Газета Спорт-Экспресс от 18 октября 1996 года, интернет-версия - Полоса 14, Материал 2

Жак ВИЛЬНЕВ

ЗАБУДЬТЕ, ЧТО Я СЫН ЖИЛЯ ВИЛЬНЕВА

-Никогда прежде в "Формуле-1" не было ничего подобного: чтобы вчерашним новичок в первой же гонке завоевал поул-позишн, чуть было эту гонку не выиграл, потом набрал кучу очков, четырежды вкушал на подиуме победное шампанское и вообще вел борьбу за титул чемпиона мира... Вы предсказывали для себя такой результат?

- Да. Это тот самый результат, который я для себя только и предсказывал. Я прекрасно знал, в какую реку вступаю: "Уильямс-Рено" - лучшая машина, лучшая команда, лучший двигатель. К тому же я пришел в тот момент, когда большинство ведущих гонщиков "Формулы" сменили "прописку" - это не могло пройти безнаказанно: всем ведь нужно время, чтобы адаптироваться к новым условиям. Все шансы были на моей стороне - почему было ими не воспользоваться? Признаюсь честно, была всего лишь одна неизвестная в этой формуле: гонщик. Но я всегда был уверен в себе самом.

-Что стало для вас главной трудностью в этом сезоне? Не может же быть так, что их не было вовсе...

- Ограниченное количество кругов на тренировках перед "Гран-при". В пятницу я предпочел бы проделать кругов десять просто так, чтобы понять характер трассы. Но эти десять кругов - треть тренировки, значит, я не могу распоряжаться ими так уж вольно. И вообще мне их было явно мало. После трех дней тренировок я был бы готов рисковать по-настоящему.

-Вы любите риск?

- Я люблю разумный риск. И его преодоление. А вот глупый и безрассудный риск ненавижу.

-Но он существует и приводит к смерти...

- Я знаю. У меня отец погиб на трассе. Он прожил потрясающую жизнь, и смерть на трассе не испортила ее. И не сделала отца несчастным. Да, конечно, его близкие страдали... И о своей смерти я тоже знаю, думаю о ней. Если мне суждено погибнуть в гонке, я тоже смогу признать свою жизнь удавшейся. И не стану отчаиваться! А вот если меня сразит, к примеру, банальный рак, тогда другое дело. Смерть - такой же естественный процесс, как и рождение. Почему вы считаете, что она должна меня пугать? Если бы вы видели, как я катался на горных лыжах - я сотни раз был на волоске от гибели, но каждый раз выходил победителем!

-Да вы просто монстр какой-то - холодный, эгоистичный...

- (Хмурятся.) В работе - да, вы правы. Но в любом другом деле - совсем нет!

-28 апреля. Нюрбургринг. Первая победа Жака Вильнева в "Формуле-1". Как вы ее расцениваете - как подвиг?

- Это был такой же успех, как и другие: в ИНДИКАРе, например. В Мельбурне мне совсем чуть-чуть не хватило до победы - тогда все говорили о ней как о чуде. А как только мы вернулись в Европу, все журналисты вдруг как один стали суровы: пора бы Вильневу подтверждать выданные авансы... А после победы ликовали... Забавно!

-Вы так быстро приспособились - и к машине, и к окружающей обстановке...

- Сейчас я все объясню. У меня было имя с самого начала карьеры в гонках. Уже в "Формуле-3" я ощущал постоянное давление со всех сторон - отсюда вытекала необходимость быстро и эффективно достичь результата. Чтобы отстали. Потом, когда я уже оборудовал себе некую нишу и попривык к ней, пришлось начинать все заново: новые трассы, новые гонки, новые машины. И кругом только и слышно - "Вильнев, Вильнев, Вильнев"... Я учился жить с этим везде - в горных лыжах, в хоккее, в картинге. Ощущения, как и хорошие манеры, можно воспитать. Поэтому считаю себя самоучкой! Впрочем, в межсезонье у меня было много тестов - они здорово помогли.

-Сравните ИНДИКАР и "Формулу-1".

- Оба чемпионата профессиональны. Но в Штатах больше страсти, в Европе больше холодности и расчета. К тому же в "Больших призах" дикое давление со стороны прессы - она буквально терроризирует! Ненавижу это! Я охотно встречусь с журналистами, но только когда эти встречи запланированы и организованы заранее. К тому же в "Ф-1" просто астрономические деньги! Даже смешно. Народу раза в три больше, чем в ИНДИ - отсюда и такие раздутые бюджеты. Правда, здесь, в отличие от ИНДИКАРа, каждая команда сама строит машину. Плюс громадное количество денег жрут тесты.

