«Я патриот и всегда за Россию!» Баня с Глушаковым, «Жмурки», Юран: интервью Майга

Мамаду Майга начал карьеру в чемпионате Мали, остался без команды в Белоруссии, искал клуб в России, играя в любительской лиге Москвы и подрабатывая курьером (всего пару лет назад ключевой опорник «Пари НН» развозил табак между тренировками).

Как прожить в столице на 20 тысяч рублей, выучить русский без репетитора и не отказаться от мечты после обмана агента — корреспонденты «СЭ» встретились с Майга и записали историю уникального пути из Африки в премьер-лигу.

В Белоруссии подумал: «Мамаду, куда ты попал? Помогите!»

— Ты вырос в столице Мали. Жизнь в Бамако — какая она?

— Сейчас — спокойная, безопасная. Неделю назад в стране закончилась война! Бамако — самый большой город Мали, очень красивый. Честно, я скучаю — если бы мог, приезжал бы домой каждый месяц.

— Когда шли боевые действия, в городе было опасно?

— Все столкновения с боевиками происходили на севере страны. Когда пришли террористы, это был ужас: погибло много невинных людей. Просто потому, что кто-то решил: в Мали должны остаться только мусульмане. Слава богу, все кончилось. Наша армия, которой, кстати, помогал «Вагнер», зачистила территорию от боевиков.

В столице было спокойно. Но в остальных городах реально опасно. Периодически такие вещи случаются: государственные перевороты, вооруженные конфликты...

— В общем, отдыхать в Мали пока не едем.

— Да, пока не стоит — война распугала всех туристов. Раньше приезжали из Франции, Германии, других стран Европы. Сейчас такого нет. Да и если лететь в Мали, то только в Бамако — другие города правда не очень. Но так во всей Африке: есть столицы государств и все остальные локации.

«Получил вызов в сборную России, но сердце подсказало выбрать Армению». Интервью Севикяна

— Каким было твое детство?

— Мой папа работал таможенником в аэропорту. Мы не бедствовали, но главное — отец всегда оставлял мне выбор, чем заниматься: «Мамаду, если хочешь играть в футбол — пожалуйста, играй». Я сразу полюбил этот вид спорта и знал, что стану профессиональным футболистом. Окончательно все понял, когда начал учиться на переводчика. Сходил в институт один раз и, вернувшись домой, сказал родителям: «Так, лучше буду играть в футбол». Ха-ха! Хотя очень хотел выучить английский — вот французский мне не нравился, а английский язык прикольный, на нем общается весь мир.

— Твой первый клуб — «Жанна Д`Арк». Помимо тебе, кто-то оттуда пробился в большой футбол?

— К сожалению, команда закрылась из-за долгов. Но знаю, что пара ребят сейчас играют в третьем по силе дивизионе Испании — сегунде Б. Хотя вы не представляете, сколько в Мали талантливых игроков! Главная проблема — инфраструктура: очень плохие поля, старые стадионы. Из-за этого сложно развиваться. Сейчас стелют искусственные газоны — за натуральными сложно ухаживать из-за жары. Я однажды играл в +38!

— А теперь — при минусовой температуре и на снегу.

— Ощутил все это, когда в феврале приехал на просмотр в Белоруссию. Вышел из аэропорта и подумал: «Мамаду, куда ты попал? Помогите!» Реально не понимал, как люди выживают в такой мороз.

— Как ты вообще оказался в Белоруссии?

— У старшего брата был знакомый агент, который помог организовать просмотр в «Нафтане». Я приехал, прошел просмотр, подписал контракт...

— И клуб расторг его спустя два матча.

— Это вообще... Было очень обидно! Тренер просто сказал, что передумал и присмотрел нового опорника, а я больше не вхожу в его планы. И в этом — весь футбол: вроде только что все складывалось хорошо, у тебя все получалось, а теперь ты без команды. Но я ответил: «Без проблем, поищу новый клуб».

