«Дана Уайт готовит нечто особенное». Хабиб — о слабостях Гэтжи, своем будущем и жесткой подготовке

Хабиб Нурмагомедов
Возраст: 32 года. Страна: Россия. Весовая категория: легкая. Победы: 28. Поражения: 0. Ничьи: 0.

О надоевших вопросах

— Во время боя с Порье отец был рядом с вами. Насколько сложно готовиться к этому поединку без его помощи, понимая, что его не будет в вашем углу?

— (Вздыхает). Я не понимаю, когда люди спрашивают меня: «Насколько сложно вам тренироваться без отца?» Естественно, это сложно. Я не могу понять, почему вы продолжаете задавать этот вопрос. Это очень сложно. Сами вот подумайте... У вас же есть отец?

— Да, конечно.

— Если с ним что-то случиться, вам без него будет сложно или просто?

— Естественно, это очень тяжело.

— Я же тоже человек. Конечно, мне очень тяжело.

О Гэтжи

— Джастин Гэтжи сравнил бой с вами с партией в шахматы. Вы лучше него разбираетесь в стратегии поединка как гроссмейстер?

— Я не думаю, что это будет партия в шахматы. Считаю, что мой бойцовский интеллект куда выше, чем у Джастина Гэтжи. Он просто крепкий парень, который любит драться. Он настоящий воин. Но если мы говорим о бойцовском интеллекте, мой IQ намного выше, чем его. И я думаю...У Джастина — очень хороший тренер. Это мое мнение. У него просто великолепный наставник. Если смотрели его бой с Тони Фергюсоном, то наверняка видели, как его тренер помогал ему в углу. Мне кажется, его зовут Мэтт Уайман... Или... Да, Мэтт Уайман? (на самом деле Тревор Уиттман. — Прим. «СЭ») Он дает ему очень хорошие советы. Я считаю, у Гэтжи очень хороший и даже отличный тренер.

— Бойцы обычно не любят давать прогнозы перед поединками, но иногда вы говорили в точности то, что собирались сделать. Как перед боем с Конором. Вы тогда сказали именно то, что и получилось в итоге. Что будет 24 октября?

— Ничего не поменяется — сначала буду бороться с ним. Если уйдет в оборону — буду ее ломать. Он может защититься от тейкдауна один раз, два раза, да хоть сто раз могу их провести.

Конечно, я буду бить его руками и ногами... Это будет микс кикбоксинга и борьбы. Моя цель — сделать так, чтобы он устал. Я заставлю его устать! Такова моя задача. Я планирую закончить бой победой в третьем или четвертом раунде.

— Многие говорят, что борцовские навыки Гэтжи могут быть угрозой для вас. Насколько он хорош в этом аспекте?

— Я видел все его поединки, и у него очень хорошая борцовская защита. Он боролся почти всю жизнь. Но за последние пять-шесть лет он нечасто использовал свои навыки борца так, как использую свои я. Потому что я всегда этим занимаюсь на тренировках и внутри клетки. Именно благодаря контролю в борьбе я и стал чемпионом.

Не думаю, что за последние несколько лет Гэтжи стал очень хорошим борцом. У него есть база, которую он наработал еще ребенком. Но сейчас все изменилось. Конечно, он знает, как защищаться от тейкдаунов, но все мы также знаем о его проблемах с выносливостью. Если я буду атаковать его в первых двух раундах, то в третьем с ним будет покончено. Потому что он не так уж и вынослив.

— Вы высоко оцениваете способности Тони Фергюсона. Вас впечатлило, как Гэтжи разобрался с Тони?

— Да, это было впечатляюще — Джастин провел великолепный бой и победил очень сильного противника. Он показал, что может выдержать пять раундов. Но все равно он дерется только в стойке. Со мной все будет абсолютно по-другому. Ему нужно будет думать о тейкдаунах, об ударах руками и ногами, о грэпплинге. Ему будет нужно думать об ММА, ведь это не просто обмен ударами. Ему придется думать о выносливости, о моем давлении. Я буду давить его насколько могу, и ему надо быть готовым к этому.

