Газета Спорт-Экспресс № 228 (3606) от 5 октября 2004 года, интернет-версия - Полоса 14, Материал 1

Елена БЕРЕЖНАЯ и Антон СИХАРУЛИДЗЕ

ЖИЗНЬ ПО БИЗНЕС-ПЛАНУ

Принято считать, что, когда тот или иной российский фигурист уезжает в США, это насовсем. Что именно там, за океаном, - лучшие деньги, лучшая жизнь, которые быстро становятся привычными и делают возвращение невозможным. Солисты самого грандиозного американского шоу Stars on Ice, олимпийские чемпионы-2002 Елена Бережная и Антон Сихарулидзе уверены: их жизнь будет связана только с Россией. Америка - не более чем временный бизнес.

Пять лет назад, в 1999-м, Бережная, Сихарулидзе и их тренер Тамара Москвина улетели из Санкт-Петербурга в американский Хакенсак - пригород Нью-Джерси. Хотя всего за год до этого Москвина упорно твердила, что из родного Питера не уедет за границу никогда. Отъезд был воспринят окружающими с сожалением: вот, мол, и еще один блестящий специалист перебрался в США в поисках лучшей жизни. Но в начале 2000-го, когда мы с Москвиной встретились на чемпионате Европы в Вене, она вмиг отмела сантименты:

- Почему-то никому не приходит в голову, что следующие Олимпийские игры пройдут в Америке. И думать об этом нужно уже сейчас. Для начала необходимо сделать Лене и Антону максимальную рекламу в этой стране. Чтобы их знали, чтобы за них болели. Если бы такой задачи не было, неужели я не нашла бы возможность обеспечить своим спортсменам полноценную подготовку дома?

В отличие от большинства своих коллег Москвина всегда отличалась умением предельно рационально рассчитать путь своих воспитанников к золотым медалям. Однако до Игр в Солт-Лейк-Сити тренеру было значительно проще: у ведущей пары в группе Москвиной всегда имелись равноценные спарринг-партнеры, и было ясно: споткнутся одни - выиграют другие.

Так произошло в олимпийском Альбервилле, где чемпионами стали Артур Дмитриев и Наталья Мишкутенок, а серебро получили Елена Бечке с Денисом Петровым. Похожий сценарий был разыгран в Нагано: Дмитриев одержал победу с Оксаной Казаковой, а Бережная и Сихарулидзе стали вторыми.

После тех Игр первая пара ушла в профессионалы. Вторая осталась в одиночестве.

Для Москвиной это наверняка означало, что в подготовке Елены и Антона на протяжении следующих четырех лет не должно быть сделано ни единого неверного шага. С этого момента жизнь спортсменов пошла по самому настоящему, тщательнейшим образом продуманному, бизнес-плану.

АМЕРИКАНСКИЕ УРОКИ

Москвина первой из российских тренеров решилась стать менеджером своих ушедших из любительского спорта пар. Пошутила однажды: "Мне было легче осваиваться в этой профессии, чем кому бы то ни было. С хозяевами различных американских туров и шоу меня связывает многолетняя дружба. Многое они мне рассказывали, еще когда я каталась сама. Кому могло прийти в голову, что я когда-то сумею воспользоваться этими секретами?"

Когда группа питерского тренера уже прочно обосновалась в Хакенсаке, а я оказалась там проездом и заглянула на каток, то услышала от Москвиной:

- Америка учит бизнес-поведению лучше, чем любая другая страна. Это касается не только тренировок, но и отношений с людьми, которые помогают добиваться результата, с прессой, с представителями шоу-бизнеса, которым в США является профессиональное фигурное катание. Я прилагаю очень много сил, чтобы не просто научить Лену и Антона побеждать, но и выработать у них соответствующую психологию.

Тогда в Хакенсаке Бережная и Сихарулидзе только начинали по-настоящему становиться профессионалами. Деньги, заработанные фигуристами после Нагано, позволили им поселиться в самом престижном доме города. Платить за квартиру приходилось более тысячи долларов в месяц, но Москвина одобрила выбор жилья ("Они элитные спортсмены и должны чувствовать это сами. Даже когда речь идет о бытовых мелочах".)

