Как Кульков Марадону закрыл. Рабинер вспоминает об ушедшем из жизни защитнике «Спартака» и сборной

«Он навсегда останется в памяти болельщиков самоотверженным бойцом». Умер Василий Кульков

Продукт Романцева, работяга и умница

Василий Кульков был первым настоящим продуктом молодого тренера Олега Романцева. И всегда помнил об этом. Летом 1993-го, когда он уже больше года сидел на лавке в «Бенфике», но продолжал приглашаться в сборную, мы записали большое интервью для еженедельника «Футбольный курьер». У него, обычно молчуна, в тот момент накипело. Сидели сзади в автобусе национальной команды по пути на базу в Новогорск, и он рассказывал, как хочет вернуться в «Спартак».

За окном была неустроенная, бедная и опасная картина ранней России. Я указал ему туда и спросил: «И ты что, хочешь вернуться в нищую и нефутбольную Россию, где посещаемость в 5-6 тысяч человек считается нормой?» В ответ Кульков сказал:

«Ну, насчет пяти тысяч — это не надо. Я ведь и другие времена помню, когда и по 75, и по 80, и по сто тысяч собиралось. Помню «Наполи», «Реал» и «Олимпик». Помню киевское «Динамо» и «Днепр». И знаю, что любит у нас народ футбол, обожает. Надо только, чтобы футбол был такой, на который хочется пойти. А если все будут уезжать, кто же тогда в футбол такой играть будет? И еще одно пойми — у меня есть команда и тренер, к которым я мечтал бы вернуться. С Романцевым я уже и не помню сколько лет работаю. Всегда, когда приезжаю в Москву, иду и к нему домой, и в команду, на тренировку. А как не прийти, если в Лиссабоне я все время «Спартак» вспоминаю, пару раз даже во сне видел. Недавно разговаривал с Олегом Ивановичем на предмет возвращения — он за. А я — тем более. Но контракт мешает...»

Спросил я тогда, летом 93-го, и Романцева о Кулькове. Олег Иванович, тогда уже чаще сдержанный и хмурый, тут расцвел: «Вася — умница. Тот же Игорь Шалимов, при всем моем к нему уважении, в дни своих приездов в Москву ни разу не снизошел до того, чтобы прийти на тренировку и повозиться с нашими молодыми ребятами. А ведь они бы ему в рот смотрели, и пользу бы это принесло громадную. А Василий — приходит. Всегда. И всегда он был работягой, пахал за троих. Никогда не считал себя примой, на которую все молиться обязаны. Поэтому я жутко переживаю за него. И принял бы его в команду с радостью. Эх, если бы это было возможно...»

Станет возможно. Два года спустя.

Сначала Кульков в 20-21 год играл у Романцева два сезона в «Красной Пресне», потом на сезон переехал с ним в «Спартак» из Орджоникидзе (ныне Владикавказ) и далее — в «Спартак» московский, куда 35-летний Романцев как раз в то межсезонье пришел вместо Константина Бескова.

Говорили как-то с Александром Мостовым, и он вспоминал: «Мы же тогда с Шалей играть за сборную в Индию уехали, на турнир Неру. Связь с Москвой оттуда даже не поддерживали. А потом приезжаем домой — и надо ехать на тренировку в спартаковский манеж в Сокольники. Там вижу Васю Кулькова, игравшего до того у Романцева в «Красной Пресне», потом в «Спартаке» из Орджоникидзе. «Ты чего здесь делаешь?» — «Тренировка у нас». — «У кого «у нас»? — спрашиваю. А потом подкалываю: «Где «Спартак» и где ты?» И тут замечаю Романцева. После чего понимаю, что за время нашего отсутствия произошли изменения...»

Василий Кульков. Фото Александр Вильф

Победа над Марадоной

Кульков станет важной частью первой чемпионской команды Романцева 1989 года. Причём, игрок техничный и умный, он мог сыграть на многих позициях в обороне и средней линии, а начал в «Спартаке» слева в обороне. Роли на поле мог играть самые разные и на любой был полезен.
Когда «Спартаку» в 90-м году в Кубке чемпионов выпало играть с «Наполи», Романцев долго думал, как справиться с Диего Марадоной. И пришёл к парадоксальнейшему решению.

