«Если приходить в «Спартак» — то с целью сделать его чемпионом». Черчесов — о работе в Венгрии, уходе из сборной и российском футболе

Обозреватель «СЭ» встретился с главным тренером «Ференцвароша» в Монако за день до сенсационной победы его команды над монегасками в групповом турнире Лиги Европы.

По сравнению с временами работы в сборной Черчесов похудел — говорит, на четыре килограмма. Я сразу это увидел, войдя в его номер с видом на Средиземное море на десятом этаже гостиницы Le Meridien Beach Plaza в Монте-Карло. Есть все-таки разница между работой в клубе и сборной! Ежедневные тренировки, два матча в неделю — килограммам есть куда сжигаться.

Основной цвет «Ференцвароша», как и предыдущей зарубежной команды тренера, варшавской «Легии», — зеленый. И тем и другим Черчесов открыл зеленый свет для золотого дубля в первом же сезоне работы. В Польше до еврокубков он не доработал, не сойдясь с руководством в планах дальнейшего развития клуба, — это и позволило ему пару месяцев спустя на пять лет возглавить сборную России и дойти с ней до четвертьфинала ЧМ-2018.

В Венгрии все сложилось иначе. Контракт у Черчесова после сезона не заканчивался, он никуда не ушел, и с президентом клуба, известным венгерским политиком Габором Кубатовым, разногласий у них не возникло. Результаты в виде двух побед на старте группового турнира над «Трабзонспором» и «Монако» говорят сами за себя. Чтобы вы понимали: Венгрия к началу сезона занимала 28-е место в рейтинге УЕФА. И ни разу за всю историю выступлений в групповых турнирах еврокубков «Фради» не выигрывали в нем дважды!

А новогодний барьер клуб в последний раз преодолевал в сезоне... 1974/75, когда дошел до финала Кубка обладателей кубков и проиграл в нем киевскому «Динамо». Сейчас, 48 лет спустя, о финале Лиги Европы пока никто не говорит, хотя для «Ференцвароша» это была бы супермечта — ведь пройдет он в Будапеште. Но команда, которая почти полвека не знала вообще никаких международных успехов, не может мыслить такими заоблачными категориями — она живет от игры к игре. И успешно живет, а в чемпионате Венгрии пока не потеряла вообще ни очка.

Черчесов уже был готов к отъезду на предматчевую тренировку и пресс-конференцию — все без малого полтора часа нашей беседы на его шее висел свисток. На «прессуху», кстати, не придет ни один (!) французский журналист — видимо, не считали тогда венгров, состав которых стоит 38 миллионов евро (против 347 миллионов у монегасков), сколько-нибудь серьезным соперником. Но «Фради» на следующий день выиграют на «Луи II» 1:0 у оппонента в девять (!) раз дороже. Да и «Трабзонспор», обыгранный «Ференцварошем» в меньшинстве, оценивается в 152 миллиона — ровно вчетверо дороже.

Нынешняя ситуация минимизировала российское присутствие в еврокубках в этом сезоне — тем больше внимания к единственному нашему тренеру, который в них задействован. Вот так иной раз складывается судьба — нужно было не по своей воле расстаться со сборной России и в декабре подписать контракт с зарубежным клубом из далеко не топового чемпионата, чтобы сейчас иметь возможность играть международные матчи и прыгать в них выше головы...

Станислав Черчесов. Фото ФК «Ференцварош»

ФК «Ференцварош»

К Дюкову у меня вопросов нет. С ним все решили без крика и шума

 — Начну издалека. Согласны ли с известной поговоркой: «Все, что ни делается, — к лучшему»? — спрашиваю Черчесова.

 — Это слишком легко сказано. В жизни так бывает не всегда.

 — Но у вас получилось именно так.

 — Почему?

 — Если бы сборная России успешно сыграла на Евро или вы не дали известную пресс-конференцию, то, возможно, остались бы там работать и ни с кем сейчас не играли бы официальные матчи. Но сборную пришлось покинуть, через полгода вы возглавили «Ференцварош», сделали с ним дубль, а теперь успешно выступаете в Лиге Европы. А все остальные российские тренеры играют только внутри страны.

 — Конечно, не рад, что нам не удалось выйти со сборной России из группы на чемпионате Европы. Лучше бы вышел — и теперь был без работы, точнее без официальных матчей. Но получилось как получилось. Нужно было жить дальше.

 — Раскроете сейчас секрет, как случилось ваше достаточно неожиданное расставание со сборной? Ведь поначалу после Евро-2020 все выглядело так, что вы останетесь. А потом откуда-то выше РФС последовало распоряжение.

 — Влезать во все эти процессы, узнавать, что да как, не было ни малейшего желания. Для меня все было просто. Приехал из Дании, выступил перед техническим комитетом РФС с отчетом о работе. Через некоторое время пообщались с Александром Дюковым и решили вот так. Без крика и шума.

 — Он же потом вас поздравил с титулом чемпиона Венгрии?

 — И с чемпионством, и с днем рождения. В этом году был в Москве на финале Кубка России, виделся с ним, общался. И из сборной, и из «Спартака», и из «Легии» уходил без конфликтов. Мы вопросы задаем до, а не после. И я не большой любитель что-либо вспоминать задним числом.

 — Тем не менее не понимаю, почему Дюков после вылета из группы Евро не связывался с вами три недели. Многие считают, что столь долгая пауза и спровоцировала вас на известную пресс-конференцию.

 — Не хочу отвечать за других. У меня к Александру Валерьевичу вопросов нет. Мы на связи и с ним, и с Алаевым, и с Прядкиным. Что было, то было. Отработали, пожали руки и расстались. Это футбол. Футбол — это результат. Результат вызывает эмоции у болельщиков. Это закон, который работает всегда.

 — Многие считают, что отставка случилась из-за вашей пресс-конференции.

 — Не знаю, из-за чего она случилась. Посмотрите ее внимательно, когда все улеглось. И тогда не понял, и сейчас не понимаю, что на ней было не так.

 — То есть ни об одном сказанном на ней слове не жалеете?

 — Нет. Абсолютно!

 — Можно ли было сыграть с Бельгией и Данией лучше, не потерпеть два крупных поражения?

 — Можно. Но мы делали то, что видели. Своими же глазами смотрели, своими ушами слушали. Плохо, что проиграли и не вышли из группы? Плохо. Мы спортсмены, всегда хотим выигрывать. Но проиграли хорошим командам, которые можно изучать до мельчайших деталей. Иной раз это сработает, однако чаще — нет. Потому что есть такое слово — «мастерство».

С той же Данией мы два своих момента в первом тайме не использовали, а сами пропустили «воскресный удар», как такие редкие голы называют в Германии. И 0:1 горим, и играем против команды, с которой нельзя раскрываться. Но большими силами бежим отыгрываться, с определенного момента у нас другого выхода нет. И получаем 1:4.

 — Сейчас многие соглашаются с тем, что перенос Евро на год сбил нашу сборную с ритма. Ресурс прежнего состава к 2021 году исчерпался, а новую команду создать не успели.

