Тренеру дали срок за смерть ребенка на тренировке. Он записал видеообращение

Две смерти

Лефортовский суд Москвы признал 45-летнего хоккейного тренера Вячеслава Курочкина виновным в совершении преступления по п. «в» ч. 2 ст. 238 УК РФ (оказание услуг, не отвечающих требованиям безопасности жизни и здоровья потребителей, повлекшее по неосторожности смерть человека). 18 марта 2016 года, без малого пять лет назад, Курочкин проводил платную тренировку на льду торгового центра «Город» для ребят 2006 и 2007 годов рождения, в хоккейной среде такие занятия называют «подкаткой».

После тренировки он попросил ребят собрать шайбы, в том числе лежащие в воротах. Во время того как мальчик, которого звали Савелий Манько, собирал шайбы, бросок одного из ребят попал ему в шею, что привело к почти мгновенной смерти. Прибывшая на место происшествия бригада скорой помощи спасти мальчика уже не могла.

Сперва к тренеру не было претензий, но два года спустя, летом 2018-го, он стал обвиняемым по статье 238.

Суд приговорил Курочкина к двум годам в исправительной колонии общего режима. Он также лишен права заниматься деятельностью, связанной с тренерской, воспитательной и преподавательской работой, сроком на три года. Подсудимый взят под стражу в зале суда.

Удивительно, но это был не последний трагический эпизод, связанный с его деятельностью.

11 февраля 2017 года в раздевалке хоккейного дворца в Подольске произошла драка между 14-летними хоккеистами «Витязя», тренером которых снова был Курочкин. В результате полученных травм погиб игрок Илья Солнышкин. По этому делу Курочкин проходил свидетелем.

Еще раньше, в 2012 году, когда Курочкин работал в ЦСКА, его обвиняли во взятке за попадание в состав одного из детей. Локальный скандал завершился ничем.

Обращение

Перед приговором тренер записал видеобращение. Приводим его цитаты.

— Здравствуйте, меня зовут Курочкин Вячеслав, я — бывший профессиональный хоккеист. В 2016 году на моей тренировке произошла трагедия, перевернувшая всю мою жизнь. На льду погиб мой воспитанник. В конце тренировки после моего свистка команды стали собирать шайбы, один из мальчишек решил бросить в пустые ворота и по роковой случайности попал в Савелия, собиравшего шайбы. Попал в область шеи ниже шлема. Потом, как выяснилось, у Савы в головном мозге была врожденная амболизиарная артерия, которая разорвалась. Это было несовместимо с жизнью, он умер у меня на глазах.

Скорая, конечно, приехала быстро, но лишь констатировала смерть. В тот момент моя жизнь разделилась на «до» и «после». Практически пять лет я живу с этой болью и опустошением внутри.

Всю свою жизнь я посвятил хоккею — сначала как игрок, потом как тренер. Воспитал много талантливых игроков, которыми можно гордиться. Большинство ребят до сих пор общаются со мной, спрашивают у меня совета, я хожу на их игры. Меня сложно назвать сентиментальным, я по-спортивному строг, очень требователен. Но ребята становились для меня родными, это чувствовали они и их родители.

То, что случилось, — моя трагедия и боль. Я не умею красиво говорить, это невозможно описать словами. Как и невозможно представить, что пришлось пережить близким Савелия. Никому и никогда не пожелаю такого. Все эти годы я провел в мучительных попытках понять, как можно было этого не допустить. Если бы аневризма была раньше диагностирована врачами, то его просто не допустили бы тренировок. Или тот мальчишка, бросивший шайбу, опоздал на тренировку или не попал по Саве.

Но случилось именно так, и ничего не вернуть. И в тот момент сделать ничего было нельзя. Это, конечно, не рассуждение на тему того, кто виноват. Это мое горе и боль. Каждый день мысленно прокручиваю момент. Я разделяю боль и скорбь родителей. Если они видят в трагедии мою вину, то я прошу их простить меня.

Прав или нет тренер, уже решил суд. Слишком уж часто у него в карьере случались скандальные и трагические эпизоды, которые не могли случиться по чистой случайности или злому року.