«Вернуться в «Спартак»? Не думаю, что в одну реку можно войти дважды». Интервью Паршивлюка о Карпине, Глушакове, Дзюбе и другом

Ранее «СЭ» опубликовал первую часть интервью вице-капитана «Динамо», а когда-то самого молодого капитана в истории «Спартака» Сергея Паршивлюка. Сегодня окончание беседы: изучение двух иностранных языков и золотая медаль в школе, реакция на просьбу динамовских фанатов поцеловать эмблему и уроки Месси на ЧМ-2022, капитанство в «Спартаке» в 21 год и тяжелые травмы, работа с Черчесовым, Эмери и Карпиным, отношения с Глушаковым и Дзюбой, мысли о тренерской профессии и оценка самому себе за карьеру.

Учу английский и испанский. Десять человек к репетитору по английскому привел

— Продолжаете ли учить испанский и совершенствовать английский? — вопрос Паршивлюку.

— Продолжаю. Даже здесь, на сборах, два раза в неделю занимаюсь с репетитором английским, два — испанским. Все нравится. Подтягиваю к этому процессу ребят из команды. Даня Фомин вот начал заниматься. Мне уже с учителей надо проценты брать! Человек десять привел.

— Ого. Кого?

— Свою жену и детей, Игоря Лещука с женой, одноклассников дочки. Хорошего специалиста почему не посоветовать? Я до этого пытался заниматься английским с носителем — не пошло. А с ней почувствовал, что уровень пошел вверх как на дрожжах. Для меня стало показателем, что начал все фильмы и сериалы смотреть в оригинале. В переводе уже не могу! Только с женой что-то смотрю на русском — ее уровень для просмотров на английском пока недотягивает.

А испанский начал учить, потому что всегда нравилась эта культура, плюс Валерий Георгиевич постоянно со своим штабом на испанском говорил. Хотелось понимать, как они там меня обсуждают, ха-ха. Я поинтересовался у преподавательницы, и она мне посоветовала свою подругу. С удовольствием уже год занимаюсь испанским.

— А сколько лет английским?

— Вообще-то он у меня начался с детства. Спасибо родителям, они меня к учительнице водили дополнительно. Уровень плюс-минус был, я мог поддержать беседу, но мне всегда хотелось общаться свободно. Особенно когда на некоторых футболистов смотришь, на того же Рууда ван Нистелроя, который дает интервью на 40 минут на безупречном английском. Либо на испанца Бельерина. Для людей из Испании выучить английский — это огромная проблема, а он без акцента разговаривает. Примеры таких людей мотивируют.

— Вы реально школу с золотой медалью окончили? Такое часто говорят о самых умных футболистах, но нередко это оказывается мифом.

— Правда. Но не придаю этому особого значения. Потому что школа была при «Спартаке», весь класс состоял из футболистов, и нам делали кое-какие поблажки. Спасибо учителям, но мои знания были не на золотую медаль.

Сергей Паршивлюк.

Александр Федоров, Фото «СЭ»

— Все равно это редчайший случай. Футболисты обычно на учебу забивают.

— А вот за это спасибо маме. Она всегда говорила, что футбол футболом, но говорить и думать тоже надо уметь. На первом месте, по ее мнению, должна была идти учеба. В какой-то момент я ее переубедил. Но старался посещать все уроки, практически ничего не прогуливал.

— Кем мама хотела вас видеть?

— Просто человеком. Воспитанным и честным. Пытаюсь как-то соответствовать.

— Как усердная учеба и золотая медаль помогли вам в жизни? Например, принимать правильные решения в сложных ситуациях.

— К сожалению, я попал в «Спартак» в такой период, когда уходили ветераны, которые могли дать совет. И передо мной не было примера, человека, который мог сказать: «Вот это чепуха, а это правильно». Очень жалею, что не начал раньше изучать языки, читать правильные книги, общаться с умными людьми, от которых ты питаешься знаниями. Этот момент у меня был упущен, и я начал компенсировать только в 30 лет. А мог бы знать уже намного больше, быть намного более раскрытым для мира человеком. И сейчас часто пытаюсь объяснить это всем этим молодым балбесам, которые меня не слушают. Я пришел к этому поздно, но лучше поздно, чем никогда.

