Николай Лопухов: "Первая сборная - это еще не олимпийская шестерка"

Межсезонье – идеальное время поговорить со старшим тренером мужской сборной России спокойно и без суеты. Корреспондент "СЭ" воспользовалась такой возможностью на сборе в Эстонии.

ЧЕРЕЗОВ

– Вольфганг Пихлер предлагал нескольким мужчинам тренироваться в его группе. Вы бы взяли в свою группу женщин? Вот в Отепя с вами рядом работает Екатерина Юрлова.

– Нет, брать никого не хочу. Это же не просто так. Ты ведь должен за каждого переживать. Нас и так критикуют за то, что людей в группе слишком много. Боятся, что не уследим за всеми. Но мне хотелось попробовать молодых, дать им возможность повариться в этой обстановке.

– В этом году на предсезонной подготовке нет Ивана Черезова, который всегда воспринимался надежной опорой в команде. Кто-то сейчас взял на себя эту роль?

– За время работы с Черезовым я не обращал внимания, чтобы он проводил какую-то мощную линию. У нас такого лидера в команде как-то не было. Но вы коснулись важной темы. Я хотел бы вот что сказать. Сейчас в нашем коллективе 10 человек. Плюс Черезов, Чудов и Максимов тренируются самостоятельно. Лапшин работает у Касперовича. Есть и другие, например Виктор Васильев, который готовится в сборной Мордовии. Но все они под присмотром, мы в них верим. Я недавно разговаривал с Ваней и сказал ему: если будешь в оптимальном состоянии, первый этап – твой. Это касается и всех остальных. Есть еще Волков, Логинов, того же Гараничева хотим попробовать на первый этап. У нас открытый диалог. Я и своей группе говорю: вы в составе первой команды, но это не значит, что вы в олимпийской шестерке. Кто будет лучше, тот и поедет на Игры. Это важно. Наша задача – стимулировать их к самосовершенствованию. Ребята должны проявлять инициативу и не смотреть, что там у других. Все имеют право поехать в Сочи. Но поедет тот, кто будет лучше готов. Как старший тренер, я этого хочу и так и будет.

– Черезов и все остальные с пониманием отнеслись к тому, что остались вне основного состава?

– Не знаю. Но Ване я все объяснил. Ситуация была такая: он два года тренировался с командой, но выполнял много индивидуальной работы по совету Сергея Чепикова. Мы помогали ему в этом вопросе. Но сейчас было бы неправильно брать его в команду, чтобы здесь он выполнял свой план. Организационно и психологически это сложно. Пришло время вырастить новых Черезовых. Дать возможность Шипулину, Малышко почувствовать себя хозяевами положения. А Ваня составит им дружескую конкуренцию. Это не значит, что в сборной мы всех причесываем под одну гребенку. Наоборот, каждый работает со своей интенсивностью. У всех свои особенности, но к отбору каждый должен подойти в оптимальной форме.

– Вы утверждали планы подготовки "индивидуалистов"?

– Обговаривали. Контакт в этом направлении у нас есть.

– Мужскую сборную сейчас называют кладезем талантов, где бриллиант на бриллианте сидит и бриллиантом погоняет. Согласитесь?

– Не хотел бы так говорить. Они хорошие ребята, но им есть над чем работать. Сейчас они имеют четверку, а чтобы обыграть Фуркада, надо иметь четверку с плюсом, а лучше пять. Я бы не сказал, что они уже отличники. Но имеют большие резервы. Чтобы стать Фуркадом, Мякяряйнен или Бергер, нужно иметь вдохновение.

ПРИТЧИ

– Вы однажды сказали, что отпусков у тренеров не бывает даже весной. Пока спортсмены на морях, вы заняты отчетами и встречами. А на чтение, например, время есть?

– Отчеты и читаю. Шутка. Конечно, читаю и тренерскую литературу и художественную. Из последнего, Агату Кристи, например. Она молодец. Недавно читал ее биографию, очень интересно.

