«Хочется, чтобы Россия наконец взяла этот трофей». Максим Ковтун — о проклятии командника
В японской Осаке 15-18 апреля пройдет командный чемпионат мира по фигурному катанию. Сборная России (в этот раз она выступит под своим флагом) уже долетела через Владивосток в город тусовок и восточной гастрономии.
Подробнее о формате командного турнира можно прочитать здесь. Турнир в Японии проводится с 2009 года и считается не совсем официальным чемпионатом мира, а скорее коммерческим стартом, пусть и под эгидой ISU. Но у нас есть все основания считать его продолжением индивидуального чемпионата мира в Стокгольме, на котором наши выбили три из четырех побед. После Осаки может получиться четыре из пяти — это стоит учитывать еще и потому, что командник является олимпийской дисциплиной, пусть и проводится в ином формате.
Наконец, главное — если все четыре вида фигурного катания и даже обязательные фигуры на Олимпиадах наши выигрывали, то командный турнир — никогда. Только на Играх в Сочи. Пока по победам США обыгрывает Японию со счетом 4:2. России пора вклиниваться в эту разборку.
Максим Ковтун — главный ветеран сборной России на этом турнире, он четырежды штурмовал японскую вершину, дважды был с серебром — однажды не хватило одного балла, в другой раз — четырех. Теперь четырехкратный чемпион России надеется, что преемники все же возьмут трофей.
Веет легкостью
— Ощущение перед турниром, что Россия — фаворит. Оно верное, мы должны брать наконец этот трофей?
— Не хочется каркать, но безусловный плюс в том, что ребята только что с чемпионата мира, все еще в прекрасной форме, и все-таки этот турнир не давит ответственностью так, как прошедший в Стокгольме. Он больше формата шоу. Состав у нас очень сильный, и считаю, что нашим ребятам будет легче выступать, чем в предыдущие годы. Без лишнего давления, конец сезона, все радостные, с настроением, и главное, не было полноценного сезона, в котором 10-15 стартов. Все-таки их было меньше, чем в доковидное время. По себе помню, что давила усталость. Сейчас наша команда и так очень сильна, да еще и не было множества турниров, у всех подъем. Так что да, для нас пока все удачно складывается.
— Вы дважды занимали второе место на этом турнире. По себе можете сказать — действительно выступление в команде меняет отношение к делу?
— Я бы скорее выделил, что там другая энергетика — праздника. То есть ты катаешь соревновательную программу в полную силу, но все равно немного по-другому настраиваешься. Веет легкостью по сравнению с другими соревнованиями.
— Обидно, что так и не удалось стать чемпионом мира в команде?
— Ну что я сейчас буду — если бы да кабы... Что произошло, то произошло. Серебро — тоже хорошо... Но конечно, всегда хотелось победить. И сейчас я бы сильно обрадовался, если бы наши выиграли и наконец взяли этот титул для сборной России. Тем более World Team Trophy может быть важной репетицией командного олимпийского турнира.
Главная битва будет в Пекине
— Настолько, что его победитель приедет в Пекин в статусе фаворита? Для судей, общественности?
— Думаю, нет. Главная битва будет на Олимпиаде, сейчас только генеральная репетиция. Именно для самих ребят, не для судей или кого-то еще. Для тех российских спортсменов, кто через год пробьется на Олимпиаду, этот опыт выступления в команде может пригодиться.
— После командника фигурное катание уйдет в спячку до сентября?
— Фигурное катание всегда будет в тренде. Я думаю, будет за какими новостями последить и после него.
— У вас самого сейчас какие творческие планы?
— Сейчас я сосредоточен в основном на тренерской работе. Летом планируется много шоу, но пока ничего конкретного сказать не могу.
— Тренерская работа — это же не в школе?
— Нет, пока я не работаю на государственной основе или в определенной школе. Частные уроки, мастер-классы, сборы.
— А есть желание?
— Это прежде всего огромная ответственность, и на мой взгляд, я еще не набрался столько опыта, чтобы быть полностью готовым к этой должности. Чтобы сидеть с утра до ночи и приводить спортсменов к результату на мировом уровне. Но это однозначно мне нравится — и это, сто процентов, у меня получается. Превратится ли оно в нечто большее — посмотрим.