«Говорят, что я надломился после «Спартака»? Это не так!» Кононов — об увольнении из «Арсенала», своем будущем и команде Абаскаля

— Вы поразили меня тем, как смогли среагировать на настоятельную просьбу динамовских фанатов поцеловать клубную эмблему. Даже Виктор Савельевич Онопко в схожей ситуации в ЦСКА дал слабину. Как вам удалось достойно и мгновенно выйти из ситуации?

— Я ожидал каких-то вопросов, хотя специально ничего не репетировал. Готов был к тому, что вспомнят прошлое. Но такой постановки вопроса, конечно, не мог ожидать. Едва началось, начал прокручивать в голове, что ответить. Все получилось спонтанно, но честно.

И я всегда был честен перед всеми и готов пообщаться с кем угодно по поводу своих личных решений в карьере. Мне кажется, те четыре года, которые нахожусь в «Динамо», я подтверждаю все слова, которые тогда сказал. Соответственно, наши отношения с динамовскими болельщиками стали намного уважительнее. Сейчас таких вопросов ни у кого не возникает. При любых встречах — только взаимное уважение и поддержка, чего я и просил.

— Если после окончания контракта с «Динамо» вам предложат вернуться в «Спартак» — как отреагируете?

— В футбольной жизни нет сослагательного наклонения. Хотелось бы еще продолжить выступления в качестве футболиста. Надеюсь, что руководство «Динамо» все устраивает. Пока кроме «Динамо» нигде себя не вижу. Комфортно и мне, и семье, хорошие отношения с ребятами. И, если честно, не думаю, что в одну реку можно войти дважды.

— То есть если бы вдруг в «Спартаке» решили, что там не хватает дядьки-наставника, и после окончания контракта с «Динамо» позвали вас...

— Не верю в это. Мне кажется, так это не работает.

Сергей Паршивлюк и Веллитон.

Александр Федоров, Фото «СЭ»

Напротив тебя Терри стоит. А ты как капитан монетку с ним разыгрываешь!

— Эмилиано Мартинес сначала в четвертьфинале, а потом и в финале ЧМ-2022 вел себя намного жестче Умярова в финале Кубка России.

— Да. Он — и до, и во время, и после... Импозантный вратарь. К сожалению, поведение некоторых футболистов сборной Аргентины оттолкнуло от нее многих болельщиков. Понятно, что им все равно, они — чемпионы мира, но в истории негатив от их поведения, на мой взгляд, останется. Хотя эмоции во многом и помогли им выиграть.

Чемпионат мира вообще показал, насколько в футболе важны эмоции. Взять ту же сборную Марокко. Она мне напомнила нашу команду на домашнем чемпионате мира. У нас был домашний мундиаль, страсть, определенная химия в коллективе и растущая уверенность, что мы что-то можем. За марокканцев тоже приходил болеть полный стадион — и из своей страны много людей приехало, и вообще это был домашний турнир для арабского мира. Все бурлило, команда сплачивалась. Футбол — это не только статистика, но и эмоции. Все эти xG могут рухнуть разом, если кто-то, например, случайно поскользнется. Или жена дома не то сказала — и ты с другим настроением на игру вышел. Невозможно все просчитать.

— Вас в Катаре больше порадовал триумф Лео Месси или разочаровали неприятные вещи, о которых вы только что сказали?

— Конечно, порадовал Месси. После всего, что он сделал для футбола за всю свою карьеру, эта победа — как вишенка на торте. И еще он доказывает своим примером, что никогда не нужно смотреть на возраст. Если человек держит себя в форме, то он и в 35 лет может делать разницу, выигрывать чемпионаты мира и становиться лучшим игроком в каждом матче.

— Вы же пропустили из-за травмы оба матча «Спартака» с «Барселоной» и Месси в Лиге чемпионов-2012/13. Сильно жалеете?

— Конечно. Сломался за неделю до начала сезона, а Лига чемпионов стартовала в сентябре. Летал с командой на «Камп Ноу», потом был на трибуне в Лужниках — то есть оба раза посмотрел на Месси вживую, но ни разу не сыграл. Увидел, как он ходит-ходит пешком, а потом включается и делает результат. Кто-то бегает 90 минут, а Месси — стоит, а потом решает. Четыре мяча в тех двух матчах забил — по два в каждом!

— Больно было смотреть, понимая, что будь вы, капитан, здоровы — обязательно были бы на поле?

