Виктор Онопко: московское одиночество испанского миллионера

Когда-то Ильф, застенчивый человек, сказал Петрову: "Знаете, Женя, я принадлежу к людям, которые входят в двери последними". Вот и Онопко сразил скромностью. Способностью смущаться. Сохраненной невесть как добротой. Когда один из нас произнес что-то о "героическом прошлом" - Онопко, кажется, покраснел. И только застенчивость удержала его от просьбы - больше не говорить высоких слов. Он, простой миллионер из Испании, не выглядит нынче счастливым, - собственной судьбой иллюстрируя книжное: "Не в деньгах счастье".

САМАЯ ДОРОГАЯ ТАРЕЛКА БОРЩА

     Служит сегодня бывший капитан сборной в таком месте, что еле отыскать. Номер дома Онопко и сам не помнит - предлагает журналистам ориентироваться на арку в Товарищеском переулке. Мы бы долго плутали, кабы Виктор Савельевич нас не встретил. Стоял у той самой арки - а толпа огибала его, не узнавая.

     - Удивительно, работаете в этом здании уже полгода, а номер дома не знаете.

     - У меня где-то записано: Товарищеский переулок, дом 20, строение 1... Если задамся целью что-то запомнить, то отложится на всю жизнь. Дорогу, например, "схватываю" с первого раза. Я не рассеянный человек. Вчера, правда, ехал из Лужников, задумался о чем-то своем - чуть гаишника не задавил.

     - Что в Лужниках делали?

     - В футбол играл. А тот гаишник сразу тормознул, подошел документы проверять. Я сижу в машине, не дергаюсь. Посмотрел права: "О, земляк, из Донецка! Родной язык не забыл?"

     - Не забыли?

     - Нет. Перекинулись парой слов на украинском, и поехал я дальше. Происхождение выручило.

     - Автомобиль вам выделил РФС?

     - Да, Kia. И квартиру тоже. Когда в "Сатурне" играл, клуб для меня снимал дом в Малаховке. Хозяева замечательные были, жили неподалеку. Я им рассказывал про свое испанское житье-бытье, так они шутили: ты, Виктор, покупай наш дом, а мы в Испанию переезжаем.

     - Вот и купили бы.

     - Мне и всерьез предлагали приобрести кусок земли в Малаховке, но я понимал, что в России жить буду вряд ли. А стройку надо контролировать, из Испании не уследишь.

     - У вас же была московская квартира?

     - Была, еще "Спартак" давал. Продал пару лет назад.

     - Игорь Корнеев избавился от своей квартиры в Крылатском и потом жалел. Вы эту тему обсуждали?

     - Нет, мы с Корнеевым редко видимся. Мой департамент находится на Таганке, а Игорь в этом офисе, наверное, ни разу не был. А о продаже квартиры не жалею, цены были достаточно высокими.

     - Где жили?

     - На Рублевке. На эти деньги купили жилье в Испании. К слову, от этой московской квартиры когда-то мой джип угоняли. Думаю, меня "вели", как и многих спартаковцев. Нам за Кубок России 92-го года давали "Мицубиси". Кто хотел модель получше, сам доплачивал, как я за джип. Так из всей команды только у двух игроков автомобили не угнали!

     - У кого?

     - У Хлестова - ему досталась дизельная машина, и у Ледяхова, который джип перегнал в Сочи, отцу. Самым драматичным образом автомобиль украли у Бесчастных. У него спортивная машинка была, двухдверная, под двести "лошадей". Не просто в гараже ее держал, еще и аккумулятор снимал на ночь. Не спасло. Грабители срезали петли и с его гаража, и с соседнего, взяли аккумулятор с чужой машины, поставили на Вовкину - и отбыли. Сторож ничего не видел... У кого-то прямо от дверей базы в Тарасовке машину выкатили. А мою в "Спартаке" угнали последней. Я никогда не оставлял джип на улице, ставил в гараж. Год отъездил. В тот день "Спартак" играл, а я пропускал матч из-за карточек. Потренировался в Тарасовке, заехал домой пообедать. Вечером собирался на футбол.

     - Машина стояла под окнами?

