Опровергая теорию Дарвина

Летопись Акселя Вартаняна.1977 год. Часть одиннадцатая

Восьмая победа киевского «Динамо», третья — Лобановского

Чемпион, вы в курсе, определился досрочно, за два тура до финиша, но значительная часть турнирного населения оставалась в подвешенном состоянии и боролась за выживание до самого последнего дня.

Утопающие, дабы почувствовать под ногами спасительную твердь земную, средствами для достижения цели не брезговали. Отбросив сантименты, всякие «интеллигентские штучки», обременяющие и усложняющие жизнь, предпочитали иные способы, преимущественно «дипломатические»: подписывали взаимовыгодные договоры. Для тех, кто не в курсе, объясню: речь о закулисных махинациях, предварительном договоре об устраивающем обе стороны (или остро нуждающихся в очках с потерявшими турнирную мотивацию) результате. В прессе именовали их договорными матчами, в народе — договорняками.

Ежели кто-то усмотрел в моих словах обвинение советских команд в нечистой игре и потребует доказательств, готов держать ответ. Заявление, кажущееся смелым, быть может, рискованным, основано не на личных впечатлениях или необоснованных подозрениях автора (хотя, с тех пор как в нашем футболе получила распространение «тайная дипломатия», договорняк по внешним признакам легко распознавали и рядовые болельщики), а исключительно на авторитетном мнении (утверждении) честных, совестливых, порядочных людей, специалистов, высказанных, несмотря на жесткие цензурные препоны, в СМИ. Дабы оградить себя от подозрений в подтасовке фактов, придется обильнее цитировать обвинителей со ссылкой на источники — периодические издания.

Ничья ничьей рознь

Для начала обрисую турнирную ситуацию терпящих бедствие коллективов. За месяц до завершения чемпионата, перед пятью последними турами, восемь команд, расположившихся на местах с восьмого по пятнадцатое, разделяли всего четыре очка. Последнее, 16-е, давно закрепили за собой куйбышевские «Крылья». По прошествии очередных двух игровых дней интервал сократился до двух очков. Сохранился он и за шаг до финиша. Такова общая картина, но внутри группы перестановки происходили постоянно: не покидая зоны вылета, одни опускались на ступеньку ниже, другие — выше.

Тренеры-стратеги загодя рассчитывали примерный очковый рубеж, гарантирующий сохранение места в высшей лиге. Ближе к финишу производилась коррекция, просчитывались варианты с учетом оставшихся соперников, их целей, мотивации, готовности вступать в переговоры... Наиболее надежный вариант — ничья, позволяющая отдалиться на шажок от опасной черты. Число шажочков множилось и вызвало тревогу и подозрения в искусственном их происхождении. Месяца за два до финиша, 20 сентября, обозреватель «Советского спорта» Виктор Понедельник призвал к «непримиримой борьбе» с дельцами от футбола: «Восемь клубов прилагают все усилия, чтобы завоевать себе место под солнцем на следующий год... Могут ли руководители этих клубов, положа руку на сердце, сказать, что они прилагают все усилия на поле (именно на поле!), чтобы не подвести своих почитателей, если «Днепр», «Заря», «Карпаты», «Черноморец» с завидным постоянством (подряд в трех последних играх) стали играть между собой (да плюс еще с «Шахтером» и киевлянами) вничью и практически без борьбы продвигаться вперед?

Ничья ничьей рознь!.. Если ничейный результат становится единственной стратегией некоторых наших тренеров и команд, то футбол на наших глазах чахнет... Вывод один: все мы должны вести непримиримую борьбу с любыми проявлениями деляческого отношения к футболу".

Выступление Понедельника вызвало бурный поток читательских писем. Люди возмущались, требовали, ссылаясь на Положение, наказывать дельцов от футбола. Сигнал SOS поступил из Киева: «Товарищи, спасите такого талантливого молодого игрока, как Владимир Бессонов! Ведь если и ему привьют привычку играть только на ничью, то вполне возможно, что наш футбол в недалеком будущем лишится еще одного выдающегося мастера», — криком исходил И. Подопригора.

