Газета Спорт-Экспресс № 26 (3113) от 5 февраля 2003 года, интернет-версия - Полоса 6, Материал 7

ФОРРЕСТ В ЛЕСУ

Победителей не судят, а побежденных забывают. Сейчас все говорят о Рикардо Майорге, которому теперь принадлежат чемпионские титулы в полусреднем весе по версиям WBA и WBC, а о Верноне Форресте, у которого он только что отобрал последний из них, вспоминают лишь в свете матча-реванша.

Если это и не совсем справедливо, то по крайней мере понятно. В Америке бытует выражение: "Боец настолько хорош, насколько хорош он был в последнем бою". А Форрест, еще две недели назад считавшийся одним из лучших боксеров во всех весах, был в поединке с Майоргой плох. Так плох, что даже заставил забыть о двух своих победах над великолепным Шейном Мосли. Теперь только самый ленивый из англоязычных журналистов не обыгрывает в заголовках его фамилию, которая по написанию отличается одной буквой от слова лес (Forrest - forest), a по произношению не отличается вовсе.

Представьте себе, что у нас был бы знаменитый боксер по фамилии Лесс, и он неожиданно проиграл... Как бы озаглавили статьи о его поражении? Тут были бы все вариации на тему "Сожженного Лесса" и "За деревьями Лесса больше не видно". Вот именно это и творится сейчас в американской прессе. В английском есть, кстати, совершенно аналогичная идиома, поэтому все отличие состоит в том, что за океаном не видят сейчас за деревьями не Лесса, а Форреста.

Вернон не просто проиграл Майорге. Он был разбит, как швед под Полтавой, но в отличие от шведа проиграл еще до боя. Форрест поддался на бесчисленные подначки и оскорбления со стороны Майорги и вышел на ринг сам не свой. Рикардо нужно было, чтобы противник забыл о своей прекрасной технике и ринулся в рубку, в которой Майорга чувствует себя очень уверенно. Вернон его "заказ" выполнил не на 100, а на 200 процентов, потому что рубиться можно тоже по-разному. Можно, как Майорга: точно зная, что, когда и зачем он делает, а можно, как Форрест: ничего не зная, ничего не ведая и думая только о том, как бы поскорее достать до этой наглой морды и воткнуть ей перчатку прямо в пасть. С таким настроем можно победить на улице. Можно и на ринге, но не тогда, когда против тебя выступает очень опытный и безумно хитрый боец, который только прикидывается простодушным уличным громилой. Так что Форрест был обречен в этом бою с самого начала.

Как-то неудобно сравнивать хулигана, которого изо всех сил корчит из себя Майорга, с таким героическим героем, как Мохаммед Али. Но на самом деле Рикардо готовит свои "психотропные" средства для будущих противников по его рецептам. Героем Али был на ринге и иногда далеко за его пределами, а перед боем по отношению к противнику он вел себя настоящим хамом. Так, перед последней встречей с Джо Фрэзером в Маниле в 1975 году Мохаммед всюду таскал с собой маленькую куклу-гориллу, отдаленно напоминающую сложением Фрэзера, вел с ней нескончаемые диалоги, от которых свидетели этих сцен хохотали до упаду, и колошматил по голове. Но на манере ведения боя Фрэзера это никак не сказалось: он и так не отличался суперагрессивным стилем. А вот техничный, высокий и длиннорукий Форрест, которому стоило бы держать дистанцию, стал явно играть в игру, выгодную невысокому крепышу Майорге.

Уже после боя Вернон успел сделать еще одну ошибку: он стал оспаривать решение рефери, остановившего поединок, как будто миллионы зрителей во всем мире не видели, что он не мог продолжать драться, хотя и стоял на ногах, и все еще находился в прострации, когда его усадили на табурет в углу ринга.

Форрест сейчас на перепутье. Как говорил, будучи в схожем состоянии духа, Данте (что бы ни думали снобы, поэт и боксер могут чувствовать одно и то же, они только выражают это по-разному): "Земную жизнь пройдя до половины, я оказался в сумрачному лесу". Вот и Форрест, явно не дойдя до конца своей жизни на ринге, заблудился в том же лесу, или, может быть, "лессу", и выйти ему оттуда никто не поможет, кроме него самого.

Александр БЕЛЕНЬКИЙ