     - Да, и каждые пять минут я выбегал на балкон. Но пока ел борщ, успели увести. Самая дорогая тарелка борща в мире. Во дворе рассказали: парень в черных очках сел за руль и уехал.

     - Это стало последней каплей перед отъездом?

     - Последней каплей стали странные звонки по телефону: "Продаете квартиру?" Я уезжал, дома оставалась жена с двумя детьми, дочка недавно родилась. Однажды вообще звонили в дверь, жена не открыла. Меня не покидало ощущение опасности.

     - Через знакомых в криминальной среде выяснять не пытались?

     - Были знакомые, хотели помочь. Но в итоге сказали, что авторитетные люди такими угонами не занимаются, а группы отморозков контролировать невозможно. Им без разницы, у кого угонять... Кстати, на матчи "Спартака" и сборной часто ходил офицер, работавший на зоне. Как-то попросил майку для какого-то зека, я принес. Он спрашивает: "Что хочешь?" Я подумал, отвечаю: нарды хорошо бы...

     - Любите нарды?

     - Обожаю. В "Шахтере" пристрастился. И мне вскоре передали через того офицера резную шкатулку и совершенно потрясающие нарды. Они сейчас украшают мой испанский дом. Жаль, играть там не с кем. В Испании игры-то такой не знают. Вот в "Шахтере" Игорь Петров и Женя Драгунов, светлая ему память, настоящими мастерами были.

     - В российском футболе таких встречали?

     - Эдик Мор играл лучше всех. На турецких сборах с ним сражались на пиво, банка за партию. К концу сбора подсчитывали, кто кому должен.

УЗЕЛ ОТ КАНЧЕЛЬСКИСА

     - Спартаковская футболка у вас осталась?

     - И не одна. Самая дорогая - та, в которой вышел против "Леха". В Лиге чемпионов мы выиграли шесть матчей из шести. Последняя игра запомнилась особо: Польша, мороз градусов пятнадцать, я порвал приводящую мышцу... Наши бедные жены мерзли на трибуне - тогда Романцев разрешал брать семьи на матчи - и смотрели с испугом, как фанаты "Спартака" с первых минут оголили торсы. Нам бегать было холодно, а они стояли два часа! Как майку после такого - и не сохранить?

     - В футболе всякое бывает. Предложат завтра: "Виктор Савельевич, а не попробовать ли вам снова поиграть?"

     - Это вряд ли.

     - Вряд ли предложат? Или вряд ли согласитесь?

     - Мне еще хочется поиграть. Особенно хорошо понимаешь, когда выходишь на поле против любителей.

     - Сергей Овчинников сказал, что форму вернул бы за пару недель.

     - Я бы тоже вернул форму за две недели. Даже раньше! За неделю!

     - Вес не набираете?

     - Когда играл, весил 80 килограммов, сейчас - 77. Мышечная масса стала меньше.

     - Довольны своей нынешней жизнью?

     - Не совсем... Закончил играть, год промаялся в Испании. Травку покосишь в садике, деревья подрежешь, детей отвезешь на тренировку... А мне хотелось ходить на работу, хотелось, чтобы день был расписан. Потому и согласился на предложение РФС. Но семья в Овьедо. Мне ужасно ее не хватает.

     - Кто рубашки вам гладит?

     - Сам. Вечерами времени навалом. Беда у меня с воротниками - их надо чем-то смазывать, не всегда отстирываются... Но класс глажки повышается с каждым днем.

     - Галстуки научились завязывать? Или из Овьедо завязанные привезли?

     - Этому научил меня Канчельскис перед чемпионатом Европы-92. На сборе в Новогорске показал, как завязывать очень легким узлом. Сейчас хочу освоить еще хотя бы один узел.

     - И в кухонных делах стали мастером?

     - Для этого большого ума не требуется. Или в столовой при РФС ем, или покупаю полуфабрикаты, блинчики, салаты. Суп готовлю. Рецепт простой: беру на рынке кусок говядины с косточкой. Варю часа три. Затем бросаю в кастрюлю морковку, лучок, картошку, петрушку, лавровый лист. Мировая похлебка получается!

     - Вам трудно завидовать: приходите вечером в необжитые четыре стены... Тоска?