Много лет спустя Олег Иванович в нашем разговоре вспоминал: «Это был единственный случай, когда я использовал персональную опеку, поручив Марадону в обоих матчах Васе Кулькову. Никогда больше так не поступал. Бывали отдельные задания — например, одному обращать особое внимание на Зидана в этой зоне, другому — в той. А чтобы по всему полю — нет, во всех остальных случаях передавали даже лучших игроков. Но это — Марадона. И, если честно, никогда не думал, что Вася, игрок техничный и тонкий, до конца справится с персональной опекой такого мастера. А он и в Неаполе справился, и в Москве — недаром в обоих матчах сыграли 0:0».

То есть Романцев тогда сделал потрясающую вещь. Чтобы справиться с гением, использовал не грубую силу, а технику и интеллект.

Так поступил бы один тренер из тысячи. И это сработало.

«Спартак» прошёл тогда «Наполи» в серии пенальти, и одним из тех, кто реализовал 11-метровый, был Василий Кульков. Он бил сразу после промаха Барони, ставшего единственным. И не дрогнул. А потом Саша Мостовой забил пятый, и заполненные стотысячные тогда Лужники под снегом 7 ноября охватило сумасшествие.

И этого никогда бы не было, если бы Василий Кульков не закрыл Диего Марадону.

Станислав Черчесов, вратарь «Спартака» в тех матчах, вспоминал в нашей беседе для книги «Спартаковские исповеди»: «Кульков справился, как никто бы на его месте. Конечно, Диего — футболист такого уровня, что не позволить ему вообще ничего сделать было нереально. Были у него и удары классные, и передачи. Но в целом размен удался».

На «Сантьяго Бернабеу» в следующем марте, когда «Спартак» обыграл там 3:1 «Реал» в ответном четвертьфинале, и красно-белые дошли до предпоследней стадии Кубка чемпионов, он тоже провёл 90 прекрасных минут.

В первой половине 1991 года Кульков, пока летом не уехал в «Бенфику», был капитаном «Спартака». Что ещё больше делает его частью истории клуба.

Были ли опасения, когда уезжал? Два года спустя Василий рассказывал:

«Да, видел я, как сложилась судьба Заварова и Михайличенко. Но в себе-то был уверен, а клубы типа «Бенфики» считал серьезными, солидными предприятиями, где слово не расходится с делом. Поэтому, получив предложение, посоветовался с Романцевым и, получив добро, тянуть волынку с отъездом не стал».

Василий Кульков (справа). Фото Дмитрий Солнцев

«Сынок» Эйсебио, самый тихий участник «письма 14-ти»

Ко времени отъезда Кульков превратился в центрального полузащитника, классно работавшего и на оборону, и на атаку. «Таких классных центральных хавов, как Кульков и Терн, в Европе по пальцам пересчитать можно!» — восхищался Сергей Юран русско-шведской связкой в центре поля своей «Бенфики».

Вначале все было в порядке. Первый сезон «орлов» тренировал Свен-Еран Эрикссон, помогал ему легендарный Эйсебио, по рассказу Юрана, называвший двух россиян, а потом и добавившегося к ним Мостового, «сынками».

Юран рассказывал:

«Кульков на тренировках выглядел заметно сильнее Паулу Соузы и занял его место в стартовом составе. Молодой португалец, незадолго до того ставший чемпионом мира среди юниоров, начал на тренировках заниматься ерундой, всем видом показывая, что должен выходить с первых минут. Его поддержали патриотично настроенные журналисты. А Эрикссон продолжал гнуть свою линию. Через пару месяцев Паулу Соуза начал нормально работать и вскоре попал в основной состав, сменив Шварца — шведа, заметьте. Надавить на Эрикссона было невозможно».

Кульков в нашем разговоре 93-го года по Эрикссону тоже ностальгировал.

«Думаю, что не за красивые глаза меня в тот сезон лучшим по амплуа в Португалии признали. По амплуа «под нападающими», хотя я в любой момент был готов сыграть на любой другой позиции, иначе что я был бы за универсал? А все потому, что замечательные отношения сложились с тренером. Эрикссон меня приглашал, зная, чего я стою и что умею. Он полностью доверял нам с Юраном и нашел в себе мужество усадить на скамейку своих земляков — Магнуссона и Терна. Эрикссон — честный человек, для которого всякие околофутбольные дела значения не имеют».