 — Я еще тогда это понял и сказал. На Евро у нас было десять человек возраста 22 года и младше. Мы начали перестройку, и это был наш тренерский риск. Но до сих пор считаю, что этот риск был оправдан.

 — Времени не хватило?

 — Может — времени, а может — тренерского умения. Это наша работа. Хотя повторяю: если бы с нами в группе были изначально равные команды и мы сыграли неудачно — это один разговор. Но когда соперники объективно сильнее, то для положительного результата нужны и удача, и опыт. У нас не оказалось ни того ни другого.

 — Два ваших героя ЧМ-2018 недавно сменили клубы. Как оцениваете переходы Артема Дзюбы в «Адану Демирспор» и Дениса Черышева в «Венецию»? Не слишком ли скромный клуб для Дзюбы?

 — Нет-нет. Во-первых, турецкий чемпионат — очень интересный. Мы следили за ним, когда Федор Кудряшов там оказался, часто ездили и смотрели. А «Адана» — хороший, стабильный клуб, пусть пока и без такого имени, как «Галатасарай», «Бешикташ» или «Фенербахче». Это мы знаем Дзюбу с 15 лет, а там хоть и имеют о нем представление, но, чтобы попасть в топ-клуб, надо сначала проявить себя в какой-то промежуточной команде. Рад, что он начал с гола, но дальнейшие события показывают, что там абсолютно другая конкуренция, другая среда. И независимо от того, что было раньше, нужно заново бороться за свое место под солнцем.

Черышев, как и Дзюба, нашел клуб в конце трансферного окна, а до того долго не тренировался с командой. Все нужно делать вовремя, но иногда не получается. Та же «Венеция» сформировала и наиграла состав, а сам Денис пока находится не в тех кондициях, чтобы в него ворваться. Должно пройти определенное время — кстати, это и Артема касается, — чтобы набрать форму, влиться в коллектив и попасть в состав.

Это когда ты с первого дня на сборах — можешь планомерно готовиться, проявлять себя, играть товарищеские (да-да, Черчесов так и сказал! — Прим. И.Р.) матчи. Мы сейчас тоже взяли из загребского «Динамо» Гояка, хорошего игрока сборной Боснии. Мы видим, что это квалифицированный футболист, но пока он только выходит на замену, поскольку у нас устоявшаяся команда и ему надо туда попасть.

 — В прошлом году мы общались с Черышевым в Валенсии, он с большим уважением о вас отзывался. При этом, когда я спросил, объясняли ли вы ему причину обратной замены с Бельгией на Евро, он сказал «нет» — заметив, что это ваше абсолютное право. Почему вы не объяснили? Это же болезненный момент для любого футболиста.

 — Если было бы что-то, что требует объяснения, и я это чувствовал, — то объяснил бы. Но мы видели, что сам Денис понимал: никакого негатива с нашей стороны нет, это рабочий момент. В «Ференцвароше» мы тоже одного игрока поменяли за три минуты до конца, потому что надо было сделать тактическую замену. На 65-й выпустили и на 89-й заменили. Тренеру надо принимать решения. Ты смотришь общую картину и думаешь, что надо сделать, чтобы достичь результата. Во время игры тренер должен работать, а не быть болельщиком, сопереживающим игроку и его чувствам.

 — Вы пожелали Александру Кокорину перезапустить карьеру в кипрском «Арисе» и перейти в более сильную лигу. Считаете, это еще возможно?

 — Абсолютно! Возможно все, потому что у Кокорина отличная генетика. Кто-то уже в 26 стареет, а кто-то и в 40 играет. Скорость он не потерял, склонности к лишнему весу нет, мышцы — рабочие, а играть он всегда умел. И хорошо, что попал к Алексею Шпилевскому. Этого тренера знаю, общался с ним, когда он еще в «Кайрате» был. Главное, чтобы Саша почувствовал там реальный вкус игры, которого ему не хватало в последние годы.

 — Не много ли времени без футбола для него миновало?

 — Ему не 40 лет. Какие он сам будет ставить цели, как акценты расставлять — так и получится. Желаю ему удачи.

Сборная России: не потерять себя. Колонка Казакова

В спортивном плане такие матчи, как с Киргизией, не могут дать ничего

 — Сейчас, снова возглавив клуб и сделав это успешно, пришли к выводу — для вас одинаково комфортно работать и в сборной, и в клубе?

 — Не имею ничего против ни одного ни другого, но это разные профессии. К тому же за время нашей работы в сборной в клубном футболе кое-что изменилось. Тогда не было квалификации в Лигу чемпионов в восемь матчей, а сейчас есть. К этой ситуации надо быть готовым.

 — Все говорит за то, что сборная России проезжает мимо Евро-2024, а клубы неизвестно когда вернутся в еврокубки. Как российскому футболу жить и развиваться в условиях изоляции?

 — Если возникла такая ситуация, ее надо принять и по максимуму использовать. Другого выхода нет. Как вариант, есть пример «Краснодара», который, потеряв легионеров, сумел без падения результатов внедрить в состав большое число своих воспитанников. Несмотря на санкции, много новичков-легионеров у ЦСКА и «Динамо». Кто-то не едет, но едут другие.

В целом — да, ситуация неприятная. И неприятна она не только тем, что тебя там нет, а тем, что не знаешь, до какого времени. Тут главное — не потерять терпение и заниматься футболом. Руководителям и тренерам клубов сконцентрироваться на своих командах и работать с полной отдачей.

 — В таких условиях предстоящие матчи с Киргизией и Ираном из контрольных превращаются в так не любимые вами товарищеские, потому что нечего контролировать.

 — Здесь согласен. Но есть институт сборной, и какие-то игры ей все равно надо проводить, чтобы находиться в определенном тонусе. Мы десять месяцев не играли из-за пандемии, и, когда я об этом говорил, все думали, что мы придумываем какие-то оправдания. Но когда десять месяцев команду не видишь, а потом получаешь ее, сразу становится понятно — были одни, а стали другие. За два дня игрока иногда не узнаешь, а тут — десять месяцев! И, чтобы такого простоя не было, должен быть определенный контакт. Видеть игрока на расстоянии и хоть иногда, но быть рядом — разные вещи.

 — Но что могут дать такие матчи, как с Киргизией?

 — В спортивном плане — ничего. Надеюсь, наши киргизские друзья не обидятся, но по такому сопернику невозможно определить свои слабые стороны, да и сильные тоже. Другое дело, что есть возможность сыграть, пообщаться, посмотреть друг на друга.

 — Сочувствуете ли Валерию Карпину и его штабу, которые оказались в такой ситуации?

 — Неправильно говорить про личности, когда речь идет о российском футболе в целом. А так понятно: придя в сборную, попасть в такую ситуацию — мягко говоря, не самый приятный момент.

 — С кем из игроков сборной поддерживаете более или менее регулярную связь?

 — Последние, кто звонил, — Георгий Джикия и Александр Соболев, которые были в отличной компании с Леонидом Трахтенбергом. Недавно переписывались с Александром Головиным и Артемом Дзюбой (на следующий день Черчесов обнимется и пообщается с Головиным после матча «Монако» — «Ференцварош». — Прим. И.Р.). Поздравил с победой Магомеда Оздоева. Ранее поздравил с чемпионством сборников из «Зенита» — устал уже поздравлять. Каждый год одну и ту же эсэмэску нажимаю! (Улыбается.)

