Егор Сорокин: «Не жалею, что отказал «Зениту»

«Алиев считает коронавирус фейком? Не дай ему Бог попасть туда, откуда я выбрался». Откровенное интервью Павла Погребняка

Тесты

...Интервью, едва начавшись, оборвалось на полуслове.

— Ой, за мной приехали, — сказал Сорокин. — Надо срочно тест на коронавирус сдать. Перезвоню.

Минут через пять в трубке снова раздался его бодрый голос:

— Я готов!

— Быстро же вы отстрелялись.

Егор усмехнулся:

— Да там делов-то... К дому подъезжает машина, садишься, врач в «скафандре» берет мазок. Потом бумагу подписываешь — и все, свободен. Завтра к утренней тренировке как раз будут результаты. Тестируют нас ежедневно. Слава Богу, ни у кого в клубе «короны» нет.

— К тренировкам давно приступили?

— С 25 мая. Занимаемся в группах по восемь человек. Непривычно, но что поделаешь. Надеюсь, скоро эти ограничения снимут.

— «Спартак» заехал в Тарасовку на полноценный сбор. А «Краснодар»?

— Нет. Даже в те дни, когда на базе в двухразовом режиме работаем, к вечеру разъезжаемся по домам.

— Были на карантине совместные тренировки через Zoom?

— Нет. Зато каждого игрока клуб обеспечил велотренажером и беговой дорожкой, а тренер по физподготовке задания присылал. Еще я с мячом во двор выходил. Он огорожен, на небольшом пятачке, когда людей рядом нет, можно «фишечки» пообводить, пожонглировать.

— В интернете шутят над растолстевшим на карантине Игуаином. В «Краснодаре» свой Игуаин есть?

— Из наших никто не округлился. Я тоже себя не запускал, маршрутом холодильник — диван — телевизор старался не увлекаться. Если прибавлял килограмма два, сразу порции уменьшал. Через день-другой вес был уже в норме.

— На базе здороваетесь локтями?

— Да. Либо просто захожу в раздевалку со словами: «Всем привет!»

— Помните, кому последний раз руку пожимали?

— Не-а. Давно это было, еще в марте. Как объявили карантин, с рукопожатиями завязал. У меня сын маленький, не хочется ни его, ни жену лишний раз подвергать опасности.

— Сколько сыну?

— Пять месяцев. Зовут Артемий. Сейчас провожу с ним все свободное время и понимаю: наблюдать, как меняется твой малыш — огромное счастье! Что ни день, то открытие! Вот он звуки новые издает, а вот уже смеяться начинает... Был бы сезон в разгаре, такие трогательные моменты прошли бы мимо меня.

— Чем еще жизнь карантинная была наполнена?

— Кино смотрел. Из футбольных трансляций — чемпионат Белоруссии. Но не все матчи — лишь тех команд, где друзья играют.

— Это кто же?

— В «Торпедо» из Жодина — Виталий Устинов, в «Ислочи» — Сандро Цвейба. С Виталиком мы в «Рубине» пересекались, с Сандро — в «Актобе», где в 2016-м на правах аренды играл.

— В «Ислочи» пару недель назад несколько футболистов с «короной» слегли.

— Наслышан. Но Сандро здоров, на днях созванивались.

— Аршавин уверял, что под матчи белорусского чемпионата хорошо засыпать.

— Да ладно, нормальный там уровень. Хотя скорости, естественно, ниже, чем в РПЛ.

— Из фильмов что порекомендуете?

— «Последний танец» — документальный сериал про Майкла Джордана. Потрясающе! На одном дыхании! Мне было интересно все — не только, как Джордан вел себя в «Чикаго Буллз», но и как жила Америка в 90-е, как люди одевались...

— Любите баскетбол?

— Поменьше, чем хоккей. В Казани следил за УНИКСом, периодически выбирался на матчи. Но чаще — на «Ак Барс». Познакомился с Данисом Зариповым, Артемом Лукояновым, Димой Юдиным. Классные ребята!

— Рады, что премьер-лига возвращается?

— Не то слово! Уже предвкушаю. Да все по футболу соскучились. Конечно, обстановка непростая, никто от вируса не застрахован. Но запереться на год в квартирах и ждать, когда изобретут вакцину от COVID-19, — тоже не вариант. Главное — соблюдать меры предосторожности.

— Во время приостановки чемпионата многие клубы снизили футболистам зарплаты. Как с этим в «Краснодаре»?

— У нас сокращений не было. За что большое спасибо Сергею Николаевичу (Галицкому — Прим. «СЭ»).

