережной у памятника Сталину, где митингующих косили автоматные очереди. О числе погибших мало что известно. Колебания значительные: по непроверенным слухам и забугорным голосам - от нескольких десятков до нескольких сот человек, не считая раненых.

С 10 марта начались аресты. Правда, через несколько дней многих освободили. В Тбилиси был установлен комендантский час. Город патрулировали бронетранспортеры и вооруженные солдаты.

В правление Хрущева расстреливали людей на улицах Берлина, Тбилиси, Будапешта, Новочеркасска... Называть хрущевскую эпоху "оттепелью" - кощунство, оскорбление памяти невинных жертв.

КРАСОТА ВЫШЕ РЕЗУЛЬТАТА

Между тем надвигалось футбольное первенство. Согласно расписанию динамовцы Тбилиси в первых пяти турах принимали пять московских команд. Вероятность конфликтов с непредсказуемыми последствиями при огромном стечении народа на трибунах не исключалась. В партийном закулисье обсуждался вопрос о переносе одной или нескольких игр в соседние республики. С другой стороны, лишив зрелища больную футболом публику, можно было нарваться на еще большие неприятности. Решили провести генеральную репетицию: два товарищеских матча с московским и сталинградским "Торпедо". Эксперимент удался. Зрители вели себя безукоризненно. И в календарных матчах обошлось без эксцессов. Поддерживали своих, может, темпераментнее обычного, но объективности болельщики не утратили. Аплодировали мастерству Эдуарда Стрельцова и Валентина Иванова, вратарю армейцев Борису Разинскому. Он был в ударе, не прыгал - летал из угла в угол. Благодаря его непостижимым акробатическим этюдам (описать невозможно, их надо было видеть) армейцы увезли из Тбилиси очко.

"Спартак" провел первый тайм с блеском, переигрывал хозяев на всех участках поля, разыгрывал изящные многоходовые комбинации и забил три безответных гола. Когда москвичи уходили на перерыв, стадион наградил их за доставленное эстетическое удовольствие продолжительной овацией. Красоту грузинский зритель ставил выше результата.

ПЕРЕХОДЫ

Сейчас игроков приглашают с оглядкой на гражданство, в 56-м в связи с введением возрастного лимита заглядывали в паспорт. Команды класса "А" костяк сохранили, селекцию проводили, как сейчас говорят, точечную. Приглашали игроков в основном из низов, реже пробивались и закреплялись в основе дублеры, и уж совсем редко пополнялись за счет одноклассников. Наиболее громких переходов - два.

Андро Зазроев, технарь, футболист классный, был на ведущих ролях в Киеве, стучался в двери сборной. Уверовав в свою незаменимость, забузил. Долготерпению руководства пришел конец в 55-м. Отчисленный, вернулся к истокам, в тбилисское "Динамо". Вопрос о переходе Зазроева из Киева в Тбилиси решался где-то в тиши физкульткомитетовских кабинетов без участия футбольных инстанций. Их поставили перед фактом.

А на первом заседании президиума Секции футбола 10 января 1956 года рассматривали два заявления.

Юрий Войнов, полузащитник "Зенита", успел поиграть за сборную Союза, футболист заметный. Все при нем - техника, "физика", необычайная выносливость, работоспособность, видение поля, комбинационный дар. Не сложились у него отношения в команде и в семье. Комитет строго наказал Войнова, бросившего жену с ребенком, вывел из сборной и сделал невыездным. В Киеве, узнав о конфликте игрока с зенитовским руководством, пригласили его в свое "Динамо". Не раздумывая, он дал согласие.

На президиуме первым делом поинтересовались мотивом. Изложен он был в заявлении футболиста: "Ненормальная обстановка для жизни, созданная в Ленинграде: отсутствие жилой площади и проблемы с семейной жизнью". Как же за полвека изменилось благосостояние "зенитчиков"! И крыши теперь просторные над головой, и деньги размеров необъятных... Будь у советского "Зенита" столь же добренькие и богатенькие дяденьки - не из Ленинграда, а, наоборот, на берега Невы потянулись бы людские потоки из прочих городов и весей. Выбирай на любой вкус.