     - Грусть накатывает порой. Когда ты в работе - время летит незаметно. Иногда вырвешься куда-то на сборы, как с командой Андрея Талалаева: Испания, Португалия... С женской сборной тоже ездил. Хожу на футбол. Сам с приятелями играю в Лужниках. А на прошлой неделе после матча "Спартак" - "Локомотив" пошли с Димкой Поповым в спорт-бар посмотреть хоккей. Наши бились с чехами в четвертьфинале. Как люди болели! Надели хоккейные свитера, кричали: "Шай-бу! Шай-бу!" После окончания матча заиграл гимн, все встали и запели. Я был потрясен!

     - Еще как развлекаетесь?

     - Читаю. А чаще - просто ляжешь да включишь телевизор.

     - На московских улицах узнают? Если не считать гаишника, который больше ориентировался на мову, чем на героическое прошлое?

     - Да, меня он точно не признал. Но вообще - узнают. Пока в Москве машины не было, я на метро ездил, так там многие подходили. Даже зимой, когда в шапочке был. 9 мая пошел на чествование ветеранов на Поклонную гору. Меня солдаты увидели - начали фотографироваться, потом их полковник ко мне подошел, у стелы группа школьников про экскурсию сразу забыла...

     - Вам нравится быть частью суетливой Москвы?

     - Нет. Голова постоянно забита: как добраться? Как не опоздать? Все куда-то бегут, все в заботах. Приезжаю в Питер на Мемориал Гранаткина - там по-другому. Мне петербуржцы симпатичны, они проще.

     - Почему по тусовкам не ходите, как Булыкин?

     - А зачем? Ничего не почерпнешь. Предпочитаю театр, цирк. На днях отправился в Театр на Таганке, живу недалеко. Увидел, как в холле Валерий Золотухин продает свои книги, подошел, купил... Поговорил с ним.

     - Были знакомы?

     - Впервые встретились. Я-то его, естественно, узнал, а он меня - нет. Говорю: "Вы были любимым актером моего отца..." - "Почему "был"?" - "Он умер почти год назад". И Золотухин начал меня расспрашивать про отца, книжку подписал.

     - Вам народ с программками автографами не докучал?

     - Никто не попросил. Видимо, публика театральная - она и есть театральная...

     - А в казино вы частый гость?

     - Нет. Помню совет отца: "Никогда не играй в карты". При этом с удовольствием наблюдаю, как в казино играют другие. В Монако ходил вдоль столов и смотрел. Самого не тянуло. Казино - это болезнь. Вот про Ваню Яремчука говорили, что может проиграть все. Зимой столкнулись в Турции, узнал, что ни квартиры у него не осталось, ни денег, ни работы, все проиграл... Он и не скрывает.

СНЫ ГЕНЕРАЛА

     - Ваш друг Валерий Карпин живет в Испании, совершенно не интересуясь российским футболом. Вы его понимаете?

     - А в Испании сложно интересоваться российским футболом, он в обзоры не попадает. Зато испанским футболом Валера очень даже интересуется, работает телекомментатором. Каждое воскресенье, после тура, Карпин в эфире.

     - Вам на российском телевидении поработать не предлагали?

     - Нет. Это не для меня. Я не такой красноречивый и разговорчивый, как тот же Талалаев. Вот он здорово комментирует.

     - С Карпиным встречаетесь?

     - У Юры Никифорова на Новый год собирались. Но чаще созваниваемся.

     - Никифоров чем занимается?

     - Играет за ветеранов Хихона. Никакого бизнеса у него нет. Хотели с ним открыть футбольную школу - не получилось. Не было поддержки городских властей.

     - Возвращаться не планирует?

     - Нет. Я его зазывал: "Давай, в РФС тебя попробуем устроить, на тренера будешь учиться!" Это не мое, отвечает.

     - Никифоров в Москву насовсем не вернется. А вы?

     - Пока дети не вырастут, оставлять Испанию нет смысла. Сыну 15 лет, занимается плаванием. Дочке - 11. Чемпионка Испании по гимнастике в своем возрасте. Если получит испанский паспорт - будет за сборную выступать. В Белоруссию ездила недавно на турнир с тренером-испанкой, переводила ей... А добиралась назад с приключениями: не выпускали из страны. Есть разрешение от матери, а моей подписи не хватает.

