Охота на Панарина
ЧЕМПИОНАТ МИРА. Предварительный раунд
Юрий ГОЛЫШАК
из Кельна
Как же здесь здорово, в этом Кельне – сюжеты на каждом углу. Мы все ждем после матча Панарина, самого обаятельного хоккеиста сборной России. Молить об интервью Артемия не надо, он всегда рад.
Панарин идет со льда последним.
– Артемий, Артемий! – голосим мы.
Панарин улыбается, замедляет шаг – но начальство сборной берет под локоток: "Потом, потом. Сейчас собрание".
Кстати, не обманули – "потом" случилось. Когда, казалось, из русских людей на арене остались только корреспонденты.
В холле подбадривали друг друга хоккеисты сборной Германии. Похлопывали клюшками. Кто-то истошно голосил. Разве что не хлестал самого себя по щекам: "Проснись, негодяй!"
Я щурю подслеповатые глаза. Звонче всех здоровенный детина под шестнадцатым номером – надрывался так, что захотелось выяснить фамилию этого восхитительного человека. В книжице от организаторов шестнадцатого номера, однако ж, не было вовсе. Я протер глаза, потеребил мизинцем в ухе. Вот он, стоит передо мной и орет пуще прежнего. Еще и руками размахивает.
Полез в интернет – там и нашел, знакомьтесь. Конрад Абельтхаузер. Почти два метра. Все с клубами, он – без. Окажись я в такой ситуации, тоже бы рвал связки как потерпевший.
Сзади опасливо крался вдоль стеночки Артемий Панарин в пиджаке и красном галстуке – выполнять обещание перед нами, пишущими и снимающими. Улучив секунду, нырнул Абельтхаузеру под руку.
Опасность миновала – и Артемий победно расправил спину. Подтолкнул плечом щуплого корреспондента Шевченко – чтоб тот не дремал. Отвечал долго, улыбаясь. Еще б ему не улыбаться – две победы за вечер! Ускользнул от огромного немца и победил шведов. При двух унылых периодах выдали такой третий!
Поздравил Шипачева – и спрашивать не пришлось, как относится к переходу.
– Только в Лас-Вегасе надо сразу договариваться, чтоб всю зарплату переводили на карточку жены…
Мы хохотнули. Заговорили про кино, куда водили сборную – Панарин тему поддержал и развил.
– "Хозяин морей" – фильм отличный. Но будь моя воля – поставил бы "Бригаду"…
Я как человек, убивший когда-то на "Бригаду" ночь и часть дня, ужаснулся такому выбору.
Панарин еще не знал, что в этом городе на него открыта настоящая охота. Назавтра возле тренировочного катка увижу странного гражданина с авоськой. Припав на колено, тот раскладывал по асфальту даже не карточки, а фотографии хоккеистов в прозрачных файликах. Коллекционер автографов, божий человек.
– Панарин? – указал мне на каток.
– Панарин, Панарин, – кивнул я.
Авоська была набита столь плотно, что я не удивился бы, отыщись в ней и наши с Шевченко фотопортреты. Но из России его интересовал только Панарин.
Если сборная Швеции или Словакии добирается до тренировочного катка на автобусах самых современных, то Россия отчего-то использует странный. Такой, на котором возят обычно от самолета до терминала.
Чем длиннее в этом Кельне автобус, тем древнее водитель. Сборную России вез гражданин, кажется, помнящий Олимпиаду-36. На лицо вылитый Ростропович.
Кто-то из добрых кельнцев размахивал перед окнами автобуса огромной войлочной перчаткой, заставляя отшатнуться Илью Петровича Воробьева. А мой герой тряс фотографией Панарина.
Но к входу бедолагу не пустили товарищи из IIHF – и тот с печалью обернулся на меня:
– Панарин?
– Панарин, Панарин… – в тон выдохнул я.
***
На тренировочной арене стужа такая, что я готов вслед за Знарком говорить и про "странный лед", и синий воздух. Такой видел в Норильске когда-то.
Пальцы обморозились и отказывались реагировать на команды моего, так сказать, мозга. Лысинка корреспондента Шевченко стал пунцовой и покрылась инеем.
Смотрю на команду Швеции – и завидую всем этим людям. Мало того, тренер у них с бородой старообрядца, так и корреспонденты все до единого косматые. Мне бы проявить такую предусмотрительность.
Шведы вяло отыграли накануне – так же степенно и тренируются. Каждое ускорение сопровождается гримасой омерзения. Кажется, кто-то сильно устал от хоккея.