В 26-м туре вконец расшалившиеся ребятки установили рекорд сезона: в семи матчах из восьми сгоняли ничейку. Державший руку на пульсе Понедельник отреагировал моментально: «Разумеется, были ничьи боевые, а были и такие «образцово-показательные», как в Ленинграде, когда зенитовцы при полном попустительстве защитников гостей (из Киева. — Прим. А.В.) сумели отквитать гол, и оставшееся время до конца матча обе команды провели возле центрового круга: как бы чего не случилось» («Советский спорт» от 14 октября).

Играть оставалось 27 минут. Но матч, и до того не шибко резвый, перестал, по словам Понедельника, «занимать команды». Осудил участников встречи в «Футболе-Хоккее» (№ 44) Гавриил Качалин. Прозрачно намекнула 12 октября на договорной характер встречи «Зенита» с киевским «Динамо» «Ленинградская правда».

С приближением к финишу число переговорщиков увеличилось: двусторонние мирные соглашения подписывали в разных регионах бескрайней отчизны. Кое-какие факты просачивались в прессу. С некоторыми (со всеми — нереально) вас ознакомлю.

Сборная СССР — чемпион мира

Раскурили трубку мира

28-й тур. «Кайрат» — «Днепр» — 0:0. Отрывок из корреспонденции В. Шведкова в алма-атинском «Спорте» (от 1 ноября): «Активность хозяев мнимая, что в равной степени относится к днепропетровцам. Футболисты словно задались целью посылать мяч как можно выше или дальше от ворот. Настоящей работы для вратарей на протяжении всего матча так и не нашлось...

Днепропетровцы, дабы не «рассердить» хозяев поля, особых усилий в атаке не прилагали, изредка беспокоя Ордабаева неэффективными дальними ударами или чаще всего просто навешивая мяч в район штрафной площади. Понятно, что такая система ведения игры к результату не приводит, что и подтвердил весь дальнейший ход матча".

Раскурив трубку мира с гостями, «Кайрат» обезопасил себя от вылета, а «Днепр», проиграв мотивированным тбилисцам, отправился в Баку к озабоченному аналогичными проблемами «Нефтчи». Ситуация к взаимопониманию располагала. Заключительный тур. На прОклятом организаторами первенства 15-м месте — «Карпаты» с 24 очками. У большой группы команд — по 26. Картина ясная как день: победа, в ней никто не сомневался, сравняет львовян в очках со страждущими и, учитывая неплохую разность мячей, оставит в живых. При одном условии — проигрыше хотя бы одного конкурента.

«Карпаты», конечно же, выиграли (соперник в очках не нуждался) и остались наедине с призрачной надеждой в ожидании чуда — авось кто-то из утопающих проиграет. Материалисты убеждены — чудес не бывает. Жизнь их правоту подтвердила. «Заря» получила спасительное 27-е очко с доставкой на дом от московского «Динамо» — 0:0. В Баку, вы знаете, ничья устраивала обе стороны. Ни у кого в исходе матча «Нефтчи» — «Днепр» сомнений не возникало. Даже у куйбышевцев. Давно решив собственные проблемы, они избавили себя от нервотрепки, сохранили нервные клетки (бытует мнение, что не восстанавливаются) и с турнирного дна (снизу никто уже не стучал) с любопытством взирали на происходящее. Корреспондент «Волжской коммуны» «толсто» намекнул на договорный характер бакинской встречи: «Как и следовало ожидать, вничью (1:1) закончили в Баку свой матч «Нефтчи» и «Днепр». Такой результат устраивал обоих соперников. Набрав 27 очков, они выполнили свою задачу удержаться в высшей лиге».

Как распиливали очко, подробно рассказал 12 ноября в бакинском «Спорте» А. Кязим-заде, о котором я комплиментарно в прошлый раз высказался. Он не скрывал договорного характера матча и открыто, без намеков и иносказаний, описал его в заметке

«Организуйте красивый футбол«

«Ничья обетованная»

Несколько из нее цитат: «Ситуация сложилась такая, что к заключительному своему матчу и «Днепр», и «Нефтчи» пришли преисполненные, да позволительно будет выразиться, ничейной решимости. Свершись «игра по очочку», и ни тому, ни другому угроза расставания с высшей лигой была бы не страшна.