В Хакенсаке у фигуристов родилось кредо: "Надо не экономить, а зарабатывать". В американскую жизнь они вливались с удовольствием: Лена обставила квартиру очаровательной, тщательно подобранной антикварной мебелью, сделав жилье очень теплым и уютным, Антон первым делом приобрел огромный плазменный телевизор. Оба выучили язык, получили водительские права, обзавелись роскошными - по российским меркам того времени - "лексусами". Всерьез намеревались нанять персонального журналиста, как это делают почти все американские спортивные звезды, но, посоветовавшись с Москвиной, пришли к выводу: ежемесячно платить по две тысячи долларов за подобные услуги им не по карману. Пока...

Примерно в то же время, разговаривая с одной из наиболее знаменитых в фигурном катании журналисток, Сандрой Стивенсон, я услышала: "Бережная и Сихарулидзе никогда не станут настоящими звездами. Для этого у них слишком сложные для запоминания фамилии. И, - американка с сожалением развела руками, - они русские".

Одержать единоличную победу на Играх в Солт-Лейк-Сити россиянам, как известно, не удалось. Золото в парном катании и верхнюю ступень олимпийского пьедестала им пришлось разделить с канадцами Джеми Сале и Давидом Пеллетье.

ПАТРИОТИЗМ И РАСЧЕТ

Согласие Москвиной повторно вывести свою пару на награждение осуждали многие. Не вышли же китайцы Шень Сюэ и Чжао Хунбо? И нам, мол, не следовало: пусть бы канадцы в одиночестве получали насильно выдранную у Международного олимпийского комитета награду.

Как тренер Москвина была возмущена решением МОК вручить канадцам второе золото. Зато как менеджер наверняка просчитала все возможные варианты и в итоге из унизительной на первый взгляд ситуации сумела извлечь максимум пользы. Прямо в Солт-Лейк-Сити чемпионская четверка получила предложение заключить длительный контракт со Stars on Ice, посыпались приглашения из Канады и США, причем логично было предположить, что гонорары обеих пар в случае совместных выступлений должны быть одинаковыми. То есть такими, каких Бережная и Сихарулидзе никогда не получили бы за океаном, выступая вдвоем.

STARS ON ICE

Возможность стать полномасштабной звездой в Америке фигуристу-иностранцу (и тем более русскому) испокон веков предоставлялась лишь в одном случае: если он - выдающийся одиночник. Идеальный вариант - карьера, щедро сдобренная скандалами. Как у чемпионки Лиллехаммера Оксаны Баюл. Пожалуй, ее случай так и останется единственным в истории профессионального фигурного катания, когда неамериканской спортсменке платили за выступления максимальные, по американским меркам, гонорары.

Что же касается парного катания, то оно всегда считалось в США товаром несколько второстепенным. Показателен пример двукратных олимпийских чемпионов Екатерины Гордеевой и уже ушедшего из жизни Сергея Гринькова. Стоило фигуристам завести разговор со своим менеджером из IMG о прибавке к зарплате, как им незамедлительно дали понять, что хороших фигуристов в мире гораздо больше, чем вакансий в престижных шоу. И финансовый вопрос был закрыт уже навсегда.

Скандальный парный финал Игр-2002 обернулся для россиян предельной выгодой. Весь первый год выступлений в Stars on Ice (неизвестно, кстати, был бы заключен этот контракт с россиянами или канадцами в случае единоличной олимпийской победы кого-то из них) одним из кульминационных моментов шоу был совместный номер, поставленный для чемпионов Солт-Лейк-Сити известным американским хореографом Сандрой Безик. Но уже тогда, как мне кажется, Бережная и Сихарулидзе окончательно поняли: Stars on Ice для них - прежде всего бизнес. Гораздо более прагматичный, чем был спорт. К тому же временный, занимающий пять месяцев в году. А значит, нет никакой необходимости проводить остальные семь в стране с чужими устоями и языком.

ЛЕНА

В 1996-м, когда Бережная, после тяжелейшей травмы головы вернувшись на лед, встала в пару с Сихарулидзе, а всего через два года выиграла вместе с ним чемпионаты Европы и мира, Москвину за глаза поспешили обвинить в том, что она совершенно не отдает себе отчета в возможных последствиях. Мол, никому не известно, чем могут обернуться для фигуристки нагрузки большого спорта и соревновательные стрессы. Узнав об этом, тренер резко парировала:

- Фигурное катание помимо всего прочего дает возможность неплохо заработать. Если Лене и придется раньше времени закончить карьеру из-за травмы или болезни, то лучше, если к этому моменту она будет обеспеченным человеком.