Революция в «Рубине»: как уходил Шаронов и почему придет Слуцкий

Шаронов

— Когда поняли, что вторую половину сезона начнете в «Краснодаре»?

— В конце декабря. Позвонил Владимир Хашиг, генеральный директор: «Егор, из «Рубина» забираем. Сборы пройдешь с «Краснодаром». Готовься, доказывай, что не зря тебя купили».

— Звонок стал сюрпризом?

— Нет. Все к этому шло. Последний матч перед зимним перерывом мы проводили в Сочи. Отыграли, в раздевалке Шаронов, тогда еще главный тренер «Рубина», произнес: «Давайте попрощаемся с Егором. Он уходит в «Краснодар». Хотя у меня в тот момент такой информации не было. Наверное, Шаронов больше знал. Впрочем, в итоге он первым покинул «Рубин».

— После отставки Шаронов изрек в интервью: «Летом Сорокин боролся с самим собой. Головой был не в «Рубине» — еще до предложения «Краснодара». Прав?

— Я очень удивился, когда это прочитал. Что значит «боролся с самим собой»? Честно, не понимаю! Его догадки не имеют ничего общего с реальностью. Учитывая сложную финансовую ситуацию, в которую попал «Рубин», руководители клуба сказали: «Если на кого-то из игроков будет спрос — удерживать не собираемся». Конечно, при таком раскладе начинаешь задумываться о собственных перспективах. Но все равно мыслями я был в «Рубине», полностью отдавался в играх и на тренировках.

— Летом, помимо «Краснодара», варианты были?

— Нет.

— А «Зенит»?

— Туда звали зимой 2019-го. Клубы уже обо всем договорились, но я предпочел остаться в Казани.

— Почему?

— Не почувствовал заинтересованности со стороны «Зенита».

— Что насторожило?

— Например, фраза Малафеева, с которым общался по телефону: «Если что — тренироваться будешь с основой, а играть за «Зенит-2». Да и с Семаком, главным тренером, разговора не было. Понял, не особо на меня и рассчитывают.

— А деньги?

— Финансовые условия в «Зените» и «Рубине» несопоставимы. Но я для себя четко расставил приоритеты. Да, можно сорвать куш — и года через три-четыре оказаться никому не нужным. А можно сыграть вдолгую.

— Как Рустем Сайманов, генеральный директор «Рубина», отреагировал на срыв переговоров?

— Спокойно. «Остаешься? Хорошо, работаем дальше». В Казани на меня никто не давил. Я не жалею, что отказал «Зениту». Уверен, в переходе минусов было больше, чем плюсов.

— Возвращаясь к Шаронову — в том же интервью он отмечал вашу неготовность к высокой обороне. И добавил: «Егор не чувствует расстояние до мяча».

— Хм. Мягко говоря, странное утверждение. Если б я не чувствовал расстояние до мяча, в премьер-лиге не играл бы.

— Ну и последняя цитата: «Сорокин оценивает себя по количеству голов в прошлом сезоне. Забил шесть и думает, что благодаря голам он — топ».

— Опять же — не согласен! Это в 18 лет забитые мячи могут вскружить голову. А в 24, когда прошел все лиги российского футбола, долго выцарапывал место в основном составе, крышу не снесет. Нужно любить футбол, а не себя в футболе.

— Прекрасно сформулировали.

— Забить шесть мячей — и за год бездарно все растратить... Не моя история. Я всегда трезво оценивал свои возможности, на тренировках поблажек себе не давал.

— Забивать-то почему перестали?

— Голы за «Краснодар», надеюсь, еще впереди. А в «Рубине» с этого сезона на «стандартах» на меня не рассчитывали.

— Но почему?

— Спросите Шаронова или его ассистентов. Мне ничего не объясняли. Просто сказали: «Теперь твоя задача при розыгрыше «стандартов» — ставить блок. Замыкать будут другие».

— А что от вас требовал Бердыев?

— В штрафной соперника оказывать максимальное давление, угрожать воротам. Отсюда и голы.

— Осенью после матча с «Сочи» вы на полтора месяца выпали из основы. Мурад Мусаев кипел: «Мы и представить не могли, что «Рубин», продав нам Сорокина, сразу усадит его в запас!»

— Вряд ли я очутился на лавке из-за того, что подписал контракт с «Краснодаром». Тут сам виноват. Дома сгорели «Сочи» 0:3, матч провел неудачно. Ответственности с себя не снимаю, хотя в командных видах спорта в случае поражения не стоит искать крайних. Из меня же фактически сделали козла отпущения.

— С Шароновым был жесткий разговор?