— Само собой. Особенно на «Камп Ноу» — когда еще там сыграешь? И матч был упорный, Месси переломил ход игры, когда мы вели — 2:1. В тот момент я вдохновлялся Дани Алвесом как игроком моей позиции и вообще «Барсой» Пепа Гвардиолы, которая останется в истории как одна из лучших команд своего времени. О Лиге чемпионов я мечтал со старта своей карьеры. И попробовав ее на вкус за два года до этого, хотел еще и еще. Но обстоятельства сложились не в мою пользу.

— Сейчас думаете о своей карьере — за что вам все эти травмы достались?

— Много об этом думал, даже с психологом общался. Но сейчас ситуацию отпустил. Что было, то было. Прокручиваешь какие моменты — как можно было избежать. Но это моя жизнь, моя история.

— И как? Или это рок?

— Были моменты, когда можно было поступить по-другому. Но у нас было собрание после домашнего матча с «Челси» и двух игр чемпионата. Дела у нас в чемпионате шли плохо, Карпин предложил высказаться о проблемах напрямую, что мы и сделали. Я как капитан команды знал, что должен показывать все своим примером. Поэтому через тур полетел в Новосибирск и вышел на поле. Хотя у меня были проблемы с коленом, и я его замотал. В перерыве мог замениться, потому что через четыре дня была выездная игра с «Челси», но остался на поле. И это случилось.

«Если выразить цензурно отношение к Дзюбе одним словом, то это — «безразличие». Монолог Валерия Карпина

— Когда Валерий Карпин предложил вам в 21 год быть капитаном «Спартака», ушам своим поверили?

— Я понимал, что выбор был не настолько велик. Это было стечение обстоятельств. Был такой момент, когда уходили заслуженные ветераны и опытные иностранцы. Из тех, кто остался, я был третьим или четвертым по времени пребывания в первой команде «Спартака». Некоторые были старше, но только пришли в команду, и было неправильно давать им повязку, — тот же Андрей Дикань, который капитаном в итоге стал, но позже. Плюс я воспитанник клуба. Капитаном до того был Алекс, но у него начались семейные проблемы. Когда он вернулся, ему и повязку возвратили.

А тогда Валерий Георгиевич — видимо, зная мои человеческие качества — дал повязку мне. До травмы я сыграл с ней три матча — с «Челси», дома со «Спартаком» из Нальчика и в Новосибирске с «Сибирью», где и сломался. На домашний матч с «Челси» я вывел команду на игру. До конца не осознавал реальность происходящего. Мечта, Лига чемпионов. Напротив тебя Джон Терри стоит. А ты с капитанской повязкой монетку с ним разыгрываешь!

— Ошалевшими глазами на него и других небожителей смотрели?

— В подтрибунке пытался не смотреть. Внушал себе, что мы ровня, выходим друг против друга играть и не надо обо всем этом думать. Эшли Коул был одним из моих кумиров, тот же Терри. Петр Чех со своим шлемом. РЕН ТВ, АПЛ, голос Александра Елагина! Все это в голове тогда пронеслось. Но в игре прошло быстро. Причем был такой момент, когда я пробежал почти все поле и пробил по воротам. Быстро вошли в игру, и было уже без разницы — «Челси», не «Челси». Но уровень потом дал о себе знать. Юра Жирков нам тогда красивый гол забил.

Сергей Паршивлюк против Джона Терри и Саломона Калу в матче с «Челси».

Татьяна Дорогутина, Фото архив «СЭ»

Лаудруп мог надеть майку «Спартака» и быть лучшим в чемпионате России

— Вы говорили, что не удивились успехам Унаи Эмери: «Его работа, профессионализм, погруженность в процесс просто поражали». Что поразило больше всего?

— Человек 24/7 в футболе. Когда он пришел в команду, то уже понимал, что хочет видеть. Плюс количество упражнений. Помню, выходим на тренировку в Тарасовке — все три поля заставлены, чтобы не было никаких пауз на переходы. Все разжевывал! Когда он вернулся в Испанию, ему не нужно было доносить свои идеи через переводчика, менталитет родной. Это привело к тому, что «Севилья» раз за разом выигрывала Лигу Европы.

— При этом за границей у него не особо получалось. «Спартак», «ПСЖ», «Арсенал»...

— Думаю, виной всему языковой барьер. И специфика другой страны. В Испании он все мог донести и показать, в индивидуальной беседе объяснить. А в «Арсенале» его английский не того уровня, пресса, которая над его языком смеется, неудачный период в жизни команды — это все вкупе привело к таким результатам.