Это неправда, что турнирную арифметику лучше, чем кто-либо, знает футбольная публика. Нет уж, увольте, в этих сложениях-вычитаниях более искушены люди, непосредственно занимающиеся футболом — сами игроки, сами тренеры...

Борьба, что вполне естественно при одинаковости тактических и стратегических замыслов двух противоборствующих сторон, велась в центральном круге и «приграничных областях»... И надо сказать, исполняя эту акцию, и «Днепр», и «Нефтчи» заметно преуспевали. Мяч, во всяком случае, редко оказывался в зонах, опасных для ворот... В общем, однако, такие моменты, которые принято называть опасными, выпадали редко, но и в этих «избранных» случаях прямо-таки поражало неумение форвардов, ценою немалых усилий вышедших на ударные позиции, завершать комбинации. Мяч летел куда угодно, но только не в прямоугольник ворот".

Куда уж откровеннее. Респект журналисту и главному редактору, позволившему сотруднику практически прямым текстом говорить о позорящем советский футбол явлении.

Остался «Арарат». Игру ереванцев с «Торпедо», намеченную календарем на 6 ноября, невесть по какой причине перенесли на 14-е, на четвертый день после заключительного тура. Все сыграли, места в таблице определились. Кроме одного — предпоследнего, пятнадцатого, откуда бедолагу прямым рейсом, без пересадок, доставляли из высшей лиги в первую. У ереванцев 26 очков, как и у львовян, у коих лучшая разность мячей. И ежику понятно: только проигрыш армян спасет «Карпаты», при любом ином исходе в высшей лиге остается «Арарат».

Вряд ли у кого остались сомнения в исходе: будет ничья. Общее мнение выразила 11 ноября, за три дня до встречи «Торпедо» с «Араратом», «Вечерняя Одесса». Не журналисты — оракулы. Впрочем, в сложившейся в советском футболе ситуации пророческий дар обрели тысячи (число их с каждым годом множилось) рядовых болельщиков. «Вечерка» разве что счет не объ­явила, а по диспетчерам прошлась: «За рамки учрежденного ранее календаря вынесен матч, исход которого имеет для соперников совершенно разное значение. Если торпедовцы столицы в этом поединке практически ничего не могут ни потерять, ни приобрести, то футболисты «Арарата» в случае проигрыша теряют высшую лигу. Нет нужды доказывать, сколь нежелательны хирургические вмешательства в календарь, если приводят они к таким последствиям: для одной команды игра — простая формальность, для другой — вопрос жизни».

После игры, 15 ноября, «Вечерняя Одесса» подчеркнула — прогноз (скорее уверенность в устраивающем одну из сторон исходе) сбылся: «Как и следовало ожидать, торпедовцы столицы, принимая «Арарат», не уступили, но и не победили».

Центральные издания (включая спортивные) вместе с ереванскими, в отличие от одесского, криминала в характере встречи и в ее исходе не заметили. Может, его и не было вовсе. За отсутствием доказательств от комментариев отказываюсь, но об удивительных совпадениях, основанных исключительно на фактах, поведаю.

Кропотливый и столь же непродуктивный труд составителей календаря из года в год ставил участников чемпионата в неравные условия. Игры последнего тура, как правило, проводились в разные дни, что недопустимо нигде, никогда, ни при каких обстоятельствах, тем более с учетом специфических особенностей, сложившихся с некоторых пор в нашем футболе. Играющие последними получали возможность добиться искомого результата.

Второй раз подряд в годину смертельной опасности ереванцы, завершая турнир, извлекали максимальную пользу. Осенью 1976-го «Арарат» уберегала от выпадения только победа. С задачей справился, хотя пришлось иметь дело с чемпионом — московским «Торпедо». Теперь для счастья хватало и ничьей. За ним и отправился в Москву на встречу с тем же «Торпедо», успевшему обеспечить себе бронзу. Гости добились цели без особого напряжения. Судя по отчетам, землю им грызть не пришлось. Так, желая того или нет, «Торпедо» стало ангелом-хранителем ереванской команды.

