Александр Кравцов: "Конкретных требований по медалям перед Гроссом пока никто не ставил"

– Первый вопрос, думаю, не будет оригинален: почему выбор СБР пал на Гросса и зачем вообще сборной команде нужен тренер-иностранец? Ведь уже был опыт работы женской команды с Вольфгангом Пихлером, и этот опыт, как сейчас считают многие, оказался не слишком удачным.

– С Пихлером я в свое время общался лишь на официальных мероприятиях, поэтому мало что могу о нем сказать. Если же говорить о ситуации в целом, ошибка, на мой взгляд, заключалась в том, что в контракте с самого начала не было прописано, что тренер не только выполняет свои прямые функции, но и постоянно контактирует с теми, кто несет непосредственную ответственность за результат. Вольфганг был достаточно замкнут и совершенно не воспринимал тех специалистов-аналитиков, кто помимо него работал с командой. Более того, на некоторых этапах подготовки мы замечали, что работа, которая проводится на сборах в том же Рупольдинге, не очень соответствует тому, что написано в утвержденных планах. Но вот этот посыл "не вмешивайтесь, я сам все знаю", думаю и привел к тому, что работу, предложенную Пихлером, выдержали единицы. Большинство же просто не сумело справиться с нагрузками.

Павел Ростовцев: "Гроссу придется бороться с завышенными ожиданиями россиян"

– Любой сильный тренер, как мне кажется, склонен работать по тому же самому принципу.

– Не спорю. Но замыкаться в своей "раковине" тоже не выход. Спорт сейчас очень сильно размыл границы между странами. Многие спортсмены объединяются в группы и прекрасно работают вместе, независимо от национальности. Можно привести в пример сотрудничество Мартена Фуркада и норвежских биатлонистов. В таких группах каждый четко понимает свои задачи и извлекает из такого сотрудничества то, что ему нужно.

Одной из предпосылок к приглашению Рикко Гросса было желание с нашей стороны немного раздвинуть рамки привычных методик. Когда мы приезжали на сборы к тем же немцам, невозможно было не видеть, что они, с одной стороны, используют в работе весь лучший опыт советского биатлона, а с другой – привнесли в подготовку много нового. Это использование латекса, аквабаланса, достаточно специфической силовой нагрузки. Когда мы начали контактировать с Гроссом, то сразу пришли к полному взаимопониманию в том, чего хотим добиться. При этом Рикко вообще не сторонник позиции: "Делай, как я сказал".

Сейчас же, когда Гросс официально приступил к работе, я вижу, что между ним и тренерским штабом команды есть полное взаимопонимание. Мне очень нравится, что Гросс с тренерами "слышат" друг друга. И что сам он, предлагая то или иное задание, всегда способен четко объяснить, для чего это нужно делать и что в перспективе получится.

Дмитрий Васильев: "Гросс должен освоить русский характер"

– Кто первым произнес фамилию Гросс, помните?

– Сейчас уже не вспомню. Но тема, что этот специалист может быть востребован в российском биатлоне, впервые была поднята в ходе чемпионата мира в Контиолахти. Вместе с нами там жили многие другие команды, в том числе немецкая. И изо дня в день я с интересом наблюдал, как немки готовились к соревнованиям под руководством тренера по ОФП. Они не бегали кроссы, что по старинке продолжаем делать мы. А делали упражнения, направленные на то, чтобы активизировать совершенно конкретные группы мышц. В гонках же отчетливо было видно, как реализуется эта работа.

Наша беда в гонках всегда заключалась в том, что мы начинаем за здравие, а заканчиваем за упокой. Вроде бы все делаем правильно и не особо проигрывали соперникам, но когда на последнем круге нужно прибавить, мы не только не можем сделать этого, но уходим в глубокий "минус". Немцы же бежали всегда. Независимо от того, шла у них стрельба или нет.

– Вас не смущал тот факт, что на момент начала переговоров с Гроссом у него якобы имелись некие договоренности с украинской командой?

– Я не знал об этом – лишь потом прочитал в прессе. Сам Рикко не говорил об этом, из чего я могу сделать вывод, что договоренности не носили официального характера. А кроме этого Гросс вполне самодостаточная личность и сам определяет, где ему интереснее работать. И никогда не скрывал, кстати, что хотел бы поработать с российской командой.

Топ-10 предшественников Гросса: от Хиддинка до Пихлера

– Он ведь начал работать с российскими биатлонистами с самого начала предсезонной подготовки. Почему официальное назначение состоялось только сейчас?

– Рикко требовалось определенное время, чтобы официально завершить свои отношения с немецкой федерацией биатлона. Поэтому его работа с нашей командой поначалу носила консультационный характер.

