Газета Спорт-Экспресс от 27 мая 1998 года, интернет-версия - Полоса 15, Материал 1

Игорь УЛАНОВ

МЫ С ЛИНДРОСОМ НЕ МОЖЕМ СПОКОЙНО ВИДЕТЬ ДРУГ ДРУГА С ШАЙБОЙ

Игорь РАБИНЕР - собственный корреспондент "СЭ" по Северной Америке.

Когда защитник воскресенского "Химика" Игорь Уланов в первые дни 1992 года не вернулся домой из турне по Канаде олимпийской сборной СССР, решив попробовать свои силы в "Виннипег Джетс", времена для российских НХЛовцев были совсем иными. Среди наших еще не было ни одного обладателя Кубка Стэнли, и большинство местных тренеров не сомневалось, что с "мягкотелыми русскими", для которых высшая цель в жизни - золотые медали чемпионата мира и Олимпиады, в плей-офф каши не сваришь. Стиль, в котором играли россияне, вызывал куда больше настороженности, чем восторгов. Многие местные хоккеисты в открытую возмущались тем, что эти "чертовы комми" (коммунисты то бишь) отнимают у них на родной земле работу. Выживали в этом адском НХЛовском пекле единицы. И если посчитать, сколько наших сохранилось в лиге с того сезона, в котором дебютировал Уланов, то получится чертова дюжина. Еще до чемпионата-91/92 в НХЛ попали Вячеслав Фетисов, Игорь Ларионов, Александр Могильный, Сергей Федоров, Дмитрий Христич и Алексей Гусаров. А в том же сезоне, что и воскресенец, новобранцами североамериканских элитных клубов стали Павел Буре, Валерий Каменский, Дмитрий Миронов, Валерий Зелепукин, Сергей Немчинов и Вячеслав Козлов.

Уланов был наименее известным среди них, поэтому ему пришлось особенно трудно. Что могли ждать за океаном от человека без громкого имени, задрафтованного в 10-м раунде под 208-м порядковым номером? И ведь номер это я? объяснялся вовсе не тем, что в момент драфта приобрести игрока было нереально (как, например, Фетисова, поставленного "Нью-Джерси" на драфт в... 1983 году в 6-м раунде под 150-м номером, или Ларионова, которого выбрал "Ванкувер" в 11-м раунде драфта-85 под номером 214). В 1991 году, когда Уланов попал в обойму хоккеистов, претендующих на место в НХЛ, железного занавеса уже не существовало. Просто за океаном тогда считалось, что если кто из русских и имеет шансы на успех, то только отборные суперзвезды, а рядовым игрокам там делать нечего.

Уланов доказал, что это неверно. Да, он не относится к категории элитных хоккеистов, но уже семь лет уверенно держится в НХЛ на плаву и считается наряду с Дарюсом Каспарайтисом самым жестким защитником из России, играющим в не совсем характерном для россиян ключе. Фамилии Каспарайтиса и Уланова - одни из самых неприятных для уха Эрика Линдроса, с которым оба регулярно вступают в жесткие, а подчас и жестокие ледовые схватки и нередко в них побеждают.

Уланов сменил уже пять клубов, поиграв в "Виннипеге", "Вашингтоне", "Чикаго", "Тампа-Бэй" и "Монреале". В последнем, куда его обменяли в январе, он на очень хорошем счету, в чем я убедился, побывав на серии плей-офф против "Баффало". Едва восстановившись после операции на колене, он часто выходил на лед, трижды за один матч сокрушил главного бойца "Клинков" Мэттью Барнэби, успевая при этом и очки набирать - их в Кубке Стэнли у него было 5 (1+4), что для защитника оборонительного плана - нечастое достижение. А на следующий после окончания серии день монреальским газетам удалось выяснить, что провел ее Уланов... со сломанной стопой! Вывод крайне привередливой прессы Монреаля был однозначен: с обменом Уланова "Канадиенс" явно угадали.

В жизни Игорь - как, впрочем, и многие НХЛовцы - является противоположностью себя на льду. Очень спокойный и мягкий человек, говорящий гладко и ровно, без надрыва.

В НХЛ - ИЗ КРАСНОКАМСКА

-Насколько я знаю, родом вы не из Воскресенска, хоть и играли до НХЛ за "Химик".

