Екатерина Боброва и Дмитрий Соловьев: возвращение

На этой неделе корреспондент "СЭ" побывала на тренировке чемпионов Европы-2012 в танцах на льду Екатерины Бобровой и Дмитрия Соловьева. Фигуристы полны решимости вернуться на лед к декабрьскому чемпионату страны.

Травма Соловьева и последовавшая за ней операция полностью поменяли планы танцоров. Это оказалось до такой степени тяжелым испытанием, что Дмитрий, когда мы встретились, с досадой сказал: "Не представляете до какой степени хочется плюнуть на все рекомендации врачей, вколоть себе обезболивающее и начать наконец "гонять" обе программы".

– Смотреть на то, как соревнуются другие, в таком состоянии тоже должно быть непросто.

– Поэтому я их и не смотрел. Выборочно просматривал некоторые записи, но исключительно в плане поиска каких-то новых идей. И никаких прямых эфиров. Они слишком сильно обостряют чувство, что жизнь проходит мимо, а ты ничего с этим не можешь поделать. Бесишься, раздражаешься, стараешься выжать из себя все возможное, а это "возможное" жестко лимитировано состоянием организма.

– Подозреваю, что мотивы Максима Шабалина, слишком рано вышедшего на лед после аналогичной операции, теперь вам более понятны?

– Это действительно так. Я тоже внутренне очень рвался на лед все это время. В принципе я, конечно, понимаю, что все делаю правильно, не форсируя нагрузку. Сейчас, когда начал кататься, уже не испытываю сильных болевых ощущений.

– Ослабленность мышц сказывается сильно?

– Есть такое. Я старался после операции нагружать обе ноги равномерно – в тех рамках, что позволяли врачи, но знаете, как бывает: где-то больно, где-то подтягивают и ограничивают подвижность швы, где-то долго не спадает отек...

– Из тех программ, которые вам довелось увидеть в чужом исполнении, что-то запомнилось?

– Сразу видно, что это – послеолимпийский год. Нет ощущения, что люди стараются выжать из себя максимум – в идеях, в поддержках, других элементах. Особенно это заметно в сравнении с тем количеством креатива, которое было в олимпийском сезоне. Наверное, это правильный шаг – не спешить раскрывать карты. Все-таки до следующих Игр еще целых три года.

– Тогда вопрос Кате: что чувствует танцор, вынужденный столь длительный период тренироваться в одиночку?

– Я получила очень полезный опыт на самом деле. В паре ты так или иначе держишься за партнера. Где-то он тебя подкрутил, где-то подтолкнул. Когда все то же самое делаешь один, то сразу становится понятно, стоишь ты на ноге, или нет. Все слабые места неизбежно вылезают. И ты начинаешь все делать, расчитывая исключительно на собственные силы. Еще это прекрасная возможность поработать над "коньком", то есть заняться той работой, на которую, как правило, никогда не хватает времени. Кроме этого, я, глядя на Диму, сделала для себя определенные выводы. Например, что к собственному организму нужно относиться очень серьезно. Тем более в том солидном возрасте, к которому мы уже начинаем подходить.

– Сурово вы о себе…

– Об этом, как мне кажется, надо начинать задумываться заранее, а не тогда, когда случаются травмы. Помню, перед Играми в Ванкувере мы были на каком-то сборе вместе с Яной Хохловой и Сергеем Новицким, и я обратила внимание на то, как долго и тщательно ребята разминались перед каждой тренировкой и как долго растягивались, закончив работу. Яна мне тогда сказала: мол, через пару-тройку лет я сама пойму, зачем это нужно. Так и есть. Сейчас я готовлю мышцы совсем иначе. Понимаю, что от этого зависит как мое самочувствие, так и наше общее спортивное долголетие.

– Дима, когда вы вновь начали кататься и встали с Катей в пару, ощущения изменились?

– Не сказал бы. Но чувствуется, насколько уверенно Катя едет. Мне есть за кем тянуться. А это – дополнительный стимул.

– Как строится сейчас ваш день?

– С утра просыпаюсь и еду на процедуры. Это, как правило, всевозможные прогревания. В 10 утра у нас разминка, которую мы обычно проводим с нашим хореографом Сергеем Петуховым. Потом занимаемся поддержками. Дальше – тренировка на льду, иногда – две подряд. Затем я еду на реабилитационную тренировку: порядка двух часов занимаюсь целенаправленной работой над мышцами ноги со специалистом. Потом снова процедуры, после которых я стараюсь заехать домой, перекусить и закончить день работой в зале над верхней частью корпуса. Мне нравится, что я тренируюсь весь день, что постоянно что-то делаю, устаю, но не теряю способности переносить нагрузку.

– Что вам дается наиболее тяжело?

– Переходы между элементами и всевозможные связки. На них и болевых ощущений больше, и нога пока еще ведет себя не так уверенно, как хотелось бы. Но мы над этим работаем.

– Пока мы не спешим переносить на лед поддержки, – снова вступила в разговор Катя. – В одной из них Дима стоит в "кораблике", где нагрузка на колено достаточно высока, а вторую вообще делает на одной ноге – травмированной. Поэтому приходится осторожничать.

– Дима, насколько велико ваше желание выступить на чемпионате России в Сочи?

– Это наша главная цель на текущий момент. Уже со следующей недели мне будет разрешено нагружать ногу в полном объеме, и у нас останется две с половиной недели на то, чтобы накатать программы. Понятно, что все будет зависеть от самочувствия и того, что скажут тренеры и врачи, но кататься в Сочи я намерен в полную силу. Уже очень хочется.

– А что скажете вы, Катя?

– У нас в этом сезоне очень удачные программы, это отметили многие специалисты, и действительно уже хочется их показать. И "Кармен", и "Анну Каренину".

– Какой из этих образов для вас более комфортен?

– Кармен в эмоциональном плане дается несколько проще. Но Каренина интереснее. Там гораздо более разнообразные эмоции – целая история, прежде чем под поезд броситься.

– Вы так и останетесь – рыжей?

– Нет, буду пробовать еще раз поменять цвет. Возможно, на более темный. Мне нравится экспериментировать. С каждым новым оттенком я чувствую, что у меня даже характер меняется.

– Как думаете, кому из вас первая половина сезона далась тяжелее?

– Каждому по-своему. Мне было достаточно тяжело заставлять себя работать в одиночку. Особенно когда ждешь, что партнер вот-вот выйдет на лед, а вместо этого появляется новая проблема. Но не думаю, что Диме было легче.

– Дима, согласны с партнершей?

– Я бы вообще не сказал, что нам как-то по-особенному тяжело. Считаю, что наши проблемы вообще не идут ни в какое сравнение с тем, что приходится переживать людям – достаточно заглянуть в интернет, чтобы понять, сколько в мире горестей. Мы же – здоровые, с руками, с ногами. Ну да, не очень приятно жить с ощущением, что ты подводишь всю команду, которая вынуждена работать без тебя. Невольно возникает чувство вины. Но сейчас-то все уже позади?