Газета Спорт-Экспресс от 24 декабря 1997 года, интернет-версия - Полоса 5, Материал 1

НИКОЛАЕВ ПОСТРАДАЛ ОТ ТИТО, БЕСКОВ - ОТ ФРАНКО, ГОРЯНСКИЙ - ОТ ПИНОЧЕТА, А ЛОБАНОВСКИЙ - ОТ ГРАМОВА

События, о которых мы собираемся рассказать, в свое время не вызывали улыбок у их невольных героев. Это теперь, по прошествии многих лет, драматические коллизии судеб действительно представляются смешными и забавными.

Осенью 1973 года, когда в Чили случился государственный переворот и к власти пришел генерал Пиночет, лидер чилийских коммунистов Луис Корвалан оказался за решеткой. Кампания за его освобождение была в СССР настолько масштабной, что ее организаторам подчас изменяло чувство меры. А в таких случаях, рождение актуального анекдота, как правило, неизбежно.

Например, такого. Слесарь-сантехник жэка № 5 Василий Васильевич неделю не выходит на работу. Ему звонят домой:

- Что случилось? Приболели?

- Здоров как бык. Но пока Корвалана не выпустят на свободу, на работе не появлюсь.

Пиночет испортил жизнь не только жильцам мифического жэка номер 5, которые очень долго, видимо, не могли дозваться Василия Васильевича к текущим кранам и прохудившимся сливным бачкам, но и вполне реальным людям, имевшим отношение к большому футболу.

Той же осенью 73-го сборной СССР предстояли два стыковых матча за выход в финальную часть чемпионата мира-74 с командой Чили. И надо же было такому случиться, что переворот в этой латиноамериканской стране произошел как раз в канун первой встречи - в Москве.

Матч в Лужниках состоялся, но - по решению ЦК КПСС - при пустых трибунах. Журналистов, которых пускали на стадион по специальному списку, обязали при любом исходе игры написать "лаконичные и политически выдержанные отчеты", где следовало указать счет матча и упомянуть фамилию авторов голов в советской сборной. Увы, до фамилий дело не дошло: соперники сыграли вничью - 0:0.

Гулкое эхо пустого стотысячника докатилось до высоких кабинетов на Старой площади. Репутация Страны Советов оказалась под угрозой: никаких гарантий победы нашей сборной в ответной игре на чужом поле, естественно, никто дать не мог. И хотя чилийские футболисты к путчу отношения не имели и в это время вообще находились в Европе, повторное рандеву, по мнению ЦК КПСС, было нежелательным. Несмотря на всю серьезность такой аргументации, ФИФА, сторонящаяся большой политики, не разделила эту точку зрения и засчитала поражение нашей сборной в связи с неявкой на повторную игру. В результате команда из страны, где утвердилась военная диктатура, поехала в Германию на ЧМ-74, а сборная СССР, игравшая под диктовку ЦК КПСС, осталась дома у телевизора.

Больше всех пострадал от Пиночета Евгений Горянский, лишившийся возможности продолжить работу в качестве главного тренера сборной. Почему? Этого до сих пор не знает никто.

Большая политика отражалась на судьбах тренеров сборной СССР порой самым непредсказуемым образом. Чего стоит только увольнение Константина Бескова в 1964 году после того, как его команда завоевала серебряные медали чемпионата Европы. Беда Бескова заключалась не в том, что он проиграл финальный матч первенства, а в том - кому проиграл: "ненавистному режиму Франко", да еще в присутствии самого диктатора на мадридском стадионе "Сантьяго Бернабеу" в ложе для почетных гостей!

- Я работал комментатором на телевидении в начале 60-х годов, когда мне предложили возглавить сборную, - вспоминает 77-летний Бесков, которого мы вчера поздравили с наступающим Новым годом, - На заманчивое предложение согласился не сразу. Очень смущало, что на подготовку команды к отборочным играм чемпионата Европы почти не оставалось времени: в общей сложности - 10-15 дней. "Не волнуйтесь, Константин Иванович, - успокоили меня в федерации футбола, - чемпионат Европы не в счет. Вы готовите команду к мировому первенству в Англии. Так что спокойно работайте и ни о чем не думайте.

В конце концов Бесков, в ту пору еще слишком доверчивый, принял предложение: уж больно соблазнительной была перспектива. И все вроде бы у него складывалось как нельзя лучше. Шутка ли сказать, кого обыграла наша сборная на пути к тому злополучному финалу в Мадриде: итальянцев, шведов, датчан! (Сейчас в такое и поверить трудно.) Испанцам уступили на их поле всего один мяч - 1:2, но этот мяч оказался роковым.

