Газета Спорт-Экспресс № 26 (4306) от 6 февраля 2007 года, интернет-версия - Полоса 12, Материал 3

Страшно ли ехать на бобе? Корреспондент "СЭ", которому довелось спуститься по ледяному желобу, делится своими впечатлениями.

О ЧЕМ МОЛЧАТ БОБСЛЕИСТЫ

МЕНЬШЕ ЗНАЕШЬ, КРЕПЧЕ СПИШЬ

У меня есть значок, на котором нарисован закладывающий лихой вираж боб, а под ним подпись: Taxi Bob, Cortina. Говорят, этот значок нельзя просто взять и купить. Выдается он только тем, кто проехал по трассе в итальянской Кортина-д'Ампеццо и остался при этом целым и невредимым.

Вот уже в который раз, отправляясь на крупнейшие бобелейные соревнования, слышу от друзей и знакомых один и тот же вопрос: "Разве тебя на бобе не катают?" Наивные! Делать им там на чемпионате мира больше нечего, кроме как катать всех встречных-поперечных. Каждый заезд на серьезном международном турнире строго регламентирован. Любому экипажу в течение тренировочной недели ежедневно положено провести на трассе ровно две попытки, и ни секундой долее. В России, если кто еще не в курсе, своей трассы нет, а это означает, что каждый спуск для россиян - на вес золота. Если же организаторы соревнований обнаружат "подставу" в виде замаскированного под разгоняющего репортера, то первым голову оторвут именно ему.

По правде говоря, я никогда и не испытывал большого желания садиться в боевой боб под управлением профессионального пилота. "Меньше знаешь - крепче спишь" - это явно сказано про бобслей. То есть пока ты ровным счетом ничего в этом не понимаешь, запрыгнуть в боб - плевое дело. Осторожничать начинаешь только со временем, узнавая об этом отнюдь не безобидном виде спорта все больше и больше.

Поверьте на слово: вечер, проведенный в компании бобслеистов, напрочь отбивает охоту прокатиться с ними в одном экипаже. "А вот я помню, как мы легли в Сигулде на 15-м вираже...", "Меня на 7-м приложило так, что свет "выключился", или "Ну вот, значит, тащит меня по желобу, а шлем по кочкам бум-бум-бум". Все эти бесконечные байки, сопровождаемые характерной жестикуляцией и неизменной нецензурщиной, производят сильное впечатление.

Для таких "чайников", как я, существуют такси-бобы. Скорости в них не столь велики (в среднем на 15 км/ч меньше, чем у боевых машин), но ощущения в целом схожи. Прокат бобов функционирует на любой трассе и, между прочим, приносит организаторам немалый доход. Так, спуск в Кортине обойдется вам в 130 евро с человека, примерно столько же (210 швейцарских франков) возьмут в Санкт-Морице. Деньги, разумеется, немалые, однако что это по сравнению с тем эмоциональным взрывом, который испытываешь, находясь на дистанции!

Связно объяснить, почему для первого спуска я выбрал трек именно в Кортине, не могу даже самому себе. Скорее всего, из принципа: уж больно много пришлось выслушать всяких ужасов про тамошнюю трассу от спортсменов и тренеров. И сложная она, и опасная, и непредсказуемая. В общем, "идеальное" место для дебюта в бобслее. Установку на спуск пришлось выслушать сразу от нескольких сборников: советовали, как ни странно, тщательно высморкаться, а самое главное - плотно сжать зубы и не разжимать их до самого финиша, сопровождая этот совет парочкой совсем не обязательных в тот момент историй про сломанные зубы и откушенные языки.

Экипировка проходила в специально оборудованном павильончике в финишном городке. Мне выдали комбинезон, добротный шлем и огромный пояс для фиксации, похожий на тот, что используются на тяжелоатлетических соревнованиях. "Это чтобы душа в пятки не ушла", - любезно пояснил Франческо, водитель джипа, доставлявший группу "чайников" на старт. Когда я по неосмотрительности в шутку назвал его Франческо Тотти, он смертельно обиделся (видимо, болеет за "Лацио") и тут же превратил меня в объект своего искрометного юмора, в красках расписав, какие страшные случаются падения такси-бобов и как долго протирают штанами лед вылетающие из боба, как пробки из шампанского, любители острых ощущений.

