Газета Спорт-Экспресс от 10 июля 1997 года, интернет-версия - Полоса 8, Материал 1

РУССКИЙ СЕЗОН В ГИМАЛАЯХ

Сразу три российские экспедиции замахнулись в этом году на никем не пройденные маршруты в Гималаях - так что неудивительно, что сезон-97 назвали русским. Только вот итоги оказались далеко не такими, на которые можно было надеяться.

Команда под руководством Сергея Ефимова предполагала штурмовать Макалу по западной стене. Группа Владимира Башкирова намеревалась совершить траверс массива Лхоцзе, а экспедиция "СпортАкадемСтиль" собиралась взойти на Эверест по северной стене. Добавим сюда еще альпиниста из Алма-Аты Анатолия Букреева, решившегося на одиночный траверс Лхоцзе - Эверест.

МАКАЛУ. ЗАПАДНАЯ СТЕНА

- Страшная стена. И технически очень сложная. Она давит на тебя, и для начала надо поверить в то, что ты можешь ее пройти. Иначе идти туда бесполезно - просто сломаешься психологически, - так оценивает этот маршрут Сергей Ефимов.

Первая попытка покорения Макалу по западной стене была предпринята в 1981 году знаменитым поляком Ежи Кукучкой, с которым шли его соотечественник Войцех Куртыка и британец Алекс Макинтайр. Пытался покорить Макалу по этому маршруту и легендарный швейцарец Эрхард Лоретан. За 15 лет было сделано восемь попыток. Но максимум, чего удавалось добиться, - подняться на высоту 7600 - 7700 м.

- Много лет я только и слышал: западная стена, западная стена, говорит Ефимов. - Этот маршрут сидел во мне как заноза.

21 мая 1997 года пять российских альпинистов - Николай Жилин, Алексей Болотов, Игорь Бугачевский, Юрий Ермачек и Дмитрий Павленко - вышли на вершину Макалу (8463 м) по западной стене.

Знаменитая стена, впервые покоренная россиянами, начинается на высоте 5800 м и заканчивается на 8100 м. 300 метров - по высоте - по скально-ледовому склону, затем проход под бергшрунд - громадную трещину, отделяющую саму стену от ледопада. С 6500 м начинается собственно стена - в этом году она была скально-ледовой. Крутизна до 7200 м - 50 - 55 градусов. И никаких следов снега. Работать приходилось на передних зубьях кошек, которые входили в очень жесткий лед лишь на 3 - 4 миллиметра. С 7400 м начинается так называемый бастион. Крутизна здесь уже 75 градусов, а местами попадаются и отвесные участки.

- На то, чтобы всю стену провешать веревками, - поясняет Ефимов, - межмуссонного сезона просто не хватит. Кроме того, там исключается работа шерпов. Маршрут такой сложности под силу только альпинистам, хорошо подготовленным технически. Поэтому после 7500 м надо идти в альпийском стиле: продвигаешься насколько можно, ставишь палатку, ночуешь, а утром снова за работу.

-Это теоретически, а как было на практике?

- После третьего выхода, уже в конце мая, ребята достигли скальной стены, проработали 3-4 веревки (1 веревка - 40 м. - Е.Р.) и поняли, что пусть очень медленно, но пройти ее можно.

-Что означает "медленно"?

- Нормальная скорость, с которой мы шли по таким стенам в Альпах, 5-7 веревок в день (200 - 250 м). Здесь дневной нормой были 100 - 150 м. На один 30-метровый участок у Салавата Хабибуллина ушли два с половиной часа непрерывной работы. Когда, провесив перила, мы дошли до 7500 м - а это в плане акклиматизации считается достаточным, чтобы работать на восьми тысячах, - стало ясно, что стена может быть пройдена. Но лишь ценой больших физических затрат и огромной технической работы.

11 мая после шести дней отдыха в нижнем базовом лагере на высоте 4600 м на штурм горы вышла первая группа: Бугачевский, Жилин, Ермачек. А два дня спустя - вторая: Хабибуллин, Болотов, Павленко. 17 мая они соединились в лагере на высоте 7600 м, откуда и начался альпийский стиль восхождения. Три ночевки потребовалось для прохождения самой стены, а на четвертой альпинисты вышли на отметку 8000 м, на западный гребень близ вершины. Это было 19 мая. На другой день перенесли палатки на 8150 м, но из-за сильного ветра и холода поработать удалось только четыре часа. Так и остались на 8150 в двух палатках, поставленных в пятидесяти метрах друг от друга.