 — Считаете ли, что кто-то в этом сезоне сможет составить «Зениту» конкуренцию?

 — Есть «Зенит», это уровень. Понятно, что конкурентная среда имеется, но чемпион играл и победил уже и ЦСКА, и «Спартак», и «Динамо». Если сама команда из Санкт-Петербурга даст такую возможность, то конкуренты будут приближаться. А если не даст, то им будет сложно.

С того момента, как принял «Ференцварош», видел не так уж много матчей РПЛ. У нас самих, с учетом еврокубков, игры каждые три дня, плюс нужно и наши сыгранные матчи просматривать, и соперников изучать. И не одну игру, а несколько, чтобы было понимание, как та или иная команда играет. У меня в сутках те же 24 часа, всего не успеть.

Поэтому часто приходится ограничиваться нарезками, из которых многих вещей не понять. Допустим, по фрагментам матча «Спартак» — «Зенит» видно, что у «Зенита» было намного больше шансов. Но как можно дать профессиональное заключение на всю страну, не видя матч целиком?

— Вы совсем чуть-чуть поработали с Арсеном Захаряном. Нужно ли, на ваш взгляд, ему зимой уезжать в «Челси», если такая возможность будет?

— На мой взгляд, можно не ориентироваться, причем — никому. Я смотрю со стороны. А ориентироваться нужно на внутренние ощущения.

— Но каков все-таки ваш взгляд со стороны?

— Захаряна пару дней потренировал и до этого внимательно за ним следил. В 17 лет в сборную не каждого берут. Мы вызвали его из-за того, что видели уровень, — жаль, что он заболел и не смог продолжать работать с командой перед Евро.

Главное, чтобы переезд в Европу стал не прыжком, не шпагатом, на который приходится садиться, а естественным шагом вперед. В сложившейся ситуации есть и плюс: эти полгода, если ты точно знаешь, что переезжаешь, можно учить язык, психологически готовиться к тому, что тебя ждет, — чтобы поехать уже с определенным базисом. «Динамо» — топ-клуб страны, но «Челси» — совсем другой уровень. И там другая жизнь. Ко всему этому надо быть готовым.

 — Главный тренер сборной Казахстана Магомед Адиев рассказал, что для него очень приятно было получить ваше поздравление с успешными результатами, для него это признание. Почему решили набрать ему, хорошо ли были знакомы с ним раньше?

 — Я работал в Грозном, знаком с его отцом, часто пересекались. А поздравил, поскольку знаю, что такое быть тренером сборной. И знаю, каково работать в другой стране, — пусть Казахстан, конечно, для нас не чужой, но все же это не Россия. Потом мы были в Костанае на матче квалификации Лиги чемпионов с «Тоболом». Правда, с Адиевым так и не увиделись, но переписывались и созвонились по видеосвязи.

Футболисты «Ференцвароша».

ФК «Ференцварош»

Наша цель в еврокубках — победа в каждом последующем матче

 — Вашего предшественника в «Ференцвароше», австрийца Петера Штегера, уволили не в последнюю очередь из-за провала в Лиге Европы, где «Фради» в шести матчах набрали лишь три очка. Вы взяли столько же в одном (на следующий день очков станет уже шесть. — Прим. И.Р.). Поставлена ли вам конкретная задача на еврокубки?
— Когда меня спросили об этом на одной из пресс-конференций, я ответил: «А что, если конкретную задачу не поставили, значит, можно ничего не делать?» У нас с президентом клуба не было такого разговора, чтобы буквально прозвучало: нужно то-то и то-то. Понятно, что мы чемпионы Венгрии и нам нужно делать свою работу на максимуме. Понятно, что у нас, по сути, лигочемпионская группа, потому что и «Трабзонспор», и «Монако», и «Црвена Звезда», и мы играли в квалификации главного еврокубка. Мы — с первого квалификационного раунда, «Монако» и «Црвена Звезда» — с третьего, «Трабзонспор» — с четвертого.
С такими соперниками мы должны показать сами себе, где реально находимся. Нас тоже изучают. Будем идти от игры к игре, а не просто голословно заявлять, что хотим то или это. В конце концов, результат в спорте — главное и обязательное, и в нашей ситуации тоже, но есть и еще какие-то нюансы, которые определяют, на правильном ли мы пути. Как команда выглядит, как она реагирует на ситуацию, как прибавляет. Можно и не выиграть, но увидеть, что команда растет. И наоборот. Мы ставим перед собой цели. Первой был «Трабзонспор». Второй — «Монако». И далее по календарю.
— Ну, допустим, целью, или программой-минимумом, было попадание в групповой турнир.
— В группу Лиги Европы тоже надо попасть. Будучи чемпионом страны, ты даже в Лигу конференций еще не квалифицировался! А чтобы попасть в Лигу чемпионов, нужно провести восемь игр. Восемь!

Одна осечка, один неудачный день, плохая передача, неверный свисток — и все может закончиться. Так у нас дома с «Карабахом» и вышло, когда мы на самом старте игры, можно сказать, забили сами себе — отдали пас назад нападающему соперника, бежавшему от наших ворот. Выход один на один — и 0:1 на 5-й минуте. Хотя на выезде провели с хорошей азербайджанской командой качественную игру, сыграли 1:1. Дома же матч начался так, и переломить ситуацию мы не смогли.
Кстати, «Карабах» был в последнем квалификационном раунде ЛЧ лучше, чем «Виктория» Пльзень, но если с нами у вратаря «Карабаха» был кураж и он поймал все, то там получилось иначе. Команда из Азербайджана играла сильнее соперника, но в Лигу чемпионов не попала. Потому что восемь игр проводишь против чемпионов своих стран! Тоже команд с традициями и уровнем.

 — Когда вас назначили, читал слова президента клуба Габора Кубатова, что цель — выйти в групповой этап еврокубков, желательно Лиги чемпионов. Но желательно, а не обязательно. То есть сказать, что вы не выполнили задачу, нельзя.

 — Мы с президентом общаемся. И не собираемся называть черное белым. Хотим расти и работать лучше. Продали пару игроков, так как он хотел, чтобы движение было в обе стороны — и продажи, и покупки. Подтягиваем молодежь — у нас в основе уже дебютировал 17-летний мальчишка. Одного игрока взяли из третьей лиги, и он уже основной игрок. Было несколько предложений на наших ключевых футболистов, но мы их не отпустили. Во-первых, потому что перед Лигой Европы это было неправильно, во-вторых — дешевых игроков у нас нет.

 — Какая у вас самая дорогая покупка? И за сколько?

 — Адама Траоре из «Шерифа». Два миллиона евро.

 — Повлияло, что у него есть опыт группового турнира ЛЧ в прошлом году?

 — Конечно. Мы все такие вещи взвешиваем, чтобы понять, насколько игрок быстро адаптируется. По Траоре рассудили, что он с места в карьер заиграет. Так, по большому счету, и получилось.

