Газета Спорт-Экспресс № 31 (3709) от 11 февраля 2005 года, интернет-версия - Полоса 14, Материал 1

ИСТОРИЯ ОДНОГО ЗАГОВОРА

Вадим ЖУК.Говорят, арбитр хорош, если на поле его не видно. Жук - исключение из правил. Он был главным действующим лицом футбольных баталий, но в подавляющем большинстве случаев - со знаком плюс. И это не единственный парадокс в его судьбе.

ЖУК Вадим Дмитриевич

Родился 20 мая 1952 года в Гродненской области. Выступал на позиции защитника в команде "Буревестник" Минск (1966 - 1975). С 1975 года - арбитр. С 1987 года - судья международной категории. В высшей лиге чемпионата СССР судил 122 матча (1982 - 1991). Семь раз включался в списки лучших судей сезона. Обслуживал более 50 международных матчей. Был генеральным секретарем Федерации футбола Белоруссии.

Судью Жука ругал сам Лобановский, но в то же время хвалили в судейском комитете УЕФА. Он получил девять баллов за судейство на Euro-96, но уже спустя год оказался в эпицентре грандиозного скандала, чуть не стоившего ему карьеры. Наконец, человеку с такой фамилией, казалось бы, сами звезды подсказывают: займись чем угодно - только не становись футбольным арбитром! Но Жук судил все: от рядовых матчей чемпионата Белоруссии до финала Кубка УЕФА.

- Узнаете? - Николай Левников чуть заметно кивнул в сторону подтянутого человека, выделявшегося среди судейской молодежи сединой. Узнаю сразу. Это ведь надо было так приметно судить, чтобы четырнадцать лет спустя тебя помнили в лицо! Именно так работал на матчах чемпионата СССР Вадим Жук. Элегантнее арбитра, кажется, не было.

Не изменился Вадим Дмитриевич с тех пор вовсе. Мягкий белорусский говор при нем, осанка по-прежнему строевая, да и за словом в карман не лезет.

КАРТОЧЕК ДЛЯ ДРУЗЕЙ НЕ ЖАЛЕЛ

-Какими качествами необходимо было обладать, чтобы из провинции пробиться в судьи ФИФА?

- Фанатизмом - в первую очередь. Круглые сутки надо было думать о судействе и только о судействе. Может, кто-то знал другой путь наверх, попроще, но не я. Только с опытом пришло то, чему ни один учебник не научит. Например, чувство ситуации. И, конечно, чемпионат Союза был потрясающей школой. Проходишь через юношеские соревнования, вторую лигу - уже становишься арбитром неплохого уровня. Поэтому, когда добираешься до Европы, можешь спокойно работать.

-У каждого судьи есть свои козыри. Какие были у вас?

- Во-первых, физподготовка. Здоровье позволяло почти всегда быть возле момента. Во-вторых, получалось читать игру, угадывать, как будет развиваться эпизод. А еще я строгим был, хотя в обычной жизни дружил со многими футболистами.

-Кому-нибудь из друзей показывали красную карточку?

- Я вообще мало удалял. Не мой стиль. Вот желтую для Цымбаларя, например, доставал - когда Илья играл еще за "Черноморец". Для Толи Демьяненко тоже "горчичников" не жалел, пусть и был с ним в отличных отношениях.

-Не обижались на вас?

- Нет. Понимали, что это моя работа.

-Правда, что арбитры помнят свой первый матч, будто тот вчера состоялся?

- Конечно! Но это касается только высшей лиги. Мой дебют в ней состоялся 8 мая 1982 года. Играли "Шахтер" с "Черноморцем". Получилось, что на две украинские команды назначили белорусского судью. А инспектировал меня, молодого, Михаил Иосифович Якушин. Отработал я вроде неплохо. Якушин, как сейчас помню, сказал: "Ты будешь судить!" Это придало мне сил.

-Вам сколько лет тогда было?

- Тридцать. Это тоже достижение. В такие годы получить назначение на высшую лигу далеко не всякому удавалось. А на судейство международного матча я впервые выехал в 1983 году. Пражская "Спарта" играла с польским "Видзевом" на Кубок кубков, а я помогал старшему Бутенко.