21 мая погода нормализовалась, и между 7 и 8 утра все отправились на штурм. Вышел и Салават Хабибуллин, но вскоре сказал, что никак не может отогреть ноги, поэтому задержится в палатке и пойдет чуть позже. Болотов заметил ему: "Ты можешь вообще не ходить сегодня на гору", но Хабибуллин сказал, что все равно выйдет. С 8200 м начинался широкий гребень, где не требовалось страховки, и каждый выходил на него по мере готовности. То, что Хабибуллин задержался в лагере, ни у кого беспокойства не вызвало, а проблемы с ногами у него бывали и раньше.

Дойдя до места соединения западного гребня с южным (8300 м), Болотов обернулся и увидел, что Хабибуллин вышел из палатки. Хотя идти наверх ему было уже поздно.

Пять альпинистов дошли до вершины и сообщили об этом в базовый лагерь. Ефимов поинтересовался: а где Хабибуллин? Ему ответили, что он, наверное, так и остался в палатке.

Но они ошиблись. Начав спуск с вершины, команда наткнулась на Салавата метрах в 150 от палатки. Хабибуллин полулежал на камне, опершись на руку - будто отдыхая. Но он был мертв. Никто так и не понял, что именно произошло. Так бывает часто: люди настолько "вырабатываются", что умирают от сердечной недостаточности и холода. Нашедшие Хабибуллина альпинисты и сами были на пределе: они передали по рации в лагерь, что не смогут донести его до палатки.

- И все-таки ребята сумели поднять тело на два метра на широкую полку, - рассказывает Ефимов. Привязали, заложили снегом, каменными плитами. Мы уже все истлеем в земле, а Салават так и будет лежать на 8200 метрах. Даже если кто-то туда и доберется, снять его не сможет. Это слишком опасно для живых.

К вечеру альпинисты спустились к палаткам, переночевали. Наутро продолжили спуск и сумели дойти до 7600 м. На следующий день Жилин и Ермачек спустились до 6500 м, где их встречали Александр Михайлов с Андреем Бельковым и где в безопасном месте ждали палатки, еда, питье.

А вот в тройке Болотов - Павленко - Бугачевский произошла беда: Игорь Бугачевский разделил судьбу Салавата Хабибуллина.

Все началось с не слишком серьезного происшествия. Бугачевский упал и ушиб ребра, ему было больно дышать, и он шел медленно. Ему дали кислород, и, отдышавшись, он пошел дальше. Потом в лагере на 7600 м Бугачевский дышал кислородом всю ночь и наутро уже чувствовал себя хорошо. После следующей ночевки, на 7300 м, тройка в 8 утра вновь пошла вниз. Первым до стоянки на 6500 м добрался Павленко. Его встретил Бельков, напоил чаем и стал ждать Бугачевского, который уже был в поле его зрения тремястами метрами выше. Прождал час, но Игорь не двигался. Подниматься к нему Белькову не хотелось: потеплело, лед на стене начал подтаивать, и по склону то и дело со свистом летели вниз камни. Но подниматься пришлось: стало ясно, что с Бугачевским что-то случилось.

- Надо отдать Белькову должное, говорит Ефимов, - рисковал он страшно. Но тем не менее за полтора часа поднялся к Игорю. Тот висел в неестественном положении, и когда Андрей его повернул, то увидел, что голова в левой височной области у Бугачевского разбита. Каски на нем уже не было - видимо, ее разрубило камнем.

Что мог сделать Бельков? Вокруг продолжали свистеть камни, но он сумел спустить тело Игоря к полке и завязать веревкой. Дальше транспортировать погибшего было опасно, да и некому: у Болотова и Павленко сил уже не осталось. Было решено не рисковать людьми и оставить тело на месте.

25 мая последние двое из штурмовавших вершину - Болотов и Павленко - дошли до базового лагеря (5300 м). 28-го - уже из нижнего лагеря - экспедиция вертолетом вылетела в Катманду. Альпинисты из России первыми в мире прошли по западной стене Макалу. Но это стоило команде двух жизней.

- Гора забрала лучших, - сказал мне Сергей Ефимов. - Эти двое были чем-то похожи. Разумные, без экстремизма, трезво оценивающие обстановку, первые в работе. Очень тяжелый разговор состоялся с мамой Салавата. Она считает, что все ушли, а ее сына бросили. Ну что ей сказать?

Мы встретились с Ефимовым уже в Москве. Рассказывая о случившемся, он еле сдерживал слезы. Признался: "Я все еще в шоке, в депрессии. Салават был главной нашей надеждой - душа команды, а как гору чувствовал!"

-И все же, если отвлечься от трагической стороны, как можно оценить это восхождение?

- Я считаю его выдающимся достижением. До 1981 года на эту стену даже не смотрели - тогда было еще много непройденных более простых маршрутов. 15 лет мировой альпинизм пытался ее взять. А взяли мы.