Карпин — о работе с Эмери: «Когда меня обвиняют в сливе Унаи, спрашиваю — как? Где конкретика?»

В «Спартаке» ко многим футболистам требовался другой подход. Нужной связи между ним и командой не было. Результаты не пошли, и это сказалось на атмосфере внутри коллектива. Мне сложно сказать, поскольку я провел с ним только предсезонку, а потом получил травму. Но как человек, полностью погруженный в футбол, знающий его и понимающий, Эмери многое потом доказал. И его нынешнее возвращение в АПЛ подтверждает, что он котируется очень высоко.

— Верите в то, что гендиректор Карпин спал и видел свое возвращение в тренерское кресло — и как-то «копал» под Эмери? Часть болельщиков в этом убеждена.

— Я не был участником этого процесса, и мне сложно представить, как это могло выглядеть. Что он, приходил к футболистам и говорил: «Играйте плохо»? Ну глупость же. Просто разный менталитет.

Унаи Эмери.

Антон Сергиенко, Фото архив «СЭ»

— Карпин рассказывал мне, что если Эмери пахал, то Микаэль Лаудруп вообще не выкладывался, сразу после тренировок уезжал домой. Насколько это ощущали игроки? Важно ли им видеть, что тренер выжимает из себя сто процентов?

— Конечно, важно. Ты тогда не можешь сделать себе послабление, игроки видят это — и у самих не возникает мыслей расслабиться. А Лаудруп мне запомнился тем, что легко мог надеть майку «Спартака» и быть лучшим в чемпионате России. Причем я не застал его в качестве футболиста, просто понимал из прессы, что едет звезда футбола. Это что-то невообразимое, как он издевался над игроками на тренировках, как пробрасывал некоторым мяч между ног, а потом обратно! Даже в том чемпионате России, который был намного сильнее нынешнего, он в свои 44 точно не потерялся бы.

— Только вот игрок и тренер — несколько разные профессии.

— Согласен. Но понимания, почему у него как у тренера не получилось в «Спартаке», у меня не было. Это был 2008-й — начало 2009 года, я только незадолго до этого дебютировал. Для меня все эти тренерские перестановки были чем-то далеким. Так решило руководство.

— Зато с опытом вы уже обрели право голоса, но не все тренеры «Спартака» его оценили. Что за конфликт у вас был с Дмитрием Аленичевым и Егором Титовым?

— Пусть это останется между нами. У каждого будет своя правда.

— Тогда о другом конфликте. Недавно беседовал с Денисом Глушаковым, о чьей роли в вашем уходе из «Спартака» в начале чемпионского сезона вы говорили. Он утверждал, что когда Массимо Каррера попросил вернуть из «Спартака-2» кого-то одного из двоих отправленных туда при Аленичеве опытных игроков — вас или Граната, — сам Глушаков был за вас, а Комбаров — за Граната, и у них из-за этого даже случился небольшой конфликт. В итоге руководство попрощалось с обоими, и Денис не понимает, почему вы на него «катите».

— Я вообще ни на кого не «качу»! Эту историю проехал. Так сложилась судьба. Просто с этими людьми (Глушаковым и Комбаровым. — Прим. И.Р.) как не общался, так и не общаюсь.

Денис Глушаков, Сергей Паршивлюк и Дмитрий Кобмаров.

Федор Успенский, Фото «СЭ»

— Но обидно было провести всю жизнь в «Спартаке» и не «дожить» один сезон до чемпионства?

— Обидно. Всю жизнь мечтал выиграть с этим клубом что-то. Я был в «Анжи», когда все это происходило. Конечно, хотелось быть частью этого праздника. Слукавлю, если скажу, что у меня ничего не скребло внутри. Но что было, то было. Судьба наградила меня не этим трофеем, но чем-то большим — новыми друзьями, которых обрел в других городах, и я до сих пор с ними вижусь и общаюсь.

Мне кажется, после «Зенита» у Дзюбы завышенные аппетиты. Но для нашего чемпионата он — легенда

— Первый матч в «Спартаке» вы провели при Станиславе Черчесове, причем с «Зенитом» в год первого чемпионства питерцев! И вы выиграли — 3:1. Какая память осталась о работе в нем?

