Лучшее-2016. Александр Минаев: "Я твоя Альфа и Омега", - говорила мне Гундарева"

Александр МИНАЕВ. Фото Федор УСПЕНСКИЙ, "СЭ"

– Роман ваш с Натальей Гундаревой окутан тайной. Как познакомились?

– Через Сашу Фатюшина. Мы дружили. Он болел за "Спартак", но и на матчи "Динамо" нередко заглядывал. Футбол обожал, сам играл.

– Хорошо?

– На уровне любителя. Максименков таких называл – "плюшевенький". В 80-е при театре Маяковского создали футбольную команду. Главным тренером пригласили Гавриила Дмитриевича Качалина, помощником числился Армен Джигарханян. На воротах был Саша Мартынов, известный по фильму "Военно-полевой роман", а в атаке – Фатюшин.

Однажды заскочил к нему в "Маяковку". После репетиции сели в кафе – Фатюшин, Гундарева, еще кто-то из театра. Взяли бутылочку коньяка. У Наташи тогда в личной жизни было непросто. От мужа, Виктора Корешкова, с которым играла в спектакле "Леди Макбет Мценского уезда", ушла к Сергею Насибову. Он тоже в "Маяковке" работал. В какой-то момент и с ним рассталась. А тут я – молодой, холостой…

– Когда первый раз у нее дома оказались, для вас это было событие?

– Первый раз ничего не было. Собралась у Наташи компания, выпивали, байки травили. Я остался ночевать – не садиться же поддатым за руль. Ну а дальше закрутилось.

– Где она жила?

– В сталинской высотке у Красных ворот. Восьмой этаж, окна на Садовое кольцо. Стеклопакетов в Советском Союзе не было, от шума автомобилей, которые ночью несутся к трем вокзалам, уснуть невозможно. Наташа-то привыкла, а меня только беруши спасали.

– Мы слышали, характер у Гундаревой был скверный.

– Да бросьте. Это с ее матерью поладить было сложно. Человек тяжелый, властный. До конца жизни "Беломор" курила. Наташа больше на отца похожа – и внешне, и характером. Говорят, хороший был мужик, очень добрый. Развелись родители, когда она в школе училась. Мне с Наташей было легко. Остроумная, обаятельная. Готовила прекрасно. Настоящая русская женщина.

– Из тех, кто и коня на скаку, и в горящую избу?

– Вот-вот. Любимая присказка: "От винта!" Но работала на износ. Как и Фатюшин, кстати. Наверное, поэтому так рано ушли, у Саши к тому же сердечко слабенькое. А график сумасшедший – репетиции, спектакли, съемки, концерты. Я смотрел, в каких фильмах снималась Наташа за полтора года, что мы были вместе, и поражался: когда успевала?!

– На съемки к ней выбирались?

– Один раз, в Одессу. Поселились в домике на берегу моря у родственников Наташи. На съемочной площадке я не появлялся – зачем людей отвлекать? А к нам вечерами приходил Игорь Скляр. Славный парень, здорово на гитаре играл. Наташин дядя грозил ему пальцем и указывал на меня: "Будешь к Гундаревой приставать – он тебе сразу навешает…"

– Что за фильм-то?

– "Подвиг Одессы". Но мне больше нравятся роли Наташи в других картинах – "Однажды двадцать лет спустя", "Хозяйка детского дома". На премьеру "Одиноким предоставляется общежитие" в кинотеатр "Россия" пришли с Фатюшиным. К нему с криком: "Фатя!" подлетел Александр Михайлов. Обхватил сзади так, что у Саши шею заклинило, голову повернуть не мог.

В другой раз с Фатюшиным и его женой, актрисой Еленой Мольченко, шли в ВТО мимо кинотеатра "Россия". Там путаны собирались. Какой-то пьяный тип принял Сашу за сутенера. Вытащил сто долларов, поманил пальцем Лену: "Смотри, сколько даю! Поехали?" Фатя на него с кулаками, я еле разнял.

– Чем еще удивлял?

– Фатя – уникальный. Знал наизусть всего Есенина. Стихи писал. Просил: "Скажи любую фразу". Ляпнешь первое, что в голову придет, он мгновенно рифму подбирал, на ходу чуть ли не поэму сочинял. На спектакле "Банкрот" увидел меня в зале и вместо фамилий героев ввернул: "Князь Минаев! Где же твой друг, граф Максименков?"

– В 80-е Гундарева попала в аварию, три месяца не выходила на сцену. Знаете эту историю?