     - Чем дело кончилось?

     - Пригласили начальника, который все уладил. Дочка расплакалась - переживала, что придется в Белоруссии оставаться. Я уже готов был вылетать туда на подмогу.

     - Жена в Москве навещает?

     - Не может. Она порвала ахилл на тренировке, сейчас в гипсе. Показывала на ковре упражнение, неудачно прыгнула. Наташа немного обижается, что я вот так собрался и уехал в Москву. Хоть все объяснил. Без работы не могу. Скрепя сердце отпустила.

     - Как и когда-то в "Сатурн"?

     - Тяжело отпускала на второй год в Раменское. Не знаю почему. Первый раз было легче. А "Сатурн" я по-доброму вспоминаю. Правда, до сих пор неловко перед Громовым. Человек столько делает для команды, а результата как не было, так и нет. Его мечта - чтобы "Сатурн" в Европу пробился.

     - Был возле "Сатурна" и другой генерал, Аксаков, который не только мечтал. Сам рассказывал, как надевал тулуп и тихонько наблюдал за тренировками Игнатьева. Потом выказывал недовольство некоторыми упражнениями.

     - Слышал об этом. Аксаков за нас переживал, как за собственных детей. Эксцентрично, но с огромной любовью. Казалось, дай ему бутсы - на поле выбежит. Еще до меня был случай: Аксакову приснилось, что один из защитников "Сатурна" выходит играть нападающим - и забивает гол. Пересказал тренеру, тот действительно поставил парня форвардом, и все получилось. А уже при мне как-то объявил: "Мне приснилось, что Канчельскис должен играть защитником! Ставьте его в оборону!"

     - Поставили?

     - А вы не помните? Провел Андрей несколько матчей на позиции крайнего защитника, и весьма неплохо.

НАУЧИЛСЯ ЭКОНОМИТЬ

     - У вас в Овьедо свой гимнастический клуб?

     - И замечательный. За четыре года подняли его на небывалую высоту. У нас тренируются и чемпионы Испании, и чемпионы нашей провинции.

     - Клуб приносит большой доход?

     - Вообще не приносит. Существует он за счет того, что родители платят за обучение. За тех, кто постарше - 50 евро в месяц, за младших - 30. Получаем субсидии от муниципалитета. Скромные, около 5 тысяч евро в год. Если показываешь достойный результат, могут дать в два раза больше.

     - Вам давали?

     - Да. Ежегодно проводим международный турнир, из всех испанских клубов только наш этим занимается. Работают четыре тренера. Максимальная зарплата - 800 евро. Моя жена работала в другом клубе тренером, получала те же 800 евро. Считалась очень хорошим специалистом. Но произошел конфликт, и Наташа ушла. Друзья-испанцы решили помочь, создать для жены свой клуб. Сделать-то несложно, но испанская волокита - кошмар. Бюрократия похлеще российской. Справиться с ней друзья и помогли.

     - Когда играли в "Сатурне", на телефонные разговоры с женой у вас уходило до тысячи евро. Теперь - меньше?

     - Гораздо. Тогда я зарабатывал совсем другие деньги, нынче научился экономить. Раньше не знал, что в Испании продаются карточки за 6 евро, по которым можешь говорить часа два. Один бразилец, с которым в "Райо Вальекано" играли, просветил. Можно бесплатно разговаривать через интернет, ставить камеру - но этот способ для меня слишком мудреный. Компьютер пока не освоил. Даже печатаю еле-еле.

     - Вы же зам. руководителя департамента РФС!

     - Есть секретари. Я от руки напишу - перепечатают.

     - Если целый день будете сидеть в департаменте и разгадывать кроссворды, кто-то это заметит?

     - Заметят. Но - ничего не скажут. А что, кроссворды - штука для ума полезная... Я, впрочем, мало тут сижу, мне больше нравится живая работа. На поле находиться, на сборах. Наблюдать за молодежью. Смотрел на сборную Игоря Колыванова на Мемориале Гранаткина, а потом увидел этих же ребят в мае. Прошло четыре месяца, но до чего ж они изменились!