"ДЕВЯТКА" НА ЧЕМПИОНАТЕ ЕВРОПЫ

-После тех игр долго заснуть не могли?

- Я скажу по-другому: каждый матч для себя разбирал по полочкам. И чем сложнее была игра, тем дольше ее анализировал. В те годы вел дневник, после каждого тура описывал свои ощущения. Собирал вырезки из газет. Любопытно сегодня читать, что о тебе писали много лет назад.

-Все сохранилось?

- А как же? Несколько здоровенных папок! И видеокассет у меня целая коллекция. Чемпионат СССР частями сохранился, а международные матчи - почти все. Из Европы обязательно присылали записи игр, на которых работал.

-К какой из них чаще всего возвращаетесь?

- Финал первого женского чемпионата мира в Китае в 1991 году. Американки тогда обыграли норвежек - 2:1. Еще часто вспоминаю матч Франция - Испания на Euro-96 в Англии. Напряжение непередаваемое. Разошлись - 1:1, а ко мне никаких вопросов не было. Ларс Бьорк, член судейского комитета УЕФА, высоко потом отзывался. Вся бригада получила "девятки" - блестящая оценка. Кстати, сейчас Ларс должен был приехать в Турцию лекции читать российским судьям, да заболел.

Ну и, конечно, пересматриваю финал Кубка УЕФА - "Бавария" против "Бордо". Все-таки не у каждого арбитра в биографии есть такая веха. Тем более что та игра была очень непростой, жесткой. Карточки приходилось доставать регулярно.

-Из тех матчей, которые на кассетах не сохранились, какой особенно хотелось бы посмотреть?

- Не знаю, осталась ли где-то полностью запись финала Кубка СССР 1989 года, когда "Торпедо" играло с "Днепром"? Честно говоря, один из самых неприятных моментов в моей карьере. Но вряд ли уже можно достать тот матч. Это сейчас никаких проблем с записями нет, а в мои годы на что-то можно было надеяться только при условии, что игру транслируют.

-Специально друзей на телевидении заводили?

- Обязательно. Просил - выручите, ребята, запишите...

ПРЕССИНГ ЛОБАНОВСКОГО

-У тренеров с судьями отношения особые. Как с "великими" своего времени ладили?

- Каждый тренер союзной высшей лиги был безумно интересной личностью. Большинство из них так мастерски воздействовали на арбитров психологически, что мы в судейском кругу диву давались. Лобановский, например, особенно этим отличался.

-Случаем подтвердите?

- Да. Первое, что вспоминается, - матч киевского "Динамо" против "Жальгириса". Киев выиграл - 3:1, кажется. Никаких проблем по судейству вроде бы не было. После игры я в судейской абсолютно спокойный сидел, претензий не ждал. Тут заходит Лобановский - и начинается: мол, все против "Динамо", ошибка на ошибке! Я понять ничего не мог. Потом только дошло.

-И что?

- Думал - зачем такой психологический прессинг? Чего ради? И вспомнил, какая у меня следующая игра: Киев играет в Ереване!

-"Готовил" вас Валерий Васильевич?

- Вот именно. Хотел, чтобы перед его командой у меня появился комплекс вины. У Лобановского все было просчитано на несколько ходов вперед.

-Подействовало?

- Нет. Я уже говорил - анализировал каждую игру. Тем более такую. Ни одной ошибки в пользу "Жальгириса" не разглядел - и внутренне успокоился. Хотя слушать было неприятно. Я ведь всякий раз на поле выходил с одной установкой: не ошибиться. Тогда о судейских ляпах в газетах писали не намного меньше, чем сегодня. Кстати, потом, к концу карьеры, посчитал - больше всего матчей я провел с участием как раз киевского "Динамо".

-Отношения с Лобановским остались нормальные?

- Годы спустя я судил в Москве Кубок Содружества. Лобановский только-только вернулся из Эмиратов и снова принял киевское "Динамо". Подошел ко мне и сказал: "Я тебя, Вадим, сейчас по телевизору смотрю, на Лиге чемпионов". В общем, все нормально.