Илья Берковский и Мамаду Майга.

Фото Александр Федоров, «СЭ»

Я не продавал сигареты! Просто работал курьером, получал 20 тысяч в месяц

— Как тебе Белоруссия?

— Я жил в Новополоцке — и там, конечно, не то чтобы много достопримечательностей и красот. В том же Минске получше — он выделяется на фоне других городов. Уровень футбола уступает российской ФНЛ. Как и стадионы. Вообще в России самые красивые арены, которые я где-либо видел. Даже когда был в Германии, убедился, что стадионы не такие современные. А на улице не так чисто, как в той же Москве. У меня есть друзья, которые играют в Бельгии, — они говорят то же самое. Москва — классный город, самый красивый в моей жизни.

— Что делал после того, как остался без контракта с «Нафтаном»?

— Позвонил другу в Россию и спросил, можно ли попасть на просмотр в какую-нибудь команду. Хотя до этого даже не мог представить, что когда-нибудь окажусь в вашей стране! Обычно из Мали если и уезжают, то в Центральную Европу: Бельгию, Францию, Англию, Испанию, Германию. Агент ответил, что у него есть связи, но, когда я приехал, ничего не оказалось. Так нельзя, это неправильно. Но, думаю, многие агенты так поступают — особенно в отношении африканских игроков.

— Итак, ты в России: без команды, без денег...

— Вот это жизнь, ха-ха! К счастью, рядом были друзья, которые поверили в меня. Они говорили: «Мамаду, мы видели, как ты играешь, — у тебя все получится!» Всегда буду им благодарен. Они помогли с квартирой — я жил с другом в Ватутинках, недалеко от базы ЦСКА. А еще устроили меня на работу, которая позволяла не пропускать игры за любительскую команду.

— Все думали, что ты работал продавцом сигарет в табачном ларьке.

— Да я сам уже устал от этой истории, ха-ха! Наверное, это моя вина — не так выразился в интервью. В итоге все подумали, что я торговал сигаретами, причем чуть ли не на вокзале! На самом деле я просто развозил табак, помогая другу. Он занимался табачным бизнесом, а я подрабатывал курьером — три-четыре часа в день.

— Сколько получал?

— Около 4 тысяч рублей в день. В месяц выходило под 20 тысяч. Сейчас я бы на них не прожил, но для того времени — нормальная сумма! Главное, что я мог тренироваться, а по выходным играл в футбол. Вопрос заработка на тот момент вообще не стоял — иначе я бы искал что-то в Мали. Главное, чтобы были средства на еду и транспорт.

Конечно, родители переживали — знали, что мне непросто. Но понимали мой выбор. Я не жаловался — говорил себе: через такое нужно пройти. Но осознавал, что это временная мера. Решил: если в течение двух-трех лет ничего не сложится с футболом, вернусь домой.

«Агент Масоэро заслуживает красную карточку. А Юран — мужик!» Интервью гендиректора «Пари НН»

— Профессиональным футболистам обычно запрещают играть в любительских турнирах. Травма — и все...

— У меня не было выбора: я должен был поддерживать форму, тренироваться каждый день, чтобы сохранять кондиции. К тому же в ЛФЛ платили премиальные — за неделю мог заработать 20 тысяч, если мы побеждали в двух матчах.

На самом деле там много хороших игроков. Просто они без нужных связей, поэтому сложно пробиться выше.

— Но у тебя получилось. Как?

— Знал, что оставаться в любительском футболе — не вариант. Да и друзья постоянно говорили, что постараются найти для меня что-нибудь. В какой-то момент тренер сказал, что у него есть знакомый в «Велесе», который хочет позвать меня на просмотр. На меня вышел спортивный директор Тенгиз Путкарадзе. Помню, мне задали вопрос: «Готов играть за 10 тысяч рублей в месяц?» Я ответил: «Готов бесплатно, главное — попасть в клуб». Причем не важно, в какой — о «Велесе» на тот момент я ничего не слышал, так что полез читать про него в интернете. Смотрю, а это профессиональная команда!

