«Без четверных сейчас нет смысла даже бороться». Тренер Самоделкиной Давыдов — об обиде на учеников и планах на ультра-си
Cергей Давыдов — тренер московского ЦСКА. В его группе тренируется Софья Самоделкина, наш талант на следующий олимпийский цикл. Она вполне могла бы побороться за Игры в Пекине и сейчас, но вот только не позволяет возрастной ценз. Поэтому вместо взрослых этапов «Гран-при» она приехала в Казань на этап Кубка России, где без проблем выиграла у взрослых Елизаветы Нугумановой и Анастасии Гуляковой. Дальше у нее по плану чемпионат страны, где Софья всерьез рассчитывает на тройку призеров. Еще бы, ведь Давыдов планирует выставить ее в Санкт-Петербурге с тройным акселем и тремя разными четверными прыжками. И это с учетом акселя в короткой.
Кроме Самоделкиной у Давыдова есть еще несколько сильных девочек и парней с элементами ультра-си. Он первый за пределами «Самбо-70» смог поставить подготовку четверных на поток, а когда-то ради шутки Сергей даже начал учить своего фигуриста Максима Белявского пятерному прыжку. О том, возможен ли он в реальности, какие дальнейшие перспективы у Самоделкиной, как он и его ученица отреагировали на пропуск финала «Гран-при» из-за изменений в правилах ISU и готова ли его группа к возможному ужесточению возрастного ценза в женском одиночном, Давыдов рассказал в эксклюзивном интервью «СЭ».
Планируем исполнять три разных четверных прыжка, дойдет и до риттбергера
— У Самоделкиной в Казани получилось практически все. Вы как тренер полностью довольны прокатами?
— Можем больше. И сейчас могли больше, все-таки сальхов не получился. Один четверной — это не тот уровень, на который мы рассчитываем.
— То есть в планах будет усложнение программы?
— Мы уже на тренировках с четверным лутцем катаем. Настрой на три четверных прыжка в произвольной.
— Риттбергер пока на паузе?
— Сложный прыжок. Она его делает, но упор на него не ставим.
— Неужели нет желания сделать его первыми в истории? Пока даже Трусова не пробовала его на соревнованиях.
— Дело в сложности и шансе на успех. Мы тут все адекватные люди, должны считать вероятность и целесообразность. Математика говорит нам, что лучше обойтись без риттбергера.
— Но ведь можно выбрать не самый важный с точки зрения результата на конкретном старте турнир и рискнуть, нет?
— В том-то и дело, у Софьи так складывается, что каждый старт для нее очень важен. Поэтому не выходит пока. Но мы катаем, не забываем про него. Думаю, сделаем. Софья пока не делает только флип. И то мы его сознательно не брали, поскольку смысла немного. Она делает лутц, который дороже. У нее четыре четверных прыжка, и все идут неплохо.
— То есть на тренировках риттбергер удается хорошо? Какая примерно статистика получается?
— Сейчас, пока готовились к «Гран-при», практически не работали с ним. Но Софья такой товарищ, она соберется и может выйти и сделать его сразу, с налета.
— Хорошо, а лутц в каком состоянии находится?
— Делаем, работаем. Чаще получается. Иногда получается хорошо, иногда пока не очень. Не все идеально.
— 50% выездов хотя бы есть? Или вы не высчитываете статистику?
— Нет, я не считаю. Пока в программе его нет, так и зачем считать. Она работает. Если я вижу, что она его хорошо делает, так я могу поставить ей лутц хоть на следующий старт. Вижу, что не выходит стабильно, пока откладываем. Смотрим, как выгоднее получится. В Казани мы вышли на прокат с двумя разными четверными, и у нас, соответственно, освободился каскад во второй половине. Что дает существенную прибавку в общую стоимость программы. Лутц — тулуп, лутц — тулуп, флип — ойлер — сальхов — все эти каскады за 11 баллов в базовой стоимости. Добавляем прибавку за вторую половину, баллы за исполнение — получается очень много вкупе. Но нужно делать все чисто, разумеется.
Человек родился в такой год, так что же ему теперь, не кататься?
— Получается, что в дальнейшем вы видите три четверных прыжка в произвольной как три разных четверных?
— Да. И кроме того, хотим добавить в произвольную и тройной аксель. Раз уж мы отобрались на чемпионат России, то нам уже бояться нечего. Надо выходить и рисковать.
— То есть на чемпионате России вы хотите с Самоделкиной сделать в произвольной лутц, сальхов, тулуп и тройной аксель? Так ведь и за тройку можно побороться.
— Можно. Софья может.
— Не будет тогда обиды, что люди ведут борьбу за Олимпиаду, а для вас это как показательные выступления?