СТРЕССОУСТОЙЧИВОСТЬ

-Арбитр должен извиняться, если ошибся?

- Непременно. За авторитет бояться не надо - он только окрепнет. Но если судья прав, то должен стоять на своем.

- Можете рассказать о своей самой обидной ошибке?

- Расскажу. Как понимаю, о скандале в финале Кубка 89-го года вы все равно отдельно хотели спросить. Это именно тот случай, когда пришлось извиняться. Ситуация, в которой я гол не засчитал, была сложнейшая. Даже по видеозаписи трудно понять - офсайд или нет? Сразу после игры никаким скандалом не пахло. Ведь, кроме того злополучного эпизода, по судейству вопросов никаких не возникло. И только спустя какое-то время объявили: зря Жук гол Савичева в днепропетровские ворота не засчитал. А почему случилась эта ошибка, могу объяснить.

-Уж откройте секрет шестнадцать лет спустя.

- Помогала мне не моя бригада. Я обычно судил игры союзного чемпионата со своими лайнсменами - это были или Гомон со Строевым, или Майоров с Сережкиным. Взаимопонимание полное. Но в то время было что-то вроде закона: на самые ответственные матчи, каким считался и финал Кубка СССР, всю бригаду комплектовали в Москве. Объясняли это тем, что работать на таких играх должны лучшие судьи.

-А вам, кажется, подсунули в лайнсмены Медвецкого?

- Да. И еще покойного Володю Чехоева. Ничего не хочу сказать - хорошие судьи, но прежде мы вместе не работали. С Чехоевым, правда, на сочинских сборах жили в одном номере. Погиб он годы спустя в аварии: ехал в куйбышевский аэропорт после игры, ночью, по ужасной дороге... А возвращаясь к тому финалу, скажу: все шло отлично до тех пор, пока защитники "Днепра" не потеряли мяч на своей половине поля. Как сейчас эпизод перед глазами: длиннющая передача Ширинбекова, Савичев входит в штрафную... Я два раза на Медвецкого посмотрел - он флажок не поднимает. Значит, все по правилам. Савичев забивает гол, я даю свисток, указываю на центр, разворачиваюсь - и, к своему ужасу, замечаю: Медвецкий поднимает флаг! Что делать?

-Что же?

- Побежал к нему за объяснениями. "Неужели "вне игры"?!" - спрашиваю. Медвецкий отвечает: "Да, было". А в голосе у него, чувствую, сомнение. Но гол пришлось отменить. На себя я момент никак не мог взять. Слишком длинная передача, слишком быстрая контратака...

-Интуиция опытного рефери промолчала?

- Кроме смятения, не было ничего.

-После говорили, что "Жук испортил финал Кубка".

- Вот это меня удивило. Ладно уж болельщики, но даже специалисты забыли, что главный арбитр и его помощники делят функции на поле. Часто бывает, что никакой методической ошибки главный судья не совершает, но разглядеть момент он просто не в состоянии. Таких ситуаций в каждой игре с десяток. Однако в том матче все шишки достались мне. Вызвали на дисциплинарный комитет и допрашивали в присутствии Колоскова. Вячеслав Иванович тогда сказал, что судья в поле сделать ничего не мог. Но по тогдашней методике и лайнсмен, и главный в любом случае получали по "двойке". Это сейчас все иначе...

-Нагрешивший помощник перед вами извинился?

- Нет. Мы не скоро с ним потом встретились, на сборах. Отношений никаких - только здоровались.

-Газетные статьи, в которых вас подвергли обструкции, тоже сохранили?

- Конечно. Критику я особенно тщательно отбирал. Помню, прочел все и долго не мог прийти в себя. В голове крутилось: "Надо заканчивать..." Такого стресса никогда больше не испытывал. Только спустя две недели после матча чуть-чуть оклемался, снова на работу потянуло.

-Без дрожи судили?

- Да. Я в то время уже начал обслуживать международные матчи - Кубок чемпионов, например. Тот опыт помог. Появилась стрессоустойчивость. Я ведь выходил на "Ноу Камп", "Сан-Сиро", "Парк де Пренс"...