По мнению специалистов, экспедиция сумела пройти маршрут невероятной трудности прежде всего потому, что была хорошо организована. Ефимов не скрывает, что программа подготовки была сопоставима с той, что создавалась для сборных СССР при подготовке к Эвересту-82 и Канченджанге-89. Это придало альпинистам уверенности, помогло им решиться на альпийский стиль восхождения на высотах от 7500 м. Им приходилось каждый вечер организовывать ночевки на отвесах, не зная, сколько еще раз придется это делать. А ведь на такой высоте даже асы альпинизма чувствуют себя плохо. Шли медленно, но, возможно, это сыграло и положительную роль, позволяя постепенно акклиматизироваться.

Ефимов создавал команду три года. Готовил ее на непройденной западной стене Барунцзе (7220 м). Это восхождение было признано лучшим в Гималаях в сезоне-95. Год спустя было технически сложное восхождение на Аннапурну (8091 м). В тяжелейших условиях, при страшных снегопадах удалось дойти лишь до 7000 м.

- К восхождению на Макалу ребята созревали постепенно, - вспоминает Ефимов. - К началу экспедиции у них сформировалась абсолютная, граничащая с наглостью уверенность в том, что они пройдут эту стену. Наверное, только сейчас ребята начинают понимать, что они совершили. Там, наверху, была просто черная работа - вверх-вниз, вверх-вниз. Другой такой команды, как эта, больше нет. Я ведь добивался того, чтобы создать не слепо подчиняющуюся мне команду, а такую, которая могла бы сама ставить цели и сама решать их. Чтобы ребята приходили ко мне и говорили: "Слушай, есть такой-то маршрут, давай, а?" А я бы брал на себя организацию. Теперь буду ждать: если они действительно созрели, то придут и такой разговор будет.

ТРАВЕРС МАССИВА ЛХОЦЗЕ

Вдохновителем этой экспедиции был москвич Владимир Башкиров. Я видела его за два дня до отъезда в Гималаи. Тогда, в начале марта, рекордсмен по покоренным восьмитысячникам среди россиян отправлялся в Гималаи с надеждой. Вместе с Анатолием Букреевым и врачом-высотником Евгением Виноградским Башкиров должен был подготовить к восхождению на Эверест команду индонезийского спецназа, а спустя месяц предпринять траверс массива Лхоцзе. Мы договорились увидеться по возвращении, и он даже пометил в дневнике дату будущей встречи - 9 июня.

27 мая Башкиров уснул вечным сном на спуске с Лхоцзе на высоте около 8000 метров.

В прошлом году, во время экспедиции на Макалу, Башкиров и Владимир Коротеев активно обсуждали возможность траверса Лхоцзе, который должен был включать в себя и восхождение на никем еще не покоренную вершину Лхозце-среднюю. С Макалу весь массив Лхоцзе как на ладони, и не говорить о нем было невозможно. Но как подобраться к Лхоцзе-средней? Простейший путь - по гребню через соседние вершины массива, тем более что из района Эвереста Башкирову будет до них рукой подать. Первоначально планировался полный траверс: восхождение на Лхозце (8516), выход по гребню на Лхоцзе-среднюю (8400) и спуск через Лхоцзе-Шар (8300). Оплатили разрешение на все вершины.

- Когда я приехал в Непал, - рассказывает Владимир Коротеев, - Гималаев не узнал - столь ветреной погоды я там еще не видел. Стоит не закрыть палатку минут на десять, как все покрывается слоем пыли. В Тибете такие ветры - норма. А чтобы в Непале... Погода постоянно путала все карты.

В принципе не было бы большой проблемой подняться на вершину Лхоцзе из лагеря на 7700 м: там располагался 4-й лагерь экспедиции. Но задача была не просто взойти на вершину, а идти траверсом. Поэтому от 4-го лагеря до вершины вспомогательная группа в составе Николая Черного, Юрия Утешева и Сергея Зуева сначала провесила перила, занесла туда баллоны с кислородом, веревки, крючья. 24 мая в лагерь прибыла штурмовая группа.

- Для траверса в сторону Лхоцзе-средней, - рассказывает Коротеев на вершине Лхоцзе надо было оказаться не позже полудня. А мы там были от двух до четырех часов пополудни. И стало понятно, что от траверса придется отказаться.

-Когда вы лично были на вершине?

- В четыре. Это крайний срок, чтобы до темноты спуститься в лагерь и избежать холодной ночевки. Главное, что расстроило наши планы, это то, что очень медленно шел Башкиров.

-Вы видели, как он шел?