– "Авария" – громко сказано. Случилось все на моей "Волге". Я даже день помню – 6 июня 1984-го. Был у меня дружок, Мишка. Крутил роман с администратором ресторана "Закарпатские узоры", которая была старше его матери!

– Ничего себе.

– Ему 27, подруге – 53. Снимали дачу в Жаворонках. Приехали к ним с Наташей, грибов в лесу набрали. Начало июня – но подберезовики уже пошли. Потом в магазинчике у железнодорожной станции купили все, что надо. Подходим к машине, Наташа говорит: "У меня тоже права есть, водить умею. Можно прокатиться?" – "Да пожалуйста". На первой скорости разворачивается, втыкается в дерево и бьется об руль подбородком. Кровь хлещет…

– А вы?

– Да ни царапины. Скорость-то маленькая. Просто Наташа неудачно ударилась. Помчались в одинцовскую больницу. А там не хирург – коновал. Наташу не узнал. "Как фамилия? Гон-да-рева?" – "Гундарева!" – отвечаю. Рану толком не осмотрел, зашил наспех. Загноилась.

– Кошмар.

– Через пару дней Наташа отправилась в институт красоты. Врачи ахнули: "Господи, у вас же сквозная дыра! Сепсис начинается!" Какие-то лекарства кололи, шили заново. Наташа плакала, переживала, что из-за шрама снимать не будут. Но сделали изумительно – его почти не видно. Так что "Волга" у меня была легендарная. Высоцкого на ней возили, Гундарева ее била, Газзаев…

– Газзаев-то когда?

– На олимпийской базе в Новогорске отключили горячую воду. Помыться после тренировки решили на динамовской. Валера попросил ключи. То ли зазевался, то ли вместо тормоза на газ нажал – влетел прямиком в заборчик. Слава богу, деревянный – а то бы последствия были печальные.

– Футболом Гундарева интересовалась?

– Не особо. Осталось в памяти, как пришла на мой последний матч.

– С ЦСКА?

– Нет, за дубль. К лету 1984-го из-за травмы я уже фактически закончил, готовился тренировать ребятишек в динамовской школе. Вдруг утром звонит Макс.

– Максименков, главный тренер дубля "Динамо"?

– Ну да. "Мина, сегодня в Химках матч с дублем "Спартака". У нас играть некому. Выручай!" Наташа поехала со мной. Отыграл я слабо, сгорели 1:5. Макс на бровке бушевал, мне тоже попало. После игры в гости нас зазвал. Едва присели, Наташа матом на него поперла: "Ты ох…ел?! На меня даже Гончаров в театре не повышает голос! А ты почему на Мину орешь?!"

– Насчет Гончарова, худрука "Маяковки", – правда?

– Да. О том, как Андрей Александрович кричал на репетициях, до сих пор легенды ходят. Гундарева – единственная, на кого никогда не срывался.

– Любила она вас?

– Мне кажется, да. Как-то услышал от нее: "Я твоя первая и последняя звезда. Я твоя Альфа и Омега…" А когда разбежались уже, призналась, что хотела от меня ребенка.

– Бог не дал ей детей.

– После неудачной операции, которая случилась задолго до нашего знакомства, их быть не могло. Поэтому и расстались.

– Гундарева на свадьбе не настаивала?

– Нет. Жили вместе, нам было хорошо. Я не меркантильный. Не думал о выгоде, которую принесет брак с популярной актрисой. То, что Наташа на шесть лет старше, не смущало. Но без детей семью не мыслил… А тут еще мать ее подлила масла в огонь.

– Каким образом?

– Наташа, Джигарханян, Симонова, Лазарев и Немоляева отправились на халтуру в Венгрию. Около месяца ездили с концертами по нашим воинским частям. Я в это время помогал другу дачу строить. А мать, когда Наташа вернулась, преподнесла – будто куролесил, по девкам шлялся. Настроила против меня. Увидела, что "Волги" под окном нет, ну и вообразила Бог знает что.

– А дальше?

– Я в 1985-м на Ольге женился. Наташа год спустя вышла замуж за артиста Мишу Филиппова, который до этого был женат на дочке Андропова. Когда тот умер, Филиппов вторым за гробом шел. Я с Мишей мало знаком, в компаниях не пересекались. При мне в гости к Наташе заходили Фатюшин, Стеблов, Шакуров, Проскурин, Садальский… Стаса я про Высоцкого расспрашивал, про съемки в "Место встречи изменить нельзя". Он отмахивался: "Да зачем тебе Высоцкий? Вон, у тебя Гундарева есть…"

Полная версия "Разговора по пятницам" с Александром Минаевым – по ссылке