Еще до ухода Эрикссона произошло событие, которое стало для Кулькова поворотным в португальской карьере. Его жестоко травмировали в матче плей-офф Кубка чемпионов с «Арсеналом». А это, в свою очередь, повлекло за собой отцепление главным тренером сборной СНГ Анатолием Бышовцем от участия в Евро-92. Василий до последнего момента пытался восстановиться и набрать форму, но тренер в последний момент все-таки не взял его, абсолютно основного игрока в отборочном цикле, в команду.

В 93-м Кульков был с этим решением не согласен: «Состояние своего здоровья знаю лучше кого бы то ни было. Если бы я видел, что действительно не готов выйти, понял бы Анатолия Федоровича на все сто и пожал бы ему руку. Но я был вполне в норме! Осталось ощущение человека, выброшенного за борт».

Судьба, однако, повернется так, что в 97-м Бышовец пригласит 31-летнего Кулькова играть к себе в «Зенит» (тогда между «Спартаком» с «Зенитом» еще и близко не было нынешних взаимоотношений, потому, уверен, Кульков и согласился), а затем и вовсе сделает одним из своих постоянных помощников. Они и в 2003-м в «Маритиму» работали вместе, и в 2005-м в «Томи», и в 2007-м в «Локомотиве». Прошла, выходит, та обида. И хорошо.

Из песни слова не выкинешь, даже в такой скорбный день, — подписал Кульков и печально знаменитое «письмо 14-ти», одним из требований которого была смена Павла Садырина на Бышовца. Более того, остался верен данному партнерам слову до конца, из-за чего не сыграл на ЧМ-94. Как выяснилось, больше шансов поехать на большой турнир у него не будет...

Юран, сам вернувшийся в сборную и из-за этого на какое-то время вместе с Мостовым поссорившийся с Игорем Шалимовым и Ко, рассказывал для моего расследования в «СЭ» «Русский бунт», опубликованного в 2003 году к десятилетию «письма 14-ти»:

«11 января (1994 года) в Лиссабоне был благотворительный матч в пользу Сережи Щербакова, и туда приехали, с одной стороны, Садырин с Игнатьевым, с другой — Шалимов, Кирьяков, Мостовой, Кульков и я. Сели поговорить.

Шалимова было трудно переубедить. У него в друзьях ходил Тарпищев, да и Бышовец имел на него влияние. Игорь был на сто процентов уверен, что все под контролем президента России и Садырин уйдет в отставку. А вот тот же Василий Кульков, с которым мы играли вместе, тоже вроде бы все переосмыслил и был готов вернуться в сборную. Но его Шаля все-таки переубедил. А я тогда сказал тренерам, что вернусь".

В отличие от Шалимова с Кирьяковым, той подписи Кулькову (как, допустим, и Игорю Колыванову) впоследствии никто не припоминал. Потому что не был он в том процессе ни зачинщиком, ни активистом, от него исходило ноль агрессии.

Как и вообще по жизни. К Кулькову, человеку неконфликтному, всегда и все относились тепло. По крайней мере, в России.

Сергей Родионов, Василий Кульков, Федор Черенков. Фото Александр Федоров, «СЭ»

Штраф за интервью на 20 тысяч долларов, возвращение в «Спартак», триумфальная Лига чемпионов, новый отъезд

К моменту «письма 14-ти» Кульков уже давно не был основным игроком «Бенфики». Эрикссон ушел в «Сампдорию», а со сменившим его югославом Томиславом Ивичем отношения у всей русской тройки «орлов» категорически не сложились.

«Русских на дух не переносил, — рассказывал Кульков. — Но самое страшное — что на словах был чуть ли не влюблен в нас. Вот, например, усадил нас с Мостовым с начала сезона на «банку», изредка только на замену выпускал. Я много раз пытался вызвать его на откровенный разговор. Хотел знать только одно — почему не играю. И ждал честного ответа. А знаешь что услышал? Ты, говорит мне Ивич, замечательный человек, и играешь распрекрасно. И все. Развернулся и ушел».

