Лучший русский в истории хоккея, «кровавая среда», великий буллит. Интервью легендарного Петера Форсберга

Шведский форвард был одним из лучших своего поколения и поменял видение хоккея у миллионов болельщиков. Фанаты «Колорадо» и сборной Швеции его просто боготворили, ведь благодаря Фоппе «Эвеланш» взяли два Кубка Стэнли, а «Тре Крунур» завоевали золото двух Олимпиад и чемпионатов мира. Помимо него двукратными участниками тройного золотого клуба являются только Игорь Ларионов и Вячеслав Фетисов. В Москву легендарный скандинав приехал впервые за 25 лет. Недавно он стал лицом настольного хоккея, а последнюю версию назвали в честь спортсмена. Ее Форсберг представил в Музее хоккея в Парке Легенд. Кстати, чемпионаты мира по этому виду спорта проходят с 1989 года, а сборная России побеждала на последних шести турнирах. После презентации Петер дал интервью корреспонденту «СЭ».

Первые зимние Игры под флагом России. Как это было

ЦСКА, Россия vs Швеция

— Слышал, что вы открыли хоккейное агентство с Клодом Лемье. Как пришли в этот проект?

— Да, я вложился около года назад. Это крупнейшее хоккейное агентство в Швейцарии и во всей Европе, и занимается еще тремя видами спорта. В НХЛ из наших игроков — Рикард Раккель, Хампус Линдхольм, Кевин Фиала, Тимо Майер и еще несколько хороших ребят. Поскольку мы базируемся в Швейцарии, много наших клиентов выступают в местной лиге и шведском чемпионате, да и в остальных крупных турнирах — понемногу.

— Чем еще сейчас занимаетесь?

— Всем понемногу. Мы с семьей поселились в швейцарском Цуге, и я вложил деньги в обувную и риэлтерскую компанию, есть несколько проектов на ТВ. У нас трое детей, которым мы оставим компании, чтобы им не пришлось работать каждый день. Мы путешествуем, а недавно основали с другими энхаэловцами детский благотворительный фонд.

— Правда ли, что в 2010 году Вячеслав Фетисов предлагал вам подписать контракт с ЦСКА?

— Никакого предложения не было, да я и не подписал бы никакой контракт в то время, потому что моя нога не была в порядке, из-за нее я не мог играть. Одна операция следовала за другой. И из России у меня было предложение из другого клуба.

— Из какого?

— Когда я пытался вернуться в хоккей, другая команда приглашала меня, но не из Москвы. Мы так и не нашли общий язык, потому что я играл недостаточно хорошо. Не хотел приехать сюда, всех расстроить и не помочь команде побеждать. Это было тяжелое время для меня, и переезд в Россию так и не случился.

— Сейчас в НХЛ выступает около ста шведов и порядка сорока россиян. Говорит ли это о том, что шведский хоккей сильнее российского?

— Я бы так не сказал. Многие россияне просто остаются играть на родине. Здесь зарплата отличается от шведской лиги, и разница по деньгам между КХЛ и НХЛ не такая существенная. Если ты хорош, но не очень-очень хорош, то можно играть в России. Если бы не было КХЛ, то в НХЛ поехало бы больше российских игроков. Швеция проделала отличную работу по развитию молодых талантов, у нас отличная программа развития. Это еще одна причина, почему много шведов выступает в НХЛ. Я удивлюсь, если это количество уменьшится, потому что совсем скоро у нас появятся новое поколение сильных хоккеистов.

— У России Овечкин и Малкин, Кучеров и Панарин. У Швеции в топ-30 бомбардиров лиги только Элиас Петтерссон. Где новые Форсберги и Сундины?

— Российским игрокам надо отдать должное. Некоторые уже долго удерживают высочайший уровень и продолжают приносить результат. Удивительно, как Овечкин и Малкин не теряют запала, чтобы выстреливать и биться в каждой игре. Они много трудятся и остаются лучшими.