После прибытия на старт нас сразу, без раскачки, подвели к бобам. В этот момент нам, словно будущим парашютистам перед загрузкой в самолет, предоставляется последний шанс передумать. Знаете, одно дело - стоять за атлетами и безответственно кричать: "Давай, давай!", и совсем другое - слышать те же возгласы у себя за спиной. Короткий инструктаж со своим "экипажем" проводит пилот. Его основные пожелания к нам: крепко держаться за металлические ручки, расположенные внутри боба по бокам, и как можно сильнее отклонять головы назад. В боевом бобе разгоняющие, наоборот, склоняют головы к спине впереди сидящего, дабы уменьшить сопротивление воздуха, однако нам за сотые доли секунды не бороться, а вот создать пилоту серьезные помехи в таком положении можно без труда.

Никаких собраний в кружок и боевой переклички пилота с разгоняющими в такси-бобах, разумеется, нет. Нас просто рассадили по местам, а задний разгоняющий (он, как и пилот, профессиональный бобслеист) тихонько сорвал боб с колеи и запрыгнул в него сам. Дальше все как у Гагарина: "Поехали!"

С СОЧУВСТВИЕМ К ПАССАЖИРАМ "ТИТАНИКА"

В первые секунды спуска честно пытаешься смотреть по сторонам, однако с места третьего члена экипажа хорошо просматривается разве что спина второго. Примерно с третьего виража становится уже не до шуток, боб стремительно набирает скорость, и начинает сказываться полное отсутствие амортизации: каждая выбоина в желобе отдается звоном, преимущественно в нижней части тела, а в ушах громыхает так, что не спасают даже установленные в шлеме шумовые фильтры. А вот и первый "привет" от трассы в Кортине: наша бравая четверка получает "борт". Все-таки хорошо смотреть бобслейные трансляции дома, за чашкой горячего чая. Сидишь себе и бесстрастно фиксируешь огрехи пилота: вот "борт", вот еще один, а здесь (ха-ха) машина идет юзом. На самом деле "борт", особенно на нижней части дистанции, это, дорогие друзья, не просто соприкосновение боба со стенкой желоба. Ощущение такое, словно оказываешься в прогнившем деревянном бараке, в который невежливо тыкает своей пушкой танк Т-34.

Громко скрипнув зубами, едем дальше. Примерно (в летящем вниз по желобу бобе нет четких определений, там все примерно) на середине дистанции ругаешь себя последними словами за то, что не удосужился изучить расположение виражей. Голова, раскачивающаяся из стороны в сторону наподобие автомобильных дворников, вдруг делает резкий рывок влево, вытягивая за собой все тело. Не успеваешь соскрести себя со стенки боба, как следует связка из двух виражей в противоположную сторону - мама дорогая! Теперь-то ясно, почему и, главное, о чем молчат бобслеисты во время заезда.

Надо заметить, что если пилот практически не чувствует перегрузок, сидящий следом за ним разгоняющий также ощущает себя достаточно комфортно, то третий член экипажа получает свою порцию адреналина сполна. Про замыкающего, четвертого разгоняющего, я вообще промолчу, ибо садиться на это место человеку, не прошедшему тесты в Звездном городке, просто противопоказано.

Тем временем из виража мы выходим на длинную прямую и получаем второй и последний "борт". Про себя сочувствуешь пассажирам "Титаника", столкнувшегося на полном ходу с айсбергом. В этот момент очень хочется на секунду телепортироваться на место второго и влепить извергу-пилоту увесистую затрещину.

