«Мы хотели создать из КХЛ лигу без клубов-олигархов. Но...» Большое интервью Вячеслава Фетисова

Как не впасть в депрессию из-за коронавируса? Отвечает психолог

Карантин

— Как вы провели майские праздники? Они получились довольно нетипичными, особенно для России.

— Последнее время очень нетипичное. Было трудно представить, что какие-то сложности могут вот так повернуть все традиции и устои. Но люди были готовы к тому, что в этом году мы проведем праздники в необычном формате. Я тоже был дома с женой. Обычно каждый год мы ходили 9 мая на парад. «Бессмертный полк» стал хорошей традицией для нас. Мы с друзьями заранее планировали место встречи, а потом шли куда-нибудь все вместе, чтобы перекусить и поднять рюмку за нашу великую победу. В этот раз мы тоже вспоминали об этом. Именно эти праздники предоставили возможность полностью ощутить, что масштабы происшествия действительно велики, раз уж нам пришлось переносить настолько значимые события. Ситуация серьезная. Но человек привыкает ко всему.

Самое страшное в этой истории — нет никакой ясности, что же будет завтра. И об этом никто не говорит. Это самое сложное для человека. Каждый должен понимать, какой у нас план, и как мы будем выходить из этого. Что будет с нашими рабочими местами и образованием? Неведение — это страшно. Можно провести аналогию с хоккеем: если плана на игру нет, даже креативность, которая всегда отличала нашу команду и нашу пятерку, не поможет. Без плана нет никаких перспектив для того, чтобы быть успешными и стабильными. А в данном случае мы говорим о жизни людей и планеты Земля. Это серьезные вещи. К сожалению, у нас нет общего понимания проблематики, которое требует единения, а не разъединения.

Так получилось, что коронавирус нас разогнал по домам, и теперь что-то должно нас собрать вместе на этой планете. Скорее всего, это будет экология — то, чем я занимаюсь уже на международном уровне. Нам нужно объединиться вокруг спасения планеты, которую мы, по данным Всемирного фонда дикой природы, за последние 50 лет угробили наполовину. Мы не просто пилим сук, на котором сидим — можно сказать, что мы уже поднесли к виску пистолет. Может быть, пережив страх пандемии и страх умереть, мы начнем думать о будущем. Природа нас сегодня предупреждает, что может случиться катастрофа хуже той, что мы переживаем в данный момент.

— С наступлением карантина прекратили работу многие заводы и предприятия, и ситуация уже ненамного, но улучшилась.

— Мы должны понять, что влияние человека очень существенно. Промышленные комплексы действительно вредят. Исходя из этого, человечество должно перейти на какие-то альтернативные вещи. Раньше в наших учебниках природоведения уже в детском возрасте нам объясняли, что мы должны беречь воду и природу.

— Что вы можете посоветовать людям в период пандемии? Многие перестали соблюдать самоизоляцию. Людей на улицах все больше.

— Людям это все уже надоело. Это непростая история. Ведь у каждого разные возможности. Точно могу сказать, что никто пока не знает масштабы этой трагедии. Поэтому государство где-то перестраховывается, как и весь мир. Терпение — это одно из качеств успешности. Нарушив правила, которые тебе предлагают, ты сам несешь риски принести эту заразу домой и заразить своих близких. Каждый сам для себя принимает это решение. Думаю, что уже сегодня мы должны начать обсуждать нашу дальнейшую жизнь. Ради чего мы все терпим? Что будет дальше? Это очень важный момент, связанный с психологией. Мы народ, который много терпел в истории и благодаря этому выходил победителем. Настрой однозначно должен быть позитивный.

КХЛ перегонит НХЛ. 10 лет назад наш хоккей носил розовые очки

КХЛ

— 12 лет назад вы стояли у истоков создания КХЛ. Что, на ваш взгляд, получилось сделать из тех задач и целей, которые тогда ставились, а что нет?