 — Как удалось не продать вашего ведущего форварда Токмака Нгуена, который вроде бы уже был одной ногой то ли в Европе, то ли в Японии, но все изменилось после вашего последнего разговора?

 — Разговор был простой. Не просил его, не уговаривал, а только сказал: мы проработали четыре месяца, ты все увидел и оценил. Поэтому подумай и взвесь. Не хотим давить, это твой выбор, который мы должны и будем уважать. Токмак — профессиональный футболист и может сравнить, что было и что стало. В результате он принял решение остаться, чему мы очень рады.

 — А звали его на большие деньги? Не только в Японию?

 — Да. И в европейские клубы, и в арабские. Недавно позвонил мой товарищ из европейского клуба, который был в нем заинтересован. Он тоже удивился: «Что вы такое сделали, чтобы он остался?!»

 — Когда вот так удерживаешь игрока, он не обижается, когда его меняют сразу после обреза с «Трабзонспором», после которого счет становится 3:2? При том что у него в этом матче — 2+1?

 — Мы же его не поэтому заменили. Из-за одной ошибки не меняем. Любой игрок, если он совершает оплошность и тут же оказывается на лавке, начинает переживать. Замена произошла из-за того, что, во-первых, он уже «наелся», а во-вторых, поскольку кое-что тактически перестроили. И Токмак даже не подумал, что мы поменяли его из-за ошибки, потому что знает: у нас такого нет. И тут не важно, 2+1 у него или 0+0. Когда видно, что ты уже «поднаелся» и движения становятся хуже, хочешь не хочешь, а лучше тебя поменять.

Команда Черчесова разгромила «Слован», Киев прорвался в следующий раунд, «Буде-Глимт» Хайкина уничтожил соперника

4:1 со «Слованом» стали реваншем, которого наши болельщики ждали 30 лет

— Словацкому «Словану» перед «Карабахом» вы дома проиграли 1:2, а потом в гостях разгромили его — 4:1.
— «Слован» — это отдельная тема, потому что 30 лет назад был матч на выезде между этими же клубами, и тогда «Ференцварош» проиграл — 1:4, и болельщиков «Фради» избили словацкие полицейские. Произошло много вещей, после которых поклонники «Ференцвароша» три десятка лет ждали новой встречи и реванша. Мне об этом сказали сразу после жеребьевки.
— Как вы отреагировали?
— У нас в команде представлено 15 или 16 стран, и многие так же об этом не знали, как и я. Поэтому мы сделали двухминутный ролик, специально показали команде, к чему надо готовиться и что это означает для наших болельщиков. Возможно, в первом матче из-за этого была определенная скованность.
В нем мы были лучше, но при 1:0 пропустили два мяча в последней пятиминутке. У соперника тоже есть футболисты, которые могут решить эпизод. Но в гостях выиграли 4:1 — с тем же счетом, с которым проиграли 30 лет назад.

Кстати, недавно мы вернули еще один должок. «Ференцварош» — «Уйпешт» — это дерби, как «Спартак» — ЦСКА. 12 лет назад «Уйпешт» обыграл у себя «Фради» — 6:0. А недавно мы ответили ему победой с тем же счетом и порадовали болельщиков. Об этом узнал уже после игры.

Во всех странах есть свои нюансы! Вроде бы к тебе это никакого отношения не имело, и ты с этим 30 или 12 лет не жил. Но когда болельщик на каждой тренировке тебе это напоминает и ты видишь, как люди этим пропитаны, — значит, команда должна сделать максимум, чтобы их порадовать.

 — С «Карабахом» истории матчей не было, но порадовать публику не удалось. Сильно ли вас атаковали после того домашнего матча венгерские журналисты? И были ли нелицеприятные слова со стороны президента «Ференцвароша»?

 — С президентом мы на эту тему вообще не разговаривали. Со стороны прессы атак тоже не было. Но при этом прекрасно понимаю, что вопросы есть — и в первую очередь у нас самих к себе. В первом матче, на выезде, мы сыграли так, как надо. А вторая игра сложилась так, как сложилась. Начали с глупой ошибки и не смогли переломить ход игры. Спрашиваем в первую очередь с себя.

 — Перед ответным матчем с «Карабахом» вам как участнику Лиги чемпионов перенесли матч чемпионата Венгрии. Просили ли вы о нем или это решила лига?

 — Когда есть такая возможность, мы сами просим о переносе — в регламенте такая опция есть. А где-то — в соответствии с тем же регламентом — мы можем переносить, даже никого не спрашивая. И это был как раз тот случай.

 — И что теперь думаете — нужны ли такие переносы? Почему, когда у вас матчи каждые три дня, вы всех соперников выносите ногами вперед, а тут был полноценный недельный цикл — и «Ференцварош» проиграл?

 — Переносы нужны, потому что иногда перевести дух тоже надо. Даже не что-то подтянуть, а сохранить то, что у тебя есть. Но, опять же, у нас двадцать с лишним игроков, и к каждому нужен индивидуальный подход. Мы проиграли «Карабаху» точно не из-за переноса.

 — Вы критиковали формат Лиги чемпионов, сказав, что в ней участвуют команды топ-чемпионатов, далекие от чемпионства, что обесценивает название турнира.

 — Это была не критика, а ответ на вопрос. Вот вы сейчас меня спрашиваете — я отвечаю. Это же не значит, что критикую. Критика — когда сам выходишь и по своей инициативе что-то говоришь. Не спрашивайте — и я ничего говорить не буду! Но если спросили — свое мнение выскажу.

 — Спрошу. Вы бы предпочли возвращение к старому формату Лиги чемпионов, где играют только победители национальных первенств и турнир идет по кубковой системе?

 — Нет, речь была не об этом. Меня удивляет другое: чемпион страны, каковым является «Ференцварош», и не только он, должен провести восемь игр, чтобы попасть в группу. А четвертое, а иной раз даже пятое-шестое место топ-лиг попадает туда сразу. Это уже не Лига чемпионов, ее как-то по-другому надо назвать.

 — В 1986 году румынский «Стяуа» выиграл тот Кубок чемпионов, в 91-м — югославская «Црвена Звезда». Сейчас такое даже вообразить невозможно.

 — И ЦСКА с «Зенитом» Кубок УЕФА выигрывали, и «Спартак» три раза до полуфиналов трех разных еврокубков доходил. Начнем с того, что самим надо что-то делать, чтобы туда попадать. Но какой же долгий путь надо пройти, чтобы даже попасть в группу! «Ференцварош» же пару лет назад был в Лиге чемпионов, но там из-за ковида было пять матчей: с «Юргорденом», «Селтиком» и загребским «Динамо» команда провела по одной игре и только в раунде плей-офф с «Мольде» — два. Это тоже серьезный путь, но он почти вдвое короче, чем теперь был у нас.

 — Наверняка вам в Будапеште пришлось столкнуться со сравнениями с Сергеем Ребровым, при котором у «Фради» не было золотых дублей, но было три чемпионства подряд и тот самый единственный с 2004 года выход в группу Лиги чемпионов.

 — Может, кто-то и сравнивает, но я с этим не сталкивался. Когда Ребров выигрывал титулы, поздравлял его, мы всегда были на связи.