— Нет. На теории разобрали ошибки и всё. Дальше в центре обороны с Уремовичем выходил Костя Плиев, а я тренировался, ждал шанса. Никаких обид. Это конкуренция. Допустил осечку — поставили другого футболиста. А ты, будь добр, посиди, подумай.

— Растянулись думы на пять туров.

— Могло быть и больше — если бы в игре со «Спартаком» на 18-й минуте не сломался Данченко. В заявке были еще защитники, но тренер назвал мою фамилию. Значит, не разуверился. Плиева передвинули на правый фланг, а я вышел в центр. Все наладилось.

Бердыев и «Рубин». Что происходит

Бердыев

— Чему вы у Бердыева научились?

— Сохранять на поле концентрацию. Даже если мяч далеко, расслабляться нельзя. Каждый момент на тренировке надо воспринимать точно так же, как в игре. Еще именно у Бердыева я освоил схему в пять защитников. И он, и Мацюра, ассистент, показывали, кто в какой точке должен находиться, разжевывали мельчайшие нюансы. Конечно, облегчало задачу то, что рядом был Сесар Навас.

— Играть в паре с ним — кайф?

— Да! Футбольный интеллект Наваса впечатляет. Игру читает на шаг вперед. Все видит, вовремя даст подсказ, если замешкаешься — успеет подстраховать. В плане тактических перестроений он мыслил с Бердыевым в одном направлении. Неудивительно — столько лет у него отыграл. К каждому сопернику Курбан Бекиевич тщательно готовился. Мы, защитники, садились у экрана, смотрели нарезки, разбирали атакующих игроков от «а» до «я».

— Тогда расскажите — как сладить с Дзюбой?

— Не прилипать. Держать на расстоянии, чтобы рукой на тебя не оперся. Или корпусом не отодвинул. Ари тоже здорово укрывает мяч. Задницу выставляет так, что не подступиться. Еще с Кокориным всегда непросто. Легкий, резкий, подвижный. Чуть зазеваешься — не догонишь.

— В чем «фишка» Азмуна?

— Великолепно играет головой. Прыгучесть феноменальная.

— Андрей Талалаев недавно в «Разговоре по пятницам» вспоминал матчи за «Торпедо» против «Манчестер Юнайтед». Как поручали на «стандартах» опекать Паллистера, который на 10 сантиметров выше и на 10 кило тяжелее. Андрей справился. Года спустя приоткрыл секрет: «Самое важное в верховых единоборствах — не рост или вес, а центр тяжести. Достаточно в момент прыжка чуть-чуть тазом соперника подтолкнуть, и он по мячу нормально уже не пробьет». Вы тоже такие фокусы освоили?

— Разумеется. Маленькие футбольные хитрости никто не отменял. Еще можно незаметно от судьи за майку прихватить. Но аккуратненько. Иначе — пенальти.

— Кокорин уверяет, что Азмун на тренировках очень ленив.

— Это в «Зените» расслабился. В «Рубине», да при Бердыеве, такого в принципе быть не могло. Курбан Бекиевич никому не позволяет тренироваться вполноги. Вот вам история — за два дня до матча со «Спартаком» отрабатываем «стандарты». Кто-то навешивает, Азмун и Могилевец набирают скорость, смотрят на мяч и сталкиваются! Лоб в лоб!

— Боже.

— Обоих тут же увезли в больницу. У Сердара глаз заплыл, десять швов наложили. Пашке — поменьше, бровь разбил. С одной стороны, несчастный случай. А с другой — характерный для того «Рубина» штрих.

— Какое слово на русском слышали от Азмуна чаще всего?

— Мат не в счет? Тогда — «колхоз». Наверное, кто-то из ребят подучил. Отдашь неточный пас или плохо мяч обработаешь, Азмун сразу голосит: «Колхоз!» А вообще, хороший парень. Общительный, дружелюбный.

— Когда-то Бердыев пригласил в «Рубин» Алексея Медведева. Выставил единственное условие — отказаться от 13-го номера, под которым тот всю карьеру играл.

— Да, у Курбана Бекиевича такой номер в заявке отсутствует.

— Еще какие у него приметы?

— На стадионе из автобуса всегда выходил последним. Перед игрой шел в маленькую комнату, молился. В раздевалке запрещал включать музыку.

— Даже в наушниках?