     - 15 минут вам достаточно, чтобы понять, какое будущее ждет игрока?

     - За 15 минут это не определишь. За одну игру еще можно, если тебе скажут: смотри исключительно за этим парнем. Но чтобы разобраться по-настоящему, нужно следить год. Молодые меняются быстро. Меня, допустим, приглашали во все юношеские сборные, но я там не вылезал из запаса. Играли Беженар, Кирьяков, Заец, Стауче, Тимошенко, Попович, Табунов, Тедеев... А в олимпийской сборной Сальков из нападения перевел меня в защиту - играть стал постоянно.

     - Кто в тех сборных считался гением?

     - Лично мне жалко Саленко. Он был всех выше на голову, его и Кирьякова называли лучшей атакующей связкой мира. Но Кирьяков состоялся, а Саленко был достоин лучшей участи.

"ОВЬЕДО" ТРЕБОВАЛ С МЕНЯ 18 МИЛЛИОНОВ

     - Правда, что учебу в ВШТ вам оплачивает Федун?

     - С Федуном даже не знаком. Все оплачиваю из своего кармана.

     - Никто не предлагал оплатить?

     - И не предложит, думаю. А мне просить неудобно, я человек состоятельный. Разве можно требовать от РФС: "Дайте машину, квартиру, да еще и учебу оплатите..."

     - Пять тысяч долларов, которые, по слухам, сегодня получаете, на фоне прежних заработков кажутся копейками?

     - С чего вы взяли, что получаю пять тысяч долларов? Мой оклад меньше. Но сейчас это не главное. Я не из-за денег приехал в Москву.

     - Почему бы вам не вести жизнь обычного европейского миллионера - курсируя на яхте вдоль Карибских островов? Разве вы это не заслужили?

     - Со временем даже яхта начинает приедаться. Сколько бы миллионов ни скопил человек, все равно старается себя чем-то занять. Вон, и Абрамович без дела не сидит: "Челси" купил, на Чукотку летает.

     - Заканчивая играть, прикидывали, на сколько хватит заработанного?

     - Мне - надолго. Да и детям, надеюсь, тоже. Но если жить, рассуждая так, все очень скоро закончится.

     - Умели выбивать себе зарплату?

     - Для меня всегда это был больной вопрос. Не умею. Лишь раз переборол себя и пошел к Романцеву. Не любил он такие разговоры. Поэтому во время беседы смущались оба... В "Спартаке"-то 92-го года платили мало, долларов триста. Разве что премиальные солидные. За победу - те же триста долларов. Старостин на следующий день после матча ходил в Тарасовке со списком и вручал деньги. Не только игрокам, но и поварам, водителю, которые летали на игры с нами. "Спартак" в те годы жил одной семьей.

     - "Овьедо" до сих пор вам должен?

     - Ох, долгая это история. "Овьедо" давно на грани банкротства. Деньги должны всем - футболистам, работникам клуба, включая чистильщика обуви и уборщицу, налоговой полиции, отелям... Общая сумма долга - 50 миллионов евро. Когда их выплатят, одному Богу известно.

     - Судиться пробовали?

     - Да, но что толку. Президент "Овьедо" настолько обнаглел, что сам подал на меня в суд!

     - За что?

     - По закону я не имел права играть в третьем испанском дивизионе, куда вылетел "Овьедо". Мог бесплатно перейти в любую команду. Что и сделал, подписав контракт с "Аланией". Вообще-то нужно было взять специальную бумагу: дескать, клуб ко мне претензий не имеет. Президент тогда сказал: "Да ладно, все нормально. Езжай, куда хочешь". Выдали мне на руки трансферный лист, и я со спокойной душой укатил в Россию. А позже этот товарищ, кстати, по профессии адвокат, - обставил все так, будто я покинул клуб без разрешения. Обратился в арбитражный суд, требуя с меня 18 миллионов евро! В таком же положении оказались и другие бывшие игроки "Овьедо".

     Пришлось нанимать адвоката, который обошелся мне в 50 тысяч евро. Я понимал, что у клуба нет шансов, но в одиночку ввязываться в тяжбу все же не рискнул. Мало ли что... Не хватало еще, чтобы "Овьедо" пустил меня по миру. Откуда у меня 18 миллионов?

