Овечкину дали биту

В прошедшие выходные открылся тренировочный лагерь "Вашингтон Кэпиталз". Подробности - в репортаже корреспондента "СЭ".

Слава МАЛАМУД
из Арлингтона

БЕЙСБОЛЬНЫЙ СКАНДАЛ

Наверняка гонки туда-обратно по ледовой площадке до полубессознательного состояния не входили для Александра Овечкина в список лучших способов встретить день рождения. И в ваш список они тоже не вошли бы. Вот за день до 26-летия у Овечкина действительно случилось нечто торжественное - его повели на бейсбольный матч в городе Балтиморе. Надели на него игровую рубашку (вы что думали, бейсболисты в футболках играют?) команды "Балтиморские Иволги" с номером 8. Это уже немаловажно, потому что под этим номером играла самая развеликая звезда "Иволог" всех времен. Болельщики балтиморских птичек, кстати, были потрясены и возмущены, взорвав интернет криками: "Святотатство!"

Но Овечкину ведь еще дали и биту! И даже позволили ей помахать. А потом Александр исполнил символический первый бросок, при этом добросив мячик до кэтчера (президенты США, часто занимающиеся этим делом, обычно не добрасывают), подписал кучу автографов и прилежно отскучал сколько-то там иннингов. О том, что такое иннинги и кто такой кэтчер, вам знать необязательно.

Вот, а собственно в день рождения у Ови и остальных игроков "Вашингтон Кэпиталз" начинался лагерь, который если бы был веселым местом, то не назывался бы лагерем. На стенке катка "Кеттлер-Сентер" в Арлингтоне повесили плакат "Happy Birthday, Ovi!", на трибунах расселось до полутысячи фанатов - и понеслось.

Главный тренер "Столичных" Брюс Будро, чрезвычайно похожий на Никиту Сергеевича Хрущева, летом всерьез занялся своей фигурой и даже сумел сбросить что-то порядка пяти килограммов. Видимо, Брюса это не на шутку воодушевило, и в первый день лагеря он устроил своим подопечным такой прогон сквозь шпицрутены, что жизнь медом никому не показалась.

НЕ ВСЕ ЛИ РАВНО СЕМИНУ?

Очень интересно было узнать мнение о происходящем Александра Семина, который всегда слыл одним из самых физически выносливых игроков клуба. Ну и не только об этом, конечно же. После того как в межсезонье два бывших игрока "Кэпиталз" обвинили Семина в безразличии, мнение Александра по многим вопросам вызывает в столице интерес.

Болельщики, впрочем, свою точку зрения меняют редко - на то они и болельщики. Так, например, при входе в арену я заметил машину с бамперной наклейкой "Semin Rocks". Буквально это означает "Семин играет или танцует рок-н-ролл" (что, возможно, является правдой), но в переносном смысле - "Семин клевый!" Желание услышать мнение Семина по этому и другим вопросам нарастало.

Однако Александру, видимо, было все равно (можно даже сказать "безразлично"), что там хочет от него пресса. Ни американцам, ни вашему покорному слуге он интервью не дал. Со мной, правда, перемигнулся, но это еще далеко ничего не значит. Генменеджер "Вашингтона" Джордж Макфи, например, именно так общается с прессой, когда ему нечего ей сказать. Довольно легко представить себе следующую сцену: "Саша, зайди-ка ко мне в кабинет... Смотри внимательно. Если журналисты будут тебя донимать, делай вот так..."

Тем временем Станиславу Галиеву было не все равно до такой степени, что он сломал в щепы клюшку, отрабатывая щелчок на Михале Нойвирте. Поехав за запасной, Станислав бросил обломки на скамью, и пять минут спустя о них торжественно споткнулся Будро, едва не въехав лбом в стекляную перегородку.

- Жалко, - сказал выдохшийся Галиев, когда я известил его о том, что тренер избежал серьезной травмы.