– Что-то из прочитанного порекомендуете своим подопечным?

– Для этого подойдет что-то специальное, для психологии. Например, сейчас купил книгу "100 и одна притча". Там много чисто полезных идей. Например, такая. Комар летит и спрашивает у пчелы: где ты находишь цветы? Она ему объясняет. Он летит дальше, но не находит. Встречает муху и спрашивает у нее: где найти цветы? Она говорит: этого не знаю, но знаю где прекрасная помойка. Поняли, какая идея? С кем поведешься, от того и наберешься. В коллективе это важно. Или такая притча. Участвуют лягушки в соревновании: кто преодолеет пирамиду. А зрители вокруг кричат: не возьмешь, не возьмешь! В итоге одна лягушка перелезла, и выяснилось, что она была глухая. Очень актуально для спорта. Вот такие вещи мне нравятся.

– Последняя история как будто специально для биатлона придумана. Вы своим подопечным читать интернет запрещаете?

– Нет, а как мы можем запретить? Они же взросленькие, когда слушают, а когда и нет. Хотя, на мой взгляд, они многовато времени этому уделяют. Мне хочется, чтобы они больше слушали себя. Советы бывают, конечно, хорошие. Но большинство – примерно как у тех лягушек.

– Печенкин у вас недавно женился. Не пытались отговорить отложить это дело до окончания олимпийского сезона?

– Любовь, что делать. Нет, в таких вещах я советов не даю. Это раньше, в советское время мог. Например, когда работал в команде "Дружба", своим девчонкам запрещал сразу после 10-го класса год поступать в институт. Почему? Это сложно, а им нужно было встать на ноги в спортивном плане. И я говорил: подождите, в армию вас все равно не заберут. Реализуете себя, а потом поступите в любой институт. Они прислушивались. Из той компании вышли и Лазутина, и Егорова. Сейчас все иначе. Жизнь изменилась, ребята совсем другие.

– Вы много лет в лыжных гонках очень успешно работали с женской командой. Сейчас у вас под началом мужская. Загадочную женскую психологию часто вспоминаете?

– Если откровенно, на мой взгляд, с девочками в плане тонкой работы полегче. Ребята иногда капризнее. Девчонки воспринимают все процентов на 90, а ребята – на 70-80. Процентов 20 пытаются сделать сами. Грубую работу они делают хорошо. Например, скажешь два часа играть в футбол, они и будут играть. А с тонкой работой – не всегда так. Женщины в этом плане восприимчивее, если создашь коллектив. Это вообще первоочередная задача тренера, с кем бы ты ни работал. Вот такая философия.

БЬОРНДАЛЕН

– Вы можете поставить в пример биатлонистам кого-то из своих звездных воспитанниц-лыжниц?

– Так не делаю. У каждого поколения своя история и свои герои. Им в пример мы обычно ставим Бьорндалена или еще кого-то. Могу, конечно, порой сказать: а вот ра-аньше… Из серии: раньше у нас и колбаса лучше была, и деревья зеленее.

– А если приводишь в пример Бьорндалена, проникаются?

– Ну да. Они его знают, видят. Понимают, что могут его обыгрывать. Конечно, Бьорндален он и есть Бьорндален. Для биатлонистов он – личность номер один. Но это я так думаю. Спросите потом у Устюгова, может, они иначе считают (улыбается). Для меня Бьорндален – великий человек. Хотя я вижу, какие упражнения он делает – и иногда тоже его покритиковал бы. Но это так, чистое мещанство (улыбается). Есть что-то, что я у него подмечаю и беру.

– Как думаете, почему он объявил об уходе до старта сезона, а не после заключительной олимпийской гонки?

– В этом, возможно, есть доля рекламы. Ну и себя он таким образом немножко подстегнул. Саму же новость следовало ожидать. Все-таки возраст. Он понимает, что уже проигрывает многим.

– У кого, с вашей точки зрения, оптимальная техника конькового хода в биатлоне?

– У Мартена Фуркада. Мне он нравится больше всего.