     - Итог?

     - Суд, разумеется, я выиграл. Длился он целый год, и это клуб вполне устроило. Там просто любым способом тянули время. Потому что из-за иска на эти мифические 18 миллионов "Овьедо" не объявляли банкротом. Сейчас его прибыль, в основном за счет продажи билетов, составляет примерно 2 миллиона евро в год. По логике эти деньги должны идти в счет погашения долга. Но суд принял странное решение: в течение 20 лет клуб никому ничего выплачивать не обязан. Только если "Овьедо" продаст футболиста, 80 процентов из вырученной суммы уйдет на покрытие долгов. Так что расплатятся со мной, боюсь, ближе к пенсии.

     - Семь лет вы отдали этой команде - и такая "благодарность"...

     - Что поделаешь, если президенту клуба на людей плевать. Его, кроме денег, ничего не интересует. Одна радость - в городе меня уважают. Когда "Овьедо" играл во втором дивизионе, нам год не платили зарплату, и некоторые игроки начали откровенно валять дурака. Я же на поле не привык отбывать номер. Сезон закончился, мы отыграли последний матч и начали разъезжаться со стадиона. А у ворот собралась толпа разъяренных болельщиков. Мою машину они пропустили, даже аплодировали вслед. Другим партнерам повезло меньше. Их долго не выпускали, били стекла. Чудо, что самих не поколотили.

     - Тот суд в Овьедо был единственным недоразумением в ваших отношениях с законом?

     - Если бы! 93-й год. Сокольники. Нарушил правила - то ли повернул не там, то ли на красный свет проскочил. Остановили. А мимо милицейский "бобик" проезжал, меня в него и запихнули. Потом в "обезьяннике" куковал часа полтора.

     Хорошо, пришел начальник отделения. Узнал, кто сидит, извинился, и меня отпустили. Вместе со мной там мужик сидел. Записку передал с телефоном дочки. Позвони, говорит, пусть что-нибудь поесть принесет.

     - Позвонили?

     - Конечно... В другой раз после матча с "Барселоной" выезжал из Лужников. Омоновцы перегородили дорогу. Посигналил. Это им не понравилось. Вытащили из машины. "Руки на капот" - скомандовали мне. Обыскали, дубинками размахивали. Слава богу, бить не стали. Я легко отделался. Не забыть еще случай, как за мной милиционер с пистолетом бежал.

     - Насыщенная у вас жизнь...

     - На Пасху с женой и маленьким сыном искали в центре церковь. В одну сунулись - народу битком, в другую тоже не попали. Я весь на нервах. Ну и пролетел на желтый свет. Вдруг откуда ни возьмись гаишник. Палкой машет, но я проехал дальше. Тогда он выхватил из кобуры пистолет и погнался за мной. Наташа кричит: "Ты что, с ума сошел? Остановись!". Я по тормозам. Гаишник добежал, в крик. Я "валенком" прикинулся, мол, не заметил его.

     - Оштрафовали?

     - Нет. Говорю ему: грех в такой день штрафовать. Крутимся битый час с грудным ребенком, церковь найти не можем... Поорал немножко, спрятал пистолет и отпустил с миром.

ЯРЦЕВА ПРОСТИЛ

     - С Ярцевым общались после того, как он отцепил вас от поездки на Евро-2004?

     - Нет. Если увижусь - подойду поздороваюсь. Никаких проблем. Зла не держу.

     - Простили?

     - Простил. Отболело. Хоть тогда было много непонятных моментов. Травму я получил в матче с "Рубином", столкнувшись с Бояринцевым. А сборная играла товарищеский матч в Австрии. Приехал в Бор. Ярцев говорит: "Какая Австрия, куда ты поедешь? Лечись, ты мне нужен на чемпионате Европы". Потом был сбор перед отъездом в Португалию, и там почувствовал, что отношение главного тренера изменилось. Ярцев показывал мне свое колено, вспоминал, что у него была такая же травма, и он чуть не стал калекой. "Не могу тебя взять. Сломаешься окончательно, а тебе еще в футбол играть", - неожиданно услышал я.