- Я прождал его на вершине часа полтора. Замерз, но дождался. Ты, говорю, наверное, плохо себя чувствуешь? Предложил ему кислород взять, у меня в рюкзаке лежали маска, редуктор. Но он отказался: вниз, мол, не вверх. А свое медленное продвижение объяснил тем, что ведет видеосъемку. Он часто присаживался. Иногда действительно снимал, но чаще просто сидел, отдыхал. Мне велел идти вниз, готовить чай, сказав, что скоро догонит.

Башкиров с Богомоловым вместе начали спуск с вершины. Ста метрами ниже руководитель экспедиции начал предлагать посидеть, отдохнуть и даже поспать: "Нам сейчас попить принесут". Но на 8400 нельзя сидеть, а спать тем более. И кто что принесет, если все уже на пределе? Башкирова удалось спустить почти до лагеря, но не спасти.

Скорее всего роковую роль в его судьбе сыграл тот промежуток между восхождением на Эверест с индонезийцами и началом экспедиции на Лхоцзе, в который оказалась сведена на нет его акклиматизация. Вместо того чтобы, как предполагалось, встретиться с индонезийскими генералами, прилетевшими в Непал поздравить своих альпинистов, в Намче-Базаре (3440 м) или в Луклу (2800 м), ему пришлось провести с ними неделю в Катманду (1300 м). Пребывание внизу растянулось на три недели, тогда как практика показывает, что оно не должно превышать 7-10 дней. Ко всему прочему, когда тебя принимают генералы, трудно не нарушить режим.

Эти выводы подтверждает и неудача Анатолия Букреева, который спускался в Катманду вместе с Башкировым. Напомню, русский альпинист из Казахстана хотел, взойдя на Лхоцзе, выйти траверсом на Эверест. Рассказывает очевидец, Владимир Коротеев:

- Букреев шел ужасно - как середняк, а не выдающийся альпинист. Он начал восхождение с 7400 м, а мы с 7700, но я-то его знаю: будь он в нормальной форме, все равно догнал бы и перегнал. А тут шел всего в 20 метрах от меня. Когда спускались, поравнялся со мной и сказал, что идти нет сил. Я понял, что на Эверест он уже не пойдет.

Вот кто взошел на вершину Лхозце в экспедиции Башкирова: Юрий Утешев, Сергей Зуев, Николай Черный, Владимир Коротеев, Валерий Бабанов, Сергей Богомолов, Сергей Тимофеев, Глеб Соколов, Валерий Першин и Александр Фойгт.

ЭВЕРЕСТ. СЕВЕРНАЯ СТЕНА

Экспедиция под руководством ректора Российской государственной Академии физической культуры Валерия Кузинами при участии команды альпинистов Северной Осетии, покорившей Эверест два года назад по классическому маршруту, была широко разрекламирована. Но специалисты считали, что шансов на успех у нее не более 10 процентов. Северная стена Эвереста - такая же проблема для мирового альпинизма, как западная Макалу. Ее пытались пройти испанцы в начале 90-х, но дошли лишь до 8300 м.

В нашей прессе писали, что "академики" установили последний лагерь на 8500 м и до вершины им оставалось чуть более 300 м по вертикали. Это означало, что они побили рекорд испанцев. На деле же, по мнению специалистов, все было, мягко говоря, не совсем так. Двое восходителей - Александр Зеленский и Сергей Соколов - 24 мая поднялись на Эверест, но по "классике" и с кислородом. Северная же стена была обработана от 6400 м до 6900 м. Главный тренер сборной России Владимир Шатаев уверен: ни о каком "первопрохождении", как пытались представить по возвращении руководители экспедиции, речи не идет. Главное достоинство этой экспедиции в том, что все остались живы.

Итак, из трех экспедиций и сольного восхождения Букреева, составлявших "русский сезон в Гималаях", заявленный маршрут прошла лишь команда Сергея Ефимова. Остальные со своими задачами не справились. За три недели восхождений 22 российских альпиниста совершили 23 восхождения (Башкиров дважды) на четыре восьмитысячника, потеряв 6 восходителей (в эту статистику включены российские участники казахской экспедиции на Эверест, трое из которых - барнаульцы Александр Торощин, Николай Шевченко и Иван Плотников - погибли 7 мая).

-Что дал вам этот сезон как альпинисту? - спросила я Владимира Коротеева.

- Подтвердил старую истину, - ответил он. - Горы - вещь серьезная, и никакие прошлые заслуги здесь значения не имеют. Лхоцзе-средняя осталась непокоренной. Но надеюсь, что российские альпинисты пойдут на нее вновь. Процентов на двадцать работа уже выполнена, и шансы следующей экспедиции будут выше. Нынешний русский сезон в Гималаях - не последний.

Елена РЕРИХ