«Вряд ли Трусова сохранит все свои прыжки». Мнение олимпийского чемпиона
В выходные в «Мегаспорте» стартует первый этап взрослого «Гран-при», а пока юниоры предваряют сие действо в московском районе Бибирево, на ледовом катке «Мечта» среди многоэтажек. Вот заниженная «Приора» дрифтует по дворовым территориям, проезжая мимо фигуристов, а поодаль сидят местные ценители алкогольных напитков. Рядом прогуливается Плющенко. Пытающихся попасть зрителей с переменным успехом заворачивает охрана, одного знакомого блогера старается выпроводить пресс-атташе федерации Ольга Ермолина. Действительно, мечта.
С Артуром Дмитриевым мы встретились в местной курилке у забора (не курили, просто дышали свежим московским воздухом). И как всегда, от двукратного олимпийского чемпиона можно услышать набор восхитительных историй.
На первые призовые купил машину на японском рынке. Золотыми монетами
— Артур Валерьевич, мы сейчас с вами смотрим старт первого в истории этапа «Гран-при России». Удобоваримая замена тому, чего мы лишились?
— Мне кажется, классная замена. Федерация — молодцы, грамотно все организовали, по разным городам. Еще и призовые сделали. Да прекрасно!
— В ваше время можно было на соревнованиях столько заработать — полмиллиона, миллион?
— Нет. В мое время и на международных «Гран-при» призовых не было, только за чемпионаты Европы и мира. Уже в конце 90-х начали появляться бонусы. Когда я начинал кататься, нам деньги не платили. Причем все призовые забирало государство, и поэтому ISU специально сделал золотые монеты, которые вручались лично нам.
— И что с ними потом делать? Продавать?
— Типа того. Тебе дают маленькую коробочку. Если выиграл — три большие монеты, если второй — поменьше. Чистое золото. Кто-то продавал, как помню. Я, когда впервые выиграл чемпионат мира в 1990 году, за эти монеты пошел и купил в Японии машину.
— Это как? Прямо на рынке?
— Да, пошел на авторынок. Не новую, но все-таки японскую — Nissan Sunny. Может, доплатил небольшую сумму, сделали вместе с доставкой. Пришла ко мне в Одессу паромом через два-три месяца.
— Вот это время было.
— Так я еще на ней три года отъездил и продал в России за те же деньги. (Смеется.) Стоила 1500 долларов.
— Давайте к событиям последних недель. Во-первых, очень всех взбудоражила программа Валиевой с капюшоном.
— Да, много о ней прочитал отзывов. А в чем проблема-то?
— Мол, как же так, штаб ее заставил проживать снова все эти неприятные эмоции.
— Это же образ. Она действительно это пережила. А чем образ «Кармен» отличается от этого, скажите? Если по серьезному подходить, без шуток. На самом деле, хорошая идея. Ее же правда травили. Девчонку затравили, и она не выдержала. Если б выдержала, история была бы еще сильнее и круче. Но — не выдержала. В жизни часто не все так красиво, как хочется. Вон Женька Плющенко в Сочи тоже выиграл командный турнир, а потом личный не смог. Не факт, что он бы его не выиграл. Тогда все катались ужасно.
— Но тогда волна была другая: «Подставил страну» и тому подобное. Он действительно виноват?
— Здоровье — дело такое, непредсказуемое. По себе знаю. Мы летели на чемпионат мира 1998 года в США. И я отравился в аэропорту в Копенгагене. Просто съел бутерброд с яйцом. Прилетели — мне плохо, я зеленого цвета. Вышли на тренировку — а я плыву. Тамара Николаевна [Москвина] спрашивает: «Ты как вообще, сможешь кататься?» Я говорю — давайте до вечера отложим. Вечером прихожу — я вообще никакой. Пришлось сниматься. Меня отвезли в больницу, сделали промывание, поставили капельницу. Оказалось, это был сальмонеллез. Сказали, хорошо еще отделался, организм сильный. Казалось бы, я подвел страну? На деньги страны ведь туда привезли. И я был прекрасно готов! Но такая ситуация произошла, и мы пропустили чемпионат мира. Факт.
Плющенко-то ладно. На меня еще и партнерша [Оксана Казакова] обиделась! Говорила: «Артур, ты чего? Я чемпионат мира хотела выиграть!» И она на меня дулась несколько дней точно. Я говорил: «Ксюха, ну извини, пожалуйста!» Потом как-то приняла. Но она действительно хотела стать чемпионкой мира, а я эту возможность у нее забрал, получается. В паре все еще сложнее, чем в одиночном.