-Говорят, что "Формула" делает из людей сумасшедших. Вы еще не чувствуете, что пора на прием к психиатру?

- Нет. Мне кажется, я правильно вписался в этот жизненный вираж. А что до остального... Пусть другие принимают меня таким, какой я есть - тогда все будет в порядке. Мания величия мне не грозит, хотя всегда кажется, что она обходит тебя стороной. Как правило, вы замечаете ее... потом. Но я надежно защищен от ее атак - моим менеджером Крейгом Поллоком и моей подружкой Сандрин.

-Ваша подруга - Сандрин Гро Д'Эйе - учится в Канаде?

- К сожалению. Поэтому мы редко видимся. Она не любит гонки. Все равно, какие - ИНДИКАР или "Формулу-1". И страшно боится травм.

-Вы хорошо помните своего отца?

- Иногда кажется, что хорошо, иногда - что совсем не помню. Мы, правда, с мамой путешествовали за ним по трассам чемпионата, но он все время пропадал где-то возле машин и был слишком поглощен своей страстью, своей работой. И страстью его были скорее сами машины, а не соревнования. Мне часто говорят, что я унаследовал его мастерство пилотирования. Я в это не верю! Все, ну, или почти все приобретено мной самостоятельно.

-Вам не мешает ваша фамилия? Вы не хотели бы быть, например, месье Муленом ("Мельников" - самая распространенная французская фамилия. - Прим. О.Л.)?

- Нет, я горжусь тем, что ношу фамилию Вильнев. И все преимущества и недостатки моего имени так или иначе оказались полезны для развития и становления моего "я". Вот вам пример: до гибели отца я был слабым и ранимым. Пережив это, я стал твердым и сильным.

-А как складываются ваши отношения с матерью?

- Мы достаточно далеки друг от друга. Созваниваемся, правда, регулярно - пару раз в три недели. Хотя, конечно, я люблю мою мать и мою сестру, поймите меня правильно. Но я никогда не приглашал их на гонки - мне это и в голову не приходило: гонки - это мой бизнес, мой офис, если хотите. Правда, может быть, мама и хотела бы приехать. Что до моей страсти к гонкам, то мама принимает ее по двум причинам. Во-первых, потому, что она умеет меня любить. Во-вторых, потому, что сама прожила в этой атмосфере почти всю жизнь.

-Видимо, глупо спрашивать сына гонщика, почему он выбрал гонки. И все-таки - почему вы не стали, к примеру, чемпионом в горных лыжах?

- Потому что прекрасно знал - однажды я сяду за руль гоночного болида. Горные лыжи - это мой отдых и наслаждение. За рулем я вкалываю - это моя работа. Лет до пяти, переезжая вслед за отцом с трассы на трассу, я мечтал стать гонщиком. Потом, когда он погиб, мне стало наплевать на этот спорт. Но подсознание буквально толкало меня за руль. Наследство, гены, атавизм - не знаю, как это назвать.

-Горные лыжи и автогонки похожи?

- Еще как! Их общий знаменатель - эмоции. И там, и там победа приходит, когда думаешь, оцениваешь, взвешиваешь, рискуешь - и раздвигаешь пределы возможного. Каждая "шпилька", как скоростной спуск, - это повод, чтобы выиграть сантиметры или тысячные доли секунды.

-Гонки - это наркотик?

- Да. Мы все - наркоманы. Мы создаем себе потребности, потребности влекут за собой необходимость их удовлетворять (в противном случае возникает мерзкое чувство, что чего-то недостает!), в конце концов в дело включаются гормоны и клетки спинного мозга. Результат - состояние неземного блаженства. Скорость сама по себе меня не интересует - она получается просто. А вот просчитать риск и заглянуть за его грань - в этом прелесть нашей профессии.

-Выходит, что в конечном итоге вас интересует процесс, а не результат. Вы способны признать чье-либо превосходство над собой?

- Я признаю его только в том случае, если сам сделал все возможное, пытаясь превзойти этого человека. Но тотального - на веки вечные - превосходства я не признаю никогда. Потому что верю - любой человек способен прогрессировать, причем, заметьте, самостоятельно, не надеясь только на машину, мотор или счастливое стечение обстоятельств.

-Хладнокровие (как в жизни, так и в гонках), свойственное вам, - редкое качество в 25 лет!