- Да, я родился и все детство провел в небольшом городе Краснокамске, что под Пермью. Населения там тысяч 70, особо заняться нечем. Родители, которые живут в Краснокамске и до сих пор, к спорту никакого отношения не имеют: мама работала на бумажной фабрике, а папа всю жизнь, еще с 43-го - шофером.

-Почему они решили не переезжать к вам за океан? Ведь вы здесь уже обустроились, женились на канадке.

- Да, скоро исполняется уже пять лет, как я не был в России. Семья все-таки здесь, в Канаде, сына воспитываем, хлопот семейных много. А родителям за 60, и они настолько привыкли к своему жизненному укладу, что не в состоянии перестроиться - даже пишу другую не воспринимают. Но они ко мне приезжают каждый год на месяц-два.

-Родители к спорту отношения не имеют. А как же тогда оказались в его гуще вы?

- Я рос очень спортивным мальчишкой, какие только секции не перепробовал - лыжи, самбо... Но к хоккею тянуло больше всего, и я занимался в спортивном спецклассе - зимой играли в хоккей, а летом в футбол. Наша команда начала регулярно выигрывать первенство Краснокамска, затем и в другие города начали успешно выезжать. Когда мне исполнилось 14 лет, наш тренер отвез четырех ребят, в том числе и меня, в областной центр Пермь - показать тамошним тренерам. Мы им приглянулись, но речи о том, чтобы оставить нас в Перми не было. Если бы мы захотели там тренироваться, то должны были каждый день приезжать туда из Краснокамска. Езды - полтора часа в один конец, поэтому двое ребят отказались сразу. Ведь надо ежедневно вставать в 6 утра, идти в школу, оттуда ехать в Пермь и возвращаться домой только в 11 вечера.

-А вы и еще один парень остались?

- Он тоже в какой-то момент бросил эти поездки в Пермь - через год в армию надо было уходить, а он там с тренером поругался. В итоге я остался один, но за терпение был вознагражден: перед самой армией успел поиграть за команду мастеров "Молота" в первой союзной лиге, а потому служил, выступая за свердловский СКА. А после двух лет в нем подписал контракт с воскресенским "Химиком".

В НАПАДЕНИИ ИГРАЛ В ДЕТСТВЕ И НА КУБКЕ МИРА

- Как-то вы говорили мне, что в детстве были форвардом. Когда же успели переквалифицироваться в защитника, да еще и оборонительного плана?

- Это произошло, когда я играл за пермский "Молот". Мы выступали на турнире в Новосибирске, и в одной из игр тренер поставил меня защитником. Я очень удивился, а в матче сделал ошибку, которая стоила нам гола. Когда тренер стал меня за нее ругать, я возразил: защитником, мол, никогда в жизни не играл, не знаю, куда бежать, что делать. А он мне: раз так, то отныне ты - защитник. С тех пор и играю в обороне. В свердловском СКА, правда, еще выходил иногда в нападении, но в "Химике" - только в обороне.

-Тем не менее вы совершенно неожиданно оказались нападающим в матче Кубка мира 1996 года против сборной США - единственном, сыгранном вами на том турнире.

- В команде было очень много травмированных, не хватало ни защитников, ни форвардов. И меня пригласили на последнюю игру с американцами в Оттаве. Я в тот момент только приехал из Торонто, где живу с семьей в межсезонье, в Тампу. И вдруг звонит Герман Титов, который на Кубке мира тоже не играл: "Куда ты пропал? Тебя ищут". Я позвонил Игорю Ларионову, с которым знаком со своего первого сезона в НХЛ - как-никак оба играли в Воскресенске. Поговорил с ним, а затем мне перезвонили тренеры, пригласили в команду, и я срочно вылетел в Оттаву. Поскольку не хватало нападающих, Михайлов заявил на игру семь защитников, а меня отправил в нападение. Однако во втором периоде вернул в защиту, хотя никакого дискомфорта от игры на позиции форварда я не испытывал.

-Когда только начинали играть в защите, не трудно было перебороть в себе стремление идти в атаку?

- В первое время постоянно ловил себя на мысли: вот сейчас подключусь к атаке, она сорвется, получим контрвыпад и мне достанется от тренера. Так и привык не бегать вперед. Теперь предпочитаю держаться поближе к вратарю.