Станислав ГАЛИЕВ: "ОВЕЧКИН - КАК ДЕД МОРОЗ!"

- То, что вас оставили в основном лагере, - стандартная процедура или все-таки поощрение? - продолжил я донимать Галиева менее важными вопросами.

- Нет, я еще в лагере новичков знал, что всех оставят, так что готовил себя, настраивался. Хочу доказать, что могу бороться за место в составе.

- Тяжелее пока, чем в лагере новичков?

- Не знаю. Сегодня всего 45 минут тренировались, а в лагере новичков и по два часа бывало. Тест, правда, был очень тяжелый, но мы с Димой Орловым приехали заранее, за три недели, и успели хорошо подготовиться. Так что чувствовал себя нормально.

- Хорошо себя показали?

- Результаты не огласили пока. Надеюсь, что да.

- Ну вы же знаете вашингтонскую "Шкалу Кугрышева" - если вас не тошнит на льду, как Дмитрия несколько лет назад, то все отлично.

- А, ну если так, то все отлично!.. А вообще здорово, что я попал в одну группу с Овечкиным и Семиным. Жалко только, что Диму Орлова в другую поставили. Он очень расстроился: "И поговорить не с кем будет!"

- Думаете, вас оставят на испытательный срок в "Вашингтоне" перед отправкой в юниоры?

- Да я и предсезонным матчам буду рад. Хочу почувствовать, что это такое - уровень НХЛ. Я уже тут по болельщикам вижу, как это сильно.

- Пойдете сейчас автографы подписывать?

- Если заставят, то да.

Несколько минут спустя Галиев вдруг вышел из раздевалки и с заговорщицким видом передал мне секретную информацию.

- Там Овечкину только что кремом для бритья в лицо заехали в честь дня рождения! Он весь в ней сейчас, как Дед Мороз!

ОВЕЧКИН: "НОГ НЕ ЧУВСТВУЮ!"

- Кто-кто... Как думаете, кто это был? - ответил мне Овечкин, когда вышел (уже чистый) на общение с прессой. Я, понятно, интересовался тем, кто его так приголубил, хоть и почти наверняка знал, что это был Семин.

- Как вы думаете, зачем такие нагрузки на первой тренировке?

- Я думаю, главное - посмотреть, в какой мы форме. Мне показалось, что все выглядели отлично. Проверить выносливость очень важно.

- Может быть, все дело в том, что от команды теперь большего ждут?

- От этой команды всегда ждут многого. Мы взрослеем, становимся хладнокровнее, получаем больше опыта. Ожидания от этого только растут.

- Вас заставили четырежды проехать всю длину катка, а потом еще до красной линии...

- Да, первые два раза я довольно шустро пробежал и решил, что будет легко. А на третий... "Господи, боже мой, я ног-то не чувствую!" Ну ничего. Массаж и отдых - и все в порядке. А сейчас домой пойду, подкреплюсь, посплю. Все в норме.

Да, все было в норме. Овечкин закончил свое общение с прессой, и в коридор вышел Брукс Лайх. Брукс был в шлеме, который он радостно продемонстрировал Овечкину: "Тебе нравится?" Александр оторопело посмотрел на старшего товарища, не понимая, к чему это он. В это время Никлас Бэкстрем тихой шведской мышью прокрался сквозь толпу репортеров и влепил в физиономию капитана полотенце с кремом для бритья. Детской радости Лайха и Бэкстрема не было предела.

- Второй раз за сегодня! - взвыл Овечкин и убежал в раздевалку, не дав интервью на русском. Что ж, приберегу свои вопросы ("Поедете ли вы на чемпионат мира?") для следующего раза.

Задачи для контингента

У каждого представителя ограниченного российского контингента в НХЛ - своя задача. Так например...

У Александра Овечкина задача - поднакопить в себе злость, которую потом можно будет вылить на головы чужих вратарей. Ну или российской прессы - это уж по настроению.