 — Еще один удивительный факт: вам позвонил и поздравил с назначением уволенный перед тем из «Ференцвароша» Петер Штегер.

 — А чего удивительного? Мы с ним сто лет с Австрии знакомы. Он написал СМС с поздравлением, я перезвонил. Разговор был общий, игроков и другие детали не обсуждали.

Орден Черчесова, Ромащенко в роли Бескова и встреча с Головиным у раздевалки. Репортаж из Монако

В Лиге Европы мы можем показать больше, чем в Лиге чемпионов. Но любой спортсмен хочет туда, где creme de la creme!

— Вот видим мы сейчас «Викторию» Пльзень в Лиге чемпионов. Вроде команда тактически готовится к каждому матчу в группе, но когда против тебя «Бавария», «Барселона» и «Интер» — против лома нет приема.

 — И к чему вы клоните?

— К тому, что, может, чтобы «Ференцварош» показал свой максимум именно в плане игры в футбол, Лига Европы лучше, чем Лига чемпионов?

 — Если рассуждать здраво, вы абсолютно правы, и мы иногда думаем так же. Другое дело, что любой спортсмен хочет быть там, где, как говорится, cr?me de la cr?me (французская идиома, означающая «лучшие среди лучших». — Прим. И.Р.). Даже зная, что можешь попасть в такую группу. Мы на постоянной связи с президентом клуба Габором Кубатовым и спортивным директором Тамашем Хайналом, он присутствует на каждой нашей тренировке и видит, как мы работаем и к чему стремимся.

С другой стороны, раз сейчас сложилась такая ситуация и мы попали не в Лигу чемпионов, а в Лигу Европы — значит, надо смотреть на условный Пльзень, прицеливаться, прикидывать. И делать свое дело здесь, в ЛЕ. «Карабах» нам уже кое-что показал. Наш тренерский штаб, хотим мы того или нет, шесть лет не работал в клубном футболе, и для нас это тоже стало определенным опытом. Когда в Венгрии еще не начался чемпионат, мы уже провели семь квалификационных матчей ЛЧ и ЛЕ.

Вы можете выстраивать какую угодно теорию, но на практике соперник раскрывает ваши слабые места. Бывает и так: то, что казалось тебе сильным, на таком уровне не работает. Тут самое главное — не зацикливаться, не расстраиваться, не оскорбляться, не тратить силы на ответы критикам, а принять эту ситуацию и сделать выводы.

Для нас это новый опыт, тем более что мы сейчас играем каждые три дня. И требуется, я бы сказал, индивидуальный менеджмент — иногда даже интуитивно определять, кому надо отдыхать, а кому, наоборот, добавить нагрузки. Мы берем на тренировки некоторых игроков из второй команды, чтобы и их возможности рядом с основными футболистами увидеть. В общем, есть много деталей, чтобы команда была на хорошем уровне.

— Будь вы на месте «Виктории», вам пришлось бы провести все шесть матчей в ключе 1/8 финала ЧМ-2018 Испания — Россия.

 — Честно, мы бы не отказались (смеется). Но раз сложилась другая ситуация, мы можем и хотим играть в другой футбол. Помню, как после 1:2 в первом матче дома с братиславским «Слованом» и двух пропущенных мячей в последние пять минут игроки сидели в раздевалке расстроенные. Сразу сказал им: «Только Господь Бог знает, почему сегодня сложилась такая ситуация. Значит, надо готовиться и на выезде выиграть 4:0». Получилось — 4:1. И тогда сказал в раздевалке только два слова: «Not bad». Большего не требовалось.

«Шесть очков — это хорошо, но надо идти дальше». Интервью Черчесова после победы в Монако

Победы без выходных, ковид, венгерский язык

 — Что творилось в Венгрии после 3:2 в группе ЛЕ над «Трабзонспором» с двумя голами, забитыми в меньшинстве? И какие эмоции испытывали лично вы?

 — Когда игры идут одна за другой, долго радоваться некогда. Команда в раздевалке, пять секунд мы торжествуем, я ребят благодарю. А через два дня на третий — матч с «Кишвардой», нашим конкурентом. Болельщик радуется, что мы дали ему возможность пережить эту победу, а мы наутро, в 10.30, уже на поле. На тренировке было только три игрока, которые выходили с «Трабзонспором» с первых минут. Слава Богу, что удалось и этот матч выиграть!

— Мне это напоминает ваш рассказ о том, что вы не дали команде ни одного выходного ни после завоевания чемпионства, ни после Кубка Венгрии.

 — Есть же законы физиологии! Это не из-за того, что мы с тренерским штабом изверги. Сами бы с удовольствием взяли день-другой отдыха. И не из-за того, что хотим расслабиться, а потому, что когда иногда команда тренера не видит — это тоже хорошо. Но футболисты все прекрасно понимают. Мы свои действия объясняем.

 — Когда сейчас будет перерыв на сборные, сколько выходных дадите?

 — Четыре с половиной.

 — А сколько футболистов разъезжаются по сборным?

 — Одиннадцать.

 — В матче с «Трабзонспором» при 1:0 ваш защитник Чивич в не обязывавшей к тому ситуации прыгнул в соперника и на 16-й минуте получил красную карточку. На сколько он был оштрафован?

 — Ни на сколько. Такая санкция у нас не предусмотрена. Даже не разговаривал с ним на эту тему. Он же не специально! Это футбол.

— После первого за шесть лет дубля «Ференцвароша» готовы ли вы к тому, что теперь руководство клуба сочтет это само собой разумеющимся, и если вы не повторите успех в этом сезоне...

 — Мы и когда подписывали контракт, не обсуждали, что это надо сделать. Другое дело, что все время хотим быть лучше. Но не можем заказать победы. Стремиться к ним — наша задача. Дубль, который мы сделали, — это определенный уровень, к которому нужно тянуться. Сейчас в чемпионате имеем то, что имеем (шесть побед в шести матчах с разностью мячей 18-1. — Прим. И.Р.), после «Монако» стартуем в Кубке. Начинаем новый поход.

 — Чем объяснить то, что в прошлом сезоне многие победы в чемпионате давались через характер, преодоление, много решающих голов забивалось на последних минутах — а в этом вы всех крушите? Что помогло подняться на новый качественный уровень?

 — Вот представьте: мы приезжаем 2 января. 3-го или 4-го — первая тренировка. На поле — пять-шесть человек. Кто-то в сборных на Кубке Африки, у многих — ковид. Десять дней я не видел игроков национальных команд, столько же — тех, кто болел. Потом сам слег. Точнее, чувствовал себя прекрасно, но тесты были положительными — и сидел в гостинице.

Первый матч играли 27-го с «Академией Пушкаша», одним из наших конкурентов. Из 24 дней, которые мы были в клубе, 17-18 с игроками друг друга не видели. На игру я по ковид-регламенту не мог поехать с командой — только сам по себе. Установку давал метров с сорока. А потом еще и удаление на 20-й минуте схлопотали. Пыхтели-пыхтели, но 0:1 проиграли.