-В России очень мало защитников, которые так сурово играют в корпус, как вы. Где вы этому научились?

- В "Химике". Владимир Васильев любил крупных, жестких игроков, особенно защитников. У нас их хватало - Яковенко, Торопченко, Селянин... Я и стал играть в этой манере. Один раз в кого-то въехал, другой, третий - и пошло-поехало. Так что в НХЛ ничего в своей игре, по сути дела, менять не пришлось. К тому же у меня был опыт участия во многих международных турнирах, ездил с "Химиком" и олимпийской сборной за океан на суперсерии. А какой был ажиотаж, когда к нам в Воскресенск приезжала "Миннесота"!..

ВАСИЛЬЕВ НЕ ВОЗРАЖАЛ ПРОТИВ ТОГО, ЧТОБЫ Я ОСТАЛСЯ В "ВИННИПЕГЕ"

-Каким образом вы оказались на драфте в "Виннипеге"?

- В составе "Химика" в сезоне-90/91 я поехал в Канаду и США на суперсерию с клубами НХЛ. Нашими соперниками были "Калгари", "Сент-Луис", "Бостон", "Баффало", "Лос-Анджелес" и "Монреаль". Там меня, видимо, и заметили. Летом получил письмо из Виннипега: мы поставили тебя на драфт, занимайся, готовься, будем за тобой следить. Потом выяснилось, что "Виннипег" в тот год многих наших на драфт поставил: например, Сергея Сорокина из московского "Динамо".

-Вы верили тогда, что играть в НХЛ - реально для вас?

- Сказать, что я сильно надеялся туда попасть, было бы преувеличением - считал, что шансы у меня небольшие. Но потом смотрю: другие-то ребята уезжают. Когда поставили на драфт, заинтересовался посерьезнее, начал наводить справки, прикидывать, какие у меня возможности. Под новый 1992 год в составе олимпийской сборной поехал на серию матчей против сборной Канады. И остался в "Виннипеге".

-Традиционный в те времена скандал был?

- Нет, абсолютно ничего такого не было. Васильев был в курсе и отпустил меня. Сам сообщил мне, что в Виннипеге мной интересуются и приглашают попробоваться на две недели. Для него же самого было почетно, что из его команды игрок уезжает в НХЛ. Договор был такой: если просмотр "Джетс" удовлетворит, то я подписываю контракт, если нет - возвращаюсь. За эти две недели я сыграл три своих первых матча в НХЛ. Тогда в лиге было правило, которое потом отменили: хоккеист имел право провести до пяти официальных матчей без контракта. И вот во время игры с "Квебеком", когда я сидел в ложе прессы, мне принесли на подпись мой первый НХЛовский контракт.

-Не боялись, что обманут? Языка-то вы тогда наверняка не знали.

- Не знал, конечно. Но никакого страха у меня не было, потому что я думал только о том, как бы остаться в НХЛ. Сумма мне была совершенно не важна. К счастью, все оказалось честно, и подписался я действительно на то, что мне пообещали. Впрочем, первый мой 4-летний контракт был двусторонним, и в фарм-клубе я зарабатывал бы гораздо меньше. Но туда меня за все время отправляли на считанные игры (15 матчей за 4 года в "Виннипеге" и ни одного - за все последующие - И.Р.).

СНАЧАЛА Я БЫЛ ЕДИНСТВЕННЫМ РУССКИМ В "ДЖЕТС"

-"Виннипег" тогда, кажется, был самой российской командой в НХЛ?

- В тот момент, когда я туда пришел, там ни один русский не играл. Сергея Пряхина, который больше времени проводил в фарм-клубе, в команде тоже уже не было. А остальных - еще не было. Я приехал в январе, потом появился Женя Давыдов - после Олимпиады в Альбервилле в конце марта. Перед следующим сезоном к нам присоединились Алексей Жамнов и Сергей Баутин, а всего в тренинг-кемпе было 13 русских! Борис Миронов, Ян Каминский, Андрей Райский, Сергей Сорокин...

-А когда вы были совсем один, тяжко пришлось?