— Учитывая его ударную технику, ваши борцовские навыки и грэпплинг, насколько важно будет держать дистанцию в предстоящем бое?

— Я думаю, это важно не только в этом, а в любом другом поединке. Дистанция, контроль, давление — все это важно в любой схватке. В этом бою Гэтжи попробует держаться на расстоянии от меня и от клетки. Мое мнение — он будет работать ногами. И я думаю, он постарается «убить» мои ноги своими ударами, потому они очень хорошие... Я готов ко всему.

— Сейчас, когда в зале нет толпы, роль подсказок тренера во время боя возросла?

— Конечно, но тренеры всегда были важны. Иногда думаешь, что чего-то уже достаточно, не надо делать того или иного. Но тренер будет нужен всегда. Это дисциплина, да вообще все!.. У Джастина Гэтжи — очень хороший тренер — мое мнение. Я не знаю этого человека. Возможно, раз или два мы встречались. Когда я увидел, какие советы дает, то понял, насколько классный это тренер. У него очень высокий интеллект. Почему я так много говорю про IQ? Да потому что в ММА важны не только выносливость, борьба, сила ударов, дух. В ММА нужна еще и голова на плечах. И у тренера Гэтжи очень острый ум.

— Когда ваш отец был еще здоров, успел ли он вам что-то сказать о Гэтжи?

— Да. Мы многое не обсуждали, обсуждали только топ-10. Он говорил, что Ислам [Махачев] с ним, скорее всего, встретится. Соперников он делил: каких-то — для Ислама, каких-то — для меня. Мне говорил: «Твои соперники — Конор, Порье, Фергюсон, GSP. Пока с ними подерешься, твое время закончится». А Гэтжи отдавал Исламу. Но видите, как быстро все поменялось — вышел на замену, побил Тони Фергюсона. Но вообще отец всегда хорошо о нем отзывался, говорил, что у него хороший удар, хорошая борьба.

— В одном из интервью Гэтжи сказал: «У Хабиба в боях никогда не было сечек и серьезных повреждений, и я хочу посмотреть на его реакцию, когда он увидит свою кровь в нашем бою». Какая у вас может быть реакция, и можете ли вспомнить, когда в последний раз получали серьезное рассечение или что-то вроде этого?

— Честно — не могу вспомнить. Не то, что скрываю, просто не могу вспомнить. Если пойдет кровь... Ну, конечно, это неприятно. Не думаю, что это кому-то будет приятно. Не знаю, как ответить на этот вопрос... Пойдет кровь и пойдет... Я не первый человек, у кого кровь идет. Не хочу, чтобы у меня кровь шла. Если он хочет, то пустим ему кровь.

О судействе в UFC

— Вы выиграли почти каждый раунд в своей карьере в UFC. Что думаете о судействе в лиге и начислении очков в ММА?

— Что я думаю...

— Да, вас все устраивает или есть проблемы?

— Мое мнение — иногда судят хорошо, иногда нет. Но самое главное, судьями должны быть те, кто сам дрался и у кого есть опыт внутри клетки. Это мое мнение... Но я не знаю, может, если из трех судей все будут бывшими борцами, то они будут выше оценивать борцовские навыки? А если вердикт будут выносить исключительно бывшие ударники, то они могут выше оценивать ударные показатели? Честно — не знаю, что можно сделать. Единственное, в чем я уверен — нельзя давать судить рефери без опыта в смешанных единоборствах. Это очень опасно, потому что парни усердно трудятся всю свою жизнь, чтобы победить. А некоторые судьи даже рассуждают по-другому, ведь они никогда не дрались. Могут просто испортить человеку карьеру... Вот такое у меня мнение.

Перед каждым боем судьи заходят, говорят «Привет, я будут тебя судить» и объясняют правила. И всегда у меня возникает к ним один вопрос: «Когда и как вы можете остановить бой?»

Я всегда говорю рефери: «Пожалуйста, не останавливайте бой слишком рано!» Потому что я — профессионал. Я беру риск на себя. «Пожалуйста, не останавливайте бой рано, даже если что-то произойдет!» Ведь это ММА, и здесь один шальной удар может все изменить.