— Идея создания лиги родилась еще в 2003 году. Она называлась «Евроазиатская хоккейная лига». Я принес президенту буклет создания именно этого проекта. В конце 2003 года я привлек Дмитрия Чернышенко — одного из самых перспективных маркетологов того времени. Этот проект показался мне очень гармоничным продуктом, который мог бы конкурировать с НХЛ. И это заняло много времени —

Федерация хоккея сопротивлялась. Главной целью для них была продажа игроков. В то время господин Стеблин стал одним из самых крутых, заметных бизнесменов нашей страны и серьезно заработал на этом. В 2006 году, после того как мы уступили на Олимпиаде, которую мы могли и должны были выиграть, начался серьезный процесс создания лиги. К сожалению, Игорь Ларионов тогда отказался возглавить Федерацию и Евроазиатскую лигу, и мы немного запоздали — мне было не совсем до этого. Я тогда отвечал за весь российский спорт как руководитель. Мне нужно было поднимать базу, финансы и строить целевую программу, плюс бороться с допингом. Потом мы вступили в борьбу за право проведения Олимпийских игр — и я руководил этим процессом. Все сразу сделать было невозможно, поэтому мне и нужен был такой партнер, как Ларионов.

Я, к слову, считаю, что «Евроазиатская хоккейная лига» — более правильное название, чем «Континентальная». Тем более с английским «K». Логичнее было бы поставить туда букву «С», но тогда бы все начали путать ее с CHL (смеется).

— В первые годы существования КХЛ лига пыталась по крайней мере на словах составлять конкуренцию НХЛ. Правильно ли это было — с учетом понимания, что возможности все-таки не равны?

— Начиная с 2004 года у нас был составлен очень грамотный регламент, который копировал некоторые положения НХЛ. Плюс мы вложили туда свои интересные мысли. Мы хотели создать лигу равных возможностей, в которой не предполагались клубы-олигархи или преимущества кому-либо. Так мы сумели бы определить мастерство игрока, тренера, менеджера или руководителя. Сегодня сложно сказать, Есмантович — самый крутой менеджер, или Могильный, у которого ребята без зарплаты сидят. К чему мы пришли? Все, что планировалось изначально, ушло в другую степь. Да, вроде бы какая-то конкуренция есть, она в любом случае должна быть при игре в плей-офф, интрига какая-то есть. Но качество и уровень хоккея — не те, которые могут конкурировать с НХЛ. Неслучайно все лучшие таланты уезжают в Северную Америку, понижая интерес к игре и ее уровень. У нас была возможность еще раз привести наш регламент в соответствие регламенту НХЛ, тем самым лимитировать отъезд игроков.

Допустим, до уровня неограниченного свободного агента все игроки обязаны выступать в КХЛ. Исполнилось тебе 26 — езжай, куда хочешь. Игроки ехали бы не пробовать себя за океан, а в команду, которая хотела бы видеть их в своих рядах. Тогда они получали бы там солидные гонорары вместо двусторонних контрактов. Помогли бы развитию нашего хоккея и самим хоккеистам — они потом еще 15 лет спокойно играли бы в НХЛ, если бы они были там востребованы. Но и эту возможность мы упустили. Поэтому о конкуренции сегодня сложно говорить.

— Из-за ограничений для депутатов Госдумы вам пришлось выйти из совета директоров КХЛ. Жалеете об этом? Или более глобальная политическая работа все-таки важнее чисто хоккейной?

— Каждый должен заниматься своим делом. Это моя основная работа. Меня поддерживают, за меня голосуют. Не все следуют моему примеру — многие по-прежнему руководят общественными организациями. Но это их проблемы, их решения. Я могу сказать, что не жалею не об одном принятом мной решении. Сейчас занимаюсь более интересными для меня проблемами мирового масштаба, связанными с экологией. Я стал послом ООН. Помимо того, что я посол ЮНЕСКО по спорту, я стал послом Арктики, Антарктики и послом Всемирной туристской организации. Мне есть чем заниматься.

В приоритете у меня — мои избиратели, которые выбрали меня в свое время. Я уделяю им большое внимание: встречаюсь и поддерживаю людей в это непростое время. Помогаю им материально и достаю маски, необходимые волонтерам и медицинским учреждениям для того, чтобы они помогали другим людям. Мы много сделали для наших ветеранов в эти праздники. В общем, занимаюсь сейчас тем, что важно для меня. Это моя прямая ответственность перед избирателями. Если ты выходишь и обещаешь им что-то, а потом это не выполняешь — доверия к тебе не будет. А все остальное — это рутинная работа. Мы решаем вопросы, которые касаются жизней людей. Сидеть в совете директоров КХЛ, наверное, тоже было бы интересно, но есть и более важные задачи.

