Газета Спорт-Экспресс № 87 (2879) от 19 апреля 2002 года, интернет-версия - Полоса 12, Материал 1

А КАК ПО-ДАГЕСТАНСКИ "СЫНОК"?

Если задаться целью найти одно-единственное слово, характеризующее нынешнего главного тренера "Анжи", не найти лучшего эпитета, чем "прямой". Как иначе назовешь человека, который на всех этапах жизни не жаловал ни компромиссы, ни дипломатию?

Недавно Ткаченко едва не обыграл "Спартак". Жар-птица улетела на последней минуте матча в Махачкале. Но для футбольного Дагестана матч все равно стал историческим. Взять очки у чемпионов страны не удавалось ни Гаджиеву, ни Бышовцу, ни Маркарову, что работали с "Анжи" до Ткаченко. Так он вписал свое имя в клубную летопись, а заодно вместе с командой осчастливив многонациональную республику. Она, попереживав немного по поводу гола Сычева в добавленное арбитром время, все равно отправилась поднимать тосты за успех. Ткаченко же за праздничным столом в большей степени обмывал потерянные два очка, чем полученное одно.

Собственно, о своих чувствах 49-летний тренер чуть раньше доложил всей стране. Пресс-конференцию Леонид Иванович начал с рассказа о своем настроении. Поначалу слукавил, заявив, что, конечно, рад. Все-таки "Спартак" есть "Спартак"... И все такое прочее, что говорят в подставленные диктофоны и в присутствии коллеги. Выражение лица, однако, выдавало Ткаченко с головой. Люди, испытывающие радость, не хмурятся и не смотрят на окружающих так, что тем хочется забраться под стол или провалиться под землю. Прямодушие уроженца Крыма, выросшего в Калининграде и прожившего 15 лет в Харькове, обнаружило себя буквально через пять минут после заявления о мнимой радости. Завершая беседу с журналистами, Ткаченко сказал правду. "Конечно, расстроен, что не удержали победу".

ОТ СТРОЙБАТА ДО ФИНАЛА КУБКА

Правильно сделал. Именно за прямодушие, честность и неспособность на подлость и любят футболисты заслуженного тренера Украины. "Ткаченко мог обложить тебя с ног до головы в раздевалке, в очень жестких выражениях публично раскритиковать игру и команды, и отдельного футболиста, - рассказывает Андрей Федьков, вернувшийся в российский чемпионат с Украины стараниями именно Ткаченко. - Но при этом он всегда говорил по делу. Если и перегибал палку, потом всегда публично извинялся. Игрокам его подход нравился. Если ты плох, тебе скажут об этом прямо, а не усадят в запас, ничего не объяснив. Если провел игру здорово, Ткаченко может и расцеловать. Любимое слово в этих случаях - "сынок". Это высшая похвала. А еще он всегда держал слово".

Сам тренер вернулся в Россию и ставший родным Калининград чуть раньше, когда принял предложение руководителей "Балтики". Эту команду он должен был вывести в высшую лигу. Задачу Ткаченко решил, а потом, продав все нажитое в Харькове, и жить переехал в город своей молодости. Из Калининграда он когда-то уходил в армию, да так и остался там, где служил: два года на Украине тянул лямку военного строителя.

- Драться приходилось. Иного способа доказать свою правоту не было, - вспоминает о том периоде жизни, мало кому известном, Леонид Иванович. О футболе парень, не попавший до армии в основной состав клуба второй союзной лиги, два года не вспоминал вовсе. С учетом сумасшедшей конкуренции, что была в союзном футболе, и уровня мастерства игравших в том чемпионате людей, сделанное Ткаченко-игроком удивляет. Начав играть в команде мастеров только в 22 года, он завершил карьеру футболистом клуба высшей лиги. 57 сыгранными в классе сильнейших матчами Ткаченко очень гордится. А еще гордится выходом "Металлиста" из второй в первую союзную лигу.

- Как сейчас, так и тогда, игрались переходные матчи. Мы соперничали с "Факелом". Дома, в Харькове, на трибунах сидело 22 тысячи зрителей - полный стадион. В Воронеже на ответный матч пришло 35 тысяч. Обе игры судил Липатов, один из лучших наших арбитров. Оба раза со счетом 1:0 победили хозяева. У них Муханов отличился, а у нас Бачиашвили, тот самый, который в свое время первый гол "Металлиста" в высшей лиге забил. В общем, послематчевые пенальти. Повезло нам. Я после игры, стоя под душем, даже плакал от нахлынувших эмоций.

