Памяти Владимира Кесарева
Знаменитый в прошлом защитник "Динамо" Владимир Кесарев скончался в возрасте 84 лет.
Кесарев завершил карьеру игрока, когда ему было 35 лет, проведя в составе бело-голубых девять сезонов. В 1960 году в составе сборной СССР он стал обладателем Кубка Европы.
В марте 2013-го Кесарев был гостем традиционной рубрики "СЭ" "Разговор по пятницам".
– Отец на фронте погиб?
– В 1943-м. А мы с мамашей всю войну провели в Москве. Она трудилась на швейной фабрике, шила для солдат шинели. Смена растягивалась на 14 часов. Домой возвращалась без сил на опухших от голода ногах. Бесследно это не прошло, годы спустя из-за закупорки сосудов ей ампутировали ногу. Я с 12 лет работал на заводе. До этого мамаша забирала с собой на фабрику. Администрация разрешала приводить детей. Спали на рулонах сукна для шинелей. А во время налетов мальчиков в бомбоубежище не пускали.
– Почему?
– Должны были дежурить на крыше дома и гасить "зажигалки". Лазили по пожарной лестнице, ни черта не боялись. Когда во дворе осколками от зениток убило двух мальчишек, нам начали каски выдавать.
– Как голод пережили?
– Мамаша в день получала 800 граммов хлеба, я – 400. Картофель выращивали. Это сегодня клубни целиком закапывают, а она вырезала ножичком проросший глазок, делила на два-три кусочка – и в землю. Отличная картошка вырастала! Еще у нас была двадцатилитровая банка олифы, которую папаша купил перед войной для ремонта. Горьковатая, зато жарили на ней, в зелень добавляли.
– Животы не крутило?
– Нет. Все-таки в ее основе – льняное масло. Весной, когда снег сходил, рабочих швейной фабрики посылали в Подмосковье. Копать рвы и хоронить солдат. Я с мамашей ездил. Спали на земле у костра – никто не простужался. Там же было много павших лошадей. Отпиливали куски промороженной конины и варили. Вкусно. Кстати, птиц в 1942-м в Москве не осталось. Всех ворон, голубей, грачей съели. И мы с мальчишками их ловили.
– Как?
– У нас в Марьиной роще был элеватор. Птички туда на кормежку слетались. Ставишь сетку, палочку держишь на длинном поводке. Едва зайдут туда поклевать – дергаешь поводок и накрываешь.
– Кошек и собак тоже ели?
– Мы – нет. Но их столько бродило! Когда в августе 1941-го немец близко к Москве подошел, все дунули из города на восток. По Горьковскому шоссе вереницей тянулись обозы. Люди бросали все, в том числе животных. Красивые породистые собаки бегали по городу, дичали. Магазины были открыты, даже ювелирные. Квартиры нараспашку, приходи и живи.
– Самый известный из футболистов-фронтовиков – Владимир Савдунин. Застали его в "Динамо"?
– Конечно. Савдунин – потрясающий мужик. Скромный-скромный. Никогда о своих подвигах не говорил. Чаще отшучивался. Дескать, в танке всю войну просидел. А он разведчик танковой бригады. Брал "языков" за линией фронта, награжден орденами, трижды был ранен. Таких смелых и волевых футболистов я не встречал. Знаете, как он карьеру закончил? Сам мне рассказывал. Играли с "Торпедо". Опекать ему поручили молоденького Валю Иванова. Тот весь матч его накручивал. После этого Савдунин в 31 год объявил об уходе.
– Вы от кого-нибудь натерпелись, так же как Савдунин от Иванова?
– На чемпионате мира 1958-го вели у Англии – 2:1, и венгерский арбитр Жолт выдумал пенальти в наши ворота. Крижевский сфолил за штрафной. В итоге – ничья и переигровка. Мы победили, но силы были на исходе. Англичане вообще с финальным свистком повалились на газон от изнеможения. Их капитана Билли Райта на руках в раздевалку отнесли. А шведы, наш следующий соперник, в это время отдыхали. И к четвертьфиналу подошли свеженькие. Был у них левый нападающий Скоглунд. Вот с ним намучился. Поначалу никак не мог приноровиться к его финту.
– Какому?
– Швед играл в "стенку" с моей коленкой. Бьет в нее мячом так, чтоб отскочил в нужном направлении. И убегает, пока ты соображаешь, что к чему. Когда я пожестче стал с ним здороваться, эти номера уже не проходили. Но без грубости.
– Неужели?
– Клянусь. На моей совести ни одной травмы. Сколько играл персонально против Миши Месхи – ни разу с его головы волос не упал! Правда, Симонян любит вспоминать, как ранней весной принимали "Спартак". Снег на бровке не расчистили. С Ильиным столкнулись плечом в плечо – Толик ухнул в сугроб.
– А бразильские журналисты говорили, что Марио Загалло облысел после встречи с вами на чемпионате мира 1958-го.
– Да бросьте! Это Пеле должен благодарить Царева за то, что уцелел в том матче. Витюша с нападающими обычно не церемонился. Когда Пеле в Москву приезжал, я так ему и сказал.
– На португальском?
– Через Фесуненко, он переводил. Пеле рассмеялся, закивал: "Да-да, спасибо…"
RSS