Участники заседания решительно возразили против перехода и потребовали наказать перебежчика. Юрий Моргунов: "Войнов поступил неправильно, бросил команду, не поставил в известность ДСО "Зенит". Не оформив переход, самовольно уехал в Киев. Предлагаю оставить его в "Зените" и наложить соответствующее взыскание".

Конкретизировал меру наказания Валентин Гранаткин: "Предлагаю дисквалифицировать Войнова на год и довести до сведения Комитета физкультуры о неправильных действиях руководства киевского "Динамо", вербующего игроков из других команд".

Подавляющее большинство членов президиума проголосовало "за". Что с того?

В Киеве нашлись влиятельные люди, для кого решение секции и ее президиума ровным счетом ничего не значило. Войнов весь зимне-весенний период готовился в новой команде и в первой же игре вышел на поле в форме киевского "Динамо". Гранаткин и его коллеги в очередной раз молча проглотили горькую пилюлю.

Переход Ивана Мозера из покинувшего класс "А" минского "Спартака" в столичный я к громким не отнес: популярности за пределами Минска он к тому времени еще не приобрел.

На перспективного футболиста обратили внимание в Москве, и "Спартак" сделал ему предложение, принятое незамедлительно. Разве от такого отказываются? Написав заявление, Мозер преспокойно провел отпуск в Киеве. Как оказалось, и тренеры "Динамо" положили на него глаз. Парня быстро охмурили, и по возвращении в Москву, не аннулировав первого заявления, Мозер подал другое - о желании играть в киевском "Динамо".

За грубое нарушение инструкции о переходах экс-минчанину грозили серьезные неприятности. Вызванный на президиум для объяснений, он раскаялся и просил оставить в силе первое прошение. После небольших дебатов ему объявили выговор, но переход в "Спартак" разрешили.

Общение и сотрудничество со звездами союзного масштаба пошло Мозеру на пользу. Он заметно повысил профессиональный уровень и в том же году дослужился до сборной. Тренер Николай Гуляев был доволен. Футболист универсальный, играл и слева, и справа, и в центре. Провел в турнире 15 матчей и забил 11 мячей - третий результат в "Спартаке" после Симоняна и Исаева.

"ПОСТУПИВ НА ПРОИЗВОДСТВО, ИСКУПИЛ ВИНУ"

Еще одно разбирательство, менее значимое в сравнении с предыдущими, позволит проследить за технологией процесса.

Предыстория. Владимира Соловьева, нападающего ленинградских "Трудовых резервов", за серьезный проступок, тянувший на судебное разбирательство, отчислили из команды с "волчьим билетом" - без права играть в футбол в командах мастеров, что предусматривалось Положением. Закон в нашей стране писан, однако, не для всех. Не подлежавший рассмотрению вопрос о Соловьеве (он изъявил желание выступать за "Зенит") разбирался на очередном заседании секции 13 апреля, через две недели после начала чемпионата и несколько месяцев спустя по истечении "Юрьева дня". Предлагаю отрывки стенограммы заседания в предельно сжатой форме.

"Гранаткин: В 1955 году во время товарищеских игр в городах Сибири товарищ Соловьев совершил аморальный поступок, за что был отчислен из команды "Трудовые резервы". После отчисления Соловьев полтора месяца работал грузчиком, а затем выехал с командой "Зенит" на тренировочный сбор...

Ленинградская секция футбола обсудила дело Соловьева. Учитывая, что он полтора месяца честно работал на производстве и осознал свою вину, решила дисквалифицировать его условно, дав возможность выступать в играх на первенство СССР за команду "Зенит". С этой просьбой ДСО "Зенит" обращается и в Комитет физкультуры.

Соловьев признал свою вину, раскаялся и просит разрешения играть за "Зенит".

Ряшенцев: Я был на сборе в команде "Зенит" и видел, что Соловьев добросовестно относится к работе и является примером для своих товарищей (никто не задался вопросом: как же он тренировался, не имея разрешения? - Прим. "СЭ").