- Непросто. Хорошо еще, что помогал Игорь Куперман, который уже тогда работал в системе "Виннипега". С другой стороны, поскольку поневоле приходилось общаться только с канадцами и американцами, быстрее освоился на новом месте, выучил язык. Тогда в команде было много таких же, как я, холостых ребят - ходил с ними ужинать, старался проникнуться их интересами. На выездах жил с Майком Иглсом, вместе с которым меня четырьмя сезонами позже поменяли в "Вашингтон".

-Чувствовали в отношении к себе какую-то настороженность?

- Может быть, мне просто повезло с командой, но ничего такого не было. Сказалось, наверное, и то, что я тогда был человек несемейный и все свободное время проводил в компании с игроками. А что касается хоккея, то моему приезду в НХЛ больше русские удивлялись, которые живут за океаном. Фетисов, Касатонов, Макаров, Ларионов, Крутов, Могильный, Федоров - их все хорошо знали. А тут какой-то Уланов объявился. Подходили, расспрашивали: мы, мол, о тебе вообще не слышали, откуда ты взялся? Вот и надо было на льду показывать откуда.

-Жестких хоккеистов-иностранцев в НХЛ не слишком любят. Вы это почувствовали?

- Естественно. К тому же в первый год не только иностранцев и не только жестких - всех новичков проверяют, пытаются на место поставить. Сдачи не дашь - заклюют. Но я быстро это понял и старался сделать так, чтобы второй раз человек ко мне без лишней надобности не подъезжал.

-Говорят, что канадцы в "Виннипеге" стали злиться, когда многочисленные русские в команде говорили на своем родном языке.

- А на каком мы еще могли говорить? Большинство ребят только что приехали и совсем не знали английского. Разумеется, мы все держались вместе, и это действительно кое у кого вызывало раздражение: приехали, дескать, у них работу отнимать. К тому же кроме русских в команде хватало и других европейцев: финн Селянне, швед Томас Стин, который проиграл в "Виннипеге" 14 лет. О Селянне у меня, кстати, остались очень приятные воспоминания. Отличный парень, простой, общительный, без комплексов. Европейцев-то в конце концов во всех грехах и обвинили, когда в какой-то момент дела у команды не заладились, и начали от них избавляться.

ДОМ В ВИННИПЕГЕ МНЕ УДАЛОСЬ ПРОДАТЬ ЛИШЬ ЧЕРЕЗ ДВА ГОДА

-Этот процесс затронул и вас, хотя вы успели провести в "Джетс" три с половиной сезона - в начале апреля 95-го вас обменяли в "Кэпиталз".

- Да. Когда меня поменяли в "Вашингтон", в команде оставалось всего 5 - 6 человек из того состава, который был, когда я пришел в 92-м. Я уже обжился в городе, стал почти ветераном команды. Виннипег, конечно, маленький городок, и многим из тех, кто привык жить в столицах, он не по вкусу. Но я-то ведь сам из еще меньшего городка, так что в Виннипеге я чувствовал себя вполне комфортно. Первый год жил в гостинице, затем снимал квартиру и, наконец, купил себе там дом. Однако и года не успел в нем прожить, как обменяли. Тот трейд, был пожалуй, самым неприятным для меня событием за всю мою карьеру в НХЛ. Второй, третий, четвертый обмены воспринимаются гораздо легче.

-Дом-то удалось продать?

- Да, но только через два с лишним года.

-Как вы узнали о том обмене?

- У меня была сломана нога - шайба попала в голеностоп, я сидел в специальной кислородной камере, которая есть у нас в раздевалке, когда подошел генеральный менеджер и сообщил, что нас с Майком Иглсом продали в "Вашингтон". На следующий день мы уехали.

СКИТАНИЯ ПО АМЕРИКЕ

-В "Вашингтоне" вы надолго не задержались: сыграли три матча в конце регулярного чемпионата, два - в плей-офф, а новый сезон начали уже в "Чикаго". Что произошло?

- Как я уже сказал, приобрел меня "Кэпиталз" со сломанной ногой, а поскольку был уже конец сезона, то набрать форму и показать то, на что я способен, времени не было. И тут у меня как раз закончился контракт, а у "Вашингтона" в этот момент сменился генеральный менеджер, и новый даже не знал, какого плана я игрок. Кроме того, у "Вашингтона" в основном составе уже было восемь защитников, так что я даже не знаю, зачем они меня взяли. Да и на условиях нового контракта мы с руководством клуба не сошлись. Во время тренинг-кемпа я перестал тренироваться, потому что у меня закончилась страховка. Сезон начался, контракт не был подписан, и в середине октября "Вашингтон" обменял меня в "Чикаго".