Сожаление, что Бережная и Сихарулидзе оставили любительский спорт, у болельщиков выдающейся пары прорывается до сих пор. Мол, если бы они остались еще на четыре года, позиции российского парного катания в мире были бы значительно прочнее. Но это - эмоции. В беседе с фигуристами в Питере я лишний раз убедилась: собственную жизнь они продолжают просчитывать предельно трезво.

- Решение уйти из спорта далось непросто, - рассказывала Лена. - Тем более что первый год выступлений в Stars on Ice, в течение которого мы никак не могли окончательно определиться с будущей карьерой, получился тяжелым. Гастрольный тур - это полный отрыв от нормальной жизни: необходимость выступать на публике почти каждый вечер, бесконечные переезды... Но когда мы привыкли к такому режиму, то поняли, что из любительского спорта нужно уходить. Вопрос ведь был не в том, чтобы покататься годик-другой. Оставаться пришлось бы на четыре года - до следующих Игр. Чтобы после них все равно уйти в профессионалы и заработать на будущее. Иначе зачем все эти медали?

В нашей ситуации остаться в спорте означало бы просто потерять четыре года жизни. Без всякой гарантии, что мы снова сумеем выиграть.

- Мне показалось, что вам очень нравилось жить в Нью-Джерси. Не тяжело было оставлять обустроенный дом?

- Как-то быстро наступило перенасыщение. Поэтому, как только мы решили, что можем вернуться, быстренько все собрали, упаковали и уехали без сожаления. Сейчас все значительно проще: отработали пять месяцев - и домой. Я, как правило, сразу улетаю в Невинномысск к маме, чтобы успеть на ее день рождения. В этом году впервые в жизни отдыхала в Турции. Вернулась с ощущением полного счастья: море, солнце, песок - что еще человеку нужно?

- Работа в Stars on Ice оставляет хоть какое-то время на личную жизнь?

- Бывают выходные, но все зависит от того, когда ты приехал в гостиницу. Однажды мы добрались до следующего места гастролей лишь под утро, я легла спать и проснулась в пять вечера - так день и прошел. Если выходных бывает несколько подряд, все стараются разъехаться. Однажды у нас было аж четыре дня, так мы с Антоном улетели в Питер. 48 часов дома побыли. А на обратном пути чуть не опоздали на шоу: во Франкфурте, где делали пересадку, наш самолет сломался, и рейс отложили до утра. Мы меняли билеты, придумывали какие-то немыслимые варианты и все-таки успели вовремя.

- А если бы не успели?

- Была бы катастрофа: в шоу выступают всего 13 фигуристов. На каждом - определенная роль, все постановки связаны одна с другой общим сценарием. Не важно, живой ты или мертвый: ты должен выйти на лед. Это закон.

- В шоу до сих пор эксплуатируется тема двух золотых медалей?

- По-моему, она надоела даже журналистам. Сейчас у нас с Антоном два сольных номера, которые мы ставим самостоятельно. Все групповые номера придумывает и ставит Кристофер Дин. Работать с ним необычайно интересно. Приходя на репетицию, Крис всегда досконально знает, как должна выглядеть постановка в целом, как сделать тот или иной шаг, как поднять партнершу, как опустить. Сам показывает каждую партию. Мне кажется, это здорово подстегивает фигуристов-мужчин. Уж если Крис, танцор, к которым в любительском спорте парники никогда не относились серьезно, может сам сделать на льду все, что предлагает, то не повторить просто стыдно.

- Планы на дальнейшую жизнь вы с Антоном обдумываете?

- Конечно. Идей много. Просто пока их нельзя реализовать.

АНТОН

По сравнению с партнершей Сихарулидзе всегда отличался более трезвым взглядом на жизнь. Иногда был гораздо категоричнее в высказываниях и поступках, но всегда - более практичен и рационален. Еще выступая в любительском спорте, как-то сказал, что постоянно чувствует ответственность за Лену, несмотря на то, что у каждого из них за пределами катка своя жизнь. Профессиональная работа в Америке сплотила партнеров еще сильнее.