Мошкаркин: В этом году дисциплина в командах значительно улучшилась и нам нечего бояться Соловьева. Он получил большой урок, работал на производстве и потому следует поддержать решение ленинградской Секции и Комитета.

Антипенок: Общество "Трудовые резервы", отчислив Соловьева из команды, не подумало о его дальнейшей жизни, бросив на произвол судьбы. Однако товарищ Соловьев поступил правильно: поступил на производство и этим честно искупил свою вину.

Постановили: поддержать просьбу физкультурных организаций Ленинграда, разрешить Соловьеву играть за команду "Зенит" и условно дисквалифицировать на год".

Понял Валентин Панфилович, что сказал? Искупали вину зэки, трудом не добровольным, а принудительным. Соловьев к этой категории не принадлежал, поступил на производство по собственной воле, стало быть, для него, как и для миллионов граждан, находившихся по другую сторону колючей проволоки, труд был делом чести (об этом и в советской Конституции сказано), но никак не наказанием. Грубую политическую ошибку допустил большой начальник.

История с Соловьевым еще раз продемонстрировала наплевательское отношение руководства к им же созданным законам и гуманизм, уступающий разве что беспредельному человеколюбию нынешних функционеров.

ЛЕЧЕНИЕ СЛОВОМ

Впервые чемпионат СССР открылся ранней весной: мяч ввели в игру 31 марта. Болельщики надеялись стать свидетелями нового витка конфронтации между "Динамо" и "Спартаком". Последние два года красно-белые засиживались на старте. Включение максимальной скорости на дистанции не позволяло наверстать упущенное.

На предсезонном сборе спартаковцы уделили серьезное внимание болезни, грозившей стать хронической. Метод избрали нетрадиционный - лечение словом. Редколлегия и "журналисты" (с кавычками поторопился, среди них был профессиональный в недалеком будущем журналист - Сергей Сальников) стенгазеты "За хороший старт" жгли глаголом сердца читателей.

Перед началом сезона "Спартак" был похож на экзальтированного, рвущегося в бой боксера-профессионала, которому лишь повисшие на руках секунданты не позволяли до сигнала гонга наброситься на несчастную жертву и разорвать ее в клочья. Как только гонг прозвучал, мощные увесистые удары экс-чемпиона обрушились на соперников. Дебют получился не просто удачным - очень удачным: в четырех первых матчах, причем на чужих полях (только со свердловским ОДО сыграли в Баку), - четыре победы с общим счетом 17:2! А то, что дважды крупно новичков обыграли - свердловчан (6:0) и кишиневцев (3:0), - впечатления от блестящего старта не уменьшило.

Да и "новорожденные" во взрослой компании появились с острыми зубками. Чемпионы убедились в этом уже в третьем туре, уступив армейцам Свердловска -2:3. "Буревестнику" и вовсе пальца в рот не клади - руку отхватит. Он терроризировал московские команды, отобрав у них в первом круге 7 очков из 10. Из 11 мячей, побывавших в воротах москвичей, 7 забили недавние жители столицы Михаил Мухортов, Юрий Коротков и Виталий Вацкевич.

В СЕМЕЙНОМ КРУГУ

Стараясь насколько возможно следовать хронологической канве, прерву ход только что двинувшегося в путь чемпионата ради обзора международных событий, потому как имели они непосредственное отношение к советской сборной.

26 и 27 апреля в Лозанне заседал оргкомитет по проведению ЧМ-58. На повестке дня - жеребьевка предварительных турниров и роскошный букет организационных вопросов. Незадолго до заседания были подготовлены четыре варианта рассеивания участников в европейской зоне. Во всех четырех представителей соцстран объединили в две группы (по три в каждой), еще одного поместили среди команд капиталистических государств. Сборную СССР по первому варианту отправили к румынам и болгарам, по второму - к румынам и ГДР, по третьему она оказалась в одной компании с ГДР и Чехословакией, по четвертому - с Чехословакией и Польшей.