Потом вернулись африканцы с Кубка Африки с корабля на бал, кто-то травмированный, кто-то с ковидом опять слег. И в третьем нашем матче проиграли дома 0:3 «Пакшу». Вот такой у нас был старт, на фоне которого 1:0 с «Уйпештом» стало достижением. Команда разбалансирована, ее по ходу сезона надо было приводить к общему знаменателю. То, что стали выигрывать на последних минутах, — уже хорошо, увидели, что команда с характером. Кстати, и этот сезон мы с ковида начали. Опять масса игроков переболела — и мы сами. Четыре дня на сборах команда была без меня. Но зимний опыт летом нам помог. Знали, что делать.

 — Дотошные российские журналисты подсчитали, что за время работы в сборной вы запретили 29 слов. На первой же пресс-конференции в Венгрии наложили вето на слово «проблема». А потом еще на сколько?

 — Ни на сколько. Я в основном общаюсь по-немецки и по-английски. А немецкие и английские слова запретить не могу.

 — Видите ли различия между венгерскими и российскими журналистами?

 — К венгерским добавлю и польских. Не знаю, как это объяснить, но у меня такое чувство: они что видят, о том и пишут. Пишут и говорят, какой я есть, ничего не приплетают.

 — А в России вас пытались переделать на свой лад — тот, к которому стремились журналисты?

 — Не знаю. Что в России, в Польше, что в Венгрии прихожу на тренировку, когда надо — хвалю, когда надо — ругаю. Не вижу разницы в себе и на пресс-конференциях. Но спроси венгерского журналиста, приведи ему, что обо мне писали в России, и он удивится: «Это точно про него?» Не говорю, хорошо это или плохо. Просто так есть.

 — В Венгрии на вас не обижались, что вы местный язык не учите?

 — Когда приходил, мне сказали, что надо знать английский, потому что в «Ференцвароше» играют представители 16 стран. Это, с одной стороны, unbelievable (невероятно), а с другой — very good (очень хорошо), потому что мы как тренерский штаб развиваемся. Разные культуры, разные менталитеты, и всех надо объединить, чтобы давали результат. Нужно заниматься не только тренировочным процессом.

Президент «Ференцвароша» Габор Кубатов. Фото ФК «Ференцварош»

ФК «Ференцварош»

Первый мой вопрос президенту клуба был: «А где венгры?»

 — И что же нового вы сделали?

 — Есть общее собрание, общая теория. А условного марроканца ты потом отводишь в сторону и с кем-то общаешься по-отечески, с кем-то по-братски, а с кем-то... по-тренерски. Например, у нас есть два брата Ммаи. Как-то я спросил: «Сами, а это точно твой брат?» К ним нужен совершенно разный подход.

 — Как быстро вы это почувствовали?

 — Это было видно. Не только я своими глазами вижу. Если что-то чувствую, то переспрашиваю у штаба, чтобы не натворить ничего. Сначала думаешь: как же это плохо! А потом приходишь к выводу: как же это хорошо! Это развивает наш тренерский штаб, делает его сильнее и умнее. И самое главное — не дает нам забронзоветь.

 — Это сложнее, чем в «Легии»? Там все-таки было больше поляков и восточноевропейцев.

 — Сложнее, легче — неправильные слова (классика Станислава Саламовича! — Прим. И.Р.). Иначе! В «Легии» команда была более собранная, что ли. А здесь, в «Ференцвароше», — более талантливая. А где талант — там больше самомнения. В «Легии» зимой у меня была возможность взять четыре-пять поляков, и мы быстро раздевалку сделали польской. В этом плане нам было легче руководить.

 — А венгерскую раздевалку сделать было невозможно?

 — Первый мой вопрос президенту был такой же: «А где венгры?» Ну вот, одного взяли из третьего дивизиона. Когда зимой приехал, говорю: «Ну дайте мне футболистов! Мы же не баскетбольная команда, где пять на пять!» И вот мне его привезли. «А кто это?» — «Да вот, из нашего сателлит-клуба, ему уже 26 лет». Посмотрел, поработал, — а у нас был левый защитник, хорват. И говорю: «Давайте хорвата отдадим, а этого парня возьмем». И он играет.

 — Это тот самый хорват, который провалил матч с «Пакшем»?

 — Не сказал бы, что провалил. Но легионер должен играть более качественно.

 — А помогает ли команде и атмосфере в ней, что вратарь и капитан — венгр Дибус?

 — Помогает, если вратарь хороший. Не важно, венгр он или индус. Он — хороший. Поэтому — помогает!

 — Как объясняетесь в магазинах?

 — Не помню, когда был в магазине (улыбается). В ресторанах объясняюсь на английском. Кстати, во многих меню и по-русски написано. Короче говоря, с голода не умру!

 — С вами в Будапешт приехала жена. Ей и ходить по магазинам. Говорят ли венгры на иностранных языках?

 — Говорят. Жена объясняется с ними и на немецком, и на английском.

 — С премьер-министром Венгрии Виктором Орбаном когда-нибудь разговаривали?

 — В Москве, на ЧМ-2018. Здесь пока нет.

 — Тренеры-иностранцы в разных видах спорта, чтобы потрафить местной публике и прессе, часто начинают первые пресс-конференции с какой-нибудь выученной фразы на местном языке.

 — Это как-то не по-нашему. Лучше работать ответственно. Даже если ни одного слова на языке не говоришь, людей не обманешь — они все видят. А венгерский — сложный язык. «Доброе утро», «спасибо» знаю, но не более.

 — Полгода до «Ференцвароша» вы не работали. Сколько за это время было предложений и что вас заставило склониться к венгерскому?

 — Ничего не заставило. Для меня главное — с кем идти. Президент клуба Кубатов прилетел в Москву с финансовым и спортивным директорами на своем самолете. А я туда же прилетел из Владикавказа. Встретились, пообщались. Через какое-то время мы сделали и отправили им анализ клуба примерно на 20 страницах. Потом была видеоконференция со спортивным директором и тренерским штабом. И потихоньку как мы, так и они поняли, чего и как хотим. Это же не просто тебе позвонили, цифру назвали, и ты куда-то поехал. Мы так не работаем.

 — До «Ференцвароша» были какие-то предложения, о которых вы всерьез задумывались?

 — Нет, и объясню почему. В осетинском доме женить сына — серьезное дело. Поэтому все знали, что ко мне до 12 декабря обращаться не надо. В этот день закончилась свадьба, мы ее сыграли в Осетии, сын женился. И 14 декабря я встретился с Кубатовым.

 — Сколько времени продолжался весь процесс подготовки свадьбы?

 — Долго. В основном этим занималась жена. А моя задача — не мешать, успокаивать и поддерживать.

Футболисты сборной Польши.

Фото Global Look Press

В сборную Польши меня позвали, когда уже подписал контакт с «Ференцварошем»

 — Если бы вы приняли сборную Польши, то могли бы поехать сейчас на ЧМ-2022. Такой вариант в какой-то момент был возможен?

 — Еще когда меня «Легия» пригласила, Федерация футбола Польши намекнула о своем интересе, а когда я принял «Ференцварош», они уже официально звонили. Но я сказал, что уже под контрактом. А так — я там работал, всех знаю, и все меня знают. В этом плане проблем бы не было.