Потолка в 1,3 миллиарда рублей не будет. Что теперь ждать от открытия рынка КХЛ

Потолок зарплат, «Адмирал»

— В КХЛ наконец появился потолок зарплат — в 900 миллионов рублей. Поможет ли это развитию конкуренции?

— Сейчас одни сидят в неведении, будет ли у них завтра работа, а другие заключают контракты. Лига должна взять на себя ответственность по этому вопросу. Именно поэтому в НХЛ есть ресурс, который помогает поддерживать клубы в непростое время. Нужно сохранить команды и дать возможность никого не потерять. Я уже приводил пример НФЛ. Она была на грани распада из-за экономического кризиса, но хозяева «Нью-Йорк Джайентс» и «Вашингтон Ред Скинз» собрали своих коллег и сказали, что они готовы делиться своими деньгами для того, чтобы лига продвигалась вперед. Сегодня они являются самой процветающей лигой, в которой команды стоят очень много денег. Так что в это непростое время заниматься сокращениями и кого-то обижать — неправильно.

— Вы говорили о том, что госкорпорациям стоит вкладываться не в отдельные клубы, а во всю лигу. Что вы имели в виду — дать условно 5 миллиардов рублей и распределить по всем командам КХЛ в равной степени?

— Да. Тем самым создав базу лет на пять. Все большие корпорации — «Роснефть», «Газпром» и другие могут сложиться и распределить бюджет поровну. И дать 30 процентов сверху для того, чтобы городские и региональные инвесторы и спонсоры могли бы также вкладывать в то, что они любят. Команды будут понимать, что у них есть стабильная финансовая платформа, а для того, чтобы привлечь других спонсоров — нужно лучше играть. Все будут понимать, что от этого зависит будущее каждого хоккеиста и команды. Так что в этом есть здравый смысл, особенно в это непростое время. А КХЛ должна руководить этим процессом. Всем будет выгодно понимать, что стабильность в итоге даст развитие. Если мы начнем сейчас рушить лигу — будет неправильно. Представляю, как быстро все придет в упадок.

— Некоторые говорят о том, что, если ввести потолок, то звезды КХЛ отправятся в НХЛ. Но Капризов, Сорокин, Григоренко и так уезжают на меньшие контракты.

— Нужно все поделить поровну и посмотреть. Плюс, как я уже говорил, ввести в регламент один пункт о том, что ни один игрок не может уехать без согласия клуба, не достигнув возраста неограниченно свободного агента. Все легко решается, не нужно ничего придумывать. Просто, как дважды два. А мы усложняем историю. Ребята будут стараться хорошо играть, условно, до 25-26 лет — неважно, какой возраст будет принят для того, чтобы попасть в НХЛ. Если вдруг захотят продать Капризова условно за 100 миллиардов рублей, наверное, болельщики согласятся, что на эти деньги можно построить 30 катков для детей, на которых вырастет новый Капризов. Если будет такой спрос, то самое разумное решение — отпустить парня. Сегодня они уезжают просто так. Знаю, как все структурировать, чтобы никто не пострадал. Но, видно, есть в этом какой-то умысел. Когда очевидные вещи происходят или не происходят — значит, кому-то они выгодны или невыгодны.

— «Адмирал» месяц назад принял решение пропустить сезон КХЛ. Не появилось ли больше опасений, что команда через год может не вернуться в лигу?

— Для меня не совсем приятно было услышать эту новость, так как я стоял у истоков создания команды и видел, как важно для людей Дальнего Востока получить команду такого масштаба. Мы понимали, что это очень важно для людей. Тем более что Россия в последние годы вкладывает огромные ресурсы в развитие Владивостока и Приморского края. В этом заключается развитие всей страны. Отток людей оттуда обоснован тем, что они понимают, что жизнь в европейской части круче, чем там. И если там хотят приостановить деятельность команды — это неправильно. Надо вернуть «Адмирал» в КХЛ и дать возможность жителям Дальнего Востока почувствовать себя частью огромной страны.

— Кажется, что люди на Дальнем Востоке любят хоккей больше, чем в столичном регионе.