«Слепому видно, что Вася и Мост на тренировках выглядят на голову выше португальцев, которые на их местах играют, — возмущался Юран. — И ничем эту свою позицию Ивич не объясняет. Наоборот, повторяет, что ребята все умеют».

В итоге трое пылких русских — и уж точно не с подачи Кулькова — решили изложить все мысли об Ивиче корреспонденту португальской газеты A Bola в Москве во время подготовки к одной из игр сборной. Все это вылилось в грандиозный скандал и штраф каждому из спикеров на серьезные по тем временам 20 тысяч долларов. Заодно, правда, уволили и Ивича.

«Ничуть мы сейчас об этом не жалеем», — говорил мне Кульков время спустя. Интересно, как он относился ко всем этим событиям молодости, став тренером. Так и не собрался я у него это спросить. И уже, увы, не соберусь...

Правда, пришедший вместо югослава Тони Оливейра в состав Кулькова с Мостовым не вернул. В итоге последний транзитом через «Страсбур» поедет к своей царской славе в Виго, а Юран с Кульковым громыхнут на всю Португалию прямым переходом из «Бенфики» в «Порту».

Там у Бобби Робсона Василий будет играть немало. Но все же после одного сезона вернётся в «Спартак» под Лигу чемпионов 1995 года — ту самую, когда красно-белые, усилившиеся Черчесовым, Шмаровым и Юраном с Кульковым, одержат шесть побед в шести матчах. С Василием в основе.

Как же жаль, что следующей зимой, не дожидаясь четвертьфинала с «Нантом», они с Юраном поспешили рвануть в «Миллуолл». В Чемпионшип. Где славы не снискали, вернулись проблемы с весом, а разочарованный Романцев не взял обоих, на Евро-96. Представить себе такое предыдущей осенью было просто невозможно. В итоге из 42 матчей за сборные СССР, СНГ и России у Кулькова нет ни одного в финальных турнирах.

В нашем разговоре 1993 года я спросил его, какие он сам совершил ошибки, из-за которых сидит на скамейке «Бенфики». Он ответил:

«Крупную — одну. Этой ошибкой было то, что я вообще туда поехал. Уезжая из «Спартака», я и представить себе не мог, что в жизни есть столько места коварству, нечестности, непорядочности, что не только сама игра, но и тысячи околофутбольных моментов влияют на твое положение. В «Спартаке» все честно и прямо было. Романцев мог меня не поставить в состав — и в «Красной Пресне», и в «Спартаке» — но всегда подробно объяснял, почему он это делает. Здесь этого и в помине нет.

И еще я понял — между Россией и Западом есть разница не только в уровне жизни, но и в ее принципах. В девизах, что ли: в России, во всяком случае, в «Спартаке» — один за всех и все за одного, а на Западе, выраженном для меня в «Бенфике», — каждый за себя. Человек человеку не друг, товарищ и брат, а конкурент. Деньги идут в ущерб человеческим отношениям. Все это для меня неприемлемо. Поэтому, наверное, и не прижился".

К этим словам Кулькова можно относиться по-разному, и я не думаю, что он тогда был прав. Возможно, его проблемы в Португалии заключались еще и в закрытости Василия, предпочитавшего общаться только со своими друзьями-соотечественниками — и все они, в свою очередь, искали корни футбольных проблем не в себе, а в других.

Но все мы в жизни совершаем ошибки. Не найти ни одного, кто бы их не делал. Но славного и хорошего в жизни Кулькова было намного больше, чем другого. Поэтому болельщики его и помнят, и любят.

Символично, что последним его местом работы стала академия «Спартака» имени Федора Черенкова. Вы ведь уже поняли, что в жизни Василия значил этот клуб.

Ему было всего 54 года. Рак. Год назад, узнав об этом, его поддержали спартаковские болельщики. И баннером, который, как рассказывала жена, его очень растрогал, и деньгами на лечение. Их без посторонней помощи неоткуда было взять — Кульков играл еще не в те времена, когда футболом можно было обеспечить на всю жизнь себя, а то и своих детей.

Но это только отложило страшный исход.

Светлая память, Василий Кульков.