«Сейчас мои дети не говорят по-аварски. А мы тогда не могли по-русски». Султан Ибрагимов: работа чабаном, финал Олимпиады, бой с Кличко
Султан Ибрагимов — серебряный призер Олимпиады-2000 в Сиднее, обладатель серебра ЧМ и бронзы ЧЕ, чемпион мира в профессионалах по версии WBO в супертяжелом весе (2007-2008). Историй у Султана много, и несколько он рассказал на подкасте Григория Дрозда, как пас баранов, начал заниматься боксом, попал в сборную России, боксировал в финале Олимпиады с самим Феликсом Савоном, спарринговал с легендами бокса — а те брали за эти спарринги копейки, бился с Владимиром Кличко.
Как работал чабаном в родном селе
— Село Тлярата граничит и с Грузией, и с Азербайджаном. Село у нас маленькое, тогда было 60 хозяйств, сегодня 30-35 осталось. Люди переезжают, вниз с гор спускаются. Вырос, жил, тогда у нас автомобильной дороги не было, груз на лошадях таскали: мука, соль, все, что нужно на зиму. Зимой дороги полностью закрывались, тогда большие снега бывали. Без дороги, без связи, без ничего жили и выживали, можно сказать. Вертолеты поднимались, но редко, когда что-нибудь экстренное. Зато не болели. Какие-то прививки, все, что в городе было, у нас это отсутствовало. Даже не помню, чтобы отравление или какие-то болячки. И питание хорошее, чистое, и воздух.
Население занималось скотоводством и сельским хозяйством. В принципе, у нас там кроме картошки и капусты ничего не растет из-за того, что высоко. А так в основном барашки, животноводство. Я тоже пас. У каждого в семье есть свои барашки. От колхоза были отдельные стада и собственные. Много времени проводил в горах, чабановал тоже. Пацаном еще был, помню, меня отправили, сказали: «Пока чабана изберут, два-три дня...» Три дня легко проходят, а потом ждешь, смотришь, кто-то должен подниматься, замена [не приходила], на 13-14 дней оставляли. После трех дней каждый день как три дня проходит. Мне было 15-16 лет, под тысячу голов бывало. Я не один был, еще один чувак, вдвоем оставались, кушать готовили. Ночуешь, смотришь на небо, звезды считаешь. От этого человек укрепляется, самостоятельность появляется.
О русском и аварском языках
— Когда в Ростов приехал [в университет], год-два очень тяжело по-русски [говорил]. Отлично учился, с русским тяжело было раньше. Сейчас мои дети не говорят по-аварски, они говорят по-русски. А мы не могли по-русски говорить тогда.
Почему никогда не опаздывает
— Все благодаря тренеру Анатолию Тимофеевичу Черняеву. Слава богу, он жив, сейчас картинки рисует. Когда впервые пришел на бокс, мне было неполных 17 лет. Записался, подрался, ему понравилось. Там были основная и платная группы, и он на следующий день говорит: пойдешь в основную. Условие: опоздал — получаешь прыгалкой. Третий раз [опоздал] - три раза [получаешь]. Четвертый раз — домой.
И после этого я никогда никуда не опаздывал, поэтому я вас всех здесь ждал [в студии подкаста]. Мне ребята говорят про кофе, я говорю, что уже знаю, где что находится. На самом деле [воспитание первого тренера] на всю жизнь пригодилось.
О тяжелейшем первом сборе
— Тренер говорит: надо ехать на сборы. Нашли каких-то спонсоров, денег. Семья Абачараевых, они поддержали, в первый раз для меня сборы оплачивали здесь, в Подольске. Я, когда приехал, сколько я получил ударов на первом сборе, я не получил за всю карьеру. Главным тренером был Николай Дмитриевич Хромов. Бокс в моем понимании — это драка, я выходил и каждый бой дрался. Помню, все останавливались и смотрели. Я очень много тоже получил на этом сборе. Под конец сбора Николай Дмитриевич подошел. Я был никем, даже мастером спорта не был. Он говорит: следующий сбор — за счет сборной России. Для меня это был очень большой стимул, он заметил. Поэтому после сборов начал относиться к тренировкам более серьезно.
В последний день бывают спарринги, в конец сбора. Меня ставят в спарринг с третьим номером России, забыл его фамилию. Я его во втором раунде уронил хорошо так. Левой, наверное, я левша тогда был. Бой остановили, весь зал смотрит. Вот тогда Николай Дмитриевич подошел и сказал, что следующий сбор — за счет сборной страны. Такая удача, в боксе же всегда не все от нас зависит. Бывает мой вечер, твой вечер. Этот день, может, был мой. Тогда все говорили: этот новичок пришел, сборника уронил...
О том, как гордился носками и полотенцем
— После первых сборов меня отправили в Польшу на международный турнир, никем я не был, мастером спорта даже не был. Носки дали, рыбок таких, форма сборной. Полотенце дали. Я так гордился этим, что от сборной у меня полотенце и носки были. Костюм? Это все раздали, [мне] полотенце и носки дали и отправили с командой в Польшу.