Раньше в топе были Сундин, Нэслунд, Зеттерберг. Альфредссон набирал много очков, Бэкстрем до сих пор там. Надеюсь, в ближайшие пять лет мы увидим больше парней из Швеции на ведущих ролях. Элиас будет фантастическим игроком и войдет в топ-10 бомбардиров. Наши ребята часто травмируются и пропускают по 10-20 игр, но держатся неплохо. Филип Форсберг хорошо начал этот сезон в «Нэшвилле», да и другие парни могут выстрелить в ближайшие один, два или три года.

Овечкин впервые забил в декабре, но не спас «Вашингтон». До лидера гонки бомбардиров — четыре гола

Овечкин, Федоров, Каменский

— В России считается, что шведским сборным не хватает бойцовского характера и что всех последние крупных успехов ваша команда достигла, когда привозила на турниры абсолютно лучший состав. Согласны?

— Не знаю, не знаю. Мы выиграли чемпионаты мира в 2013, 2017 и 2018 годах и в начале 90-х, еще несколько раз мы были близки к успеху. Я играл с Сундином и помню его характер, его огромные глаза и радость от побед. Такого у современных игроков не увидишь. Может, поэтому никто из них не входит в топ-10, а в том поколении было больше игроков с такой экстрамотивацией для победы. Но, считаю, что сейчас у нас есть игроки, которые дорастут до высот нашего поколения.

— В России вас многие называют лучшим шведом, когда-либо игравшим в хоккей. Кого вы назовете лучшим русским?

— Не знаю. Когда я рос в Швеции, не видел ни одного русского до конца 80-х. Потом я рос на русской пятерке с Ларионовым в центре. Смотрел, как они играли на чемпионатах мира и других турнирах. Потом была тройка Быков — Хомутов — Каменский. Я ладил со всеми русскими, но дольше всех играл с Гусаровым и Каменским. Отличные ребята, и с ними мы выиграли Кубок Стэнли — это совершенно особенная история.

Вначале мы едва говорили по-английски, но на льду будто читали мысли и знали точно, где каждый из нас находится на льду. Я его тогда спрашивал: «Ну, как дела?», он раз за разом повторял: «Дерьмо то же, но день новый», и потом мы смеялись. Валера великолепно владел клюшкой, и мне действительно нравилось с ним играть много лет. Он был очень умным хоккеистом.

Трудно сказать, кто был лучшим. Я играл против Федорова в расцвете сил, его невозможно было поймать. В лучшие годы Сергей был самым крутым. Дацюк в «Детройте» был неподражаем, Константинов — суперсбалансированный защитник. Могильный буквально летал по площадке и забивал с любой позиции. Разумеется, на ум приходят Овечкин и Малкин, но не знаю, кто был лучше всех. Временами они были очень хороши, я успел поиграть против Овечкина. Не знаю, кто был лучшим. У вас было много классных игроков.

— Вы упомянули Александра Овечкина, и весь мир спорит, сможет ли он побить рекорд Гретцки. А вы как думаете?

— Пока он делает все, чтобы этого добиться. В свои годы Ови забивает много голов, и все зависит от того, сколько еще лет он будет играть. В «Вашингтоне» с ним играет Бэкстрем (улыбается). Александр сохраняет в себе огонь, чтобы забивать голы, и продолжает это делать. Если он будет здоров и продолжит забивать в нынешнем темпе, то рекорд Гретцки падет.

— В ваше время игрокам и особенно звездам приходилось тяжелее, и вас часто травмировали. Современный формат хоккея позволил бы вам достичь больших успехов?

— Невозможно сказать, было бы мне лучше или хуже. У меня случались травмы, но проблемы с ногой начались в 30 лет. Будь я здоровее еще десять лет, то, может, быть успел больше. Мне нравилось играть в тело, пусть и не то чтобы я был в этом хорош. Сейчас больше борьбы, но скорости в игре возросли. Хоккеисты стали быстрее. Когда сейчас попадаешь в контакт, то это больнее, чем раньше.