С проблесками интереса отрабатывают разве что вбрасывания. Снова и снова. Что за странная тренировка, думаю?
Все ясно станет час спустя – когда Харийс Витолиньш посмеется перед диктофонами:
– Да мы ж у них на 15 вбрасываний больше выиграли!
Вот это думаю, подробность. Матч смотрел, деталь ускользнула.
Вот наши работали так работали. Мелькнула мысль – может, не стоит вот так-то? Ускорения на максимальной скорости. Один на ходу передает другому клюшку, да еще в задницу должен подтолкнуть что есть сил. Придать ускорение. На такой скорости врежешься в борт – закончишь как Сенна.
Но обошлось.
***
Роман Ротенберг попадает в окружение корреспондентов, но живым словом не радует. Про Шипачева сообщается, что каждый волен выбирать судьбу и строить карьеру. Про запасных и чемпионат мира – "мы настраиваемся на каждый матч, каждый решающий".
Кто-то решает взять измором – и одиннадцатый вопрос дублирует первый. Но Ротенберга не проведешь – смотрит в упор, голос крепчает. Словно медом смазанный металл: "Еще раз вам повторяю…"
Всякий поймет: еще один глупый вопрос, и такого корреспондента на ноль помножат. В профессиональном смысле.
К счастью, вспоминает кто-то про 9 мая – и открывается подробность: сборная отправится почтить память героев и всех корреспондентов позовет с собой. Мы ж русские люди.
Место уже выбрано, но озвучивать рано. Здесь был Западный фронт, наступали союзники. Советских войск почти не видели. Однако сборная России нашла, куда съездить – от Кельна каких-то 50 километров.
***
Илья Воробьев о чем-то перешептывается с Харийсом Витолиньшем. Я смотрю на него и подсказывает мне внутренний голос – однажды именно он возглавит сборную. Раз уж по традиции после всякой Олимпиады штаб у нас меняется. Уже в Сочи каждый знал, что скоро сборную примет Знарок.
Сейчас же о сменщиках никто не думает. У сборной все отлично. Ну а вдруг?
Вот вам история: несколько лет назад выходил клуб "Трактор" на Петра Ильича Воробьева, звал в тренеры. О деньгах договорились быстро, хотя цену себе Петр Ильич всегда знал. Споткнулись на другом.
– А сын мой, Илья, будет ассистентом, – сообщил Воробьев-старший.
– Ни за что! – внезапно возразил "Трактор" голосом тогдашнего директора. – Мы своих молодых тренеров хотим растить. С вашей помощью.
– Нет так нет, – ответил Воробьев.
А сегодня окажись вдруг Илья Петрович на рынке – да за него клубы драться будут.
***
На прошлых чемпионатах мира к третьему дню уже было что обсудить. Что-то жесткое, скандальное. В Кельне-2010 все обсуждали видеозапись, на которой два-три хоккеиста сборной идут с сигаретами. Это гуляло, будто не взрослые парни попались, а школота: "Курят! Они курят!"
Кстати, после того скандала все курившие бросили. Коль так легко далось – значит, курили не затягиваясь.
В Братиславе год спустя Игорь Захаркин порадовал меня, а следом и вас всех бодрым интервью и чудо-словом "пондус". Всем было приятно на душе – пока не дошло до Братиславы письмо разгневанных ветеранов хоккея.
А здесь – тишь, благодать! Даже Олег Знарок благодушен и любезен. Кажется, даже рад нам всем. Надо отойти после тренировки и поговорить? Да без проблем. Сколько надо – столько и говорит, на часы не смотрит.
От Италии сюрпризов не ждет. Да и что ждать? По городу бродит один-единственный фанат хоккейной Италии, других мы не встречали. Кутается в национальный флаг. Как и финн – но тот-то допился, приехал не в тот город. Сборная Финляндии играет в Париже.
Хоккеисты Италии, как-то проиграв сборной России, в микст-зоне простодушно фотографировались с Евгением Малкиным. Не смущаясь окружения из корреспондентов. Такие итальянцы нам не страшны.
Да и кто здесь страшен? Говорили про шведов, чья сборная из одних энхаэловцев – с ними справились. Нахваливали все Америку – так эти Штаты сдулись в игре с Германией. Весь Кельн голосил от восторга.
Мы с коллегой Шевченко забрели к ночи ближе в торговый центр – около касс пусто, все толпятся у огромного экрана. Смотрят хоккей, взрываясь восторгом. Германия побеждает!