Спустя три года после воронежского успеха "Металлист" вернул Харькову место в высшей лиге союзного первенства, утраченное в начале 60-х, а еще через полтора года вышел в финал союзного Кубка. А крайний хавбек Леня Ткаченко, отыграв за команду два сезона в компании клубов Москвы и Минска, Киева и Тбилиси, Еревана и Баку, превратился в Леонида Ивановича.

- Предложили пост начальника команды. Можно было, конечно, и поиграть еще пару лет за "Металлист", а потом доигрывать в первой или второй лиге. Но смысла в том я не видел и решил заканчивать, - вспоминает Ткаченко-тренер, который оказался выше Ткаченко-игрока.

КОМСОМОЛЬСКИЙ РАБОТНИК

Так в тридцать лет он стал молодым комсомольским работником. Нет, это не ошибка. Сейчас звучит как анекдот, но двадцать лет назад у каждого футболиста команды мастеров имелась, например, тетрадь Ленинского зачета. А в ней - законспектированные работы классиков марксизма-ленинизма. Отвечал за это не кто иной, как начальник команды. Он и политинформацию проводил на сборах, и комсомольские собрания устраивал в случае, скажем, неудачного старта или финиша. Словом, агитатор-пропагандист. Ткаченко, когда сейчас вспоминает, как ездил на курсы повышения подобного мастерства в столицу и сдавал зачеты на соответствие занимаемой должности, хохочет.

Но основным местом работы для него все-таки было футбольное поле, где номинальный начальник команды исполнял роль ассистента легендарного Евгения Лемешко - главного балагура и острослова советского футбола 80-х. По признанию Валерия Овчинникова, который веселил футбольную Россию все прошлое десятилетие, он по сравнению с Лемешко - как перворазрядник рядом с мастером.

Лемешко и "повесил" на Ткаченко политзанятия. "Ты молодой, Ленечка. Способен без ошибок написать слова империализм и оппортунизм. И Каутского с Гегелем не перепутаешь. Дерзай!" - так, по признанию нашего героя, было сформулировано это ответственное поручение. Которое он выполнял до марта 1989 года, когда Лемешко подал в отставку. Выиграв Кубок страны, тренер, бессменно возглавлявший команду 12 лет, решил уйти на покой. А может, и попросили отойти от дел. Ни Ткаченко, ставший его преемником, ни сам Лемешко на сей счет многословно никогда не высказывались. Известно лишь, что на пенсии суровый и ироничный Евгений Филиппович не задержался: летом того же года он принял клуб второй союзной лиги, "Торпедо" из Запорожья, и с ним проработал почти до финиша второго незалежного украинского чемпионата. Увольнялся уже из клуба высшей лиги. Тогда же, когда состоялся скандальный уход его ученика и преемника Ткаченко с поста главного тренера родного для них двоих "Металлиста".

Харьковский клуб к этому моменту уже целиком контролировался г-ном Дроздником, занимавшим пост президента "Металлиста" в первой половине 90-х. Фигура эта стала для харьковского футбола демонической.

- Он за полтора года продал всю команду, - вспоминает Ткаченко. - И команду далеко не рядовую. Близнюк, Долганский, Касторный, Пец, Хомуха, Кандауров, Призетко, Прудиус, Колесник, Пушкуца, Соловьев, Шищенко. Это неполный список футболистов, которых знают в России. И продавали почти всех за копейки.

Вскоре "Металлист" окажется в украинской первой лиге, откуда будет мучительно долго выбираться, потеряв время, силы, кадры и далеко отстав от Харькова и Донецка, с которыми некогда стоял если не вровень, то почти.

И отправит туда "Металлист" не кто иной, как Ткаченко. Собственноручно. Испытав, по его признанию, при этом удовольствие от сделанного. В содеянном до сих пор не раскаивается. Впрочем, отчего раскаиваться. Это же была месть. А мстить, скажем прямо, было за что...

НА РОДИНЕ Павки КОРЧАГИНА

20 февраля - дата, впечатанная навечно и в справочники, и в память Ткаченко. В этот день главный тренер пятой на тот момент команды украинского чемпионата написал заявление об уходе. Президент его подписал. Почти с радостью. Поводом стал ерундовый конфликт, спровоцированный, как сегодня понимает Ткаченко, намеренно. Был уволен администратор "Металлиста". Главный тренер за подчиненного, понятное дело, вступился. Президент не уступил. Эпоха Ткаченко вскоре закончилась. Началась эпоха распродажи игроков и падения команды, славившейся характером и успевшей не только что-то выиграть, но и воспитать плеяду талантов. Правда, почти все они - от Призетко до Кандаурова - большую часть карьеры провели вдалеке от родного дома. Хотя живут по-прежнему в Харькове.