– Когда в женскую сборную России пришел Вольфганг Пихлер, он не раз говорил о том, что эта работа – его лебединая тренерская песня, после чего он уйдет на пенсию. Гроссу 45. Сумеет ли он вернуться обратно в сборную Германии, если работа в России вдруг не заладится?

– Тут я могу привести другой пример – из лыжных гонок. Где никому не известный как тренер Рето Бургермайстер и столь же малоизвестный физиотерапевт Изабель Кнауте сумели добиться со своей "райской группой" колоссального успеха. Ведь львиная доля "лыжных" медалей – это их медали. И на них сразу посыпались предложения со всех сторон. Если тренер, работая со спортсменами, добивается результата, проблем с поиском дальнейшей работы у него, как правило, не возникает.

В этом плане мне очень нравится фраза специалиста по плаванию Дэйва Сало, которого однажды спросили, зачем он готовит соперников американцам, работая со спортсменами из других стран, в том числе и российскими. Сало ответил: "Я не готовлю соперников, я самореализуюсь как специалист".

Дмитрий Малышко: "Команда очень рада назначению Гросса"

– Не боитесь, что смещение с должности Андрея Падина, которое произошло после прихода в команду Гросса, может вызвать недовольство российских тренеров?

– Не думаю, что такое произойдет. Падин работает с другой, более молодой группой спортсменов, и задачи там совершенно иные. Перед группой Гросса и Владимира Брагина в этом сезоне стоит задача подготовки команды к стартам на этапах Кубка мира. И чемпионату мира, разумеется. При этом я совершенно не исключаю, что какие-то спортсмены могут вливаться в основной состав как раз из группы Падина. Просто тут тоже нужно понимать: если совсем молодого спортсмена или спортсменку запустить на взрослые этапы, а он там пару раз окажется на сороковых позициях. Это станет ударом по психике, который человек безболезненно не переживет.

– Так, может быть, стоит поискать таких, кто переживет?

– Мы занимаемся этим. Но есть еще одна маленькая деталь: когда спортсмен впервые попадает во взрослую команду, ему, как правило, выпадает бежать в группе, где условия по умолчанию хуже, нежели у тех, кто считается лидерами и имеет право выбирать для себя условия. Как поступать в этих условиях, я пока не знаю. Но постоянно над этим думаю.

Второй момент – отбор в команду. Надо выстроить работу так, чтобы было понятно: успешное выступление спортсмена на той же "Ижевской винтовке" – это разовый всплеск ради того, чтобы отобраться в команду, после которого наступит продолжительный спад, или с таким спортсменом можно работать на протяжении всего сезона. Мы же знаем немало примеров в циклических видах спорта, когда спортсмена готовят только к отбору, а дальше – хоть трава не расти.

Я четко вижу, что все больше тренеров начинает понимать, что специалисты нашего аналитического центра дают им информацию, на которую можно опираться. И которой тренеры долгое время были лишены. Неслучайно же в свое время в спортивных институтах был такой предмет, как спортивная метрология, к которой народ относился достаточно скептически. Мол, зачем нужны все эти цифры, тензоплатформы и датчики. А ведь еще в давние советские времена в журнале лыжный спорт давались диаграммы, как бежит в подъем, допустим, Раиса Сметанина. А на самом подъеме с определенными промежутками стоят палочки и рассчитывается скорость – с какой нужно бежать, чтобы показать определенный результат. Сколько шагов должен для этого выполнить спортсмен на этом подъеме. И множество других вещей.

Что происходит сейчас в том же биатлоне? Мы теряем время на спусках, на поворотах, на лишних переступаниях на лыжне. Да, все это доли секунды. Но они собираются в то, что называется результатом. Поэтому я всегда был сторонником того, чтобы оцифровать любое действие и только после этого начинать его анализировать.

Кто такой Рикко Гросс

– Мы немного ушли от темы. Какие задачи вы ставите перед группой Гросса в этом сезоне?

– Прежде всего – не потерять тех позиций, которые были завоеваны в прошлом году на этапах Кубка мира. Плюс – должен быть определенный рост некоторых показателей – с ориентировкой на Олимпиаду. Конкретных требований, типа: "Рикко, ты должен принести нам на блюдечке две золотые, бронзовую и две серебряные медали" перед - Гроссом пока никто не ставил.

– Павел Ростовцев, комментируя назначение Гросса, сказал следующее: "Рядом наверняка окажется некоторое количество людей, которые будут улыбаться немцу, но при этом отчаянно желать, чтобы у него ничего не получилось". Прокомментируете?

– Могу сказать одно. Мы не позволим, чтобы за спиной Гросса или Брагина, а я считаю, что это – единая связка, кто-то делал гадости и мешал им работать.