— А они что, всегда вам процедуру судейства объясняют — как будут очки начисляться?

— Да нет, они всегда только напоминают правила. Судьи не приходят, приходит рефери. Я ни разу не видел судей за всю свою жизнь и карьеру в UFC. Даже не знаю, как они выглядят

— Судьям стоит быть более публичными? Объяснять, на что они больше обращают внимание?

— Это хорошая идея. Почему бы и нет. Может, стоит делать так не после каждого поединка, а после главного боя. Они могли бы объяснять публике, почему они засчитали очки так или иначе. Людям это будет интересно. Так что почему бы и нет

О Чимаеве и Адесанье

— Что думаете о Хамзате Чимаеве?

— Что я думаю? Хм... Я не знаю, какого следующего соперника против него выставит UFC. Мое мнение — он заслуживает кого-нибудь из топ-10 или топ-15. Думаю, все же из топ-10. Чимаев достоин драться с каким-нибудь сильным противником в пяти раундах. А если победит, то он заслужит претендентский бой. Это мое мнение.

— Значит, он по-настоящему крут?

— (Смеется.) Ну, конечно, он же финишировал всех своих соперников. А вы как думаете?

— Да я согласен, но никому не важно мое мнение. Всем важно, что думаете вы.

— Я считаю, он достоин, он достоин. У нас один менеджер — Али Абдель-Азиз, и сегодня он сказал, что Чимаев получит бой — пять раундов с сильным соперником в декабре. Это будет интересно. Главный бой на турнире UFC — это очень много внимания и хорошая возможность для Хамзата. Если он выиграет следующий поединок, то будет достоин претендентского боя.

— Исраэль Адесанья сможет стать следующей суперзвездой UFC?

— Я считаю, он уже суперзвезда. Уже сейчас он очень хорош. Он пока непобедим, выиграл 20 боев, одолел много сильных соперников — Гастелума, Уиттакера, Косту. Он уже суперзвезда.

О предложении Даны Уайта

— Если победите Гэтжи, что будет вас мотивировать дальше?

— Очень хороший вопрос. Если честно, я не знаю. Что дальше?.. Это очень хороший вопрос. Посмотрим. Я люблю состязаться и соревноваться с лучшими бойцами мира. Именно поэтому я здесь. Я выступаю в UFC не из-за денег. У меня много бизнес-проектов. Я могу зарабатывать и без UFC.

— Вы можете завершить карьеру после этого боя?

— Не думаю. У нас есть несколько вариантов, но о них подумаем после этого поединка. Дана (Уайт, президент UFC. — Прим. «СЭ») сказал, что он подготовил для меня нечто особенное. Но я ему ответил: «Прибереги это, пожалуйста. Обсудим после боя». Он сказал, что будет что-то колоссальное... Посмотрим.

— Вас злит, что имя Макгрегора все еще всплывает рядом с вашим?

— Прямо сейчас я сконцентрирован на бое с Джастином Гэтжи 24 октября. Я нацелен только на него. Я не хочу недооценивать этого парня. Джастин — очень сильный соперник и серьезный мужик. Он идет за своей мечтой, он голоден до побед. Недавно он одолел Тони Фергюсона. Я сфокусирован только на 24-м октября.

— Почему отказались от участия в шоу The Ultimate Fighter?

— Я ни от чего не отказывался. Просто у меня впереди бой, и нет смысла разговаривать о том, что будет после боя. Я никогда таким не занимался. Нет смысла что-то говорить о будущем, если ты заглядываешь за спину своему сопернику.

О Тухугове

— Вы были угловым Зубайры Тухугова в его бою с Хакимом Даводу. Что скажете о судейском решении и что вы ему говорили после второго раунда?

— Я Зубе сказал, что могут в любую сторону дать оба раунда. Но первый раунд я Зубе отдал. Второй тоже можно было бы отдать. Но третий раунд нельзя было ему отдавать, это сто процентов. В таких боях судьи оценивают, как ты дерешься в крайнем раунде. Не хочу говорить о проблемах, оправдываться. Случилось и случилось. Уже ничего не вернешь. Значит, так надо было. Я хотел бы, чтобы Зуба подрался в январе. Сейчас приедет домой, месяц отдохнет, к середине ноября возобновит тренировки. Не хочу, чтобы он простаивал. Ему надо подраться в январе. Это мое мнение.