— В этом-то и смысл. Когда люди видят таблицу и видят там «Амур» рядом с «Москвой», «Санкт-Петербургом» и «Хельсинки», они чувствуют себя частью большого дела. А тут принимают решение приостановить деятельность клуба вместо того, чтобы вложить в это какие-то незначительные деньги. Это же не игрушка — сегодня остановили, завтра снова запустили. Понятно, что Кожемяко (губернатор Приморского края. — Прим. «СЭ») принял это решение для борьбы с коронавирусом. Но мы не должны называться профессиональной хоккейной лигой, получая деньги из бюджета. Это уже какая-то другая лига. Бюджет должен заниматься проблемами развития детского спорта и другими делами. Достаточно больших корпораций, которые могли бы выделить 10 миллионов долларов. У нас некоторые футболисты бегают с такой зарплатой в столичных клубах, если совсем упрощать. Сложно представить, что такие решения принимаются так спокойно. Но это наша страна, наши просторы. Понятно, что неудобства, понятно, что далеко лететь.

— Перелеты не должны быть серьезным фактором. В НХЛ тоже есть дальние дистанции.

— Конечно. Если посмотреть на расстояние от Майами до Ванкувера ... Поэтому нужно срочно принимать решение и не обижать людей. Нужно дать им возможность наслаждаться игрой. Лига должна принять решение, которое требует включения разума. Люди это оценят, поддержат и будут благодарны всем этим корпорациям за то, что они помогут командам Дальнего Востока, Сибири и Поволжья функционировать. Дети будут смотреть на спортсменов и хотеть быть на них похожими, может быть, даже играть. Это очень важно.

НХЛ может начать следующий сезон в декабре. Так Россия останется без звезд на чемпионате мира

Кубок Канады, Олимпиады, НХЛ

— На днях наши коллеги из The Athletic опубликовали большой материал про финал Кубок Канады 1987 года — трехматчевую серию между Канадой и СССР. Там приводятся цитаты как канадских звезд — Гретцки, Лемье, Коффи, так и Игоря Ларионова. Все они называют ту серию лучшим хоккеем в своей жизни. Согласны?

— А у меня есть хотя бы одна причина не согласиться с этим? Я тоже говорил об этом и в документальных фильмах, и в книгах.

— Ваша пятерка была ничем не хуже звена канадцев, в котором играли Гретцки и Лемье.

— Те матчи перевернули хоккей и показали людям фантастическую игру, в которой превалировал красивый атакующий хоккей. Я и сейчас смотрю те игры с удовольствием. Помню, как сидя на лавке, крутил головой налево-направо: постоянные креативные атаки, яркие неимоверные эмоции, незабываемые ощущения. Когда начинаешь сопоставлять то, что мы видим сегодня, и то, что было до этого, понимаешь, что это неповторимо. Не знаю, кто мог бы показать такой хоккей. Единственное, конечно, нам тогда повредили судьи. На это тоже можно сделать ссылку, говоря о результатах. Но я расцениваю тот Кубок Канады не по тому, кто его выиграл, а по тому, как хоккейное сообщество восприняло матчи с точки зрения будущего. Все было на самом высочайшем уровне. Эта серия из трех игр — одна из самых знаковых и значимых в развитии мирового хоккея.

— В современном хоккее где-либо — в НХЛ или на международных турнирах — реально повторить уровень того финала? Или это недостижимая величина, к которой ни современной канадской, ни российской сборным не удастся добраться?

— Самая высокая точка в последнее время — хоккей на Олимпиадах. К сожалению, НХЛ не повезла на последние Игры сильнейших хоккеистов. Это огромная ошибка, в том числе и для самой лиги.

Что касается других Олимпиад, да, там были высокие скорости и мастерство, но не было самого главного — созданного в истории противостояния канадской и советской сборной, где, помимо желания победить, были какие-то сложившиеся отношения между соперниками. Уступать тогда никто не хотел. Это можно назвать идеологической историей.

Сегодняшний мировой хоккей страдает от того, что нет возможности проводить суперсерии и Кубки Канады. Раньше мы делали это ежегодно. И это было нужно всем. После каждой серии я чувствовал себя намного сильнее, как игрок. Мастерство растет в соревнованиях, сравнениях, борьбе. Когда встречаются лучшие в своем деле — рождается что-то новое и интересное. Если НХЛ будет постоянно забирать лучшее из Европы и не возвращать обратно — рано или поздно этот поток закончится, и ручеек совсем истощится. Нужна грамотная политика, которая даст возможность развивать хоккей и в Европе для того, чтобы он пополнял лучшие клубы за океаном и давал хоккею постоянное развитие.