- От постоянного пребывания в одном пространстве люди, бывает, начинают психовать, ссориться, потому что гастроли - это и долго, и довольно однообразно. Но такое состояние быстро проходит: все понимают, что надо прежде всего продолжать работать. Ведь скрыть свое отношение к работе от тех, кто приходит на выступления, невозможно. В этом тоже заключается определенная сложность: каждый вечер выплескивается масса эмоций, а восстановить их запас не всегда удается. Соответственно, наступает опустошение.

Раньше мы, случалось, ссорились с Леной, но в Америке я четко понял: когда рядом нет ни близких, ни домашнего уюта, нужно все время пытаться делиться душевным теплом друг с другом. Иначе станет еще сложнее.

- Получается, ваша профессиональная жизнь - это прежде всего довольно мучительная работа, которая длится пять месяцев в году?

- Безусловно, бывают дни, когда хочется и кататься, и творить. Но в целом, когда ритм жизни приобретает некую цикличность: шоу - переезд - шоу - переезд, - невольно начинаешь относиться ко всему автоматически. Как только очередное шоу закончено, сознание само выбрасывает его из памяти.

Иногда я даже не знаю, в каком городе проходят гастроли. Родители как-то удивились: позвонили из Питера, а я не смог ответить, где нахожусь. Хотя это тоже объяснимо. Крупных городов в гастрольном графике не так много. Жизнь сводится к тому, что ты сел в автобус, уехал с одного катка, приехал на другой, и нет никакой разницы, куда именно.

В то же время я понял, что, раз уж мы проводим по пять месяцев в Америке, надо изначально настраивать себя так, чтобы проводить это время максимально плодотворно. Недавно я смотрел передачу про выдающегося русского танцовщика Рудольфа Нуриева, который на вопрос: "Где ваша родина?" - ответил: "Там, где я танцую". Это очень правильно. Каждый раз, когда мы возвращаемся в Россию, тоже приходится подстраиваться под стиль жизни, от которого успели отвыкнуть.

- В России вы, получается, лишь тратите деньги, заработанные во время гастролей?

- Не совсем так. Я начал кое-что строить в Питере с расчетом на будущее. Что именно, пока говорить не хочу. Могу лишь сказать, что в мои планы не входит быть тренером, да и вообще заниматься чем-то, связанным с фигурным катанием. Льда в моей жизни за 25 лет спортивной карьеры было более чем достаточно.

- Означает ли это, что через два года, когда ваш контракт со Stars on Ice закончится, вы сильно подумаете, прежде чем заключать следующий?

- Да.

- С Леной вы едины в этом желании?

- Пока толком не разговаривали на эту тему. Кататься в Stars on Ice нам предстоит еще два года. Это большой срок. Когда он подойдет к концу, думаю, станет ясно, как и сколько мы сможем зарабатывать в России, какие гонорары нам будут предлагать в Америке и как вообще будет развиваться ситуация в фигурном катании в США. На сегодняшний день мы не ведем речь о каких-то медалях, достижениях, честолюбивых целях. Мы просто работаем. Зарабатываем деньги. И все предложения рассматриваем только с той точки зрения, выгодно нам это или нет.

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Напоследок, уже прощаясь с фигуристами в Санкт-Петербурге, я не выдержала и вернулась к теме Солт-Лейк-Сити еще раз.

- Понимаете, - сказал Антон, - я лишь недавно осознал, что в шоу-бизнесе, а фигурное катание - это в значительной степени шоу-бизнес, невозможно завоевать популярность, просто делая свое дело. В идеале нужен скандал. Неудивительно, что, когда этот скандал случился в Солт-Лейк-Сити, множеству людей мгновенно пришло в голову его использовать. Другое дело, что канадцам в итоге этот скандал оказался гораздо более выгоден, чем нам.

- Почему?

- Потому что они - канадцы. Слово "популярность" в Северной Америке равнозначно слову "деньги". Джеми и Давид не только стали национальными героями, но и получили несметное количество рекламных предложений. Даже если закончат кататься в ближайшем будущем, смогут жить, вообще не думая о том, как заработать.

Популярность в России - это в лучшем случае автографы. И множество сплетен. Приятно, конечно, когда узнают на улицах, но в России это только осложняет жизнь.