 — Ребров ушел из «Ференцвароша», став трехкратным чемпионом страны, после того, как в команду взяли новичка, не согласовав его с ним. У вас подобных инцидентов не случалось?

 — Нет. Мы все согласовываем и аргументируем. Потом садимся — президент, спортивный директор, я — и смотрим, что к чему. Бывает, что и не получается: суммы не подходят или еще что-то. Но все должно быть аргументированно. С обеих сторон.

 — Что вы знали о Венгрии до того, как пришли туда работать?

 — До этого два раза играли с венграми на «Пушкаш Арене» и один раз — на стадионе «Ференцвароша», где, кстати, Роман Зобнин получил разрыв крестообразной связки перед Кубком конфедераций. Город видел, стадион видел, болельщиков чувствовал... Потом еще приезжал сюда на встречу, два дня пообщался, посмотрел базу. Сказал, что бы тут поменял. Вроде мелочи, а выглядеть будет абсолютно по-другому.

 — И к вашему приезду на работу уже все сделали?

 — Не все, но понял, что начали делать.

 — Какое отношение к вам в Венгрии как к человеку из России? С неприязнью не сталкивались?

 — Ни разу не сталкивался ни с какими проявлениями русофобии.

 — Сколько венгров в штабе, помимо ваших постоянных помощников?

 — Во-первых, спортивный директор. Он играл в свое время в бундеслиге — в Дортмунде, в «Шальке». Говорит по-немецки. Мы каждый день на связи. Сказал ему, чтобы не стеснялся, был на тренировках, на собраниях. Чтобы не от кого-то что-то слышал, а сам все видел.

Есть Чаба — помощник; Тоно — тренер вратарей. Когда я приехал, то сразу сказал, что они останутся. Как и врачи, и массажисты. В команде переживали, что мы придем только со своим штабом, но я их успокоил. Сейчас все довольны, все заняты своим делом.

 — К своему традиционному штабу — Ромащенко, Стауче и Паникову — вы подключили еще тренера по физподготовке Паулино Гранеро и врача Эдуарда Цгоева. Руководители клуба легко на это пошли?

 — При первой встрече я им сказал, как все вижу. Объяснил, что нужно сразу давать результат. Были, конечно, вопросы и сомнения. Но мы и в «Легии» так работали, помним свой опыт. Единственный из штаба «Ференцвароша», кто ушел, — это тренер по физподготовке, мы его определили во вторую команду. Все остальные остались здесь.

Работаем, друг у друга учимся. Врач не нужен — Эдику звоню с вечера, говорю по-русски, что надо, чтобы я на 50-й минуте игры не смотрел лихорадочно в Google и не переводил. Он в этом плане помогает. Гранеро говорит по-испански, по-французски и по-английски. Гинтарас (Стауче. — Прим. И.Р.) говорит на греческом и турецком. Все дополняют друг друга.

 — Ромащенко в прошлом сезоне сидел на трибуне, а не на скамейке.

 — Он и сейчас там сидит. Помню наш разговор перед первым матчем. «Мы команду еще знаем плохо, на первой игре будь наверху, чтобы ничего не прозевали». Так это и осталось. Он сидит на трибуне в наушниках. В перерыве спускается в раздевалку.

 — Ромащенко на трибуне по сравнению со сборной — новация.

 — В сборной мы этот метод проверили, но там у нас во время ЧМ-2018 на трибуне Андрей Лексаков сидел. Ты смотришь снизу, спрашиваешь Ромащенко: «Мы правильно видим?» Он, если что, скорректирует.

Станислав Черчесов с игроками «Ференцвароша». Фото ФК «Ференцварош»

ФК «Ференцварош»

Президент клуба — добрый демократ. Надо уравнивать баланс

— Читал, что есть группа пожилых болельщиков, которые несколько десятилетий приходят на каждую тренировку. И в жаркие дни вы следили, чтобы сотрудники клуба «заботились о джентльменах» и обеспечивали их водой.

 — Я им сам пару раз поднес воды.

— Больше некому было?

— Это наши болельщики! Они приходят на тренировки — у нас все открыто, так принято в клубе. Мы ни одной тренировки закрытой не делаем.

— Видел вашу цитату, что больших отличий РПЛ от Польши и Венгрии нет. Уровень сопоставимый?

— Разница, конечно, есть. И игроков из России подороже покупают. Но все познается в сравнении, а сравнить мы сможем, если будем друг против друга играть. И не один матч, а постоянно. Ну да, «Ференцварош» обыграл ЦСКА, а «Ракув» — «Рубин». Но это не означает, что чемпионы Польши и Венгрии сильнее российского. Я как спортсмен знаю, что все проверяется не в одном матче, а на дистанции.

 — На первой пресс-конференции вы назвали себя «демократичным диктатором». В «Ференцвароше» приходится делать упор на демократию или диктатуру?

 — Наш президент — добрый демократ.

 — Вы следуете за ним или, напротив, что-то делаете в противовес?

 — Надо уравнивать его, что называется, держать баланс.

 — То есть вы — «злой следователь». Тем не менее, например, полузащитник сборной Боснии Мухаммед Бешич начал с удаления на 20-й минуте в первом вашем матче. Характер у него, говорят, не сахар, и многие думали, что ваше сотрудничество долго не продлится. Но в итоге опорник стал одним из ваших ключевых футболистов.

 — Бешича и его возможности я знаю с 2014 года. Рассматривал его в «Динамо», о чем он даже не догадывается. Когда теперь, впервые с того года, игрока увидел, то не до конца узнал. Он два года не играл — был в «Эвертоне», а там то травмы, то недоверие тренера. И я видел, что он не готов.

Но ставить на тот момент было некого. Он вышел и получил красную карточку. После этого у нас был разговор. Бешич чувствовал, что подвел. Но это футбол, в нем все бывает. Я сказал: «Работай. Мы знаем, для чего ты здесь». Он все понял — и теперь действительно один из ключевых игроков. Кстати, на один из матчей Лиги Европы он не был заявлен и воспринял это по-рабочему. Игроки видят, что у нас нет абонементов на место в составе и надо работать.

 — У вас же в команде целая группа боснийцев?

 — Да, сейчас четверо — Бешич, Ковачевич, Чивич и Гояк. Пятого, Лончара, отдали на год в «Кортрейк».

 — Не говорили с ними насчет матча Россия — Босния, вокруг которого сейчас столько шума?

 — Нет.

 — Как думаете, после отказов Джеко и Пьянича эта игра состоится?

 — Не могу ответить.

 — Слышал, что, придя в команду, вы начали ставить Нгуена чуть ли не в опорную зону. Почему, учитывая, что это нападающий? И как он сам среагировал на ваш необычный ход?

 — Я сказал ему это даже не до, а во время игры. Чтобы он не успел возмутиться. Токмак реально хорошо сыграл, и после матча все об этом говорили. В 30 лет он понял, что можно и так, хотя никогда не играл опорника.

 — А вас что заставило выпустить его на эту позицию?

 — Мы же игроков изучаем, видим, кто что может. Остались тогда вдесятером, а нам нужно было выигрывать единоборства и находить возможности.