— «Велес» тогда играл во второй лиге?

— Да, после просмотра мне сказали, что я всем понравился, но в этом дивизионе нельзя заявлять легионеров. Поэтому единственное, что мне пообещали: «Если выйдем в ФНЛ, позовем!» В итоге помог коронавирус: из-за карантина сезон в ПФЛ не стали возобновлять весной, сохранив промежуточные результаты. А «Велес» — то шел первым!

Когда мне утвердили новый просмотр, я был счастлив. Сразу позвонил родным: «Это мой шанс оказаться в профессиональном клубе!» Просмотр длился две недели, а в финале была игра против «Родины». Меня выпустили на 30 минут, после матча дали контракт. Уф!..

— Счастье.

— Я не мог сдержать слез. Проделал такой путь! Много работал, возвращался домой в час ночи, чтобы проснуться в восемь утра и поехать на тренировку... И так целый год.

— Помнишь, на что потратил первую зарплату в «Велесе»?

— Там не то чтобы были огромные деньги — 60 тысяч рублей. Но сумма меня вообще не волновала, а половину я сразу же отправил маме. Родители были очень счастливы, потому что знали, как я об этом мечтал и сколько шел к своей цели. У меня не получилось в Белоруссии, было очень тяжело в России. А тут контракт с профессиональным клубом из ФНЛ! После подписания сразу же сфотографировал его и отправил всем своим друзьям, родным. Благодарю Бога за то, что все получилось.

— Через год «Велес» подписал Дмитрия Тарасова. Чувствовалось, что это самый статусный игрок в команде?

— Он вообще не вел себя как звезда, но был лидером. Очень добрый парень — делился опытом, много мне помогал. С Тарасовым была смешная история: в раздевалке всегда играла музыка, и однажды кто-то включил песню Бузовой. Я поначалу не понимал, в чем дело. Смотрю — все вокруг улыбаются. Кроме Димы — он никак не реагирует. Потом мне объяснили, что это его бывшая жена, ха-ха!

— Уже в «Пари НН» ты застал еще одну легенду — Дениса Глушакова! Сколько раз ходил с ним в баню?

— О, Глушаков — очень крутой! А баню он просто обожает. После каждой тренировки говорил: «Мамаду, идем!» Сауна прямо на базе, поэтому мы часто паримся. Я полюбил баню, она помогает восстанавливаться.

Мамаду Майга и Антон Миранчук.

Фото Дарья Исаева, «СЭ»

Звонили друзья: «В России опасно, вернись домой!» Вы что? Я отсюда никуда не уеду

— Два года назад ты получил российский паспорт. Как это было?

— В определенный момент я понял: раз живу здесь, работаю, нужно заняться документами. Это важная история, чтобы чувствовать себя стабильно и не отвлекаться. Мне не хотелось забивать голову мыслями: сколько дней визы у меня осталось, как ее продлить... Это психологически тяжело. Поэтому решил для себя: если хочу жить в России, мне нужен паспорт.

— Сам занимался оформлением гражданства?

— Да, но мне сильно помог тот факт, что я уже был женат. Вместе с женой ходили в МФЦ, подавали документы.

— Где познакомились?

— В Авиапарке в Москве. Помогло то, что она знает французский язык. Дома мы говорим преимущественно на нем.

— При этом у тебя свободный русский — даже акцента нет.

— Практика! На улице, на футболе, в раздевалке. Когда я только переехал в Россию, сразу начал учить язык. Сперва основы: алфавит, произношение. Считаю, если переезжаешь в другую страну, нужно обязательно учить язык. Без этого ничего не получится. Даже на футбольном поле будет тяжело.

— Для получения паспорта нужно было сдать экзамен по русскому. Было сложно?

— Да там все легко! Задали три вопроса: как тебя зовут? Откуда ты? Чем занимаешься в России? Сдал спокойно.