— Помните, как началась «Кровавая среда» между «Колорадо» и «Детройтом»?

— Когда мы играли против «Детройта», особенно в плей-офф, для победы все готовы пойти на что угодно. Соперничество было эпичным и требовало от игроков выкладываться по полной. Тафгаев среди нас не было, и все началось с удара Клода Лемье по спине Криса Дрэйпера. Помню, как мы с Ларионовым начали бороться на льду в 1996 или 1997 году, а когда осмотрелись, на площадке все дрались. В течение нескольких лет каждая наша игра превращалась в настоящую битву. Было классно, не только с точки зрения борьбы, на льду было столько мастеров — Константинов, Фетисов, Айзерман, Федоров, Козлов. В каждой игре каждый из нас поднимал игру на новый уровень. Это одно из лучших воспоминаний о хоккее на все времена. Чтобы победить в них, нужно было быть абсолютно лучшим.

— Евгений Кузнецов утверждает, что в НХЛ многие бегают, словно курица без головы. Почему хоккей развился именно в этом направлении?

— Между моментами, когда я приехал в НХЛ в 1994 году и когда сыграл последнюю игру в 2011 году, игроки стали кататься значительно быстрее, стали лучше следить за собой вне льда, правильно питаться, заботиться о себе. Все наши поколение лучше «читало» игру. Конечно, современные хоккеисты лучше оснащены, лучше бросают, и все такое.

Помощником тренера у нас в «Колорадо» был Брайан Троттье, который выиграл несколько Кубков Стэнли с «Айлендерс». Когда мы вместе с ним играли «три на три» с травмированными, он был просто лучшим в предугадывании событий, буквально доминировал над всеми нами. Я даже хотел его ударить, потому что он нас переигрывал. Раньше мышление было заточено на «чтение» игры, а нынешнее — на другое.

Сейчас только несколько игроков очень хороши, но средний уровень остальных не так высок, как раньше, просто все стало намного быстрее. Чтобы справиться с высокими скоростями, приходится быстрее соображать. Не думаю, что голова успевает за телом в последние 15 лет. Мы просто больше играли на улице или на заднем дворе. Сейчас все стали кататься быстрее и улучшать технику. Мы предпочитали просто играть и разыгрывать разные ситуации по пять часов. Сейчас этому уделяют, наверное, всего по часу в день.

10 очков Форсберга в матче с Японией. Величайший рекорд МЧМ, который вряд ли будет побит

Олимпиады, Кубки Стэнли

— Ваш победный буллит на Олимпиаде-1994 против Канады назвали The Forsberg. Помните, как на него решились?

— Первым такой буллит исполнил Кент Нильссон на ЧМ-89. Мне было 16 лет, и тот момент я увидел по телевизору. После этого каждый шведский игрок пробовал повторить. В моем случае Кори Хирш выкатывался далеко, а я понимал, что очень плохо реализую буллиты, так что в голове возникла только такая идея. Если внимательно посмотреть повтор, то в решающий момент я практически потерял контроль над шайбой, но успел поддеть ее так, что даже ударил ловушку Хирша. Все решали миллиметры. Потом оказалось, что я забросил победную шайбу, потому что Томми Сало взял бросок от Пола Карии, и мы выиграли для Швеции первое олимпийское золото.

— Помнится, видел в детстве рекламный ролик, в котором вы бросаете шайбы клюшкой одной рукой. У кого среди действующих игроков лучший бросок?

— Элиас Петтерссон невероятно бросает, учитывая, что он не самый высокий парень. У него очень техничный бросок, он просто великолепно использует клюшку. Щелчок самый лучший, конечно же, у Овечкина. Пожалуй, у Тарасенко самый мощный бросок с кистей. Сначала он давит на клюшку, а потом выпускает снаряд. Пастрняк бросает очень здорово, быстро.