— Мы просто работаем исходя из тех правил и обстоятельств, которые существуют. Я всегда говорю своим ребятам — трудитесь. Главное — труд и ваша работа. А время придет. Сегодня не ваше время, завтра оно будет. Но вы должны подойти к своему моменту в лучшем состоянии. Судьба распоряжается так, как распоряжается. Там, наверху, все видят, и кто работает, тому все вернется сторицей.
— Вы не считаете, что девочкам поколения Самоделкиной не повезло?
— Человек родился в это время, в этот год. И что ему теперь, не кататься, не работать? Почему это? Пусть работает, стремится.
— Не все уверены, что в 19-20 лет к следующей Олимпиаде нынешние 13-14 летние девочки будут также стабильно делать свои четверные.
— Софья относится к этому совершенно спокойно, без эмоций. И ребятам я говорю — работайте, и жизнь повернется к вам лицом.
— На Милан она хоть уже смотрит?
— Она смотрит на себя и свою работу. И правильно делает. Оценивает по факту на сегодняшний день, что у нее получается, что пока не выходит. Все остальное — вторично.
Идет политика против нашей большой страны — России
— Вы сейчас в России выступаете по взрослым соревнованиям, на международном уровне — по юниорам. Отличия серьезные в подготовке?
— Если говорить про Софью, то ей так проще. Есть спираль в центре, время раскатиться, спокойно выдохнуть, прийти в себя. У юниоров программа скомканная по сравнению с мастерами. Софье больше нравится по взрослым.
— Нет тогда проблемы, что возвращаясь к юниорам, катание выходит скомканным?
— Не думаю. Программа отличается только спиралью. Кто-то устает на ней, кто-то отдыхает, кто-то использует как что-то украшающее прокат. Самоделкина говорит, что ей со спиралью катать легче. И я думаю, многим легче, она дает передышку.
— Но вы не связываете различия в правилах и подходе с тем, что по мастерам Самоделкина выступила лучше, чем по юниорам?
— Нет. Тут вопрос набора формы, роста Софьи. Она так развивается, мы за этим очень пристально следим, питаемся правильно. Много делаем работы для нее, и она сама ее делает. Но есть вещи, которые сложно отрицать и изменить. Человек растет, мы стараемся разве что сделать все так, чтобы относительно ее роста все стабилизировать.
- ISU неожиданно поменяли правила отбора, и вы теперь не попадаете в финал юниорской серии «Гран-при». Как отреагировали на эти новости?
— Ничего страшного. Проиграли — значит, проиграли. Пришли и снова начали работать. Это самый правильный путь.
— Неужели вы не видите в этом нечто несправедливое? У вас результаты за 220, а попавшие в финал американки хорошо если 170 получают за две программы...
— Есть правила, по которым мы живем. Они такие, и мы ничего с этим сделать не можем. Рисковали с акселем. Хотя как рисковали... Вы сами посудите, Софья умеет аксель делать. Она выходит на разминку и делает его три из трех. Почему тогда я не должен ставить элемент в программу? Это все равно что убрать лутц и поставить сальхов. Сказать, давай не будем рисковать лутцем, делай тройной сальхов. А она одинаково стабильно делает оба элемента. Не срослось на «Гран-при», но иногда такое случается в спорте. Это норма. Конечно, мы все хотели, чтобы все срослось. Но ничего страшного, главные старты еще впереди.
— Вы не считаете подобную схему отбора тактикой не допустить русский финал? Изначально в ISU даже мне говорили о совсем других схемах с суммированием баллов, по лучшему результату, среднему и так далее...
— Есть политика, которая идет против всей нашей большой страны — России. Я с этим спорить не буду, но глубоко лезть в это не хочу. У меня есть своя работа, своя группа. И я занимаюсь ей.
— Но вы согласны с тем, что в женском одиночном сейчас Россия на доминирующих позициях?
— Пока что да. Посмотрим, что будет дальше. Изменят ли возрастной ценз, к примеру. Насколько это повлияет на то, что происходит в нашей стране со спортом. Многое решится после этой Олимпиады. Сильно я, правда, сомневаюсь, что можно этот поток талантов остановить, женское одиночное в России сейчас на выдающемся, высочайшем уровне. Это надо признавать, и ничего нашим соперникам с этим не сделать.
— Для вашей группы возрастной ценз станет серьезной преградой?
— Нет. Мы уже готовимся, рассматриваем все варианты. Да и вообще стараемся об этом всем не думать. Выходим и работаем. Проснулись, пришли на каток — и все уже знают, что делать. Нужно трудиться, пахать, а как оно дальше в итоге будет, одному Богу известно.
Если прогресс не остановится, то мы увидим пятерные. Но нужен уникум с такими данными
— У Самоделкиной сейчас заметен прогресс по второй оценке. Что конкретно делали для работы над презентацией?
— Она растет. Дети всегда растут быстрее, она модифицирует свое катание самостоятельно, это полностью ее заслуга сейчас, ее работа. Я только рад тому, что она перерастает свое детство, становится более взрослой девушкой. С осознанным катанием.