     - Что ответили?

     - "Саныч, вы главный тренер, вам решать".

     - А врачи что говорили?

     - Обследований было несколько. Одно провели прямо на базе - это была клоунада. Поставили в номере кушетку, пригласили хирурга из какой-то клиники, корреспондентов. Их-то я сразу выставил за дверь. Хирург пощупал колено: "Все нормально". Затем повезли в ЦИТО. Сам Миронов осматривал: "Я бы на твоем месте поехал". Если не к первому матчу сборной, то ко второму точно бы восстановился. И ведь за "Сатурн" на сборе в те же сроки действительно тренировался в полную силу. Но Ярцев рассудил по-своему.

     - Еще после ЧМ-2002 кто-то из тренеров пошутил: "В мире не осталось либеро, за исключением Онопко".

     - Последние годы газеты как с цепи сорвались. Все разговоры сводились к моей персоне. Онопко уже не тот, скорости нет, зачем сборной нужен этот старый черт... Я играл без права на ошибку. Понимал: дай повод - мгновенно сожрут. Физически готов был замечательно. Не хуже, чем в 92-м.

     - Были в вашей жизни нагрузки, которые могли бы назвать нечеловеческими?

     - Тяжело было в Киеве у Лобановского, но через неделю организм адаптировался к этим тренировкам. Хотя кто-то терял сознание, кого-то тошнило. Как, например, Валеру Высокоса, был такой полузащитник в дубле киевского "Динамо".

     - Почему, расставшись с "Сатурном", так и не нашли себе команду?

     - Во втором испанском дивизионе варианты были, но туда не рвался. За год, проведенный там с "Овьедо", получал по ногам чаще, чем за всю предыдущую карьеру. Ребра ломали, зашивали голову. Как-то за две недели дважды сломали нос, причем второй раз - специально. Ударили в борьбе локтем, а судья не то, что карточку не дал - назначил штрафной в нашу сторону! Тут я рассвирепел. Выдал запас всех испанских ругательств, какие за семь лет успел изучить. Из носа кровь хлестала так, что даже арбитра забрызгал. А я еще набрал крови в ладонь - и в него... Он достал красную карточку. Но дисквалифицировали меня всего на одну игру. Врачи написали заключение, чтобы был в состоянии аффекта.

     - Самая обидная красная карточка?

     - Та, испанская, - ерунда, по сравнению с тем, что вытворял с нами в полуфинале Кубка кубков с "Антверпеном" португалец Коррадо. Андрей Иванов дал в нашей штрафной подзатыльник Чернятински, тот, артист, рухнул. Мяч уже был в центре поля, когда боковой арбитр замахал флажком. Коррадо подбежал, назначил пенальти, да еще, не разобравшись, влепил мне красную карточку.

     - Не в курсе, кстати, где сейчас Андрей Иванов?

     - Сам пытался его разыскать. Расспрашивал Шалимова, Писарева, которые с ним дружили, - ничего про Иванова не знают.

ГИПСОМ ПО ЗАТЫЛКУ

     - Чья судьба из ваших футбольных друзей сложилась наиболее трагично?

     - Словака Петера Дубовски. "Овьедо" выкупил его у "Реала". Изумительно техничный был форвард. На сборах мы жили в одном номере. Летом 2000-го поехал он с семьей в Таиланд. Решил сфотографироваться у водопада, оступился и рухнул с 30-метровой высоты на камни. Он еще живой был, когда за ним прислали вертолет. В нем и умер по пути в больницу. Мне позвонил администратор "Овьедо": "Разбился Дубовски. Подробностей не знаю". Я прервал отпуск в Марбелье и вылетел в Братиславу на похороны вместе с президентом нашего клуба и тремя игроками. Дубовски было 28 лет. Судьба...

     - Вячеслав Даев рассказывал, как поражался скорости Анри. Не успел оглянуться - а он уже свистнул мимо тебя, как электричка. Вас так кто-нибудь удивлял?