 — Какой самый необычный шаг за эти девять месяцев вы в Венгрии сделали? Можно ли сказать, что вы согласны с Жозе Моуринью, который утверждает, что лучше проиграть один раз 0:4, чем четыре раза по 0:1?

 — С этим точно согласен! Каждая игра дает пищу для размышлений. После любого матча собираемся с тренерским штабом и анализируем его. Ничего такого, что до нас никто не делал в футболе, мы не делаем. Главное — если что-то делаешь, это должно происходить вовремя. Поймать момент — самое главное.

 — Символично, что тот же самый «Пакш», которому вы проиграли 0:3 в вашей третьей игре в Венгрии, «Ференцварош» разгромил с тем же счетом в финале Кубка. После разгрома это было для вас принципиально?

 — Принципиально — не было, но это финал. Мы уже знали, как с этой командой играть. До этой игры мы провели три матча в ранге чемпиона и уже перешли на другую систему — с тремя центральными защитниками. Команда восприняла ее со скрипом. Я сказал, что в трех этих матчах будем играть только так, поскольку на финал Кубка выйдем с этой схемой. Никаких дискуссий, тема закрыта. И никто больше об этом не вспомнил. Но мы же изучаем соперника, знаем, что и как надо делать. И самое главное, что мы опередили события. Потому что потом пошли травмы, и даже если бы мы не хотели, то пришлось бы так играть.

 — Из «Легии» вы ушли после золотого сезона, не увидев в руководстве клуба желания усиливать команду.

 — А здесь — увидел. И другая разница была: там контракт заканчивался, а теперь он — действующий.

 — Летом в группе атаки произошли большие изменения: закончил карьеру очень известный немец Марин, ушли бывший игрок «Зенита» Мак и украинец Зубков. Но команда не то что не ослабла, а стала только сильнее.

 — Мак играл много, но у него закончился контракт, и футболист его не продлил. Зубкова очень хотел назад «Шахтер», и мы в таких случаях не можем сказать «нет».

 — Встречались ли вы с фанатами «Ференцвароша», у которых довольно жесткая репутация?

 — Встречался. Месяца через два-три после нашего прихода общались около полутора часов в ложе президента на стадионе, их было шестеро. Они задали вопросы, мы ответили. Болельщик — это болельщик. В «Легии», «Спартаке» они такие же требовательные. Это нормально, они хотят побеждать.

Заход «Лукойла» в «Спартак» — катастрофа: допинговый скандал, борьба за влияние. Так не начинал даже Федун

Федун меня всегда поддерживал

— Вы рассказывали, что написали СМС Леониду Федуну, когда стало известно о его уходе из «Спартака». Что именно в этом сообщении было и считаете ли вы нормальным, что за 18 лет при нем работало 19 тренеров?

 — Сколько и зачем — это не мое дело. Я поблагодарил его от души, потому что работал с ним в «Спартаке». Читаю и про себя, и про него. Читаю и думаю: это пишут про человека, с которым я вчера разговаривал? Понятно, что у каждого свой стиль работы и общения, но у нас с ним никогда не было недоговоренностей. Белое было белым, черное — черным. Мы цвета различаем. И мы, как президент и тренер, постоянно говорили на разные темы по-деловому, не стремясь кому-то понравиться. Когда меня назначили тренером сборной, Федун меня всегда поддерживал. Мне это было важно. 18 лет держать клуб на таком стабильном финансовом уровне не каждый способен. Ни у одного болельщика «Спартака» не было сомнений в наличии у команды финансового фундамента.

 — Вы были в замечательном музее «Спартака», который, как и стадион, появился при Федуне?

 — Был. А когда приехал в Россию из Австрии в 2006 году, был свидетелем закладки первого камня стадиона «Спартака». И никогда этот момент не забуду.

 — Много лет назад вы мне говорили, что хотите однажды вернуться в «Спартак» и сделать его чемпионом. Это желание не иссякло?

 — Я не сказал, что хочу. А сказал, что если в «Спартак» приходить, то делать его чемпионом. Не надо переиначивать!

 — Но есть ли внутренний позыв к очередному возвращению в «Спартак»?

 — Абсолютно никаких позывов у меня нет, и объясню почему. Говорю абсолютно искренне. Вы хотите сказать, что я спал и видел себя тренером «Ференцвароша»?

 — Ну, это другая история. «Спартак» — ваш родной клуб, в котором вы много лет и играли, и тренировали, и были спортивным директором.

 — Абсолютно та же история. Работая в «Спартаке», думаешь о «Спартаке». Работая в сборной — о сборной. Закончилась в твоей жизни сборная, и ты свободен. Поступил звонок — оценили, сравнили, решили. Теперь «Ференцварош» тоже мой родной клуб, как и «Спартак», и «Легия». Сегодня думаю только о том, как обыграть «Монако». У тренера контракт — до следующей игры. Сейчас мы об этом думаем. А если что-то делать, то надо знать, как и с кем. Самое главное — не где и за сколько, а с кем.

 — «С кем» — этот вопрос вам надо решать и в Будапеште. Были слухи об Артеме Дзюбе, Магомеде Оздоеве, которые в итоге уехали в Турцию. Они соответствовали истине?

 — Нет, потому что мы не можем предложить им того, к чему они привыкли. Зачем путать карты людям? Есть желания, а есть возможности.

 — Что в сложившейся ситуации думаете о своем тренерском будущем? В Россию, пока она не вернется в международный футбол, возвращаться не будете?

 — Не думаю на эту тему. У нас есть работа, которую мы выполняем, и мы всем нашим штабом целиком сосредоточены на ней. Венгрия — дружественная нам страна.

 — Звание «чемпион России» входит в вашу обязательную программу удачной тренерской карьеры?

 — Мы бы не отказались от этого. Но мы же не в ресторане, где перед нами лежит меню. Принимаем ситуацию такой, какая она есть. У меня в планах никогда не было стать чемпионом Польши или Венгрии. Но это есть, так сложилось. Работаем в «Ференцвароше» и еще ни разу даже мельком не обсуждали, что будет дальше. Наше будущее — следующий матч.

 — Считаете ли вы свою тренерскую карьеру уже успешной к данному моменту? А если еще нет, то что нужно, чтобы она таковой стала?

 — Сейчас мы в Лиге Европы. В этом турнире у нас есть опыт шести побед в группе с «Динамо». Хотелось бы проявить здесь себя и с «Ференцварошем». Загадывать ничего не будем, потому что, повторяю, контракт тренера — до следующего матча.

 — Чувствуете кайф от нынешней работы?

 — А как иначе, если видишь ее плоды? Другое дело, что все время хочется чего-то большего. И тут самое главное — не переборщить со своими желаниями, поскольку они могут не совпасть с возможностями. У команды, у игроков есть объективный потолок. И тут нужно найти золотую середину: с одной стороны, чтобы этот потолок приподнять, с другой — чтобы не испытать разочарование от невозможности добиться еще большего.

 — А сами одергиваете себя в минуты таких успехов, как золотой дубль или победа над «Трабзонспором», чтобы не впасть в эйфорию и не перестать объективно оценивать происходящее?

 — Когда столько работы и матчи идут один за другим, времени на эйфорию нет.