ОТ БУТЫЛКИ ГОСПОДЬ МИЛОВАЛ

-На самом знаменитом стадионе Европы - старом "Уэмбли" - работали?

- Два раза там судил. И обстановка на меня абсолютно не давила. Наоборот - загоралось все внутри. Даже рев фанатов возбуждал. Сейчас пытаюсь вспомнить случай, чтобы болельщики на мое решение повлияли, и не могу. Не было такого. Мне даже нравилось, когда трибуны меня бранят.

-Значит, наверняка запомнилась вам работа в Греции или Турции?

- В Турции, как ни странно, судить было проще некуда. Я работал на матче "Галатасарай" - "Барселона". Середина 90-х, Лига чемпионов. 2:1 турки выиграли. В первом тайме испанцы смотрелись сильнее, но после перерыва хозяева здорово прибавили. Сначала нападающего "Галатасарая" сбили - я пенальти дал. Второй момент посложнее: защитник "Барселоны" вынес мяч с линии ворот. Но здесь лайнсмен Юра Лупанов помог - разглядел, что гол был. Вечером из гостиницы с ним вышли - а город с ума сходит. Машины сигналят, фанаты поют, кругом флаги...

-И вы - не совсем чужие на этом празднике жизни.

- Да. Нам было приятно - но не из-за турецкой победы. Боже упаси! Инспектором той игры был известный человек - Паоло Казарин из Италии. Очень строгий. После матча какие-то мелкие замечания высказал, но в целом похвалил. В Греции намного тяжелее судить было. И "Панатинаикос", и АЕК - работа не из легких. Но труднее всего - в Румынии. Любое решение против хозяев - и болельщики начинают с трибун бросать в тебя все, что попадается под руку.

-Бутылки в вас летели когда-нибудь?

- От бутылок Господь миловал, но в Греции на каком-то из матчей прямо-таки дождь из монет был. А греческие драхмы - они здоровенные, тяжелые.

-Страшно было?

- Скажу так: не по себе. Фанаты еще к заграждению помчались. Повисли на сетках, трясут их - того и гляди, все рухнет. При угловых я подальше от трибун держался, но все одно: монеты, ручки, зажигалки буквально в сантиметрах от меня падали. Неопытный арбитр мог бы и дрогнуть.

-Но только не вы?

- Просто к тому моменту я с подобным разок уже столкнулся. В 1989 году работал в Индии на Кубке Джавахарлала Неру. Как же индусы бушевали! Словно под огнем стоял. Но попасть в меня - ни разу не попали. За всю карьеру.

-На каком стадионе мира приятнее всего судить?

- Назову вышеупомянутый "Уэмбли". Во-первых, туда по традиции за три часа до матча привозят. Огромная судейская комната, специальное кафе... В 91-м я там любопытный матч обслуживал, посвященный 25-летию победы англичан на чемпионате мира. Главным арбитром был Спирин, а мы с Сергеем Хусаиновым помогали. В Лондоне тогда какой-то фильм снимался, и мы попали в один самолет с Евстигнеевым и Калягиным. Моментально познакомились, пригласили на игру - очень было трогательно... Что еще поразило - после матча на "Уэмбли" всем почетным гостям устраивают роскошный ужин и тут же на большом экране показывают матч, который ты только что отсудил.

САМЫЙ СТРАШНЫЙ ГРЕХ

-Что можете сказать о сегодняшних арбитрах?

- Я регулярно смотрю чемпионат России - какие стали напряженные матчи! Поэтому нынче хорошая физическая подготовка арбитра - дело само собой разумеющееся. Без нее на сборы судей можно даже не приезжать. Да и с точки зрения психологии нынешнему поколению тяжелее будет. Сильным надо быть человеком, чтобы никакая публикация из колеи не выбила. В моей практике был случай, когда меня вывели из себя журналисты - после матча "Динамо" Киев - "Нефтчи". Я тогда назначил три пенальти: два в киевские ворота, один - в бакинские. Инспектор Варюшин, директор ВШТ, поставил мне "двойку". Долгое обсуждение было... Проблема в чем? Последний одиннадцатиметровый был на Протасове. Дело шло к 90-й минуте, а Олег - тот футболист, который не стеснялся провоцировать, и все это знали. Как меня потом "полоскали"! До тех самых пор, пока специальная комиссия не признала мою полную правоту и оценку не переправила на отличную. А до этого весь Минск, начитавшись газет с бранью в адрес Жука, меня терзал: "Как же так, Вадим?!" Было страшно обидно. Но, по счастью, мне ту игру записали. Я несколько раз просмотрел спорные эпизоды и убедился в собственной правоте. Все пенальти - по делу.