-Но и в "Блэкхокс" вы пробыли недолго и перед самым "трейд-дедлайном" в 1996 году оказались в "Тампе".

- В "Чикаго" регулярно выходят на лед только четыре защитника, а пятый и шестой почти весь матч сидят на лавке. Места же первых четырех были прочно заняты: Челиос с Сутером проводили по 30 - 35 минут за игру, много играла и вторая пара - Уайнрич и Смит. Хорошая была команда, ничего не скажешь, но шанса проявить себя в ней по-настоящему мне так и не дали, поменяв в "Тампу".

ВОЙНА С ЛИНДРОСОМ

-В начале этого сезона я смотрел по ESPN матч "Тампы" с "Филадельфией", который заранее преподносился как жестокое сражение Эрика Линдроса и Игоря Уланова. И вы в той игре дважды впечатали капитана "Флайерз" в борт так, что треск был на весь стадион. Кажется, именно в "Тампе" началось ваше с ним противостояние?

- Нет, пораньше. Я на него внимание обратил, еще когда "Квебек" Эрика на драфт поставил и все газеты писали о том, как Линдрос не хочет там играть. А потом был матч между "Филадельфией" и "Виннипегом", за который я тогда выступал. Линдрос меня на красной линии очень сильно ударил, и в той же смене я швырнул его на борт так, что он получил травму плеча и доиграть третий период не смог. После этого мы нередко обменивались ударами - то он меня, то я его. Но настоящее наше противостояние началось в серии первого круга плей-офф-96 между "Тампой" и "Филадельфией". Тренер Терри Крисп постоянно выпускал меня на площадку, когда на лед выходил Линдрос, и такое доверие меня окрылило. Сыграли мы тогда очень неплохо, хоть "Флайерз" и прошел дальше, а я старался чем только можно досаждать Линдросу.

-Что, он настолько вам несимпатичен?

- Да, если есть подходящий момент, то почему бы и не ударить его? Ведь и он не проедет мимо, если увидит меня с шайбой.

-А еще с кем-то у Линдроса есть такие же отношения?

- Думаю, со Скоттом Стивенсом из "Нью-Джерси" и с Дарюсом Каспарайтисом из "Питтсбурга".

-С Дарюсом, недавно нанесшим Линдросу сотрясение мозга с помощью чисто силового приема, опытом борьбы с Эриком не обменивались?

- Нет, пока не приходилось.

-Вы когда-нибудь разговаривали с Линдросом?

- Нет, ни разу. Мы никогда даже не здоровались. Случая не представлялось.

СЫНА МЫ С КРИСТИН РЕШИЛИ НАЗВАТЬ ИЛЬЕЙ

-Вы один из немногих российских НХЛовцев, кто женился на канадке или американке. Как вы познакомились с будущей супругой?

- В Виннипеге я снимал квартиру у одного своего друга-канадца, который сам из Торонто. Он был знаком с Кристин и сказал мне, что если я приеду в этот город и у меня возникнут какие-нибудь проблемы, то я могу ей позвонить и она поможет. Позвонил, поговорили, я пригласил ее на игру, после которой мы вместе поужинали. Потом несколько месяцев перезванивались, а летом 94-го я поехал со сборной России на чемпионат мира в Италию и взял с собой Кристин. После чемпионата остались в Италии еще на месяц. Поженились в 95-м, а в 96-м родился наш сын Илья.

-Как же это жена согласилась, чтобы у ребенка было русское имя?

- У меня дедушку звали Ильей, а во многих семьях принято называть детей в честь предков. Я предложил Кристин на выбор несколько имен, и она выбрала Илью. Ей, кстати, варианты типа Джон или Том тоже не нравились.

-Русскому человеку не тяжело уживаться с канадкой? Ведь в Северной Америке сейчас в безумной моде борьба за женское равноправие во всем.

- Нет, у нас с ней не было таких проблем. Может, сказалось то, что она проработала несколько лет в Венгрии. К тому же у нее в роду был югослав, а дедушка - из Латвии. В Венгрии она работала модельером, теперь же все внимание уделяет семье. Любит готовить, нянчиться с сыном.