— В хоккее нет турнира, где собрались бы все лучшие игроки со всего мира. Как это исправить?

— Из-за Кубка Стэнли трудно сделать так, чтобы все энхаэловцы приехали на чемпионат мира. Здорово, что его перенесли на пару недель позже. Теперь нужно, чтобы игроки из НХЛ сыграли на Олимпиаде. Конечно, трудно заставить НХЛ отдать своих звезд в разгар сезона. Лучшие хоккеисты мира должны выходить на олимпийский лед хотя бы раз в четыре года. Считаю, такую паузу нужно делать. Помню, как в свое время мне очень хотелось сыграть за Швецию. Надеюсь, НХЛ вместе с ИИХФ найдут пути, как сделать паузу на Олимпиаду. Может, уменьшить турнир. Такое тяжело устроить на пекинских Играх, но, надеюсь, энхаэловцы вернутся на Игры-2026 в Италии.

— Отсутствие хоккеистов из НХЛ на Олимпиаде для вас трагедия или вы с этим смирились?

— Не назвал бы это трагедией, но игроки из НХЛ должны там быть. Все же очень надеюсь увидеть энхаэловцев на следующих Играх, даже если перспективы не особо хорошие. Есть чемпионат мира, на который не приезжают все лучше, хотя это хороший турнир. Нам нужно соревнование, где все лучшие будут играть друг против друга. Все болельщики жаждут насладиться их игрой. С другой стороны, у владельцев некоторых клубов сохраняются другие обязанности перед командой и фанатами.

— Россия выиграла предыдущую Олимпиаду без энхаэловцев. Эту победу можно считать равнозначной с турнирами с участием энхаэловцев?

— Я выиграл первое олимпийское золото в 1994 году. Тогда там тоже не было энхаэловцев, а в 2006 году игроки из НХЛ уже были. Я оцениваю эти золотые медали равнозначно. Это такая же золотая олимпийская медаль. На турнирах играют столько же команд, побеждать нужно всех. Я действительно оцениваю их на одном уровне.

Это все равно тот же турнир для всего олимпийского движения. Все равно ты на Олимпиаде, со всеми остальными спортсменами. Нужно стараться, чтобы победить. Когда я был в Корее, если честно, думал, что Россия забьет Германии 99 или 100 шайб, но их игра был очень упорной. Это был настоящий финал, все нервничали, приходилось выкладываться на полную. Разница незначительная есть, но олимпийское золото остается олимпийским золотом. Их разыгрывают только раз в четыре года. Для игрока обидно не поехать на Олимпиаду. Когда играл, жаждал побывать на Олимпиаде и попытаться выиграть ее для моей страны.

— Какой из титулов для вас самый важный?

— Не могу сказать. Есть разница, когда играешь за сборную несколько недель, а за Кубок Стэнли борешься девять месяцев. За целый сезон может случиться все, что угодно. Первый Кубок для меня важнее, потому что я был на льду. Когда брали второй, я был травмирован. Золото Олимпиады-2006 для меня ярче, потому что мы вернули титул после долгих 14 лет, так что это был особенный момент. Как и ЧМ-98, когда мой отец был тренером.

Петер Форсберг: «Русские просто не проснулись»

Кроуфорд, Питерс, симвосборная

— Сейчас много обсуждается тема с некорректными высказываниями и поступками тренеров. Под удар попал Марк Кроуфорд, с которым вы работали в «Колорадо». Как он себя вел, когда тренировал «Эвеланш»?

— Мы работали с 1995 по 1998 годы, в команде была напряженная обстановка. При этом я был одним из лучших игроков, поэтому мне меньше всех доставалось. Он иногда использовал страх для мотивации хоккеистов. Например, чтобы убедиться, что парни из четвертой тройки будут идти до конца. Но я никогда не видел, чтобы кто-то кого-то бил или допускал расистские оскорбления. С другой стороны, это была вообще другая эпоха, и многие использовали спорные методы.