От соприкосновения с желобом наш боб идет легким юзом, но по неопытности кажется, что именно в этом положении ты заедешь на очередной вираж, и мысленно уже готовишь себя к худшему, то есть к падению. Представить себе что-то более страшное, чем падение, очень трудно. Вообразите, что во время сильнейшего гололеда вашу машину на скорости 110 км/ч разрывает на куски и от нее остаются лишь колеса, бампер да боковые двери, после чего автомобиль, не снижая скорости, ложится набок. Как ощущения?

В принципе такси-бобы сконструированы и пилотируемы таким образом, чтобы избежать даже малейшей возможности падения, однако такие случаи в истории бывали. В этом смысле такси-боб по технике безопасности явно уступает боевой машине. Центробежная сила обязательно высосет вас, держащегося за металлические ручки по бортам, из боба, поэтому гораздо эффективнее скрестить руки на рычагах, расположенных на полу боба.

Впрочем, пилот довольно быстро справляется с ситуацией, выравнивает машину и несется на всех парах к долгожданному (для всего остального экипажа) финишу. Внезапно машина вновь, да еще с утроенной энергией, начинает вилять "хвостом", однако уже можно не волноваться: это задний брейкмен поднял рычаги тормоза, приведя в действие гребенку. Фырча и плюясь снегом, наша адская колесница останавливается на финише. Кажется, прошла целая вечность!

Выпрыгиваю из боба, в голове гуляет ветер, а колени невольно подгибаются, однако стараюсь держаться молодцом. Российская сборная это оценила, встретив новоиспеченного "бобслеиста" дружелюбным молчанием, хотя без реплик вроде: "Это тебе не заметки строчить!" или "Ну что, теперь перестанешь задавать нам свои глупые вопросы?", естественно, не обошлось.

ТАКОЕ НЕ ЗАБЫВАЕТСЯ!

О своих первых заездах рассказывают члены сборной России.

Олег СУХОРУЧЕНКО,главный тренер:

- Это было в 1983-м, в Мелеузе. Тамошняя трасса - не чета Санкт-Морицу. Строили ее зэки, лопатами виражи накидали, бетонное покрытие пошло буграми. При заливке льда бугры никуда не делись. Меня посадили к новому пилоту Жене Чернякову, он сейчас тренером в Питере работает. Женя до этого пару лет провел в сборной Союза, но за руль сам сел чуть ли не впервые. Ему назад нужно было посадить, как мы говорим, "мясо". Посадили в итоге меня, и поехали. Уже наверху нас пошвыряло так, что в голове был полный туман, все слилось воедино. По-хорошему, надо ориентироваться на трассе, а мне видны только контуры предметов. До заезда я изучал трассу и теперь пытался считать виражи, но выходило, откровенно говоря, не очень. Чуть не проспал момент торможения, еле успел остановить махину.

Филипп ЕГОРОВ,серебряный медалист Игр в Турине-2006:

- Разумеется, я помню свой первый спуск. Разве такое забудешь? В Сигулде это случилось, в 2000-м. Там были определенные проблемы с холодильными установками, и на трассе жутко воняло аммиаком. У меня вестибулярный аппарат слабый, на трассе еще растрясло прилично. Спуск длился бесконечно долго, мысль была одна: когда это закончится?!

Алексей СЕЛИВЕРСТОВ,серебряный медалист Игр в Турине-2006:

- Я тоже впервые спустился в бобе в Сигулде. Ничего толком не понял, только кочки успевал считать. За один раз вообще сложно что-то понять, для этого нужно хотя бы годик покататься. Вот у пилотов совершенно иное восприятие трассы. Когда садишься за руль, испытываешь ощущение, очень близкое к азарту. Впереди тебя желоб: как хочешь, так и проходи его. Некоторые говорят, что пилотами становятся те, у кого низкий порог ответственности. Мол, надо уметь не бояться везти людей в бобе. Но я не согласен. На самом деле лишь каждый десятый пилот думает о том, что позади него кто-то есть. Обычно контролируешь ситуацию, смотришь, как лучше пройти тот или иной вираж, анализируешь ошибки. Только когда происходит падение, в голове появляется мысль: е-мое, там же люди!