А у Александра Семина - показать всем и каждому, что ему не безразлична судьба команды, и он близко к сердцу принимает любые перебои в ее игровом и психологическом пульсе. Если, конечно, Александру не безразлично мнение всех и каждого.

У Ильи Ковальчука - убедить тренеров не двигать его на правый край и попытаться смириться с мыслью о том, что в нынешнем обанкроченном "Нью-Джерси" выиграть Кубок Стэнли не более реально, чем в бывшей обанкроченной "Атланте".

У Артема Анисимова - привыкать к роли второго центра "Рейнджерс" (во всяком случае, до первой травмы Брэда Ричардса) и крепко сдружиться с Кэллаханом и Дубински.

У Александра Бурмистрова - найти в Виннипеге парки, сфотографироваться в них и при случае показать фотографии Илье Брызгалову, который когда-то озвучил свое нежелание играть в канадской глубинке по причине якобы отсутствия там мест для культуры и отдыха.

У Ильи Брызгалова - сводить дочек в филадельфийские музеи американской революции. Или занять чем-нибудь еще интересным, но только чтобы забыли о посещении домашних матчей "Флайерз". Поведение тамошних фанатов в еще меньшей степени полезно для детского организма, чем отдых в виннипегском парке.

У Сергея Бобровского - убедить тренеров в том, что один русский в воротах это хорошо, а два - вообще улетно. А не то сибиряку грозит загреметь в красивый, живописный (Брызгалову понравился бы) городок Гленс-Фоллс в Адирондакских горах, где находится фарм-клуб "Летунов".

У Евгения Малкина - размять колено и выучить, как будет по-английски: "Кросби-шмосби, я за него".

У Евгения Набокова - переиграть Рика Дипьетро или подождать семь - десять минут, пока тот травмируется.

У Никиты Филатова - убедить Оттаву в том, что в Коламбусе ни черта не разбираются в хоккее. А поскольку Оттава и так это знает, то скорее - не убедить ее в обратном.

У Николая Кулемина - приготовиться к выдаче на-гора традиционного "Контрактного сезона российского хоккеиста" и держать карман как можно шире.

У Павла Дацюка - войти в роль суперзвезды и любимца телекамер, раз уж он теперь раздает интервью на пять страниц канадским журналам.

У Сергея Гончара - не шибко переживать, потому что быть вторым самым дорогим игроком клуба в 37 лет - тоже нормальное достижение.

У Семена Варламова - упасть, отжаться, стать на шпагат, сплясать цыганочку и присядку, пройтись гусиным шагом на колорадскую гору и вниз, подняться из "бабочки" три с половиной тысячи раз, выполнить танец шаолиньского монаха с вратарской клюшкой, прочесть "Анну Каренину", стоя на голове, и надеяться, что этот медосмотр будет первым и последним в текущем сезоне.

У Андрея Маркова - очень, очень аккуратно кататься и думать только о хорошем.

У Федора Тютина, подписанного "Коламбусом" аж до Олимпиады в Пхенчхане, - сказать себе: "Вот оно, стало быть, дом, значит", и потереть подбородок.

У Дмитрия Куликова с Евгением Дадоновым - не затеряться в толпе новичков "Флориды", потому что у обоих на носу новые контракты.

У Николая Хабибулина - задумчиво стоять рядом с портретом Гранта Фюра в подтрибунном коридоре дворца "Эдмонтона" и чувствовать единение с Вселенной.

У корреспондента "СЭ" - придумать объяснение, почему не были сформулированы задачи Антона Волченкова и Антона Бабчука.

У болельщиков - подождать еще полмесяца, когда у команд НХЛ все начнется по-серьезному, и болеть за Овечкина, жалеть Ковальчука, спорить о Семине и желать здоровья Варламову можно будет со всей искренностью чувств.

Слава МАЛАМУД
Арлингтон