Предварительное решение оргкомитета сильно попахивало дискриминацией. Из стран Варшавского договора в лучшем случае могли пробиться в Швецию три сборные из семи, правда, две - гарантированно. На Старой площади выразили недовольство. Перед отъездом Валентина Гранаткина в Лозанну провели с ним разъяснительную беседу и снабдили инструкцией:

"УКАЗАНИЯ

председателю Секции футбола СССР т.Гранаткину В.А. в связи с участием в работе Организационной комиссии по проведению первенства мира по футболу 1958 г.

1. При обсуждении вопроса о распределении стран на группы для участия в предварительных играх первенства мира по футболу внести предложение о проведении рассеивания наиболее сильных команд по итогам первенства мира 1954 года и зарекомендовавших себя в товарищеских международных встречах со сборными национальными командами. В число сильных команд добиваться включения команды СССР.

2. При последующем комплектовании групп исходить из спортивных результатов, территориальности и сходных климатических условий.

Добиваться включения команды СССР в группу скандинавских стран.

3. Внести предложения о создании группы азиатских стран с включением в эту группу национальных команд КНР и Индонезии.

4. При распределении сборных футбольных команд на группы учитывать интересы стран народной демократии" (ГАРФ. Фонд 7576, опись 2, дело 1131).

Гранаткин настоял на включении СССР в первую корзину, среди "маток", защищал как мог интересы "стран народной демократии" и добился того, чтобы распределили их не в три, а в четыре группы. Но выполнить в полном объеме указания по четвертому пункту не смог - простора для маневра ему не оставили. Из трех стран, расположенных полностью или частично на Скандинавском полуострове, шведы как хозяева турнира освобождались от кастинга. Оставались две - Норвегия и Финляндия (официально ее к скандинавам не относят). Фактически партаппарат сформировал нашу группу и, учитывая уровень финнов и норвежцев, обеспечил советской сборной первое место.

Оргкомитет, мысленно поблагодарив ЦК компартии за выполненную вместо него работу, небольшие коррективы все же внес. Так как комплектовал он группы в основном по территориальному принципу, то живущих с нами "через стенку" финнов оставил, а вместо норвежцев "подселил" западных соседей - поляков.

И те, и другие - не чужие нам, можно сказать, близкие родственники. Финляндия и часть Польши с княжеством Варшавским состояли некогда в "брачном союзе" с Российской империей и долгое время были прописаны на ее территории. Так что единственную путевку в Швецию разыграли мы с ними в узком семейном кругу.

Советским людям о результатах жеребьевки сообщили с недельным опозданием, 5 мая, сухим, лаконичным языком ТАСС. Без комментариев специалистов и журналистов, без интервью с тренерами, игроками и всего того, чем переполнялись после подобных событий западные СМИ, а ныне и российские.

"ПОЧЕМУ НАС ОПЯТЬ ПОСТАВИЛИ ПЕРЕД ФАКТОМ?"

По возвращении в Москву Гранаткин на очередном заседании президиума секции ознакомил коллег с процедурой жеребьевки и решениями оргкомитета. После чего доложил о повестке предстоявшего в начале июня исполкома и конгресса ФИФА в Лиссабоне и линии поведения советской делегации, возглавляемой Антипенком.

Заседание носило не совещательный, а информативный характер: какой смысл обсуждать уже полученные инструкции и наставления? Аудитории было об этом известно - оставалось, как обычно в таких случаях, выслушать, принять к сведению и единодушно поддержать.

Гостренер Алексей Соколов нарушил плавный, размеренный ход заседания, вступив в совершенно бессмысленную перепалку. Он поставил перед сидящими в президиуме вопрос, ответ на который и ему, и аудитории был хорошо известен:

- Почему мнение о поведении нашей делегации на конгрессах ФИФА складывается без участия членов президиума? Нас опять поставили перед фактом.