— В них — можно. О, историю вспомнил! Выхожу перед игрой из автобуса — и у меня выпадает наушник. Прижимаю плечом к уху, делаю несколько шагов, потом другой рукой перехватываю. А Бердыеву, сидевшему у окна, показалось, будто я по мобильнику болтаю. В раздевалке подлетает Мацюра: «Егор, обалдел?! Сегодня важный матч, а ты в автобусе по телефону разговариваешь! Бердыев рвет и мечет!» Показываю AirPods: «Григорьич, смотрите, это не телефон, а беспроводной наушник. Я музыку слушал».

— Что Мацюра?

— Оттаял. Я выдохнул: «Уф-ф, пронесло».

Провокатор

— Играя в Казахстане за «Актобе», вы стали героем YouTube — когда в штрафной «Кайрата» ударом под дых вырубили сербского форварда Марковича.

— Да этот Маркович всю игру меня провоцировал! Цеплял, оскорблял, бил исподтишка. Когда на «стандарте» ногу шипами отдавил, я психанул, двинул кулаком в живот.

— Успели просчитать последствия?

— Ну что вы! В такой момент об этом не думаешь. Сработал на автомате. Главное, удар-то был не сильный, просто Маркович упал картинно, корчился.

— Как же вас не удалили?!

— Судьи в толчее не заметили. Ни главный, ни помощник. А ВАР, на мое счастье, тогда еще не было.

— В РПЛ много таких, как Маркович?

— Да их везде хватает. Но для меня тот эпизод стал уроком. Теперь в любой ситуации себя контролирую, на провокации внимания не обращаю.

— Самое удивительное, с чем столкнулись в Казахстане?

— Расскажу две истории. Приезжаем в Кокчетав на матч с «Окжетпесом». Ливень жуткий. У поля дренаж никакущий, воды по колено. Спрашиваю: «Точно игра будет?» — «Куда ж деваться?» Ладно, переодеваемся, сидим в раздевалке. Минут за сорок до начала объявляют: «Матч перенесен. На завтра. В Астану».

— Это далеко?

— От Кокчетава — три с половиной часа. Погружаемся в автобус, едем. Где-то на трассе пост ДПС. Вдруг тормозят, просят шофера подышать в трубочку.

— И?

— Прибор показывает повышенные промилле. Видимо, выпивал накануне товарищ. Внешне-то выглядел нормально.

— Это клубный шофер?

— Нет. Автобус с водителем заказывали в транспортной компании. Дальше мы очень долго стояли на обочине, ждали, когда пришлют новый автобус. До Астаны добрались к утру, вымотанные страшно. Но «Окжетпес» обыграли!

— История номер два.

— Летом была пауза на матчи сборных, нас распустили по домам. Я отправился к родным в Питер. Накануне возвращения включаю телевизор — тут новости из Актобе. Террористы напали на воинскую часть, ограбили оружейный магазин, который находится возле нашей базы. Несколько погибших, десятки раненых...

— Кошмар.

— Утром прилетаю — в городе режим КТО, повсюду люди с автоматами. В клубе предупредили: «Из съемной квартиры ни ногой». Два дня у нас тренировок не было, пока спецназ не переловил террористов.

— Как вообще в те края занесло?

— Позвал Юрий Уткульбаев. Человек, которому многим обязан. Именно он в свое время взял меня в дубль «Рубина», возился со мной, сделал так, что я хоть на футболиста стал похож. Благодарен и Олегу Нечаеву, его помощнику.

— За что?

— Только в дубле «Рубина» я осознал, что у меня очень слабый прыжок. Отталкиваюсь не одной ногой, а двумя. Так в борьбе за мяч соперника не опередить. Нечаев дал совет: «На базе деревьев много. Выбери веточку повыше, представь, что это мяч. Разбегаешься — и с одной ноги выпрыгиваешь, пытаешься дотянуться головой».

— Помогло?

— Да! Научился! Целый месяц после каждой тренировки шел к дереву и прыгал, прыгал... Рядом в парке бродили люди, поглядывали с недоумением.

— В сентябре 2018-го вы дебютировали в сборной России. Майку сохранили?

— Конечно. Правда, в какой-то момент не мог отыскать ее дома, начал переживать: «Неужели пропала?» Оказалось, жена забрала, решила подарок сделать — заказала рамочку и повесила под стекло.

— Сборных в вашей карьере прежде не было, даже юношеских. Почему?

— Не котировался тогда. То ли были ребята посильнее, то ли меня просто не замечали. Помню, в 17 лет взяли в «Тосно», команда еще выступала в КФК. Так Вячеслав Матюшенко, генеральный директор, сказал: «Парень, по своему потенциалу — ты игрок премьер-лиги!» А я подумал: «Да ну, какая премьер-лига? Мне бы во второй заиграть...»