— Недавно ты сказал: «Уже привык к местной жизни, культуре, кухне». Какое любимое блюдо?

— Обожаю борщ! Еще нравится плов, хотя, кажется, это узбекское блюдо.

— За все время в России сталкивался с расизмом?

— Ни разу. Знаю, что раньше в стране, скажем так, осторожно относились к иностранцам и приезжим. Но сейчас все изменилось: русские очень открытые и очень грамотные люди.

Понятно, что все равно есть те, кто, может, никогда не видел темнокожих — они всегда смотрят на тебя с удивлением. Но я это не воспринимаю как оскорбление, все нормально. К тому же если начинаю говорить на русском, у них моментально меняется лицо: «Кто это?! Как он это делает?»

«Сразу воодушевился, когда Юран позвал в «Пари НН». Трошечкин — об уходе из «Ахмата», Талалаеве и Фернандесе

— Два года назад писали, что ты мог перейти в «Спартак» или ЦСКА. Правда?

— Да, агент говорил, что ко мне есть интерес со стороны этих клубов. В ЦСКА предлагали просмотр, как я понимаю. При этом меня предупреждали, что скауты обеих команд будут на матчах «Велеса». Но до конкретики не дошло. Не знаю почему, но я в любом случае был счастлив, что такие клубы обратили на меня внимание. И прекрасно понимал, что из ФНЛ перебраться в топ-команды РПЛ будет непросто.

— У тебя ведь даже был вариант из Европы. Не обидно, что «Велес» не отпустил в «Стандард»?

— Честно, очень обидно! Я знал, что пришло предложение из Бельгии, мне говорили: «Мамаду, мы хотим тебя подписать». Но в «Велесе» ответили, что в тот момент были не готовы меня отпустить. Возможно, после первого круга подписали бы документы о трансфере, но я прямо перед паузой получил травму... Очень жаль! Если бы я попал в «Стандард», мне было бы легче оказаться в сборной Мали — в Европе я был бы у всех на виду.

— Сейчас в Европу из России уехать еще сложнее.

— Если клуб тебя сильно хочет, то найдет любой вариант осуществить переход. А вообще у меня же есть второй паспорт, ха-ха!

— Ты не заигран за сборную Мали, есть гражданство РФ — ждешь вызова из сборной России?

— Недавно я попал в расширенный список сборной Мали. К сожалению, в окончательный не получилось. Но мы на связи с главным тренером, после каждого матча разбираем ошибки — он говорит, что мне нужно исправить. Очень хочу сыграть за сборную Мали!

Если предложат сыграть за Россию, придется думать. Но моя семья будет не очень рада, если я выберу не Мали.

— Ты себя больше ощущаешь малийцем или русским?

— И тем и другим! У меня есть паспорт РФ, поэтому считаю себя русским. Если меня спросят, кто я такой, отвечу: «Я из Мали, но у меня паспорт России».

— В последние годы отношение к нашей стране кое-где поменялось из-за политики — ты ощутил это на себе?

— Мне как-то звонили друзья и спрашивали: «Почему ты в России? Там же опасно! Вернись домой!» Я был в шоке: вы что? Ха-ха! В России очень спокойно, я отсюда никуда не уеду. Здесь моя семья.

— Твоя цитата: «Я против тех, кто говорит плохо о России». Что ты имел в виду?

— У меня есть паспорт РФ. Я должен быть за ту страну, чей флаг представляю, чей паспорт имею на руках. Часто вижу, как в интернете пишут плохо о России, говорят, что тут опасно. Но я живу здесь и знаю, что в России очень добрые люди. Не понимаю тех, кто ругает страну. Это неправильно. Я за Россию! Моя семья здесь, я живу здесь, я патриот.

«Эфиоп» из фильма «Жмурки», Мамаду Майга.

Ребят, я не эфиоп. Я из Мали!

— Ты продлил контракт с «Пари НН» в месте съемок фильма «Жмурки». Смотрел его?