О тренировках в ОАЭ

— Вы с командой тренируетесь в зале «Над Аль Шеба» в Дубае. На прошлой неделе вы ездили в Абу-Даби, чтобы секундировать Зубайру Тухугова. После такого переезда предполагается, что нужно провести 48 часов в изоляции. Как в эти 48 часов выглядел ваш тренировочный процесс и насколько такого карантина желательно избегать, когда до боя остается месяц?

— У меня в номере были маты, беговая дорожка, велик, груша, скакалка. Я нормально тренировался. Я этим занимаюсь всю жизнь. И я знаю, в какие дни на что нужно давить. В эти дни в Абу-Даби я больше на качку давил, больше индивидуально работал. Прилетев в Дубаи, начал на другое давить: больше спарринги, больше схватки. Нас тут принял наследник принца Дубаи, тренируемся в его резиденции. Каждые 48 часов нас здесь тестируют. Мы в Дубае уже 20 дней, за это время я уже где-то 12 раз сдал тест на коронавирус. Не только я, но и вся команда. Нас постоянно тестируют. И если у кого-то есть хоть какие-то малейшее изменения, то его резко изолируют на сутки или двое. В этом плане у нас здесь все очень строго.

— В Эмиратах вас стараются окружить максимально комфортными условиями для тренировок, проживания и прочего. В чем разница между этим сбором и тренировочными лагерями в Дагестане и США?

— Здесь за нами сильный уход, честно сказать. Главное, чтобы ребята не привыкли к этому. У нас же здесь есть и начинающие бойцы. Кому-то 19-20, кому-то 22. В 22 у меня вообще никаких условий не было. А у них уже в 22, можно считать, королевские условия. Это может в голове засесть, все внутри поменять. А нужен голод! И в прямом смысле, и в переносном. Голод — это то, что движет начинающим бойцом. Я чуть беспокоюсь насчет молодых ребят.

О себе

— Это уже второй год, когда проводите по одному бою за год. Вас этот темп устраивает?

— Если честно, хотел бы чаще драться. Потому что время тоже уходит. Мне в сентябре, дней 10 назад, 32 исполнилось. Конечно, хотелось бы чаще драться. Один раз меня дисквалифицировали, потом была вся эта история с пандемией. До этого были простои из-за травм. Хотел бы чаще драться, но что я могу сделать? Чтобы драться на таком высоком уровне часто, оставаться в форме, да и одновременно столько дел... И потом то, что недавно случилось — новости, связанные с отцом... Это все сказывается.

— Как часто отправляете спарринг-партнеров в нокдауны?

— Не хотел бы это обсуждать. Но я с 15 лет надеваю перчатки. Умею бить и руками, и ногами, и коленями, и защищаться умею. Вы никогда не видели на мне крови, хотя я конкурирую на... Если я скажу просто на высоком уровне, это будет неправильно. Вы сами понимаете, на каком уровне я сейчас конкурирую, и с какими бойцами мне приходится сталкиваться. Я вообще не беспокоюсь насчет оценок моей ударки. После завершения карьеры, когда пройдут годы, люди будут ее изучать. И, я думаю, многие не смогут это раскрыть: как удалось в 28 боях за 12 лет не пропустить ни одного значимого удара.

— Лоукик — страшное оружие Гэтжи. Что готовите против этого и готовите ли? С Барбозой вы нейтрализовали лоукики прессингом.

— Так, как камера здесь поворачивается? Сейчас я вам покажу, (Хабиб показывает бедро, где есть отчетливые следы от ударов).

Вот так работаю. Это чтобы вы не нервничали. Работаю, как подобает работать одному из лучших бойцов мира. Поэтому эта моя нога к 24 октября должна быть уже стальная внутри клетки.

— И кто занимается ее набитием?