— Безмерно благодарен ему, что меня взяли на сборы с первой командой. Тогда был молодежный Евро, отсутствовали многие ребята — и я заполнил одно из мест. Видимо, неплохо себя проявил, потому что на обратном пути в самолете ко мне подошел Сергей Родионов и сказал, что с этой недели я тренируюсь с основой. И буквально через несколько недель я дебютировал с «Зенитом». Спасибо, что дали мне шанс, что обо мне узнали. Своим отношением к работе на тренировках я пытался доказать, что достоин того аванса, который мне выдали.

— С кем вам комфортнее работалось — с Черчесовым или Карпиным? Их принято противопоставлять друг другу, а вам как кажется — они действительно полярны?

— Мне сложно судить, поскольку с Саламычем я работал, когда мне было 18 лет, и я широко открытыми глазами смотрел на все происходящее. Плакат Егора Титова висел у меня в комнате в коммуналке на стенке, а тут я вместе с ним живу на базе!

— Прямо в одной комнате?

— Там был блок из двух комнат с одной ванной и туалетом. Так я старался туда не заходить, если знал, что Егор у себя в комнате. Вдруг помешаю, разбужу? Черчесова мне в таком возрасте сложно было оценивать, для меня это был — Тренер «Спартака». С Георгичем дольше работал, больше пережил. Это было в разных командах, и я видел его развитие как тренера. И сейчас с ним общаюсь, могу позвонить или написать.

— Карпин в «Спартаке» и Карпин в «Ростове» — два разных Карпина?

— Да. С разным видением, подходом, восприятием каких-то моментов. Я был рад, что Георгич пришел в «Ростов», и пришел он совсем другим. В «Спартаке» у него было конкретное видение, как мы должны играть.

Валерий Карпин и Сергей Паршивлюк. Фото Александр Вильф, архив «СЭ»

Фото Александр Вильф, архив «СЭ»

— Как «Барселона» Гвардиолы?

— Примерно так. И он был очень категоричный. А в «Ростове» он понимал сильные и слабые стороны игроков и исходя из них строил игру. Все периоды работы с ним дали мне что-то хорошее.

— Представляете, каково ему сейчас, если говорить о сборной? Каково тренировать команду, которая нигде не играет?

— Тяжелая ситуация. Не только для него, но и для игроков сборной, которые делают все возможное, но никуда теперь не могут попасть. Ладно, я смотрю чемпионат мира по телевизору, а они могли быть частью этого праздника. Но все мы в такой ситуации. Работаем, делаем все возможное — и надеемся, что все изменится в лучшую сторону.

— Вы говорили, что поколение Карпина было намного талантливее вашего. Но интересно — почему? Вы ведь росли уже не в 90-е годы, когда денег и условий совсем не было и детские тренеры уходили в таксисты.

— Это мое субъективное мнение, сформировавшееся на определенном опыте. Любой тренер из поколения 90-х, который у меня был, на тренировках делал все игровые элементы лучше любого из нас. Почему так — не знаю. Может быть, их от футбола ничто не отвлекало, они были более голодные до игры. Хотели добиться лучшей жизни, поэтому выкладывались по полной. А у нас всё есть. Взять наши сборы в «Динамо», медицинское обеспечение — и профилактика, и тестирование, и что угодно. Это привилегия, и молодое поколение должно ее ценить. А они считают, что это в порядке вещей.

Дзюба начнет против «Спартака» и Карпина. Это — огонь!

— Вы говорили как-то, что отношения Карпина с Артемом Дзюбой — тема для отдельного разговора. Скажите только, для вас в их конфликте есть правый и неправый? Или это просто не сошедшиеся характеры?

— Думаю, не сошедшиеся характеры. Оба прямые, у каждого своя правда, свой взгляд на все вещи. И если взгляд другого не совпадает, они не сосуществуют.

— Когда они разошлись впервые?

— Когда Георгич отправил Артема в аренду в Томск.

— У вас есть понимание той мутной истории между Дзюбой и Владимиром Быстровым?

— Нет. Я присутствовал на всех собраниях, но свидетелем того, что произошло, не был.

— Какие у вас как у авторитетного в команде футболиста и какое-то время капитана были отношения с Дзюбой?

— Нормальные. В какой-то момент мы даже близко дружили. Потом наши дороги разошлись.

Артем Дзюба и Сергей Паршивлюк.

Александр Федоров, Фото «СЭ»

— Почему, по-вашему, Дзюба сейчас не может найти себе клуб (беседа прошла до новости о соглашении с «Локомотивом». — Прим. «СЭ»)?