— Видел, что люди смеялись после публикации фотосессии. А я об этом фильме ничего не знал! Пришлось посмотреть, чтобы понять, что вообще происходит. Меня не предупредили заранее, но получилось прикольно. Главное, что всем понравилось! Единственное, ребят, я не эфиоп — я из Мали, ха-ха!

— Твой единственный гол за «Пари НН» — «Спартаку», но в последнем матче на «Открытии» ты не попал в стартовый состав, чтобы сыграть в следующей игре. Как это?

— Это решение тренера. Я-то хочу играть всегда, если у меня нет повреждения и я готов. Но Сергей Николаевич [Юран] заранее объяснил свое видение ситуации. Сказал — все ради того, чтобы я не получил дисквалификацию из-за перебора карточек и вышел в следующем матче. Имеет на это право. Но я сказал тренеру, что в таких матчах, как со «Спартаком», мне необходимо выходить на поле для собственного прогресса.

«Перешел из «Спартака» в «Миллуолл» из-за любви». Юран — о похвалах Моуринью, наказании в Киеве и главной ошибке в карьере

— Это же не первый разговор с Юраном? С ним вообще тяжело работать?

— Наоборот, очень комфортно! Во-первых, он честный человек: если [играешь] хорошо, он так и говорит; плохо — тренер не станет молчать. Во-вторых, Сергей Николаевич — реально грамотный специалист, очень требовательный. Он хочет видеть результат в каждом матче, это всегда заметно по его поведению.

— Он пришел в «Пари НН», когда команда могла вылететь в ФНЛ. Как вы спаслись?

— Юран сразу сказал: «Я знаю, что нужно делать». И добавил: «Если кто-то не верит, что команда останется в РПЛ, — дверь там». Он был максимально уверен, что все получится.

— Играя в стыках весной, мог представить, что через полгода вы будете девятыми?

— Летом пришли новые футболисты, которые усилили состав. Еще на сборе мы договорились, что в новом сезоне не будем бороться за выживание, что наша цель — попасть в десятку. Больше не хочется таких концовок, как весной. Такой стресс нам не нужен.

— Юран часто вскипает на послематчевых интервью. В раздевалке он такой же эмоциональный?

— После поражений — да. Но это правильно, тренер должен был недоволен, если нет результата. Иначе как работать? И зачем? Сергей Николаевич — реально человек с характером. Строгий, но справедливый — каждый день хочет делать нас лучше.

Мамаду Майга и Хорхе Карраскаль.

Фото Федор Успенский, «СЭ»

После карьеры футболиста стану агентом. Буду помогать игрокам из Мали

— Пару лет назад ты пылил в ЛФЛ, а сейчас переподписал контракт с клубом из премьер-лиги. Как изменился твой уровень жизни?

— Очень сильно. Недавно купил машину!

— «Мерседес»?

— Не-е-т! Geely Coolray. Все спокойно! Дорогие автомобили — не про меня. Век футболиста короток — нужно правильно распоряжаться деньгами: купить квартиру для семьи, чтобы после карьеры не нуждаться в базовых вещах.

«Обещал, что «Пари НН» не вылетит, — мы это сделали. Вот только «Спартак» нас подвел». Интервью Сергея Юрана

— Зимой тебе исполнится 29. Уже знаешь, чем займешься после завершения карьеры?

— Хочу стать агентом. Честным агентом! Как я уже сказал, в Мали очень много талантливых футболистов, у которых просто нет связей и нужных знакомых, чтобы стать профессиональными игроками. Мне хочется помогать им.

— Ты дошел до премьер-лиги из чемпионата Мали — через Белоруссию, ЛФЛ и работу курьером в Москве. Дай совет тем, кто мечтает играть на топ-уровне, но считает, что это нереально.

— Главное — верить в себя. У тебя может быть всего один шанс в жизни — в него нужно вцепиться. Нельзя ни в коем случае его упускать! Поэтому верьте в свою мечту — и все получится.