-Куда ездите отдыхать летом?

- Первый раз, как я уже говорил, были в Италии, потом в Мексике, на Вирджинских островах. А живем в межсезонье в Торонто - у нас там квартира.

-Гражданство у вас сейчас какое?

- Российское. Хочу получить и канадское - документы сейчас находятся в стадии рассмотрения.

ПОСЛЕ ШТРАФА ВСЯ "ТАМПА" СТАЛА ПРИХОДИТЬ НА ТРЕНИРОВКИ ЗА ПОЛЧАСА ДО ИХ НАЧАЛА

-В "Тампе" вы провели два с половиной сезона. Вам там нравилось?

- Да, но не из-за хоккея, а потому что погода там была очень уж хорошая. А атмосфера в команде - совершенно не хоккейная. Поэтому переход в "Монреаль" стал для меня великим делом. Так, как относятся к хоккею здесь, не относятся больше нигде. Да и вообще обмен из команды, которая безнадежно занимает последнее место, в клуб, претендующий на Кубок Стэнли, - это отличный шанс.

-Почему, по-вашему, произошел этот обмен?

- "Тампа" проигрывала один матч за другим, и еще перед Новым годом всем было ясно, что ни о каком выходе в плей-офф не может быть и речи. Тогда и появились слухи о том, что будет очень много обменов. "Лайтнинг" был нужен результативный нападающий, и меня с еще двумя игроками, обменяли на трех монреальцев, среди которых был Стефан Рише.

-Бывший тренер "Тампы" Терри Крисп относился к вам вроде бы нормально. Видимо, сменивший его Жак Демэр перестал доверять?

- Нет, я и при Демэре много играл. Так что обменяли меня не из-за трений с наставником. Просто таков бизнес в НХЛ.

-Помнится, был нашумевший случай, когда только пришедший в команду Демэр оштрафовал сразу девять хоккеистов, опоздавших на тренировку.

- Да, и я тоже попал в число штрафников. Демэр, придя в команду, сразу сказал, что он сторонник строгой дисциплины. Однажды он попросил игроков быть в раздевалке без пяти минут девять, а мы подошли минуты на две позже. Он запер дверь изнутри, отправил всех опоздавших по домам и выписал каждому штраф - 250 долларов. После этого все игроки стали появляться в раздевалке за полчаса до начала тренировки.

ВЫБЫЛ ДО КОНЦА СЕЗОНА, НО УСПЕЛ ПОПРАВИТЬСЯ К ПЛЕЙ-ОФФ

-В первом же матче за "Монреаль" вы получили тяжелую травму колена, и в прессе появилась информация, что вы выбыли до конца сезона.

- Да, я сломался в четвертой смене своей первой игры - с "Бостоном", причем столкнувшись с собственным партнером по команде Поповичем. Порвал сразу две связки. Пришлось делать операцию. Мне сказали, что я должен быть готов только к тренинг-кемпу. Но меня очень удачно прооперировали, а затем я много работал на тренажерах. Скажем, на велоэргометре накрутил больше 30 часов. И к концу регулярного чемпионата выяснилось, что я могу выхолить на лед. Сыграть три матча в первенстве и все игры в плей-офф.

-Ваша игра в Кубке Стэнли получила исключительно положительные отзывы в строгой монреальской прессе, а то, что в 10 играх вам удалось набрать 5 очков, вообще стало приятным сюрпризом.

- Я играл точно так же, как и раньше. Просто, мне кажется, в "Монреале" больше, чем в моих прежних клубах, хоккеистов, которые могут успешно завершить атаку.

-Сезон закончен. Что собираетесь делать летом?

- Поеду в Торонто. Там всегда летом большая компания российских игроков собирается. Помимо меня в этом городе живут, например, Дима Миронов, Андрей Коваленко. Еще ко мне летом часто приезжает Сергей Гончар - мы с ним познакомились и сдружились, когда вместе были в "Вашингтоне".

-А с бывшими партнерами по "Химику" общаетесь?

- Конечно! Несколько лет назад ездили домой к Славе Козлову. Постоянно поддерживаю отношения с Германом Титовым и Валерой Зелепукиным. Часто вспоминаем, как играли вместе когда-то в Воскресенске.