Валерий Баринов: "Поезд без рельсов не поедет. А их пока нет"

СОГАЗ – ЧЕМПИОНАТ РОССИИ. ПРЕМЬЕР-ЛИГА. 3-й тур. 28 июля. "ЛОКОМОТИВ" – ЦСКА

Гостем авторской программы Евгения ДЗИЧКОВСКОГО "В конце тоннеля" на "СЭ-ТВ" стал народный артист России, давний болельщик "Локомотива"

Беседа получилась долгой, значительно превысив "форматные" 50 минут. А что вырезать – непонятно. Начинаешь пересматривать – и видишь, как за сиюминутными порой вопросами следуют рожденные Бариновым параллели, образы, мини-спектакли. За два часа съемок гость программы "В конце тоннеля" почти поэтизировал футбол, который он величает "сохраненным детством" и "своей второй жизнью, а может, даже первой". Большой артист.

– С Юрием Семиным, тогда еще Юхой, вы выросли в одном орловском дворе. Вместе играли в футбол. Не доставалось ему, задиристому, от старших?

– Его уважали и младшие, и старшие. За футбольный дар, за организаторский талант. Семин всегда был капитаном. Центром всего! Помню, как мы, деревенская команда, обыграли юношей из школы "Динамо". Они в футбольной форме, а мы полоски на носках мелом рисовали, чтобы на гетры было похоже. И победили 3:2. Это Семин договорился с их тренером, все затеял и воплотил. После той игры его взяли в школу при команде класса Б. Знаете, как называлась? "Локомотив"!

На поле Юрка был заводной, это верно. Худой, с довольно мощными кривыми ногами, длинной шеей. И этот распахнутый рот, когда он срывался на кого-то… А район-то был хулиганский, Монастырка. Некоторые ребята уже и в колонии побывали, спорить с ними вообще-то не стоило. А Семин спорил, кричал! В этом смысле был без тормозов, авторитетов не признавал. Авторитет для него был один – футбол. А это вещь заразная, как и театр. В них, кстати, есть и другие сходства. Обе формации закрытые, обособленные. Рассказывают анекдот про великую актрису Александру Яблочкину. Ей сообщили, что молодая артистка вышла замуж. "За актера?". "Нет". "За режиссера?". "Нет". "Боже мой, неужели за кого-то из публики?". Чувствуете границу? Все, кто не в круге посвященных, – публика.

– За "Локомотив" вы стали болеть благодаря Семину. А прежде кому симпатизировали?

– Меня, как и многих, подкупало мастерство Черенкова, Гаврилова. Страсти по "Спартаку" имели место, что скрывать. Помню, как в Лужниках на трибуне сидел Николай Петрович Старостин. Вместе с публикой, без всяких элитных пропусков. Однажды Федю подбили, он тут же убежал. Вернулся – все к нему: что, мол, там? "Ребята, – говорит, – все нормально, небольшая гематомка, без перелома". Особая атмосфера была. И беды "Спартака", из которых, надеюсь, он когда-нибудь выйдет, начались, на мой взгляд, с ухода Старостина. Он был духовным центром, который обязана иметь любая команда. И совестью. При этом человеке не матерились громко и не грубили.

Я очень симпатизировал "Спартаку". А потом влюбился в "Локомотив". В Малом театре, где работал, мое пристрастие поначалу вызвало недоумение. А через год-два половина театра, особенно женская часть, спрашивала после матчей "Локо": "Ну, как там наши?".

– Вы сказали как-то: "Поезд пустили под откос". Предположили или поставили окончательный диагноз?

– (После паузы). Никогда не говори "никогда". Вера живет, надежда теплится. Уже говорил как-то: "Локомотиву" нужен не тренер-пожарный, а тренер-врач или строитель. Тушить там нечего, уже все сгорело. Лечить надо. И строить. А это долгие процессы.

– Леонид Кучук – врач?

– Не знаю. Но вряд ли знают об этом и те, кто его приглашал. Сколько тренеров сменилось за последние годы? Не футбол, а игра в "чапая". Щелк – упала шашечка с доски, щелк – второго тренера нет. Вместе с неустойкой. Понятно, что мы, болельщики, – публика с легким налетом идиотизма. Но совсем уж за дураков нас держать не надо! Объявили о том, что пригласили второго тренера мира. Убрали. Поспешно назначили следующего, только что внезапно расставшегося с весьма крепкой командой. Я шутил, отвечая на вопросы, когда уволят Билича: "Когда начнет выигрывать". Но логику отставок и назначений до сих пор понять не могу. Очень хочу ошибаться, готов первым извиниться перед Ольгой Смородской, признать свою недальновидность. Но пока все кажется не слишком обдуманным, сделанным с наскока.

– Вряд ли ответственность лежит только на президенте клуба.

– Не намерен ругать ни руководителей РЖД, ни Смородскую. За что? Разбирается она в футболе? Наверное. На моем уровне. Мысли, которые были поначалу, – хотят, мол, развалить, как "Сатурн", "Торпедо", "Москву", – уже отмел. Сейчас мне кажется: она действительно хочет, чтобы у нее и у "Локомотива" получилось. Но хотеть мало – надо уметь. И знать: амбиции руководителя – еще не вершина пирамиды, на которую нужно поднять клуб. Порой важно растворить себя в этом процессе. А сейчас необдуманность порой попахивает волюнтаризмом. И это вовсе не антифеминистские слова. Я вообще верю в то, что женщина может быть эффективна и в политике, и на производстве, и в управлении клубом. В кавалерии только не может служить, как говорил Буденный. Важно только понять: а та ли это женщина?

Смородская обаятельна, умна, свободно рассуждает о футболе. Но одно дело рассуждать, другое, – переступить через себя ради общей цели. То ли советуют ей не так и не те, то ли еще что-то… Я не могу не болеть за "Локомотив", иначе какой я болельщик. Но и фанатеть от одних только красно-зеленых цветов, не обращая внимания на творящиеся глупости, я тоже не могу! Поддерживать то, что считаешь нецелесообразным, противоестественно!

– Что должно произойти, чтобы "Локомотив" выиграл чемпионат России?

– Он должен снова стать домом, начать путь из своего депо. Не поедет поезд без рельсов. А их пока нет.

О театре и кино, продюсерах и владельцах клубов, Глушакове и Миранчуке, Яшине и "Легенде №17", "Габале" и квадроциклах, ролях тренеров и полицейских полковников, о любимых футболистах и многом другом – в полной версии беседы с Валерием Бариновым, которую в ближайшее время можно будет посмотреть в разделе "Телевидение" на сайте "СЭ".