— Все знают, что Майк Кинэн позволял себе более жестокие выходки.

— Времена меняются, и все меняется к лучшему. Таким методами сейчас уже невозможно тренировать. Даже специалисты, которые делали так раньше, теперь перестали жестить. Игроки уже не примут такое поведение, и инцидент в итоге вылезет наружу. Сейчас так больше не поступают, но раньше такое было в порядке вещей. Тренер просто хотел, чтобы команда выполняла его установку.

— Как и Билл Питерс, которого недавно уволили из «Калгари». Как вы вообще относитесь к тому, что тренеров увольняют за грехи из прошлого? Это вообще честно?

— Как я и сказал, это была другая эра, но Питерс сказал что-то расистское. Думаю, в любом случае это не закончилось бы ничем хорошим. Шведский вратарь «Чикаго» Робин Ленер тоже сказал, что непонятно, на какой срок можно возвращаться в прошлое в этом плане. Правда, не думаю, что Питерс допустил только это высказывание. Не знаю точно, что он сделал. Еще больше подробностей может быть от нас скрыто. Все равно, Билл не должен был бить кого-либо или оскорблять за его расу.

Если ты тренер, то можешь поступать таким образом только один, два, максимум — три года, потому что игроки устают от этого. Угрожаешь сослать их в фарм-клуб, допустим, раз сто и не сделаешь этого? Ну окей, в 101-й раз тебе уже не поверят. Поведение тренера очень поменялось за последние десять лет, и такой жести мы уже не видим. В наше время наставники могли себе такое позволять, но я рад, что такая эра подошла к концу.

В этом плане приходилось трудно мягким игрокам. Лично на меня кричали, может, всего раз. Вся команда сплачивалась вместе и парни стояли за тебя и друг за друга. Но, как я уже сказал — хорошо, что такие методы больше не работают.

— Кого выберете в сборную всех времен?

— Что касается вратаря, я сначала подумал о Хенрике Лундквисте, но большую часть карьеры я играл с Патриком Руа. Он невероятно читал игру в решающих матчах за клуб и даже играл против него за сборную. Когда я оставался побросать после тренировок, никогда не мог забить ему, он всякий раз успевал туда, куда я направлял шайбу.

Защитники — Никлас Лидстрем, с ним я играл за сборную, но чаще — против его «Детройта». Мы играли на одном борту, и за 20 лет я ни разу не поймал его на силовой прием. Ник всегда обгонял меня, даже когда катился спиной вперед, а я — лицом. Еще Лидстрем прекрасно понимал игру, щелкал по шайбе с лету, словно теннисист. Второй защитник — Рэй Бурк, за 22 года своей карьеры он стал одним из лучших защитников всех времен. Он внес большой вклад в победу в Кубке Стэнли.

Моя тройка нападающих: Сакик — Лемье — Нэслунд. У Джо был просто невероятный бросок и видение площадки. На него можно было рассчитывать абсолютно в каждой игре, ни разу не схалявил. Как капитан он отдавался команде без остатка. С Маркусом Нэслундом я играл три-четыре года в Швеции, и он мог забить абсолютно из любой позиции. Бросок был сумасшедший, а выбор позиции — просто идеальный. Маркус забил столько голов в НХЛ и стал настоящей звездой «Ванкувера». За свою карьеру я поиграл против Марио Лемье и Уэйна Гретцки. «Великий» был уже на сходе, а вот «Супермарио» был в полном порядке. Мы как-то сыграли с его «Питтсбургом» 6:6, и он просто доминировал в чужой зоне, никому не позволял отнять у него шайбу и набрал шесть очков.

НХЛ: расписание и результаты матчей, новости и обзоры, турнирные таблицы, статистика игроков