Благодушие вокруг хоккея такое, что корреспонденты вспоминают недавнее прошлое – когда сборная жила в каких-то полях под Остравой. А ответственный за прессу провел экскурсию, разгоняя тоску эксклюзивными историями:
– А вот здесь у нас кладбище. Бывает, хожу вечерами, привожу мысли в порядок. Как-то вижу – сидят на могилке два зайца. Меня видят – и вжих-х, в желтые поля…
***
У хоккея в этом городе сильный конкурент – футбольный "Кельн". На первых полосах здешнего "Спорт-Экспресса" победа над "Вердером" 4:3. Забивший решающий гол кельнец кидается к мохнатому козлу, клубному талисману. То ли танцует с ним, то ли целует в поганую морду…
А у нас – свои забавы. Коллега Шевченко, восхитившись пышными формами барышни из пресс-центра, тайком фотографирует верхнюю часть тела. Без лица. Выкладывает в твиттер.
Полчаса спустя подбегает всполошившееся официальное лицо. На едва понятном русском:
– Вы Шевченко?
– Он самый.
– Откройте ваш твиттер. Это проблема!
Отыскивает фото, тычет пальцем в ту самую даму:
– Это проблема!
– Это не проблема, – теряется корреспондент. – Это прекрасно!
– Это проблема! – повышает голос официальное лицо.
Фотография уничтожена – а назойливое "это проблема" с немецким акцентом становится мемом кельнского чемпионата.
Кстати, шутить с немцами себе дороже. С юмором эта публика не дружит – как-то малость углубился я со своим диктофоном в зону для телевизионщиков.
– Подите прочь, – с тихой злобой указала мне фрау.
Я пропустил мимо ушей – и секунду спустя почувствовал странное движение в районе груди. Опускаю глаза: это кто ж со мной вступает в нежные, интимные отношения?
Счастье, успел выхватить аккредитацию из вражьей руки – и немецкие ножницы щелкнули в воздухе. Сердитая девушка сверкнула очами. Вот так бы срезала – и прощай, чемпионат мира. Привет, Мытищи. С тех пор законопослушен и тих.
Немецкие дамы рыжеваты и кривоноги. На второй день в Кельне кажется – безопасности семьи ничто не угрожает. На третий уверенность подтаивает. Божечки мои, что же будет через неделю?
***
– Смотри, смотри, это же Шестеркин! – корреспондент Шевченко, пока за грехи не отобрали аккредитацию, бежит на полусогнутых следом за вратарем СКА. Демонстрируя прекрасную стартовую скорость при полном отсутствии дистанционной.
– Ты что, от аэропорта бежал? – оборачивается Шестеркин на тяжелый хрип за спиной.
– Да! – уверенно отвечает корреспондент.
Разговор складывается.
Но не везде нам рады – стоит расчехлить камеру на безлюдной стоянке автобусов у тренировочной арены, тут же появляется служака:
– Нет, нет! Снимать нельзя!
Тут же раскланивается с черным Porsche. Вот этому-то, должно быть, позволят снимать что угодно.
А вот попробуй что-то снять на телефон во время матча – считай, аккредитация утрачена. На остававшиеся матчи ходить будешь по билету.
***
…Днем Кельн прекрасен – было б только время гулять. Но его нет. Хватаешь впечатления урывками: вот две баржи гонят по Рейну наперегонки. Побеждает груженая ржавыми конструкциями. Здоровяки-латыши смотрят за гонкой, свесившись с моста, курлыкают на своем – по фамилиям на майках проходит перед глазами новейшая история латвийского хоккея. "Балдериса" здесь не отыщешь – но вот “Vitolin,s” присутствует. Почему-то с содранными цифрами. Вместо номера силуэты – "20"…
Чем напряженнее дни, тем больше соблазнов – прямо в пресс-центре тебе приятно разнообразят жизнь. За четыре с половиной евро накормят как поминках, со стула встать не сможешь. Да еще выдают карточку, по которой все лучшее в этом городе бесплатно. Забраться на Кельнский собор. Прокатиться что на автобусе, что на пароходике по Рейну. Даже колесо обозрения.
Полиции полно – но к вечеру, стоит сойти на этот город сумеркам, полиция исчезнет. Вылезут какие-то цыгане и афро, прости Господи, американцы. Смотрят вслед недобрыми глазами – и спина моя чувствует этот взгляд, ежится в предчувствиях.
Это проблема!..
Матч Италия – Россия пройдет в воскресенье, 7 мая. Начало - в 13.15 по московскому времени, "СЭ" проведет трансляцию игры.
RSS