Мне горько писать эти строки не только потому, что вновь приходится месить грязь. Я о другом. Об «Арарате», выигравшем в 1973-м первенство и Кубок. Какая была команда, какие мастера, какая игра — не налюбуешься. В «Летописи-73» мы восторгались красивой, техничной, зрелищной командой, классными футболистами и тренером Симоняном. Никита Павлович осуществил давнюю мечту маленькой республики. Прочили «Арарату» долгую и счастливую жизнь. Ан нет. Как же надо было постараться, чтобы развалить такую команду. Дважды оказалась в критической, почти безнадежной ситуации и оба раза, лишь благодаря описанным только что обстоятельствам, сохранила место в элитном классе. Факт печальный. Но это факт. Отмахнуться от него, сделать вид, что ничего не случилось, не смог.

И снова оказались на обочине

Мы впереди Европы всей

Сороковое союзное первенство запятнало себя вызывающе высоким процентом ничьих. В многочисленных газетных публикациях его так и называли — ничейный чемпионат. С самого начала на турнир проник ничейный вирус. Первыми заразились «Кайрат» (шесть ничьих в девяти играх), киевское «Динамо» (шесть — в восьми), «Зенит» (восемь — в девяти). Вскоре эпидемии подверглась большая часть «населения» высшей лиги. К концу первого круга среди немногих держался на ногах «Шахтер». Казалось, крепкий рабочий организм выдюжит. Однако и его одолела зараза. Переболел в тяжелейшей форме: 13 ничьих в 15 турах(!), причем восемь кряду, лишили места на пьедестале.

Общий итог таков: 107 мирных исходов в 240 календарных играх, что составило небывало высокий, рекордный (остался непревзойденным) процент — 44,6 (!). Едва ли не каждый второй матч не выявил победителя. Одно время шахматисты, опасаясь ничейной смерти, забили тревогу. Шахматы выжили, а над советским футболом действительно нависла смертельная опасность. Ничья из категории спортивной превратилась в мировоззренческую, в идеологию, если хотите. С позиций аутсайдеров и середняков, чей девиз «сам не играй и другим не давай», цель — не до жиру, быть бы живу, ничьи — хрустальная мечта, чем их больше, тем лучше, приближение к 50-процентному очковому рубежу гарантировало безбедное существование в ласковых лучах высшей лиги.

Вот и предприняло в юбилейном сезоне массовый штурм ничейного пика «Торпедо»: в 71-м автозаводцы установили всесоюзный рекорд — 20 ничьих в 30 матчах. Пик не покорили, но на пути к нему несколько клубов повторили или обновили личные достижения: «Шахтер» достиг отметки «16», «Кайрат», «Нефтчи», ЦСКА и московское «Динамо» — «17»...

Константин Есенин, зафиксировав рекорд, в поисках аналогов изучил таблицы европейских чемпионатов. Мы оказались впереди Европы всей. За нами только Турция — 35,8 процента. Зато по средней результативности советский чемпионат на предпоследнем месте — 2,02 (хуже было только в 1964-м -1,99). Последние — турки (1,84).

Ничейный бум, разразившийся в стране, вызвал бурную реакцию журналистов, специалистов, болельщиков... Речь, естественно, шла не о ничьей как неотъемлемой части спортивных игр, а о ставшей результатом закулисных махинаций. Что удивило — в эпоху несвободы слова в центральные издания проникали статьи, изобличавшие заговорщиков. Ограничусь двумя примерами.

Л. Лебедев. «Правда» от 17 ноября: «Ничьи — не цепь случайностей. И не о равенстве сил они свидетельствуют. Бесконечные ничьи — результат отказа ряда команд от решительной борьбы... Разве те, кто отправляется на матч в другой город с «выездной моделью» в багаже, думают об игре? Нет, прежде всего об очке — и только. С другой стороны, хозяева поля, принимая более сильного соперника, озабочены лишь тем, чтобы очко не потерять. Они готовы к ничьей «с позиции слабости».

В. Понедельник («Гудок» от 23 ноября) рассерчал всерьез, вновь взялся за перо и назвал матчи с заранее оговоренным результатом договорными. Так и сказал: «Мы всегда возмущаемся, сидя на трибунах, когда видим, что игроки не полностью отдаются борьбе за мяч, играют без огонька, вяло, неинтересно. Но еще более отвратительно, когда приходят люди на стадион и перед ними разыгрывается бесстыдный фарс — очередная ничья из серии договорных. Не убивает ли это сути самой игры? Вот над чем надо задуматься тем руководителям клубов, спортивных обществ и ведомств, которые в оправдание мирных результатов одну за другой выдвигают «научно» сформулированные версии, которые, если разобраться, являются лишь маскировкой простых вещей: безответственным отношением игроков и тренеров к своим обязанностям перед зрителем».