- Через несколько дней, - продолжает Бесков, - меня пригласили в федерацию футбола для "разбора полетов". Поздравлений с серебряными медалями чемпионата Европы мы не дождались. Там, наверху, посчитали, что мы наделали много грубых ошибок, не справились с поставленными задачами, и вручили решение президиума Федерации футбола СССР о наших отставках. Ладно бы речь шла только о главном тренере. Так нет же: посчитали, что и моего помощника Василия Дмитриевича Трофимова, который мог и объяснить, и показать футболистам любой технический прием, нецелесообразно привлекать в сборную. А Андрея Петровича Старостина сняли с поста начальника команды "по собственному желанию", хотя такого желания он, точно знаю, не испытывал и лучшую кандидатуру на эту должность невозможно было найти.

Представьте, в каком подавленном настроении я вернулся из федерации домой. А на следующее утро обнаружил в почтовом ящике журнал "Спорт в СССР", который меня развеселил шапкой на весь разворот: "Константин Бесков формирует сборную 1966 года". Если учесть, что журнал выходил, помимо русского, на китайском, венгерском, английском, французском, немецком и испанском языках, то получилось, что мы ввели в заблуждение весь футбольный мир, - смеется Константин Иванович.

Бесков был не первой жертвой "идеологической борьбы", перенесенной на футбольное поле. Колумбом в этом смысле можно считать Бориса Аркадьева, руководившего сборной СССР на первой для нас Олимпиаде 1952 года в Хельсинки. Помните: 5:5 и 1:3 с югославами? Это не сборная СССР уступила в переигровке сборной Югославии - это генералиссимус Сталин проиграл маршалу Тито, которого советские карикатуристы в те годы изображали с окровавленным топором в руках.

- В Кремле такого позора пережить не могли, - вспоминает с иронией Валентин Александрович Николаев - один из ведущих игроков той команды. - Маленков с Берией собрали Политбюро и принятые на нем решения спустили председателю спорткомитета СССР Романову, за подписью которого вышли два приказа, где было немало нелепых, с точки зрения здравого смысла, формулировок. Например, команда ЦДСА, составлявшая основу сборной, подлежала расформированию "за серьезный ущерб, нанесенный престижу советского спорта". Аркадьев был лишен звания заслуженного мастера спорта и снят с работы "за неудачную подготовку команды", хотя о международных футбольных матчах для подготовки к Олимпиаде за нашим "железным занавесом" не могло быть и речи. Никто и никогда не мог объяснить, что подразумевалось под "недопустимым поведением и грубым нарушением данных им указаний" применительно к Крижевскому и Башашкину. Неясно, почему Петрова обвинили "в недисциплинированности и грубости по отношению к товарищам", Бескова - в "безответственной игре", меня - в "неправильном поведении во время матчей". В итоге со всех, кто был поименован в приказах, сняли звания заслуженных, а Крижевского, Башашкина и Бескова еще и дисквалифицировали на год.

Любопытно, что шлейф того скандала тянулся за нами еще долго, - продолжает Николаев. - Помню, как в команде города Калинина, куда пришла группа бывших игроков ЦДСА, меня выбрали капитаном. И вдруг накануне первого календарного матча с куйбышевскими "Крылышками" вбегает ко мне в комнату начальник команды полковник Зайцев с телеграммой в руках. "Из политуправления пришла! - задыхаясь, кричит с порога. - Здесь строго-настрого указано, что капитаном ты быть не можешь. Так что извини". "А что извиняться, - отвечаю я, - телеграфируйте в Москву, что Николаев от капитанства сам отказался - пусть спят спокойно". Когда мы, герои тех мрачных дней 52-го года, теперь встречаемся друг с другом (увы, нас мало уже осталось), то всякий раз шутим: лучше бы тогда на Олимпиаде не югославам, а болгарам проиграли. Все-таки братья..."

Шли годы, но привычка после любого поражения сборной искать козлов отпущения оставалась неистребимой. В финале чемпионата Европы-72 (обратите внимание, опять-таки в финале!) советские футболисты проиграли суперкоманде ФРГ с Беккенбауэром и Мюллером - 0:3, и кто, как вы думаете, оказался крайним? Анатолий Коньков, один из самых талантливых футболистов 70-х годов.