— Мне кажется, запросы немножко высокие. Артем много лет был одним из самых высокооплачиваемых футболистов страны, он до сих пор — звезда нашего футбола. Поэтому аппетиты после «Зенита» немного завышенные. Ни для кого же не секрет, что в российском футболе есть «Зенит», а есть остальной мир. Мне кажется, и Магомед Оздоев с этим столкнулся, когда хотел одно, а на выходе получил немного другое.

— Но он в Турции, в отличие от Дзюбы, закрепился.

— Может, с командой больше повезло. Видимо, амбиции Артема не совпадают с тем, что ему предлагают. Но для нашего чемпионата это легенда. Всегда был на виду и делал результат.

Злой Дзюба в «Локо» — топ-разогрев рестарта РПЛ. Артем урвал лучший вариант с момента ухода из «Зенита»

— Вы рассказывали, что не так давно разговаривали с Карпиным, советовались насчет учебы на тренера. Что он вам посоветовал?

— Я хотел узнать параметры входа. Потому что многие зарубежные футболисты учатся тренерскому делу параллельно с игрой. Тот же Кевин Де Брейне. Или Венсан Компани, когда играл в «Манчестер Сити». У нас это раньше тоже было можно. А теперь обучение на тренера перешло от академии под руководством Андрея Лексакова к РФС, и сейчас это невозможно делать, будучи профессиональным футболистом. Поэтому пока отложил идею в долгий ящик.

— Но о тренерской профессии все-таки думаете?

— Не то чтобы планирую сразу стать тренером. Просто мне интересно посмотреть изнанку, другую сторону вопроса. Когда ты один из двадцати пяти игроков — это одно, а когда ты один и перед тобой двадцать пять футболистов — совсем другое. Хочется понять, как это работает, как выстроены процессы.

Понимаю, что это безумная, тяжелейшая профессия. И знаю, что если займусь ею — то нужно делать ее с отдачей Георгича (Карпина. — Прим. И.Р.). С восьми утра до шести вечера, а то и позднее, сидеть на базе, смотреть тренировки, игры соперников, проводить беседы с игроками — если нет человека, которому хоть часть обязанностей можно делегировать. Сейчас Карпин мне рассказывал, что в пандемию его помощник уехал в Испанию и ему пришлось заниматься вообще всем. Он просто не знал, что делать, жена Даша разводиться хотела!

— А с определенного момента еще и сборная.

— Да. Поэтому если ты хочешь делать эту работу вот так, то это безумно сложно, ответственность и нагрузка огромные. Ты отвечаешь не только за себя, но и за свой штаб, и за игроков. А по-другому просто нет смысла ею заниматься.

— Встретил на вашем контрольном матче Романа Павлюченко, и он в тренеры не собирается. Говорит, что посмотрел на своего друга Спартака Гогниева и понял, что хочет этого еще меньше, чем раньше.

— Хотя тот же Сандро говорил, что у меня получится. Но пока сложно это представить.

«Уход легионеров — на пользу российскому футболу». Бердыев — о возвращении в РПЛ

— Жена не говорит: «Только через мой труп! Ты тогда вообще с семьей не будешь время проводить!»?

— Нет, она все понимает. И мы с ней обсуждали, что мне это интересно — опять же, новые знания. Находясь столько лет в футболе, хочется посмотреть все его стороны. Она хорошо относится к любым моим начинаниям. Сына надо будет кому-нибудь тренировать, когда станет в футбол играть! Вместе мы вряд ли поиграем, хотя кто знает, ха-ха.

— Насколько довольны своей карьерой на данный момент? И сколько еще хотите играть?

— Были взлеты, были падения, были травмы, которые не дали до конца реализоваться. Дебютировал в 2007 году, то есть уже 16 лет в большом футболе. Вроде никому ничего плохого не сделал, со всеми тренерами у меня были хорошие отношения. Оцениваю карьеру на троечку из пяти. Выиграли бы Кубок, сказал бы — на четверочку.

А играть хочу, пока есть здоровье и силы. Сейчас возможностей продлить карьеру стало больше. Смотришь на Пепе, Ибрагимовича, Тиагу Силву, которые в своем возрасте на таком уровне продолжают играть, — и понимаешь, что при правильном подходе, при верном восприятии себя все возможно. Из-за травм пару лет пропустил, поэтому надо пару лишних еще отыграть!