О зрителе. Знаменитый советский режиссер Сергей Эйзенштейн, попав как-то на футбол, был потрясен эмоциональным состоянием болельщиков: «Сто тысяч зрителей одновременно плачут — вот это настоящее искусство». Противоположные чувства выражали люди, наблюдая за игрой горе-актеров в договорных спектаклях: они покатывались от хохота, хоть было не до смеха.

Высшая лига бросила вызов властям. Пришлось начальникам из состояния летаргического сна возвращаться к активной жизни и предпринимать какие-то телодвижения. В результате в Управлении футбола Спорткомитета СССР родилось еще одно чадо — очередное чудище (постановление) о трех головах (пунктах). Публикую документ в полном объеме:

Начали за здравие...

«В управлении футбола СССР по поводу некоторых вредных явлений в нашем футболе»

Состоялось очередное заседание апелляционного жюри Управления футбола Спорткомитета СССР, на котором рассматривались вопросы о мерах предупреждения и ликвидации случаев умышленного неведения спортивной борьбы в играх чемпионата СССР по футболу. Рассмотрев материалы, опубликованные в центральной прессе («Известия», «Советский спорт», «Футбол-Хоккей», «Спортивная Москва»), а также доклады членов апелляционного жюри заслуженных мастеров спорта В. Мошкаркина и В. Маслаченко и многочисленные письма любителей футбола о фактах умышленного неведения спортивной борьбы командами в играх Всесоюзного первенства по футболу, апелляционное жюри постановило:

1. Считать совершенно недопустимым, противоречащим принципам спортивной этики умышленное неведение спортивной борьбы, продолжающее иметь место в играх чемпионата СССР, разлагающее действие на воспитание футболистов и дискредитирующее советский футбол в глазах широких масс зрителей.

2. Предупредить тренеров и футболистов команд мастеров, что в последующем апелляционное жюри за умышленное уклонение от спортивной борьбы будет принимать самые строгие меры вплоть до отмены результатов игр и дисквалификации команд и игроков.

3. Потребовать от тренеров по воспитательной работе, начальников команд и руководителей спортивных обществ и ведомств принять самые решительные и безотлагательные меры по устранению причин умышленного неведения спортивной борьбы отдельными футболистами в играх первенства.

В целях предупреждения и устранения этого вредного явления апелляционное жюри будет систематически после каждого прошедшего тура рассматривать итоги матчей, привлекая к участию в своих заседаниях руководителей спортивных организаций, тренеров и игроков команд, судей и представителей прессы".

Функционеры, выдав аванс, готовили в своей среде новое постановление, способное, по твердому их убеждению, искоренить зло. Обнародуют и претворят заключенные в нем угрозы в жизнь в грядущем сезоне — в 1978 году. Тогда и поговорим о нем.

А к «авансу» главный редактор «Футбола-Хоккея» Лев Филатов отнесся с изрядной долей скепсиса: «Документ грозный, хотелось верить, что порядок будет восстановлен. Не могли мы сразу догадаться, что был он сродни другим правильным документам, в изобилии публиковавшимся в те годы по разным поводам, но никого ни к чему не обязывающим, в том числе и тех, кто их составлял. Ни один результат не был отменен, никакие команды и игроки не были дисквалифицированы, хотя договорные игры процветали».

Смело. Лев Иванович в дипломатию не играл, фактами не козырял, но во всеуслышание заявил о процветании договорных игр. Не ничьих, заметьте, а игр: сделки заключались не только на предмет распила очков, торговали и полновесными двумя очками.

В ХIХ веке английский ученый Чарльз Дарвин считал одним из важнейших факторов эволюции борьбу видов путем естественного отбора. Спустя столетие в советском футболе опровергли учение Дарвина: в бескомпромиссной борьбе за выживание прибегали к искусственному отбору, что приводило к деградации любимой народом игры.