- Я сам воспитал его в себе. В 92-м я уехал в Японию специально ради того, чтобы разорвать пуповину, которая связывала меня с матерью. Я оказался один на один с азиатами, не зная ни слова не то что по-японски, но и по-английски! Здесь, в Европе, мы живем, как студенты, - много тестов, гонки, потом дискотеки, другие развлечения. А там... Я вынужден был приспосабливаться, чтобы понять эту культуру, чтобы, подобно японцам, проникнуться сознанием вторичности всего сущего и отстранение смотреть на все происходящее, и на гонки в том числе. Потом был ИНДИКАР - и американцы с их раскованностью и способностью "не забивать себе голову"! Таким образом, "Формула-1" стала просто еще одним звеном в цепи, а совсем не мечтой, которая воплотилась в реальность, как для многих. Я ни за что не стал бы платить, чтобы сесть за руль "Формулы"!

-И как вы оцениваете себя как пилота "Формулы-1"?

- Я совершаю ошибки, как, например, в Австралии или Бразилии, и если мне удается исправить их непосредственно на трассе - тем лучше. Если же я безнадежно теряю время и очки в чемпионате - такой расклад меня не устраивает. Два моих преимущества - реализм и хладнокровие. Чтобы не терять контроля над событиями и машиной, нужно, чтобы голова командовала твоими действиями, а голова для этого должна быть хорошо устроена. Может быть, и в ущерб качественному наполнению, так сказать. Мне кажется, что в моих действиях на трассе достаточно здравого смысла, особенно во время опасных обгонов. С другой стороны, я отнюдь не постоянен в поведении - могу быть агрессивным, когда нужно, но могу - мудрым и расчетливым. Все это - к вопросу о приспосабливаемости...

-Есть ли у вас время на то, чтобы просто пожить и посмотреть, как это делают другие?

- Безусловно. Автогонки - это ведь только часть моей жизни. Я увлекаюсь музыкой, причем меня интересуют как поп, так и рок. Играю на гитаре и фортепьяно, обожаю открывать для себя новые, необычные и незнакомые мелодии. А еще люблю возиться с компьютером, люблю чистую информатику и программирование. Может быть, когда придет - а оно, конечно же, придет! - время бросать гонки, переквалифицируюсь в этой области. А еще люблю научную фантастику и средневековье.

Что до наблюдений за жизнью остального мира... Телевидение и газеты меня не интересуют, политика еще меньше. Наша планета не стала ни лучше, ни хуже, чем была, - просто пресса - опасное оружие для вызова общественного резонанса - считает своим долгом вытаскивать на свет всю нищету мира. Но что делать - такова человеческая натура: она состоит из веры в чудеса и чудовищных преступлений.

-Как вы считаете, зарплата, подобная той, которую получают пилоты в "Формуле-1", не слишком ли это нескромно?

- Деньги важны, потому что они упрощают жизнь и дают свободу. Что до дополнительного количества нулей - мне на них плевать. Если я могу пойти в ресторан - а я обожаю вкусно поесть! - могу покупать компакт-диски и мне есть, на что залить бензин в бак моей машины, мне этого хватит. Но я прекрасно понимаю, что нахожусь в привилегированном положении. И моя зарплата меня не шокирует, потому что ее размер - феномен чисто экономического порядка: закон спроса и предложения. Если кто-то готов платить, должен быть и кто-то, кто готов взять эти деньги. Но - поверьте мне - тот, кто платит, получает взамен гораздо больше. В конце концов мы, гонщики, ставим на кон свою жизнь. Поэтому наши карьеры - не более чем химеры...

-Вы родились в Канаде, выросли в Монако и Швейцарии, гонялись и взрослели в Италии, Японии, Франции. Вы - космополит и живете где-то между Старым и Новым Светом. Где нравится больше?

- Отдаю предпочтение Европе, потому что она менее пресная. Европейцы любят жизнь, американцы - работу. В Европе работа - средство для улучшения жизни, в Штатах - работа существует ради работы и счета в банке. В довершение ко всему в Штатах нет настоящей свободы, все под контролем, а в Европе некоторые излишества не только возможны, но терпимы и желательны.

-Вы любите играть на гитаре, пианино и компьютере, гонять на роликах и коньках, носите круглые очки и странно одеваетесь. Вы делаете это нарочно, чтобы не походить на других пилотов "Формулы-1"?

- Не думаю, что в этом существуют какие-то стандарты. Да если бы они и были, я не захотел бы копировать кого-то или чью-то жизнь. "Формула-1 - моя работа. Но я хочу сохранить в ней себя как личность и делать ее так, как это подходит мне. Поначалу, читая комментарии о себе, я понимал, что "Ф-1" удивлена, к примеру, тем, как я одеваюсь. Меня же потрясло то, что они были удивлены! Я совсем не стараюсь делать что-то не так, как другие гонщики "Формулы-1 . Я просто остаюсь самим собой.

Материал к печати подготовила
Анастасия ЯСТРЕБЦЕВА