«Встреться и глаза в глаза выскажи все, что ты хочешь». Жесткая отповедь Косторной в адрес Тутберидзе

Контрольные прокаты сборной России — это, конечно, не «просто тренировки», но нерва на них, как и баллов, не хватает. В этот раз все было совсем по-другому. Добавлял огня Первый канал, который одновременно показывал отдельными камерами Евгения Плющенко и Этери Тутберидзе.

Но хедлайнером первого дня официального сезона фигурного катания в России однозначно можно назвать Алену Косторную. Она прервала молчание и откровенно рассказала свою историю ухода из «Хрустального». Алена говорила 8 минут — и говорила бы больше, если бы не необходимость покинуть микст-зону для следующей участницы. Елизавете Туктамышевой даже пришлось постоять и немного подождать.

Журналисты, открыв от удивления рты, узнали, что «ответки друг другу — это неправильно», что мнение Алены учитывалось не всегда, и что у Евгения Викторовича (Плющенко) никто не кричат и не ругается, когда у фигуристки что-то не получается. Вашему вниманию полная речь чемпионки Европы и победительницы финала «Гран-при».

Мне спокойно в моей новой команде, у Плющенко кардинально другой стиль

— Как вам первый выход в новом сезоне с новым тренером?

— Было волнительно, наверное, больше всего волнительно, когда я сидела и делала прическу. Я каждый раз прокручивала этот момент. Меня аж потряхивать начинало, но потом это сошло на нет. Я просто вышла на лед и почувствовала его, зал, и все как рукой сняло. Просто шла в своем коридоре и знала, что делать.

— Что вас больше всего пугало — первый выход на лед или первая реакция публики?

— Не то, чтобы пугало, просто было как-то не по себе, потому что все другое. И мы еще никогда не работали на соревнованиях с Евгением Викторовичем (Плющенко. — Прим. «СЭ»). С Сергеем Александровичем (Розановым. — Прим. «СЭ») я уже выходила соревноваться и привыкла к нему. Было необычно, потому что я обычно немного по-другому настраивалась, а тут сразу подходят, говорят, что нужно. Мол, не волнуйся. А я привыкла быть больше в себе, сама настраиваться.

— В чем разница стилей у тренеров?

— Тренерский подход? У каждого тренера свой. У Этери Георгиевны в том числе, у Евгения Викторовича кардинально другой... наверное, более спокойный. В моей команде спокойно, и это очень чувствуется. Месяц я тренировалась, мы делали все то же самое, прыжки, прокаты. Может, где-то даже сильнее стала ОФП. Но если даже после сильной ОФП у меня на льду что-то не получалось, никто не гнал, ничего не кричал, не ругался. Говорили: «Ну, давай тогда оставим, на следующей тренировке сделаем. Сейчас поработаем над другими вещами». Если я чувствую, что на утренней тренировке не могу откатать программу, мы поедем делать макеты. Кажется — без прыжков, халява. А на самом деле это очень помогает выносливости, и вообще много чему.

— В фигурном катании было в последнее время очень неспокойно, вы находились в центре этого неспокойствия. Сильно мешало?

— Ну да, я сразу позвонила Этери Георгиевне, а Этери Георгивена выложила пост (в Instagram о расставании с Косторной. — Прим. «СЭ»). Было достаточно много звонков, но я говорила, что не буду комментировать. Понятно, мне никто не запрещал ничего выкладывать (в соцсети. — Прим. «СЭ»). Но я просто считаю, что, если человек ушел, на это были причины. Без причин человек не уходит, от добра добра не ищут. И выкладывания этих постов в Instagram — это обидно. Эти «ответки» друг другу... Если настолько неймется, встреться и глаза в глаза выскажи все, что ты хочешь. Мне кажется, это немного неправильно. Но я не могу никого осуждать.

— У вас были ли списки нон-грата для вашей тренировочной группы, о которых Этери Георгиевна писала в соцсетях?

— Ну не то чтобы... Но были некоторые проблемы. Потому что, грубо говоря, я считаю, что такие спортсмены как я, как Аня, даже как Камила, не могут кататься с детьми 2010 года рождения. Даже если могут — наверное им нужно как-то объяснить, что девочки взрослые, они не станут давать тебе поблажки. Если ты им помешаешь, они либо на тебя прыгнут, либо наорут. Чтобы в следующий раз ты понял, что так нельзя. Так было у меня в детстве всегда — меня выводили на взрослый лед, и — по бортам, по бортам. Помешаешь кому-нибудь — уйдешь отсюда прямо очень быстро.

И был такой момент — я сказала тренерам, что нас и так уже восемь человек, взрослых спортсменов, и сумасшедший темп тренировки. Выводить туда детей, которые не привыкли к этому, надо очень аккуратно. Так получилось, что у нас четверым сказали просто «выходите!». И они не понимали ничего, они вроде все делали как всегда, но при этом дико мешали. И меня это очень сильно раздражало.

— То есть с вашей стороны были просьбы сократить группу, вы не требовали?

— Я говорила: «Давайте как-нибудь сделаем это по-другому, пожалуйста, так очень неудобно, просто невозможно». И никакой реакции не последовало. Можно сказать, мне не пошли навстречу.

— В какой момент вы приняли решение уйти?

— Это было 17 июля. Перед второй тренировкой я поняла, что там были просто проблемы взаимопонимания, потерян коннект. Поэтому я позвонила Сергею Александровичу (Розанову. — Прим. «СЭ»): «Такая ситуация. Есть возможность?». Он ответил: «Подожди пару дней, мы сейчас устаканим, ты еще раз подумай, потому что это очень неожиданное решение. Столько лет работать в команде, достигнуть результатов. И это очень большие перемены». Я очень благодарна предыдущему штабу за свои достижения. Но через пару дней был повторный звонок, я сказала, что да, все обдумала и решила. И мы начали организовывать переход.

— У вас уже были поставлены две программы?

— Да, и короткая, и произвольная. Короткую мне поставили, кажется, второй. Произвольную чуть попозже, наверное, 11-й или 12-й. Но это не суть. Произвольная программа по музыке мне нравилась, не все места. Но просто сама музыка была классная. Короткая программа не нравилась, о чем я говорила неоднократно. Говорили: «Ну, попробуй, вдруг, после прокатов посмотрим». Но я отвечала: «Нет, мне не нравится, я не чувствую, не буду такое катать». Как-то так.

— Вы принимали участие в выборе программ в последние годы?

— Мое мнение учитывалось, но не всегда. Все равно ты высказываешь свое мнение: «Я хочу что-то вот такое». Потом тебе говорят «да» или «нет». Очень много чему из музыки было сказано «нет». Но произвольную я просто услышала, и даже вопросов не возникло, это была хорошая история.

— На этой оптимистической ноте мы заканчиваем, — отрезюмировала пресс-атташе Федерации фигурного катания России Ольга Ермолина.