— Обработкой? (смеется). Вся команда. Хочу, чтобы вы поняли — я отдаю всего себя. Да дальней моей ноги он не достанет. Только если до передней. Я много дрался с хорошими кикерами, они все хорошо бьют по ногам и целятся. Но мой прессинг им не дает времени бить ногами, и в этом бою будет все то же самое, но я готовлюсь ко всему.

— Кто в вашем лагере по стилистике похож на Гэтжи?

— Думаю, Мовлид Хайбулаев. Здесь Шарип Зайнуков и Гаджи Рабаданов. Они меняются каждый раунд, свежими на меня нападают. Есть еще пару ударников. Есть Усман Нурмагомедов. Вы сами видели, что он недавно сделал с соперником, как он работал ногами. Усман очень хорошо бьет лоукики. Ислам — левша, но и ему нужен левша. Под Ислама у нас тоже есть спарринг-партнеры. Вся работа идет под нас — под Ислама, под меня, под Умара. У Тагира Уланбекова завтра крайние спарринги будут, и он летит в Абу-Даби. На нас четверых работают 20 человек, подготовка проходит очень хорошо.

— В своих начальных боях в UFC вы дважды роняли соперников апперкотом. А Гэтжи в своем последнем бою упал как раз после апперкота. Готовите ли комбинации с апперкотом? И почему именно этот удар у вас так хорошо получается?

— Илья, зачем вы раскрываете наш план? (улыбается) Знаете, почему апперкот заходит... Вы показываете проход в ноги, соперник приседает, и здесь можно взорваться. У меня как у борца, как у человека, которой боролся и в куртке, и по вольной борьбе, очень хорошая спина. Я когда подсаживаюсь под проход, у меня оттуда очень хорошо взрываться получается. Мое тело под это очень хорошо подходит. Хоть в моих последних боях я это не демонстрировал, но это оружие у меня есть. Это лес, который топор еще не тронул. Я могу левой ударить, могу правый оверхенд забросить, могу джебами поработать, могу ударить ногой.

— Бой с Порье был уникальным в том плане, что вы атаковали в партере, пытаясь сделать болевой или удушающий, а не включали граунд энд паунд. Это что означает — вы под соперника подстраивались или Хабиб изменился?

— Это значит, что Хабиб больше времени уделяет партеру. Даже если люди считают, что я очень хорош в партере, и мне нужно улучшать ударку, я с этим очень не согласен. Да, я должен улучшать ударку, но я считаю, что я еще больше должен работать над партером. И посмотрите мои бои: я с каждым разом все лучше и лучше в партере, я там все больше атакую, стал чаще спину забирать, чаще на живот садиться, заходить на удушающий, постоянно пытаюсь финишировать соперников. Я считаю, сейчас мой партер стал намного лучше даже с момента боя с Дастином Порье.

— Во втором раунде боя с Порье он опасно попал правой, когда встал в левшу. Вы ошиблись, или он перехитрил вас?

— Вы поймите — я конкурирую с одними из лучших бойцов в мире. Порье — это же не чемпион Московской области или чемпион СКФО. Это один из лучших бойцов мира, который это доказывает с каждым разом. То, что он ударил... Причиной тому его мастерство, что он умеет бить. Я же человек, меня тоже можно ударить. И Джастин Гэтжи может меня ударить. Гэтжи работает в правше, особо не меняет стойки. Поэтому будем бдительны, чтобы не пропускать больше такие удары.

— Не думаете, что Гэтжи более опасный ударник чем Порье?

— Не думаю, потому Порье его нокаутировал.

— Каким сабмишеном будет легче всего победить Гэтжи?

— У меня есть еще гильотина, которую я делаю левой рукой. Не знаю, удастся или нет, но на тренировках ее делаю. Также у меня очень хорошая кимура. Если я сажусь сопернику на живот, то громлю его локтями, а если он отдаст спину, то могу задушить его. У меня очень много приемов в арсенале, мне интересно всех их пробовать. Я считаю, что еще не раскрылся полностью в UFC. Я знаю, на что способен. Хотелось бы, наверное, гильотину в третьем раунде сделать. Полностью перебить его в стойке и перевести. Когда он устанет, чуть-чуть добивания, а потом прижать к сетке, закинуть вниз, накинуть гильотину и задушить.