Ткаченко, быть может, тоже жил бы и поныне в первой столице Украины. Если бы не история, что случилась с ним и его семьей в бытность главным тренером клуба из Хмельницкой области. Жизнь Ткаченко повернул случай в лице грузинского предпринимателя из Шепетовки Джумбера Нишаниадзе.

- Уходил я из Харькова тяжело, но не в пустоту. Благо, что в послужном списке была работа со сборной Украины. В Федерации футбола Украины на меня лежал вызов из Ирана. Очень неплохой контракт, перспектива борьбы за путевку на чемпионат мира в США. Приехал в Киев оформляться, сижу в одном из кабинетов федерации. Жду. Звонок. На другом конце провода - покойный Банников: "Леня, с тобой хочет президент клуба из Шепетовки встретиться". Я отказываюсь. Дескать, и слышать ни про какую Шепетовку не желаю. Команда играет даже не в высшей, а первой лиге. В итоге меня, конечно, уговорили - Джумбер сидел в кабинете Банникова и очень хотел видеть у себя в качестве тренера именно Ткаченко.

Нишаниадзе затащил Ткаченко на родину Павки Корчагина известным методом. Личный контракт главного тренера "Темпа" был по меркам начала 90-х о-о-очень солидным. Впрочем, и Ткаченко, который жил с командой в пионерлагере, спал на койке с панцирной сеткой и умывался холодной водой из-под крана на улице, работал на совесть. Шепетовка с новым тренером вышла сначала в высшую лигу, а потом с ходу в год дебюта финишировала девятой. Местный стадион на играх был забит до отказа, "Темп" дома обыгрывал почти всех. Исключением осталось киевское "Динамо".

В городе, где главной достопримечательностью был стадион, наш герой выдержал два года. Ушел, получив предложение "Балтики". К тому моменту Нишаниадзе, взявший громадный кредит, попадет в полосу коммерческих неудач. Дико влюбленный в футбол человек, плативший большие деньги футболистам и придумавший в крошечном городе Хмельницкой области (в главный город региона высшая лига за десять лет украинской независимости так и не пришла) большой футбол, сегодня живет бедно. Наживший благодаря футболу только врагов и долги, все еще отдает деньги по взятому в начале 90-х кредиту. Из-за него едва не попал за решетку, но в итоге остался честным человеком в глазах тех, кто его знал и помнит.

Вдобавок уже без Ткаченко "Темп" вылетел из высшей лиги - не хватило одного очка. Вернуть команду на прежний уровень не удастся, и она вскоре умрет, оставшись в памяти мотыльком.

Впрочем, все это будет потом, а пока Шепетовка отправит в первую лигу "Металлист", обыграв харьковчан за шесть туров до финиша сезона-93/94. Родную команду Ткаченко он и его новые "сынки" вынесли со счетом 3:1. По признанию тренера, подопечных он настраивал предельно просто.

- Я их попросил отдать борьбе на поле все, что у них есть за душой, и даже больше.

Впрочем, команда и без наставлений сыграла бы за своего тренера на пределе сил и возможностей.

Потому как никто не забыл, что случилось 10 сентября 1993 года в Харькове. Об истории, наделавшей много шума, тогда писали много. Правда, чаще всего не со слов Ткаченко.

ПОДЖОГ

В изложении главного тренера все случившееся выглядит так:

- В Харьков мы приехали заранее. Команда поселилась в гостинице, я - у себя дома. "Металлист" стартовал неважно, и я предчувствовал, что меня будут уговаривать обменяться победами. На сей счет звонили дважды еще в Шепетовку, но я отказывал. Отказал еще раз, уже дома. В итоге сначала раздавался звонок с угрозами, а минут через десять их привели в исполнение. С площадки повалил дым, а когда пожар потушили, выяснилось, что соседу сожгли дверь. Перепутали, в общем. Отдал я ему 200 долларов, прекрасно понимая, кого на деле хотели "поджарить", как они выражались. Команда о случившемся узнала почти сразу. В итоге мы увезли из Харькова очко, а я остался дома. Когда пошли с женой и маленьким сыном гулять в парк, меня на "разговор" вызвали два типично подстриженных и одетых молодых человека. Жена - в панике. Я тоже весь на нервах. Позвонил старым знакомым. Прислали за мной "Волгу", отвезли в УВД области, в отдел по борьбе с организованной преступностью. Поговорили, завели дело. Потом, наверное, закрыли, я не интересовался. Обещали, что с семьей ничего не случится. Уехал в Шепетовку. А во втором круге "Металлист" проиграл у нас матч, который "Темпу" ничего в турнирном плане не давал. Для меня, правда, это был матч чести.