— Не будем называть конкретных фамилий, но мы знаем примеры, когда реноме технаря без эстетики закрепляется на долгие годы, и возраст здесь уже не играет роли. С Самоделкиной вы ощущали такую проблему, что ее воспринимают как исключительно мастера техники и нужно работать в пользу более органичного катания?
— Понимаете, Софья у нас своеобразный ребенок сама по себе. Она много может. У меня еще есть дети, которые много могут, они подрастают. Я не связываю все именно с Софьей. Она один из моих спортсменов. Работает для себя, старается для себя и делает все для себя. Так и нужно. И если она такая, то я ей только помогаю, чем могу, тем и помогу. Как и любому другому спортсмену в моей группе. Но никакого особенного отношения к ней нет. Не могу и сказать, что одно для нас важно, другое неважно. Важна и техника, и катание. Работаем над всем, надеемся, что результат этой работы увидите на соревнованиях.
— Пятерные больше не учите, кстати? Впервые о вашей школе громко заговорили после попытки прыжка в пять оборотов.
— Это уже было давно, и столько раз это обсуждали... Тоже часть нашей работы, которую мы делаем. Поиск вариантов усложниться, найти новые элементы. Стараемся двигаться вперед по мере возможности. Максим на тот момент мог. Мы попробовали, но не более того.
— Хорошо, но примерно через 5-10 лет вы загадывали, возможен реально выезд с пятерного прыжка?
— Вопрос, кто его исполнит. Здесь нужен особый индивидуум, владение пятерным прыжком — это должна быть выдающаяся способность прыгать. Четверными у мужчин уже давно никого не удивишь, их делают абсолютно все, а лучшие — по четыре, по пять за прокат. Это норма. У девушек все на подходе, и тоже без четверных уже никуда. Если двигаться куда-то дальше, то, скорее всего, и пятерные появятся. Почему нет?
— С другой стороны, Юдзуру Ханю тренировал четверной аксель и в итоге теперь из-за травмы может пропустить Олимпиаду. Стоит ли риск того?
— Здесь каждый выбирает сам, какие у него приоритеты. Насколько это нужно, важно и оправданно. У девочек сейчас борьба квадов. Тройные никому не интересны, все понимают, что нужно делать как можно больше четверных. И они могут, что самое главное. Каждый раз все больше удивляют своей сверхвысокой сложностью.
— Без четверных сейчас уже не ворваться в топ?
— Бесполезно даже пытаться.
Все ошибаются, и тренеры в том числе. Почему не принять человека обратно и работать?
— У вас в группе новая спортсменка — Валерия Шульская?
— Не назвал бы ее новой. Мы ее воспитывали, потом она уходила. Теперь вернулась. Это наш спортсмен, который в свое время попробовал что-то другое. Не понравилось, вернулась обратно.
— Как вы принимаете таких «перебежчиков»?
— За детей в этом возрасте принимают решение родители. И ошибаются все, мы же все люди. Все ошибаются, и тренеры ошибаются. Так почему тогда не воспринимать это нормально, спокойно? Не вижу проблемы.
— То есть видите все как обычную, рабочую ситуацию?
— Конечно, есть обида. Это неприятно. Но это жизнь, часть нашей работы. Ничего с этим не поделать.
— Примерно так же у вас было и с Лизой Берестовской?
— Так же и с Лизой. Ошибся человек, приходит. И если он говорит, что он готов, он виноват и он готов дальше работать, то почему бы ему не помочь? Не вижу сложности в этом.
— У Берестовской все очень тяжело пошло, судя по всему...
— Сейчас у нее по здоровью есть определенные проблемы. Их много. Но ничего, потихоньку также двигаемся, решаем все. Все встанет на свои места со временем.
— Глядя на вашу группу, все ждут, когда у вас будут успехи среди парней. Какие перспективы у того же Максима Белявского?
— Парни — это такой товар, который растет долго. И я не считаю, что их стоит так же загонять, как девчонок. У девочек короткий период карьеры, в который желательно успеть пройти весь цикл. Парни должны расти долго, и мы не гоним никого, не торопимся. У нас есть и Лев Лазарев, который уже и четверными владеет, и акселем, и Максим потихоньку взрослеет. Мы ждем, когда он будет относиться к делу уже серьезнее. Так что все будет.
— Следующий сезон для вас и вашей команды наверняка особенно волнительный. Самоделкина будет выходить во взрослые, а это уже совсем другой уровень и конкуренция, внимание. В том числе и лично к вам.
— Есть требования — их нужно выполнять. Без расчета на то, юниор ты или взрослый. Какое это имеет значение? Для меня — никакого. Я об этом не думаю. Люди приходят, тренируются, какая разница, какого они возраста, большие или маленькие? Ты пришел, у тебя есть работа, ты ее выполняешь. Хорошо выполняешь — молодец. Не очень? Значит, надо исправляться.
RSS