«Могу прожить на 25 000 рублей!» Диплом инженера, Гончаренко, Бояринцев на «Оке»: интервью уникального игрока РПЛ

Андрей Егорычев окончил школу с серебряной медалью, защитил диплом по теме «Проект автодорожного моста через реку Ока в городе Калуга» и дебютировал в премьер-лиге только в 25 лет.

Корреспондент «СЭ» встретился с полузащитником «Урала» на сборах в Дубае и записал мотивирующую историю про невероятный путь из любительских лиг Воронежа и работу по профессии в основу клуба премьер-лиги и новую жизнь.

«Мне предлагали приостановить контракт и уехать в Европу... Я отказался!» Бикфалви — о любви к России и «Уралу»

«Приехал на просмотр: после четырех дней тренировок ноги гудели так, что не мог сесть на унитаз!»

— Зимой Виктор Гончаренко признавался: одна из вещей, которые нужно прокачать в «Урале», — «физика» игроков. У него тяжелые сборы?

— Конечно, устаешь. Но если в отпуске готовиться и держать себя в тонусе, то терпимо. Сложно было, когда я не готовился — на любительском уровне и во второй лиге. В те времена не следил за восстановлением, питанием, сном. Не работал в тренажерном зале. Из-за этого нагрузки переносились в разы тяжелее — приходилось включать морально-волевые.

— Самые убийственные сборы в карьере?

— На просмотре в «Афипсе» (в сезоне-2017/18 клуб провел последний сезон в зоне «Юг» ПФЛ и был расформирован. — Прим. «СЭ»). Все, кто туда приезжал, должны были в первый день пробежать на скорость 12 километров. Я справился, потому что готовился. Но вот со мной бежал вратарь — он был в шоке! Я поддерживал его как мог: «Давай, мужик, терпи!»

На следующий день нам устроили спринты «лесенкой»: 600 метров, 300, 100. Это тоже нереально сложно. Тренировались мы в двухразовом режиме. На четвертый день была просмотровая игра. После которой меня и отцепили...

Очень хорошо запомнил то время — ноги гудели так, что утром не мог сесть на унитаз! За четыре дня будто прошел полноценные сборы.

— С приходом Гончаренко «Урал» идет чуть ли не в чемпионском темпе. За счет чего вы так прибавили?

— Многое изменилось. Во-первых, за счет трансферов выросла конкуренция. Во-вторых, у Гончаренко в принципе немного иной подход к тренировкам — и другая интенсивность. Тренер стал много общаться с игроками, обращать внимание на нюансы: мотивацию, агрессию в игре. Мы начали активнее работать в прессинге и заставлять соперников ошибаться. Все это дало результат, который хочется перенести на вторую часть сезона, а также на Кубок.

Невезучий «Зенит», дерзкий «Ростов» и триумфальный «Спартак». Клубы и герои Кубка России

— Прошлой весной «Урал» чуть не вылетел. В итоге в ФНЛ отправился «Рубин», хотя там даже ввели дополнительные премиальные, чтобы остаться в премьер-лиге. Вам тоже?

— Нет, у нас все бонусы прописываются перед сезоном — как за победы в отдельных матчах, так и за достижение поставленных целей. От положения команды в таблице финансовые условия не меняются.

Весной, конечно, пришлось понервничать, но при этом внутри было ощущение, что все закончится хорошо. Я просто смотрел на наш состав и не понимал, как мы вообще оказались в такой ситуации.

— У тебя наверняка особое отношение к деньгам, учитывая, что за полгода до перехода в «Урал» ты играл на КФК и больших гонораров не видел. Помнишь свою последнюю зарплату на этом уровне?

— В «Носте» платили 20-25 тысяч рублей в месяц. Плюс были хорошие премиальные: по 10 тысяч за победу. Для меня это считалось очень много! Потому что детей еще не было, а я жил на базе в Новотроицке с трехразовым питанием. То есть основные расходы — питание и жилье — были закрыты.

Андрей Егорычев.

ФК «Урал»

На что мне тратить? Ну, купить продукты в магазине, одежду, бутсы. Оплатить подписки. Плюс раз в неделю мы с Мингияном Бевеевым ходили в один и тот же ресторан — покушать и просто переключиться с тренировок.

Конечно, сейчас персональных расходов стало больше — на нутрициолога, спортивного психолога, дополнительные тренировки. А пять лет назад 25 тысяч были для меня большими деньгами, которых на все хватало.

— Давно начал заниматься с психологом?

— Три года назад. В какой-то момент все навалилось и стало совсем тяжко: не справлялся с ответственностью, давлением... Обращаться к обычному психологу боялся. И очень из-за этого переживал. Но однажды вышел на Владимира Сафонова, который специализируется на работе со спортсменами — у него много клиентов в хоккее, фигурном катании, волейболе, стендовой стрельбе, кольцевых гонках. И вот уже третий сезон с ним занимаюсь. Он мне очень помогает становиться лучше и развиваться в профессиональном плане.

Думаю, было бы неплохо найти и личного психолога, который бы решал вопросы семейной жизни. Но пока к этому не пришел.