     - За Роналдо в лучшие его годы было не угнаться. Ромарио вроде не самый стремительный игрок, но в штрафной вытворял что-то невероятное. Получит мяч - и как рванет в сторону! Нескольких секунд ему было достаточно, чтобы оторваться от защитника и пробить по воротам. У Клинсманна классная дистанционная скорость. Метров 30 бежал на одном дыхании. Из наших в этом смысле равных не было Димке Черышеву. Носился быстрее, чем Анри. С такими надо играть на опережение либо за счет грамотного выбора позиции. Запомнился также Кантона. Но не скоростью, а тем, что гипсом меня по затылку огрел.

     - В товарищеском, между прочим, матче.

     - Да. В 93-м играли с французами. У Кантона была сломана рука. Мы боролись за мяч, который уходил в аут. Я оттер француза корпусом, он чуть не упал на беговую дорожку. И когда шел обратно, треснул меня ребром своей загипсованной ладони по затылку.

     - В чем вы отказывали себе прежде, когда были действующим игроком - а сейчас можете не отказывать?

     - Теперь не придерживаюсь такого строгого режима, как прежде. За два дня до игры я уже готовился. Ложился пораньше, ограничивал себя в еде, не пил вино, даже с женой не спал.

     - Это важно?

     - Для меня - да. Законы физиологии никто не отменял. Но это момент индивидуальный. Может, молодой игрок проведет время накануне матча с девушкой - и будет завтра по полю летать.

     - Кого-то заграница научила открытости, кто-то, наоборот, стал настороженным. Что она сделала с вами?

     - Жизнь там, конечно, более размеренная. Испанцы никуда не торопятся. Водители всегда уступают дорогу пешеходам. К этому быстро привыкаешь. В Москве делаю так же, и сзади сразу начинают неистово сигналить. Что за люди? "Здравствуйте", "спасибо", "до свидания" - в Испании это слышишь на каждом шагу. В магазинах, кафе. В России все иначе. И вина приличного здесь нет. А если и найдешь, то по заоблачным ценам. Скучаю по испанской кухне, там культ еды.

     - Дети ваши уже скорее испанцы, чем русские?

     - Пожалуй, да. Свою жизнь они связывают с Испанией.

     - Вас это огорчает?

     - Нет. Так сложилось. При этом мы с Наташей стараемся делать все, чтобы они не отрывались от корней. Рассказываем историю нашей страны, объясняем, что такое 9 Мая. Дети - православные, а не католики, как большинство испанцев. Читают и говорят по-русски неплохо, всегда охотно приезжают в Россию или на Украину.

     - А вы часто бываете в родном Луганске?

     - Был год назад на похоронах отца. Ехал и вспоминал, как катались с ним на лыжах. Как покупал он мне первый велосипед, первый футбольный мяч. Как рассказывал про Пеле. Как записывал с телевизора через микрофон итальянскую эстраду. Качество, сами понимаете, было еще то. Этот старенький магнитофон "Маяк" с бобинами, усилителем и колонками, представьте себе, жив. Лежит дома в Луганске.

     - Друзья детства чем занимаются?

     - Многие в Афганистане отслужили. К футболу отношения никто не имел, кроме Сергея Нечая.

     - Это тот, кто играл в "Роторе" и "Ростсельмаше"?

     - Верно. Мы в одной школе учились, дружили. С годами судьба разбросала. Сейчас он в Ростове работает на таможне.

     - А ваш младший брат как поживает?

     - С футболом Сергей закончил. Селекционер в дубле луганской "Зари".

     - Когда последний раз вы чувствовали себя несчастным?

     - Вчера. Сидел вечером дома в одиночестве. Уже и телевизор был не в радость, и книжки.

     - Что говорите себе в такие минуты?

     - Что скоро снова поеду в Испанию к жене и детям. Настраиваюсь на конкретное число, оно и в календаре давно очерчено красным карандашом. Проблема еще в том, что из-за травмы Наташи сорвались ее поездки на турниры по гимнастике в Москву. А то бы виделись чаще.

     - Чувствуется, надолго вашего запала не хватит.

     - Посмотрим. Год в любом случае проведу в России - надо закончить учебу в ВШТ. А дальше, видимо, опять предстоит нелегкий разговор с Наташей...

     Юрий ГОЛЫШАК, Александр КРУЖКОВ