Антипенок (у него были серьезные проблемы в общении с подчиненными) ответил уважаемому человеку в грубой, бестактной форме. Соколов отпарировал:

- Не впервые товарищ Антипенок выступает в таком духе. Я считаю его выступление зажимом критики. Он закрывает дорогу к дальнейшим критическим выступлениям на заседаниях президиума.

Соколова поддержали. Не ожидая такого оборота, начальник перешел на личность:

- Я дополню свое выступление и скажу товарищу Соколову и всем присутствующим открыто и прямо: вы, товарищ Соколов, все время рветесь в заграничные поездки и согласны выехать за границу в любой должности, даже врачом.

А он и в самом деле был врачом, считался одним из ведущих специалистов в области спортивной медицины. Что же до загранкомандировок, то поездки за рубеж Соколова пользу нашему футболу приносили несомненную. Тренер, методист, он знал предмет изнутри и досконально. Выезжая за границу, изучал опыт ведущих футбольных стран, вникал в детали, посещал тренировки, приобретал специальную литературу, учебный киноматериал...

С МОЛЧАЛИВОГО СОГЛАСИЯ ФИФА

А вот почему зачастил за бугор Антипенок и каким ветром занесло его на самый верх многоэтажного футбольного здания, неизвестно. Непонятно и поведение ФИФА. Непримиримая ее позиция относительно вмешательства государственных органов в деятельность национальных футбольных федераций известна. Антипенок возглавлял Управление футбола, составную часть государственной структуры - Комитета физкультуры при Совете Министров, то есть правительстве СССР. Однако на его присутствие и участие в работе исполкомов и конгрессов вместе с законным представителем от нашей страны Валентином Гранаткиным деятели ФИФА закрывали глаза. Валентин Панфилович не просто присутствовал, он даже право голоса получил. Чтобы развеять сомнения, подкреплю сказанное документом.

Перед поездкой в Лиссабон Комитет физкультуры доложил в ЦК партии: "... Генеральный секретарь ФИФА сообщил, что португальским правительством будет разрешен въезд в Португалию всем участникам заседания независимо от наличия дипломатических отношений с Португалией.

Комитет по физической культуре и спорту при Совете Министров СССР считает целесообразным направить в Португалию... делегацию в составе т. АНТИПЕНОК В.П. (руководитель), т. ГРАНАТКИНА В.А. и двух переводчиков сроком на 12 дней, с 1 июня по 12 июня с.г., и разрешить Комитету утвердить соответствующие указания делегации".

Под указаниями разумелись строгие инструкции, определявшие советскую точку зрения по всем рассматриваемым вопросам. Антипенку с Гранаткиным дали своеобразный компас, чтобы не сбились вдруг с курса и не ляпнули что-нибудь невпопад.

Португальцы-то впустили, но выпустят ли наши правители советских людей в недружественную страну? Выпустили, представьте себе. И инструкции утвердили.

Получив добро, Гранаткин телеграфирует в Цюрих генсеку ФИФА Гассманну: "НАПРАВЛЯЕМ НА КОНГРЕСС АНТИПЕНОК ГРАНАТКИНА ПРАВОМ РЕШАЮЩЕГО ГОЛОСА АНТИПЕНОК".

С какого перепугу Антипенок? В Цюрихе этим вопросом не задавались - разрешили нам то, что другим строго возбранялось.

Я с вашего позволения все же завершу рассказ о заседании президиума секции. Выпад Валентина Панфиловича Соколов не оставил без внимания:

- Что сказать вам, товарищ Антипенок? Вы не только оскорбляете, но и вносите обывательские методы... Считаю, что товарищ Антипенок глубоко не прав. Это подтвердили в своих выступлениях члены президиума (ГАРФ. Фонд 7576, опись 2, дело 1031).

Бесплодную пикировку прекратил председательствующий. На повестке дня оставался вопрос о сроках матчей отборочного турнира ЧМ-58. Предложения поляков и финнов нас не устроили. Составить свой график утомленным жаркими дебатами и взаимными упреками делегатам не хватило сил. Решили вернуться к этой теме позже. О результатах пренепременно вас проинформирую. Как только, так сразу.