О финале Олимпиады-2000 против Савона
— Единственный тренер из Ростова, Тимофеевич, мне звонил тогда, говорил: с первого раунда надо идти вперед. А здесь тренеры говорят: надо присмотреть в первом раунде. Это ошибка была, что я начал присматриваться. Под конец я уже понял, что его можно было уронить. Он пропускал, плыл. Раньше времени бой остановили. Надо было идти с первого раунда. Часто задавал себе вопрос, почему я так не сделал.
Феликс Савон — он стабильный боксер. Я когда на Олимпиаде увидел его в бане до боя еще, он выходил как будто полуживой. Я думаю: «Этот, что ли? Я его в первом раунде...» Он в ринг заходит, как прыгнет вверх — и совсем другой человек.
Как партнер по сборной пристыдил за веселье в номере
— Когда в Севастополе условий таких не было, в одном номере жили четыре боксера. Первый олимпийский турнир, и там [Рамикуль] Малахбеков был с нами. Мы там смеемся, рассказываем... Он все время лежал с натянутым [на лицо] одеялом, на нас смотрел, слова не говорил. И под конец говорит: «Столько энергии зачем вы тратите? Берегите энергию для боя». Это и есть, наверное, профессионализм и опыт. В полуфинале-финале от нас съехал он в другой номер отдельно. Я, говорит, с дагестанцами не могу отдыхать, настроиться не могу.
Как легенды бокса брали гроши за спарринги
— В Америке я спарринговал с Риддиком Боу, Майклом Мурером. Еще без зубов был парень, который заплакал, с Ленноксом Льюисом который... Макколл. Меня удивляло, что люди, которые такие большие бои проводили, за спарринги копейки брали, с молодыми боксировали. Какими бы чемпионами они ни были, хоть они уже в возрасте. Я их обыгрывал, я их бил. Это люди, которые сделали такие имена и зарабатывали в свое время такие деньги... Майкл Мурер, рассказывали, на обед летал в Сан-Франциско. Пообедал и обратно прилетел. Эти люди потом спарринговали за 100 долларов.
О бое с Владимиром Кличко
— Бой с Кличко закончился, в раздевалке я думаю: блин, у меня столько энергии, столько сил, я даже не успел это реализовать. Потому что это человек, который и сам ничего не делал, и, когда большой рост, руки, они не дают тебе делать ничего. И зрелище испортил, и бокс испортил.
Во время боя Кличко бил мне по руке? При подготовке к бою у меня была большая проблема с левой рукой. Это они знали, но не знали, какая рука. Как ты ни стараешься все закрыть, не получается, потому что наши тоже ездили к нему на спарринги, на подготовку смотреть. Человек был, туда в зал заходил, смотрел там, что и как. Они приходили, говорили, как подготовка идет. После каждого спарринга у меня были процедуры. Мне говорили: может, перенести? А куда перенести? Потом тоже будет такая проблема. Вот это они знали — о проблемах с рукой. В ринге я понял, что он бьет специально по руке. Как судья правильно сказал, это не запрещено.
Почему считает выступление Фьюри позором
— Смотрел этот бой [с Нганну], но Тайсон Фьюри королем себя называет и такой бой показывает — это стыд и позор. Боксер, который хочет назвать себя лучшим, — так не должно быть. Я смотрел бой Мейвезера и Макгрегора — Мейвезер бизнесмен больше, чем боксер. Он отбоксировал до определенного времени, когда захотел, тогда и остановил. Он мог и пораньше остановить, но показал и бокс и заработал. А тут вроде ты и зарабатываешь, но обидно за бокс, который ты показал. Он ничего не сделал, чтобы победить, чтобы какой-то бокс показать. Такие чемпионы не должны такой бокс показывать. Завязывай, уходи или дерись как чемпион. Это было очень неприятно даже смотреть.
Почему не знает, поздоровается ли сейчас с Кличко
— Мы один раз созванивались через кого-то, а больше я нигде не видел его. Поздороваемся ли, если вдруг где-то встретимся? Учитывая сегодняшние события, даже не знаю. А так у нас обид не было после боя. С уважением расстались. И на сегодняшний день непонятно — так все поменялось, кто как поведет себя...
О разговоре с отцом Садулаева после поражения Снайдеру
— Абдулрашид Садулаев проиграл американцу Снайдеру четыре года назад. Это восприняли очень болезненно все. Я его отцу звоню, хочу какие-то слова сказать. Он говорит: «Султан, ничего не говори. Этот человек, он ложился в 9 часов вечера спать. Дисциплина такая была, он уже в 5-6 утра бегал. Я сейчас смотрю, он в 12 часов, в полпервого в вотсапе сидит. Вот причина. Мне ничего не говори, это я сейчас исправлю».
RSS