«России лучше остаться в УЕФА, а не переходить в Азию». Помазун — об отпуске в Австралии, Гончаренко и ЧМ-2022

— Оказавшись в РПЛ после второй лиги, быстро перестроился на новый формат жизни, где можно не смотреть на цены?

— Не было такого, что на меня сразу свалились большие деньги. Зарплата увеличивалась постепенно, а поначалу доход был ненамного больше [чем в «Носте"]. Плюс родился сын, мы начали снимать квартиру — а в Екатеринбурге недвижимость дороже, чем в Новотроицке, где я вообще не выходил с базы.

Расходов стало больше — плюс-минус укладывались в ноль. Но что-то удавалось откладывать — мы с женой не из тех, кто транжирит деньги направо и налево. В какой-то момент даже стали слишком себя ограничивать. На отдыхе, например. У меня раньше было предубеждение: в отпуске сразу начинал тренироваться, а жене говорил: «Ну, максимум в Воронеж к родителям съездим. Остальное время буду заниматься». Только в последнее время удалось проработать этот момент — и то не до конца.

Сейчас понимаю: отдыхать необходимо, чтобы элементарно переключиться после сезона; а тренироваться можно в любом месте — была бы программа и цель.

— Ты сказал, что 25 тысяч в «Носте» для тебя одного — это было даже много. Смог бы прожить на эти деньги сейчас?

— Если задача — просто прожить, то, конечно, смог бы. Сто процентов! Но если нужно оплатить какие-то курсы, занятия с психологом, нутрициолога, бутсы обновить, которые стоят под 20 тысяч, — тогда не хватит. Определяющий фактор — жилье и питание. Если это есть, то ограничиться 25-30 тысячами в месяц вообще легко.

Андрей Егорычев.

ФК «Урал», Фото «СЭ»

«Каждый день приходил в офис и проектировал мосты. В футбол играл по вечерам — два-три раза в неделю»

— У тебя красный диплом по специальности «инженер путей сообщения». Работал по профессии?

— Несколько месяцев. Сначала у нас с другом был частный заказ на проектирование опоры и купола обсерватории. Компания хотела построить вышки по всей стране, чтобы любой человек, интересующийся космосом, мог в реальном времени посмотреть на звезды.

Это вообще не наша специальность — мы все-таки больше занимались мостами и немного тоннелями. Но взялись за проект и начали изучать все с нуля. Задачи распределили по интересам: пока товарищ обзванивал людей, у которых можно было заказать материалы, я рисовал купол в 3D, а позднее он помогал с его механикой. Мы были прям фанатики своего дела — хотели выполнить задачу как можно быстрее и заработать денег, но сделать все максимально качественно.

В итоге проект реализовался в Курской области, но из-за ошибки в расчете, которую допустили не мы, купол не открывался. А переделывать не стали. Зато из нашей работы осталась спроектированная опора.

«Хочу, чтобы Гончаренко работал у нас долго! Но вдруг его позовут в «Реал» или в «Зенит»?» Интервью президента «Урала»

— Чем еще занимались?

— Дальше работали в небольшой компании нашего дипломного руководителя. Каждый день приходили в офис и проектировали мосты: руководитель группы давал задания, а мы их выполняли и отправляли ему. В свободное время старался проходить курсы и изучать что-то новое, чтобы продвинуться в работе. Условно, каждую задачу можно решить с помощью примитивных действий, а можно создать цикл, который бы эти действия выполнял. Мне это было интересно, поэтому старался развиваться.

— А тренировки когда?

— Вечером, два-три раза в неделю. Когда происходит такая смена деятельности, моментально разгружаешься.

— Тема твоего диплома: «Проект автодорожного моста через реку Ока в городе Калуга». Долго писал?

— Месяца полтора-два. Проект очень сложный. Мне было нереально тяжело: какие-то моменты не получались, не сходились расчеты. Но это был классный опыт! И очень интересный. Выполнял все с огромным удовольствием, правда, когда закончил, первая мысль была: «Фух! Слава богу! Наконец-то можно перейти к чему-то реальному — к работе!»

— Школу ты окончил с серебряной медалью. Такая тяга к знаниям — от родителей?

— Конечно, они сыграли большую роль. Но родители никогда не ругали меня за оценки. Ключевой посыл в детстве был таким: самое важное — это семья. Мама и папа друг друга часто поддерживали. Я мог на них обижаться, но они друг друга всегда защищали. А папа говорил: «Тебя никто не поддержит так, как семья».

С детства я понимал: мужчина должен кормить семью. А чтобы я смог это сделать, нужно развиваться, учиться.

Этот Кубок России — огонь. Вот три главных аргумента

Любовь к футболу у меня от брата. Хотя вся семья очень спортивная: мама, бабушки, дедушки... Папа вообще в 60 лет до операции жал от груди 85 килограмм! До «Носты», когда я был в воронежском «Факеле», отец пытался устроить меня на просмотры в команды. Но все агенты, с которыми он общался, говорили: «Он уже старый, нигде не играл. Ничего не получится».