- После финального матча в Брюсселе, на котором присутствовали руководители Федерации футбола СССР, меня обвинили в том, что я, дескать, не проявил присущих советскому спортсмену морально-волевых качеств, - рассказал Коньков, которому мы позвонили в Киев. - Не сомневаюсь, что выбор пал на меня только потому, что я играл в ту пору не в киевском "Динамо", не в московском, не в "Спартаке", а в провинциальном "Шахтере". Вершители наших судеб из спорткомитета требовали вывести меня из состава сборной, лишить звания мастера спорта и даже... понизить зарплату, которую я, как и другие игроки "Шахтера", получал на донецкой шахте имени Горького. С последним не согласился шахтком предприятия, а звания мастера спорта не позволил лишить меня первый секретарь донецкого обкома Владимир Иванович Дегтярев, которому наша команда была многим обязана.

И хотя позже, при Лобановском, Коньков был заметной фигурой в сборной СССР, а вместе с киевским "Динамо" выиграл Кубок кубков в 1975 году, заслуженным мастером спорта, в отличие от всех своих партнеров по той звездной команде, он стал гораздо позже. Потому что у руководителей спорткомитета СССР была хорошая память...

Было время, когда Лобановский старался, как мог, защитить своих подопечных от произвола функционеров, но случалось, что и он, признанный авторитет в мировом футболе, сам нуждался в защите. Но тренер, каким бы великим он ни был, уязвим гораздо больше, чем игрок. Судьбу тренера может круто изменить один судейский промах, способный вызвать неадекватную реакцию у руководящих дилетантов от футбола. Как это случилось с Лобановским осенью 1983 года, когда руководимая им сборная СССР проиграла из-за ошибки арбитра команде Португалии в Лиссабоне - 0:1 и уступила путевку на чемпионат Европы-84 во Франции. И никому из спортивных начальников не было дела до того, что судья Конрад назначил пенальти в ворота нашей сборной за нарушение - и это видели все, - совершенное за добрых два метра до штрафной.

- Француз Конрад, судивший свой последний матч в жизни, потом извинялся передо мной, - вспоминал Лобановский, которому мы позвонили в Киев и прежде всего поздравили с выходом в четвертьфинал Лиги чемпионов. - А вот руководители советского спорта даже не посочувствовали. Более того, они восприняли наше нелепое поражение чуть ли не как личную обиду и требовали сатисфакции.

Оргвыводы на заставили себя ждать. Лобановскому и начальнику команды Никите Симоняну приказом за подписью председателя госкомспорта Грамова навсегда запрещалось работать со сборной страны. Ну разве не смешно?

- Три года спустя, - продолжает Лобановский, - сделав вид, будто ничего не произошло, Грамов предложил мне в пожарном порядке вновь принять сборную, когда до начала чемпионата мира-86 в Мексике оставалось около месяца. Сразу я "да" не сказал, но потом согласился.

На этот раз, оказавшись в цейтноте, Грамов сделал единственно верный ход: в Мексике сборная Лобановского блеснула яркой, незабываемой игрой.

Говорят, что человечество расстается со своим прошлым смеясь. Не стали исключением и те футбольные знаменитости, с которыми мы разговаривали в преддверии Нового года.

Леонид ТРАХТЕНБЕРГ, Юрий ЮРИС

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

ПРЕЗИДИУМА ФЕДЕРАЦИИ ФУТБОЛА СССР

от 31 июля 1964 г.

О РУКОВОДСТВЕ СБОРНЫМИ КОМАНДАМИ СССР

1. Освободить от занимаемой должности начальника сборных команд СССР тов. СТАРОСТИНА Ан. П. в связи с его просьбой.

2. В связи с невыполненной поставленной перед сборными командами задач и крупными ошибками, допущенными в организации подготовки сборных команд, освободить от работы со сборными командами страны:

старшего тренера сборных команд т. Бескова К. И.

старшего тренера Олимпийской команда, т. Соловьева В.

тренера Олимпийской команды т. Лядина Е. И.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ ФЕДЕРАЦИИ ФУТБОЛА СССР - Н. РЯШЕНЦЕВ.

Оригинал постановления смотрите в формате PDF

Это постановление Константин Иванович Бесков хранит как реликвию. Мы спросили у него: "Какие у вас с тех пор отношения с Ряшенцевым?" "Нормальные, - ответил Бесков. - Когда встречаемся, интересуемся друг у друга, как здоровье. Время нас примирило.