Трусовой надо по-ленински: «Лучше меньше, да лучше»
— Еще одно важное событие начала сезона — Трусова ушла от Тутберидзе. Часты становятся ее переходы, в этот раз подозревают, что это забота о здоровье. Что вы думаете?
— Трусова действительно не первый раз переходит. Она товарищ беспокойный и, так сказать, сама все знает. Ей кажется, что те решения, которые она принимает, верные. Молодая девчонка еще.
Мы знаем, что ее основная сила — прыжковая техника, у нее есть воля к этому делу. Но с возрастом она неизбежно будет набирать вес, у девочек сложно с этим. Вряд ли она сможет сохранить свои прыжки. Уже в этом году они, вероятно, разладятся.
— То есть четверные уйдут?
— Даже не совсем так. Она их будет пытаться сделать в полную силу, как раньше, а ощущения изменятся, будет гулять вес, и рядом будет пастись травма. Не потому, что она плохая фигуристка, просто это естественный процесс. Надо к этому аккуратно подойти. Я не знаю ни одной фигуристки, которая бы прошла этот период без потерь. Ни одной. Включая Лизу Туктамышеву. Она на пару лет просто исчезла. Не работала. Если Трусова подойдет к этой истории серьезно и пройдет этот период, то сохранит если не весь арсенал прыжков, то 70-80%. При условии, что не получит травму. Но ей надо очень аккуратно к себе относиться.
— Я слышал от разных фигуристов, что Светлана Соколовская, скажем так, бережнее относится к здоровью, чем Этери Тутберидзе. И Кондратюка в свое время сберегла. Это же аргумент?
— Честно, до конца не знаю, как тренируют Этери и Светлана. Я вижу только отдельные кусочки. Но точно знаю, что Этери очень требовательна именно к физическим кондициям — рост, вес. С этим жестко. С другой стороны, Соколовская никогда с девочками на таком уровне не работала. С Сотниковой работала Елена Буянова, но, по-моему, она помогала, была рядом.
Трусовой, правда, уже не нужна техническая работа. Нужна организационная помощь — правильный режим, восстановление, внимательный подход к количеству исполнений. По-ленински: «Лучше меньше, да лучше». Чем больше, но лишь бы как. А технические наработки все уже есть, свой опыт. Просто надо аккуратно ее подводить. Но не думаю, что только здесь причина перехода. Повлияла и ее дружба с Марком. Вряд ли она перешла, потому что подумала — вот, Соколовская что-то делает лучше. Все в комплексе повлияло, предполагаю. Но она товарищ самостоятельный и любит сама принимать решения.
— Такие люди и добиваются успеха? Или в фигурном катании не так?
— По-разному бывает. Кто-то добивается, а другим чего-то не хватает. Вот Трусовой на данном этапе немного не хватило. Хотя она сделала все, что могла. Больше она сделать на тот момент не могла, она молодец. Но Щербакова тоже сделала максимум. Не говорю о Валиевой. Она каталась блестяще до того момента на Олимпиаде.
Загитова и Медведева не вернутся в спорт, мы это знали до «Ледникового»
— Щербакова, как и некоторые танцоры, Синицина, Кацалапов и Букин, ушла в «Ледниковый период». Им есть вообще резон возвращаться?
— Если это не вредит им, то почему нет? Вреда я не вижу, только опыт. Да, «Ледниковый период» никакого отношения напрямую к спорту не имеет.
— А это разве не способ завершения карьеры?
— Не совсем. Это передышка и опыт эмоциональной работы. Ты ставишь много программ, переключаешься на другие вещи, новые люди. Кому-то это поможет сделать новый шаг в спорте. А кто-то скажет: «Да все, мне ничего уже не надо». Зависит от человека. Но после «Ледникового» можно спокойно вернуться в спорт.
— Про Загитову и Медведеву тоже так говорили, но этого ожидаемо не произошло.
— Там и без «Ледникового» мы знали, что этого не произойдет. Кажется, я вам как раз рассказывал, что все — они выдали максимально, что могли, и сохранить форму или улучшить ее будет невозможно. Они сделали свое дело. И суть не в «Ледниковом», они могли уйти куда угодно. Обе стали взрослеть, оформляться, набирать вес. Даже не вес, у девушек кость становится шире, меняется организм. На этом фоне сделать шаг вперед нереально, выучить прыжок три с половиной, четверной. Я понимал, что Загитова сделала максимум и она не может сделать что-то еще.
— Но она сейчас вполне счастлива.
— Да, в этом смысле за нее не переживаю.
RSS