-Больших международных ошибок, вроде ляпа Ступара на чемпионате мира 1982 года, у вас не было?

- Нет, в Европе серьезных проколов не допускал. Вот вы вспомнили Ступара - так он отменил гол, когда шейхи на поле вышли. Ему было страшно тяжело. Кто-то из игроков принял свисток с трибун за судейский, остановился, его команде забили гол. И тут на поле выходит шейх со свитой - мол, если не отменишь взятие ворот, уведем команду с поля. И здесь сработала психология советского человека.

-То есть?

- Ступар просто испугался. А ФИФА и тогда, и сейчас было абсолютно безразлично, кто выходит на поле и чем судье угрожает. Принял решение - надо выполнять, и точка. Нет для арбитра греха страшнее, чем изменить собственное решение. Тот случай здорово повлиял на международную карьеру Ступара. Хотя Мирослав был отличным судьей.

РОТЛИСБЕРГЕР СОШЕЛ С УМА!

-Бывший судья швейцарец Ротлисбергер несколько лет назад выступил с громкими разоблачениями. В частности, назвал самого себя посредником в передаче взятки арбитру Жуку. Скандал был на всю Европу...

- Мне непросто, как вы понимаете, и вспоминать тот случай, и комментировать. Сразу скажу - с Ротлисбергером я был едва знаком. Вместе были на сборах, оба входили в число ведущих европейских арбитров.

-Что он за человек?

- Да я даже понятия не имею, где он работает! Могу сказать, что он судил два чемпионата мира. Все.

-Тогда давайте о той истории, Вадим Дмитриевич, поговорим по порядку. С чего для вас все началось?

- Мне прислали факс из УЕФА с просьбой приехать в Ньон. Когда ехал - понятия не имел, о чем пойдет речь. Все судейские вопросы в УЕФА тогда вел швейцарец Иван Корну. Встретил меня в штаб-квартире лично. Сказал: "Пойдем, посмотрим вместе игру Франция - Испания". Тот самый матч, который я судил на чемпионате Европы.

-И что?

- Ничего. Посмотрели, обсудили - и отправились обедать. И только потом один из членов дисциплинарного комитета, Рене Эберле, который руководил отделом по проведению соревнований, принялся меня расспрашивать: знаком ли я с Ротлисбергером?

- Ваша реакция?

- Удивление. Ротлисбергер? Конечно, знаю. Общался на сборах, но не чаще, чем с другими. Но от тех расспросов, как у человека советского, внутри екнуло - что-то не так. Потом мне рассказывают о неких обвинениях. Оказывается, Ротлисбергер отправился накануне матча еврокубков в одну из команд и объявил руководству этого клуба: "Все проблемы решаемы - я Жука хорошо знаю и договорюсь". Деньги якобы можно передать через него, Ротлисбергера.

-Что за команда?

- "Грассхоппер". Швейцарцам предстоял матч Лиги чемпионов против "Осера".

-И что в итоге?

- Я ответил представителям УЕФА, что впервые слышу об этой истории. В организации же хотели, чтобы я подтвердил показания Ротлисбергера, признался...

- С чего Ротлисбергер вообще стал что-то говорить?

- Понятия не имею. Как мне объяснили, в УЕФА сначала обратился тренер "Грассхоппера", а уже потом - Ротлисбергер. Я всех подробностей не знаю - могу только передать сказанное мне в штаб-квартире. Так или иначе, я стоял на своем. Тем более что на той игре в Цюрихе присутствовали и Блаттер, и все руководство УЕФА. Матч прошел нормально, никаких вопросов по судейству не было - все это видели и помнили.