– А все говорят, что он бегает уж слишком своеобразно.

– Так и есть. Но мне его манера кажется более естественной.

– Из него может вырасти личность масштаба Бьорндалена?

– Он и сейчас уже такого масштаба, просто еще очень молод. Думаю, он таким, как норвежец, и будет.

ПИХЛЕР

– Сейчас в сборной работает ваш ученик Максим Цветков – выходец из той созданной с прицелом на Сочи экспериментальной московской команды, в которой вы работали до прихода в сборную. Какова судьба этой команды после вашего ухода?

– Задачей этой команды было найти перспективных спортсменов и раскрутить их. Помимо Цветкова там тренировались Лапшин, Дмитрий Русинов, уехавший на Украину, Ольга Абрамова (также перешедшая под украинский флаг. – Прим. Е.К.), Ольга Назарова. Достаточно много людей, которые вышли на определенный уровень. Сейчас у команды есть некоторые сложности. Лидеры тренируются в сборных, а тем, кто остался в Москве, приходится труднее.

– Когда вы уходили из лыж, говорили, что в национальную команду не вернетесь. И также добавляли, что уходите потому, что не все устраивает в плане организации работы. На предложение из биатлона согласились потому, что здесь вам предложили желаемое?

– Просто так сложились обстоятельства. Я ушел из лыжных гонок, а потом меня пригласили в экспериментальную команду. Я давно мечтал попробовать себя в биатлоне. И повезло, мне предложили. Я не ставил себе цель непременно попасть в сборную. Просто ушел – и все. Хотел проявить себя как тренер, в биатлоне. Считаю, немножко получилось, пока на среднем уровне. Что касается уровня экстра-класса, этот год для всей нашей компании будет решающим. Конечно, мы настроены позитивно и хотим, чтобы все реализовалось.

– Чем конкретно вас привлекал биатлон, что вы так туда хотели?

– Это сам по себе действительно интересный вид спорта. Дело в том, что еще в середине 80-х меня Александр Васильевич Привалов приглашал в биатлон. Женский. Но тогда у нас была жесткая система, и руководители меня не пустили. Но я много лет этого хотел.

– Никогда не было соблазна сменить мужскую сборную на женскую?

– Нет, об этом не задумывался. Я работал и с девочками, и с мальчиками. Это непринципиально.

– Когда вы слышите всю ту критику, которую получает, например, Пихлер, что хотите сказать ему как коллега коллеге?

– Мы в тренерском цехе всегда солидарны. Если критикуют профессионально, это одно. Но ведь не всегда. Есть разные обстоятельства внутреннего характера. Критика не всегда благодарна. Нас тоже критикуют, в том числе заслуженные в биатлоне люди. Но понимаете, в чем дело: у каждого свой путь. Это когда ты молодой и учишься готовить борщ, то должен смотреть в рецепт. А потом у вас уже свой борщ, а у меня – свой. И учить в таких ситуациях, мне кажется, неэтично. И потом, биатлон сейчас ушел вперед по сравнению с прошлым. Даже великий Карполь – а для меня он номер один, как Тарасов и другие великие – с этим сталкивался. Ведь волейбол тоже стал не таким, как раньше. Другое дело, что опыт этих великих людей все равно бесценен. Одна из самых больших наших проблем – с детским и молодежным спортом. И они могли бы там очень сильно помочь советом, харизмой, опытом. Спортсменам экстра-класса они должны чуть-чуть что-то рекомендовать, а в основном работать с резервом.

– У вас уже есть творческие планы после Сочи-2014?

– Кресло, кофе, телевизор и Агата Кристи (смеется). А если серьезно, конечно, хотелось бы где-то работать. Но надо реально смотреть на жизнь. Все-таки и возраст, и внутренняя энергия уже не та, что должна быть. Надо давать дорогу молодым. Могу быть каким-нибудь консультантом. Но это если мы в Сочи выступим хорошо. А если нет… Не хочу даже думать об этом. Говорить надо только о позитиве.