Газета Спорт-Экспресс № 25 (2817) от 2 февраля 2002 года, интернет-версия - Полоса 8, Материал 1

РОДНИНА

То, что выступавших в паре с ней фигуристов вспоминают лишь для рифмы, - не им в укор. А, скорее, типу мужчин, точнее, двум даже разным типам, воплощенным партнерами Родниной и подведенным ею под общий знаменатель. Будь партнеры иными, и спектакль бы получился другим. Другими ассоциациями впечатлявший.

Официально вокруг нее насаждался миф об эдакой комсомольской богине. Но он и тогда больше подходил для наградных листов, сейчас же и вовсе непонятен. Зато то, что было уловлено в ее выступлениях публикой, не потеряло актуальности и сегодня. Хотя сегодняшняя женщина, не изменив, не исправив ситуации, из формата пары вышла. И сама же Роднина в интервью и в жизни, наверное, являет собой именно такую женщину не коня на скаку останавливающую, но входящую хозяйкой в офис, относительно гарантированный от пожаров.

Подозреваю, что в нынешнем фигурном катании талантов не меньше, чем прежде, да и возглавляют их строй тренеры, большинство из которых давно знамениты. Но бум этого жанра пришелся на время Родниной. И тем не менее ей удавалось обособиться и среди равновеликих звезд.

Я, кстати, совсем не хочу постфактум представлять фигурное катание прежних лет в развлекательной теленише, где его место ныне заняли шоу и сериалы. В урезанном несколько виде оно и сегодня соседствует с тем, что заполнило наш достаточно навязчивый досуг. Я лишь напоминаю, что именно в фигурном катании, особенно в исполнении Ириной Родниной, преуспели в раскрытии очень жизненной темы, отчасти предвосхитив всевозможные "Зимние вишни" и прочие удачи, вдохновлявшие женщин на горестном пути к дальнейшей самостоятельности.

Партнера фигуристки наша публика воспринимала не иначе как мужа. Тем более что слова "бой-френд" у нас тогда не слышали, а любовник считался персонажем сугубо закадровым, и при всем любопытстве к мужчинам в этом амплуа ханжество пересиливало, и никто вслух расширения репертуара не требовал.

Казалось бы, привлечь на свою сторону всех и каждого, оставаясь единственной и неповторимой, должна была Людмила Пахомова - достойный аналог балетной примы. Но разделить фантазии, интерпретируемые Пахомовой, женщины огромной страны могли только, не отходя далеко от телевизора. Могли сопереживать ей час-другой, как иностранной красотке в кино. А вот сопереживание Ирине Родниной невольно и естественно переносилось с экранного льда на бесконечную почву реальной жизни.

Партнер-джентльмен Людмилы, Александр Горшков, выглядел идеальным мужем, с которым девяносто девять процентов женщин судьба и свести не могла, а тем оставшимся, кому так же невыразимо повезло, на радостях, наверное, и зрелища фигурного катания не требовалось.

Знатоки считали - и я не в праве здесь возражать, - что Роднина с Улановым вытеснили предшествующую им олимпийскую пару, Людмилу Белоусову и Олега Протопопова, за счет гораздо более сложных для исполнения программ. Некоторые из поклонников прежних чемпионов даже сетовали, что сугубый спорт выдавливает из жанра искусство. Но я убежден, что работа победителей привлекала и содержанием видимых на льду отношений между партнерами. В Белоусовой и Протопопове зритель видел по-книжному благородное семейство. А в Родниной и Уланове - дежурный вариант советского брака, когда энергичной жене ничего не остается, кроме как тянуть за собой инертного мужа.

Пикантность (да и огорчительный масштаб) знакомому зрелищу-бытию придавало, повторяю, внутреннее сходство несхожих внешне партнеров-ведомых, ставших в паре с Ириной-ведущей олимпийскими чемпионами. Я совсем не утверждаю, что они на самом деле были такими. Да и большая часть публики, скорее всего, видела в них не более чем элегантных партнеров Родниной. И только в остаточном сознании формировались образы весьма распространенной категории лиц мужского пола. Алексей Уланов - учрежденческий сердцеед с ухоженной прической и невидимым, но угадываемым поплавком об окончании вуза на фигуристском камзоле. Александр Зайцев - симпатяга без фасона и претензий. Их объединяло убеждение, что в этой необустроенной жизни подвиги уместнее совершать женщине, а у спутников столь амбициозных дам задачи приземленнее.

В новых временах деловая женщина Ирина Роднина становится более и более откровенной в интервью, и журналисты по-прежнему охочи до бесед с нею. Но к исповедальности изображенного некогда на льду, в общем-то, добавить почти и нечего. Все тогда же обо всем и сказано.

Александр НИЛИН