- Ротлисбергер после того случая стал персоной нон грата в европейском футболе?

- Скорее всего.

-Вы с ним потом встречались?

- Только один раз - когда специальный комитет УЕФА рассматривал его апелляцию. Первое решение по вопросу, принятое дисциплинарным комитетом, Ротлисбергера не устроило, и он подал жалобу. На ее рассмотрении мы и встретились. Он уже по адресу руководства УЕФА начал высказываться - мол, оно с Жуком договорилось! Про Юханссона, президента УЕФА, что-то говорил, и про Айгнера, генерального секретаря...

-Может, просто сошел с ума?

- Не исключено. В любом случае ничего не добился. Тогда же, в 97-м, с меня все обвинения были сняты. Я получил два назначения на матчи сборных, а потом уже закончил судить по возрасту - 45 лет исполнилось.

-После этой истории настороженное отношение со стороны коллег не чувствовали?

- Со стороны судей - ни в коем случае. Только со стороны УЕФА. Правда, это было не "настороженное отношение", а давление. Особенно ощущалось оно во время следствия.

-Кому все это было нужно?

- Я так понял, что решили увязать многим памятные скандалы на тему подкупа судей в Киеве и Тбилиси с разоблачениями Ротлисбергера. Выбирали "крайнего" - и почему-то остановились на мне. В УЕФА, повторяю, хотели, чтобы я все подтвердил. А то, что я говорил правду, им не слишком нравилось. УЕФА нужно было расследование, показательный процесс и кто-то наказанный. Мне открыто говорили: "Если не признаетесь, это скажется на вашей репутации. На кону ваша судейская карьера". Все понятно, отвечаю. Но только ничего не было!

Представить себе не можете, какое я испытал счастье, когда официально перестал быть подозреваемым. До сих пор эту историю неприятно вспоминать. Но иногда расспрашивают. Например, как-то на игре сборной Белоруссии в почетной ложе оказался рядом с Александром Лукашенко. Хорошо поговорили. А в конце он спрашивает: "Что там случилось, в Швейцарии?" - "Происки врагов, Александр Григорьевич..." Любопытно, что потом я выезжал на совещания в УЕФА, виделся и с Айгнером, и с Юханссоном, но тему того скандала они не трогали. Будто не было ничего!

ПОСЛЕДНИЙ МАТЧ? НЕ ПОМНЮ

-Вы в ту пору, кажется, были большим человеком в белорусской федерации футбола?

- Да, генеральным секретарем. Потому не слишком беспокоился, когда сначала вызвали в УЕФА. Думал - может, по работе?

-Сегодня чем занимаетесь?

- Подготовкой судей и методической работой. Часто выезжаю в команды, беседую с игроками, разъясняю правила, читаю лекции. Два года назад прошла отчетно-выборная конференция федерации футбола - теперь она преобразована в Ассоциацию. Пришли новые руководители, и должность генерального секретаря вообще упразднена, а на должность гендиректора поставили другого человека. Не меня.

-Последний свой матч в качестве арбитра помните?

- 1991-й год, союзный чемпионат. "Спартак-Алания" играл с харьковским "Металлистом". Харьковчане, кажется, в случае поражения покидали высшую лигу. Я минут за пять до конца назначил пенальти в их ворота. "Металлист" проиграл - и вылетел бы, но СССР развалился.

-А вы отправились судить чемпионат Белоруссии...

- Что делать? Не так часто, но судил. Хотя у нас в стране можно обслуживать матчи до пятидесяти лет, и закончил я не так давно - два с половиной года назад. Какая игра стала для меня в белорусском чемпионате последней, я даже не помню - настолько слабенький этот турнир.

-Я думал, что уход из футбола - это момент настолько тяжелый, что запоминается накрепко.

- Это когда резко переходишь с одной работы на другую. У меня все было плавно. Сначала закончил на международной арене, потом потихоньку стал меньше судить в Белоруссии. В общем, медленно уходил. И думал о том, что какой-то след в истории советского футбола я оставил. Для меня было большой радостью, когда Левников позвонил и предложил приехать преподавателем в Турцию. Значит, в самом деле меня не забыли.