КАЛИНИНГРАДСКИЕ СТРАСТИ

Почти такая же жизненная коллизия ждала Ткаченко уже в России. Осенью 1999 года в Саратов приехала калининградская "Балтика". Победа над "Соколом", с которым работал Ткаченко, делала балтийский клуб без пяти минут обладателем путевки в высший дивизион. "Балтика" играла в Саратове здорово. А в итоге проиграла матч, который стал отправной точкой развала коллектива, ныне оказавшегося во втором дивизионе.

Коллектива для Леонида Ткаченко тоже не чужого, к становлению которого он приложил руку. С ним вылетел из высшей лиги, отправив тут же себя в отставку сразу с двух постов - президента клуба и главного тренера. Ушел сам, сохранив при этом команду. Распродавали ее уже другие люди, успевшие полить предварительно нашего героя грязью. Он - в силу своего характера - ответил. Причем очень резко. "Нынешний генеральный директор клуба еще пару лет назад портрет Франклина на стодолларовой бумажке разглядывал, словно картину в музее. Сам ходил в стоптанных ботинках на босу ногу. А теперь учит меня и других людей большому футболу", - это цитата из интервью, которое Ткаченко, когда я принес ему материал для визирования, подписал не без удовольствия. При этом добавив: "А он когда меня поливал, думал, что я смолчу? Ошибочка вышла".

Потом они, к счастью, помирились - нынешний директор балтийцев Дмитрий Чепель и теперешний главный тренер "Анжи". Чепель даже звал Ткаченко на работу, но тот не согласился.

С КУБКОМ - В ТАНК

Ему в тонущей уже в первом дивизионе "Балтике" было бы душно и тесно. Как в танке, в котором Ткаченко случалось не просто сидеть, но и наводить орудие на цель. Танки ведь были основой благополучия "Металлиста" еще с союзных времен. Главного тренера команды, случалось, водили на экскурсию, знакомили с жизнью громадного предприятия.

- Завод выпускал в год пять-шесть машин. Их продавали арабским шейхам, и хватало на все - на футбол, на зарплату людям, на санатории-профилактории. В танке я сидел лично после победного для нас финала Кубка страны 1988 года. Мы его сенсационно выиграли у "Торпедо", и дипломы руководители союзной Федерации спешно переписывали прямо на беговой дорожке "Лужников".

После этого финала Ткаченко и побывал в чреве боевой машины. Харьков тогда успех своих любимцев отметил скромно, явно не ожидая подобной прыти от работящей, но игравшей не слишком красиво команды. "Нас и в Москву-то провожали без особой надежды. Считали, что выход в финал - уже успех. А мы выиграли, и осенью Харьков принимал еврокубки", - вспоминает Ткаченко. Финал-88 стал для "Металлиста" вторым за пять лет, а подготовка к нему разительно отличалась от первого харьковского опыта борьбы за хрустальный трофей. Ткаченко тогда был игроком и помнит, как много пришлось высидеть ему на всевозможных собраниях, где начальство по-доброму напутствовало команду на ратный подвиг. В итоге, как признается Леонид Иванович, финал-83 получился едва ли не самым скучным в новейшей истории розыгрыша почетного приза. "В центре Москвы бодались две украинские команды, а исход противостояния решил один точный удар, лишивший нас призов и почестей", - вспоминает тренер, у которого в российской карьере подобных матчей пока не было.

Иначе бы он обязательно применил накопленный опыт на практике. Впрочем, и в череде игр чемпионата Ткаченко нет-нет, да и удивит нестандартным подходом к психологической подготовке подопечных. Недавно в перерыве предлагал им вспомнить, что ничего страшнее смерти в жизни нет. Помогло. "Анжи" в итоге едва не обыграл "Спартак", а потом Ткаченко сознался, что ничьей он, сказать по правде, не шибко доволен.

Рубанул правду, как умеет. Оставаясь самим собой, несмотря на конъюнктуру и годы. Их в большом футболе у Ткаченко накопилось уже больше десятка. Есть звания, достижения. Все нормально с авторитетом и репутацией. Но главное - есть характер. Прямой, компромиссов не признающий. Именно по этой причине вся футбольная Россия вертела пальцем у виска, когда агентства донесли весть о назначении калининградца рулевым дагестанского клуба. Он, понимающий, что в Махачкале для общего же блага необходимо быть дипломатом, обещал измениться. "Буду более терпимым и спокойным", - говорил Ткаченко зимой. И честно пробует поменять себя в 50 без малого лет. Хотя на деле остается прежним, а потому с поставленной самому себе задачей толком не справляется.

Хотя это не так и плохо. Махачкале характер нового главного тренера ее команды уже нравится. Прямота и бескомпромиссность делают его тем, кто он есть, - всегда узнаваемым персонажем нашего футбола.

Андрей АНФИНОГЕНТОВ