— Ты правда сам монтировал видео со своими хайлайтами, чтобы найти команду?

— Да, когда выступал в «Атоме». Сейчас понимаю, что нужно было отправить его во все клубы, в которые только можно. А не только в пять-шесть, как я сделал.

— Надо было сразу в «Ювентус», как Сапогов.

— Ха-ха, да это нормальная история, мне кажется. Нужно уметь представлять свои услуги. Можно хоть во все команды мира отправить — вдруг кто-то заметит? Читал историю Джека Ма, как студентом он получил десять отказов в Гарварде, а в итоге стал богатейшим предпринимателем Китая. Так что пробовать, ошибаться и идти дальше — это нормально.

Арсен Захарян и Андрей Егорычев.

Дарья Исаева, Фото «СЭ»

«Приезжали играть в чистом поле — когда начиналась гроза, боялся, что в кого-то молния ударит!»

— До «Носты» ты числился в команде «МИТОС», но не провел ни одного матча. Почему?

— Я приехал на просмотр и подписал контракт. Но там меня неудачно ударили — после этого побаливала плюсневая кость. Я продолжал играть, но трещина, видимо, уже появилась. А так как поле было очень твердым, в какой-то момент кость просто не выдержала и «щелкнула». В команде мне сказали: «Извини, что так вышло». Я расстроился, конечно. Но, с другой стороны, именно в эту паузу поехал и защитил диплом.

— Ты прошел через все подземелье российского футбола — самые кошмарные условия, в которых ты играл в футбол?

— Я из Воронежа, и соревнования у нас бывали и в области. Приезжаешь в близлежащую деревню — а там условий никаких. Представь, что играешь в футбол в чистом поле, которое только что покосили и нанесли разметку. Рядом с ним стоит заброшенный автобус — это раздевалка. Причем его поделили на две части, чтобы своя комната была еще и у судей. Когда начиналась гроза, все реально боялись, что молния в кого-нибудь ударит.

Такие условия закалили. После этого приезжал в тот же «МИТОС», где в душе не было горячей воды, и думал: «Да в детстве и не такое видали, ничего страшного!» В любой ситуации ты сам выбираешь: страдать из-за этого или принять ее и оставаться счастливым.

«Толстых указал на меня пальцем: «Ты покойник!» Невероятные истории о российском футболе 90-х

— Вторая лига — это же бесконечные переезды на автобусах.

— Самый ближний выезд у нас был в Оренбург — мы стартовали прямо в день игры. На другие матчи выезжали за два дня и в ночь. Добирались по 8-10 часов. Утром с дороги завтракали, тренировались и только после этого восстанавливались и готовились к матчу. Спать в автобусе было сложновато: многие брали подушку и ложились в проходе. Я так не делал почему-то. Но сейчас понимаю: лучше было поспать на полу, чем корячиться в кресле.

— «Носта» же из Новотроицка, где расположен крупный металлургический комбинат. Это не напрягало?

— Экология там не лучшая. Я поначалу даже ехать туда не хотел, потому что жена была беременна. Я ее в итоге и не взял с собой. Когда тренировались на стадионе, видели облачко серое — это были грязные пары...

— Но хоть снег красный не падал?

— Нет, но раньше бывало — когда работал завод, на котором было вредное производство. Крупный завод — кажется, 20 тысяч человек там трудились! Но сейчас производство сократилось, и с экологией стало получше.

— Главный вопрос: как ты попал из Новотроицка в «Урал»?

— Как понимаю, руководство «Носты» знакомо с руководством «Урала». Плюс сработал агент. Меня заметили и пригласили на просмотр. Был тестовый матч с «Уралом-2», на трибуне сидели Александр Тарханов и Григорий Иванов. Я в том матче забил — и меня взяли.

Денис Бояринцев.

Федор Успенский, Фото «СЭ»

— В «Носте» ты играл у легендарного Дениса Бояринцева.

— Главным тренером был Михаил Белов, а Бояринцев — его ассистент. Белов постоянно мониторил таланты: просматривал в Воронеже защитника и через InStat заметил меня.

Бояринцев работал над сплочением коллектива, разряжал обстановку. Очень душевный человек! Иногда даже играл с нами на тренировках. Недавно, кстати, виделся с ним. Сразу спросил меня: «Где футболка?» Я ему давно обещал — сначала забыл, но в итоге передал, ха-ха!

Главное воспоминание о Бояринцеве — как в Новотроицке он ездил на «Оке». Причем она была не его, а нашего доктора. Но ты просто представь: плотный и мощный Бояринцев садится в маленькую «Оку» и едет, улыбается!

«Мог уехать жить в Канаду. Но зачем? Я мечтаю возглавить «Спартак». Честное интервью Бояринцева

***

— Ты уже исполнил мечту, в 25 пробившись в премьер-лигу. Есть еще цели?

— Мечтаю сыграть в Лиге чемпионов. Но это именно мечта, а цель — прогрессировать и уехать в Европу. Можно, конечно, размышлять, что это нереально и что в Европе нас сейчас никто не ждет. Но, на мой взгляд, это очень ограниченные убеждения. Считаю, все возможно!