В прошлом году я смотрел финал Кубка Стэнли, когда выиграл «Сент-Луис». Впервые за долгие годы мне это удалось: я был в отпуске с женой на Карибах — часовой пояс в тех краях такой же. И я поймал себя на мысли, что можно было не менять команды — и выйдет то же самое. Я видел типичный хоккей: ничего исторически сложившегося там не было. Того, что отличало когда-то «Бостон» или «Эдмонтон», — уже нет. Сейчас все одинаковые.

Я сказал тогда Володе Тарасенко, что он бьется не только за свой «Сент-Луис», но и за то, что он сам выделяется и серьезным образом меняет стиль игры: подстраивает ее под себя. Я очень хотел, чтобы он победил в этом Кубке для того, чтобы специалисты начали обращать внимания на то, что хоккей, в котором постоянно играют вперед и в давление — это, конечно, захватывающе, но рано или поздно подобное надоест болельщикам. Сейчас креатива и осмысления того, что можно делать по-другому, — нет.

Приведу в пример «Вегас». Они собрали команду и сразу добрались до финала. Игроки среднего уровня показали себя за счет темпа и желания пробиться вперед. В целом весь хоккей стал очень похожим.

— Не так давно обсуждали эту тему с Евгением Кузнецовым, он как раз был расстроен тем, что хоккей стал похож на «бей-беги». Как это изменить?

— Это можно поменять только результатом. Если креативные команды начнут постоянно выигрывать, то и система поменяется. На хоккеистах тоже лежит ответственность. Если им не нравится то, что происходит — они могут на это повлиять. Иногда нужно терпеть. Любая победа — это терпение. Для того, чтобы утвердить своей стиль и понимание игры. Неслучайно «Детройт» 90-х попал в историю НХЛ — там что-то такое интересное родилось, что в итоге помогло в развитии североамериканского хоккея. Желаю и ребятам из «Вашингтона» постараться отстоять свои интересы.

20 апреля 2018 года. Москва. Вячеслав Фетисов принимает участие в матче, посвященном его 60-летнему юбилею. Фото Алексей Беззубов, photo.khl.ru

В Америке назвали лучшего русского хоккеиста в истории НХЛ. И это не Овечкин

Федоров, Малкин, Марков

— На прошлой неделе портал The Hockey Writers опубликовал свою версию 50 лучших россиян в истории НХЛ. Они поставили на первое место Сергея Федорова, на второе — Александра Овечкина. Видели этот рейтинг?

— Нет. Я много с кем играл, по-моему, с шестью поколениями хоккеистов. Сергей Федоров по многим показателям суперталантливый человек, который умеет буквально все. Так вот и за океаном это посчитали. Со временем этот рейтинг тоже изменится.

— Удивительным образом Евгений Малкин в этом рейтинге только седьмой. Почему за океаном, когда оценивают исторический масштаб игроков, его все время принижают?

— Женя — очень ценный хоккеист для команды, в которой он играет. Он умеет в хоккее все и может поменять исход матча за счет своего креатива и понимания. Он совершенно точно недооценен настолько, насколько ценен для своей команды.

— Не так давно карьеру завершил Андрей Марков. У вас как защитника есть понимание, почему еще в 90-е у России было больше десятка классных игроков обороны, а затем случился провал — и после Маркова чуть не 20 лет не было ни новых Марковых, не говоря уже о новых Фетисовых.

— В Советском Союзе мы побеждали практически во всех видах спорта, даже в футболе. Была очень интересная философия игры: название нашей команды на груди было важнее нашей фамилии на спине. Когда думаешь об этом как руководитель, как игрок, как болельщик, как папка и мамка, которые воспитывают юного хоккеиста — это дает тот результат, который до сих пор помнят. Про нас снимают фильмы. Только американцы за последнее время сделали три картины. Они никак не могут понять, в чем секрет. А он простой и заключается в душе, в братстве и поддержке друг друга. Для нас неважно, кто забил, — главное, что мы выиграли. Такую философию очень трудно победить.

А в 90-х всем рулили коммерсанты, которые распродали наш хоккей с молотка. И, естественно, во главе всего стояли агенты, которым нужны были забивные хоккеисты, которых можно было продать. Получилась рыночная история. Никто не обращал внимания ни на вратарей, ни на защитников. Это именно то упущение, которые мы не могли компенсировать.

