«Нет у меня обиды на судьбу, что кто-то уехал и заработал, а я остался здесь». Сегодня Цымбаларю исполнилось бы 55

Сегодня Илье Цымбаларю исполнилось бы 55 лет. «СЭ» решил вспомнить замечательного полузащитника «Спартака» и сборной России с помощью его же интервью.

Илья Цымбаларь
Родился 17 июня 1969 года.
Полузащитник
Играл за одесский СКА (1987-1989), одесский «Черноморец» (1989-1993), «Спартак» (1993-1999), «Локомотив» (2000), «Анжи» (2001-2002).
В чемпионатах России сыграл 172 матча, забил 43 гола, отдал 36 результативных передач.
Со «Спартаком» 6 раз выигрывал чемпионат России, дважды становился обладателем Кубка России. В составе «Локомотива» также завоевывал Кубок страны.
Лучший футболист России-1995.
За сборную России провел 25 матчей, забил 4 мяча. Участник ЧМ-1994 и Евро-1996.
Ушел из жизни 28 декабря 2013 года.

Об Олеге Романцеве

— Романцев очень много сделал для меня и как для человека, и как для футболиста. Были времена, когда у нас в «Спартаке» сложилась настоящая семья — Никифоров, Пятницкий, Онопко, Ледяхов, а Олег Иванович был нам, по крайней мере мне точно, как отец. Большое спасибо ему за это. Как-то Романцев сказал: «Зачем обыгрывать троих, если можно отрезать их одной передачей?» Нужно видеть поле, а техническое оснащение при этом должно быть доведено до автоматизма, чтобы при передаче не тратить энергию на исполнение. В моем понимании классный футболист отличается от хорошего именно видением поля, умением думать и читать игру. В «Спартаке» этому и учили — все было на мышлении, на технике.

О переводе в дубль за нарушение режима с Мамедовым

— Опала длилась долго. Играть за основу начали лишь на январском Кубке Содружества. Вовремя поняли, что в дубле не ваньку надо валять, а пахать и доказывать. Как мы выкладывались! Мамедов тогда выходил левым хавом, а я — «под нападающими». В товарищеских матчах на двоих наколотили мячей пятнадцать. И Романцев дал нам еще один шанс, который оставалось только использовать. Я на том Содружестве стал лучшим бомбардиром.

— За что бы вы могли упрекнуть самого себя?

— Порой бываю чересчур легкомысленным. Могу, не обдумав как следует, что-то сделать. Есть во мне такая непредсказуемость. Раз — что-то в голову ударило. Два — собрались и поехали...

Карпин — «Барселоне», Кечинов — «Русенборгу», Цымбаларь — «Реалу». Шедевры россиян в Лиге чемпионов

— Можете ли вы прийти в азарт и проиграть крупную сумму?

— Такое бывало.

— А что в себе нравится?

— То, что я веселый.

— Для любой шутки, даже одесситу, нужен какой-то повод.

— Одессит повод всегда найдет. Ну, скажем, комментируют в «Футбольном клубе» гол Никифорова в ворота «Торпедо». И называют Юрчика то Терминатором, то ожившим танком. Я, естественно, не могу отказать себе в удовольствии тут же добавить что-то от себя. Вот и начинается состязание остряков (Смеется.).

О голе с правой ноги в золотом матче с «Аланией»

— Я всем вратарям говорил: «Когда бью с нерабочей правой ноги, у вас вообще нет шансов парировать удар». Они спрашивали: «Почему? Да потому, что я даже сам не знаю, куда мяч полетит. Так и в 1996-м, когда я наносил удар, то не был уверен, что попаду туда, куда надо. Но то, что у меня с правой ногой проблемы, воспринимаю нормально. Еще в детстве усвоил: лучше одной ногой владеть хорошо, чем двумя посредственно. Так и играю.

«Цымбаларь Илья с нами навсегда!» В Тушине душевно вспомнили легенду «Спартака»

О сорвавшемся переходе в «Лацио»

 — Якобы я отказался переходить в «Лацио» без Никифорова? Это бред. Сейчас расскажу, как все было. Отвечаю Дзоффу «да» и отправляю к спартаковскому начальству решать трансферные вопросы. Тогда чемпионат Европы только закончился, дали нам неделю отпуска. Я уехал в Одессу. Приезжаю неделю спустя — тишина. Ни слова, ни полслова. И никого я за Никифорова не просил! Тем более что у него было прекрасное предложение из «Перуджи». Она, к слову, нас двоих хотела купить. Потом пошли анекдоты — Цымбаларь, дескать, без Никифорова отказался в «Лацио» уезжать... И нет у меня обиды на судьбу, что кто-то уехал и заработал, а я остался здесь. И зависти к ребятам тоже нет. Только радовался за них.

О просмотре у Венгера в «Арсенале»

— Весной 97-го отправился на просмотр в «Арсенал». Поездка в Лондон особо не афишировалась. Пробыл там три дня, но Венгера не устроил. Сказал — головой слабо играю. По-другому не умею, отвечаю. На том и расстались.

— Расстроились?

— Конечно, сыграть в такой команде было бы очень интересно. Хотя к «шальному» английскому футболу адаптироваться сложно.

О сумасшедшем голе в ворота «Реала»

— Была одна история в Одессе. Мы после тренировки дурачились, и я на спор надел галоши прямо на бутсы и говорю: «Сейчас из-за штрафной забью». Пробил, ну и мяч как-то удачно очень полетел... В общем, забил. Бывают эпизоды, когда действительно есть возможность все зряче исполнить, но в большинстве случаев, если вам будут рассказывать, что я с сорока метров метил в «девятку» — не верьте! Но в матче с «Реалом» со штрафного у меня, конечно, было время прицелиться.

Это, наверное, главный матч в карьере. Складывалась игра очень тяжело, проигрывали, такое количество зрителей — там люди буквально в проходах сидели, мы понимали, что нельзя в такой ситуации уступить. Это как раз и был тот самый пресловутый спартаковский дух — перебороть!

О голевом пасе Карпину в матче с французами

— Когда вы выходили на замену в матче с французами, чтобы отдать ту невероятную голевую передачу, что вам Олег Иванович сказал?

— «Выйди, что-нибудь придумай!» — он сказал. У Романцева, кстати, персональных установок практически не было, общекомандные только. Максимум, что говорил по индивидуальным действиям: «Будь поосторожнее с таким-то и таким-то».

«Во время последней встречи Цымбаларь сказал: «Считаю себя виноватым». В чем — не уточнил. Унес эту тайну с собой»

О решении «Спартака» с ним расстаться

— Как сложилось, так сложилось. Никаких обид на «Спартак» у меня нет. Психологически чувствовал себя немного не в своей тарелке. Обстановка была уже не та, что прежде. Пришли молодежь, легионеры... Из той чудесной команды, с которой в середине 90-х мы навели шороху в Европе, не осталось практически никого.

Это чувство сложно описать словами. Отдать «Спартаку» столько лет и внезапно быть выставленным на трансфер... Это тяжело. Нет, я не обижался, но легче от этого не было.

Фото Александр Вильф, архив «СЭ»

О травмах

— 1995 год я доиграл на уколах, колено болело жутко. В 1996 году на первой же тренировке я окончательно его угробил и лег на операцию. Ни о каком отъезде за рубеж, сами понимаете, речи быть не могло. Вообще-то я не считаю, что допустил какие-то ошибки. Виной всему травмы, а от них никто не застрахован. Всякий раз, когда я выходил на пик формы, меня подстерегали неприятности со здоровьем и мне вновь все приходилось начинать заново. Конечно, можно было бы задаться целью и уехать любой ценой. Но это не по мне. Я все хотел с корабля на бал! Чтобы не просто заиграть за границей, а заиграть с музыкой.

— В 1999-м, пожалуй, самом черном году, травмы преследовали вас одна за одной. Не возникало ли мыслей о злом роке?

— В тот момент у меня времени не хватало об этом задуматься. Сейчас полагаю, что и не было никакого рока. Просто натура у меня такая: пока можешь бегать — бегаешь, до тех пор, пока себя совсем не доломаешь. Если б себя берег, может, и не было бы таких проблем.

— Сейчас последствия травм дают о себе знать?

— У меня нет наружного мениска, да уже много чего нет в колене. Вообще мои ноги теперь как барометр. Своей жуткой болью, от которой порой хочется на стенку лезть, они мне заранее сообщают об изменении погоды. Хоть какой-то плюс. Могу обходиться без информации синоптиков.

Красно-белый одессит Илья Цымбаларь

О снах

— Все снится: и тренировки, и игры. Забиваю частенько... И все время в красно-белой форме. Да и вообще «Спартак» в основном снится. Все-таки лучшие годы прошли в этой команде.

В статье использованы материалы с сайтов, изданий: «Спорт-Экспресс», «Советский спорт», «Спорт день за днем», Footballtop.ru