Нужна комплексная вещь, которая позволит понять философию игры. Шаблоны не принесут результата. Все понимают, что защитник — серьезная часть успеха команды. Очень важно, насколько он читает и понимает игру — может внести нужные дополнения в матчах против серьезных соперников. Когда-то я испытал давление тренерских решений и на себе, мол, лучше не рисковать. На самом же деле, оправданный риск — это ключ к успеху. Каждый год в хоккее появляются новые финские и шведские защитники, не говоря уже о Канаде и об Америке. У нас, к сожалению, пока этого понимания нет.

— Как вам Проворов и Сергачев? У них есть потенциал стать топ-защитниками в НХЛ?

— Не слежу слишком пристально для того, чтобы давать какую-то оценку. Но НХЛ отличается от КХЛ тем, что у ребят есть шанс при высокой конкуренции состояться. Это то самое место, где хоккеист, особенно молодой, может проявить все, что в нем заложено. Шансы и поддержку там им предоставят. Ребята должны понимать, что непросто быть одним из лучших. Желаю им удачи.

Да, оба рано уехали за океан и сумели пробиться. Но когда ребенка увозят в другую цивилизацию — не так просто проявить себя, тем более в НХЛ. За эти 25-30 лет там похоронили очень много парней, которых увезли, не дав им состояться в наших школах. Если бы они доросли здесь до конца — было бы все уже по-другому. Сотни молодых ребят остались за океаном, потому что им просто некуда возвращаться. Но они так и не сумели состояться. Здесь они могли бы превратиться в хороших игроков. Именно эта прерванная цепочка не дает развиваться нашему хоккею.

Как уход Трусовой скажется на будущем Загитовой. Олимпийская чемпионка вернется?

Фигурное катание

— Задам пару последних вопросов, чтобы долго вас не мучить.

— Мучить? Почему вы не устаете, а я должен устать? (Смеется). Обычно разговор складывается из каких-то косвенных моментов: тот, кто спрашивает, — хорошо подготовился, а тому, кто отвечает — интересно. Вы — большая молодец, и я желаю вам успехов. Для меня главное, чтобы те, кому я даю интервью, не публиковали какие-то непонятные вещи, непонятно кем сказанные. Это не делает чести никому. Спорт все-таки больше о людях, о героях, нежели о желтизне.

— Знаю, что вы в своей программе на телеканале «Звезда» не раз обсуждали фигурное катание и, в частности, тему возрастного ценза в женских соревнованиях. Какая у вас позиция?

— Это действительно волнует многих людей. Я восхищаюсь нашими девчонками. Но я совершенно четко понимаю психологию этих юных девушек. Иногда встречаешь их, а они просто убитые в возрасте 18-19 лет. И уже поковеркали свою судьбу. Для них это сложно. С одной стороны, нам где-то за них волнительно, а с другой — главное, что наша страна побеждает. Что там происходит с остальными, кто не выиграл, — никто не думает.

Человек, который вырос в спорте, понимает, что, может быть, и есть смысл поднять соревновательный возраст. Величие спортсмена заключается не только в количестве оборотов, но и в том, как долго и стабильно он радует своего болельщика. Если мы ставим условия возрастного лимита, наверное, это не совсем спортивная история. Мы тоже лимитируем карьеру спортсмена до минимума. Я как долгожитель спорта могу сказать, что радость от игры и понимание, что ты — часть большой хоккейной системы, ближе к 40 годам уже по-другому мотивирует тебя. Успехи в 18-20 лет воспринимаешь неосознанно. Обидно, что, если молодая талантливая девочка не может сделать какое-то количество прыжков, она уже никому не нужна.

— Вероятно, Загитова уже не будет выступать, хотя ей всего 18 — в хоккее в такое время люди только начинают взрослую карьеру.

— Скажу одно: такие, как Катарина Витт, которая каталась на высоком уровне 10-15 лет, остаются в истории. А других девочек, которые фантастически провели Олимпиаду и поставили сумасшедшие рекорды, оценивали не по красивому фигурному катанию, а по цифрам. Это тоже новая история: «О, она побила новый мировой рекорд». В том же хоккее мы заменяем красоту интенсивностью и физическими возможностями. А на самом деле хоккей, как и фигурное катание, требует комплексной оценки всего остального. Возможности не лимитировать узкое участие на самом высоком уровне.