Выбравшие спорт

КУБОК МИРА

Путевой дневник
Елены ВАЙЦЕХОВСКОЙ

Из Инсбрука в Мюнхен можно добираться по-разному. Либо – автобаном, либо – горной трассой через Зеефельд и Гармиш-Партенкирхен. Оба городка – центры олимпийских видов спорта (в Зеефельде дважды проходили Олимпиады, в Гармише – куча всего, в том числе тут будет февральский чемпионат мира по горным лыжам).

Соответственно, маршрут был выбран с учетом остановок и прогулок.

Я бродила сначала по Зеефельду, потом – по Гармишу, смотрела на многочисленные портреты выдающихся горнолыжников Европы, размещенные в витринах магазинчиков и на стенах местных отелей-ресторанов и думала о биатлоне. А конкретно о том, что сильно теряюсь, когда мне предлагают пожалеть проигравшего.

В понедельник, еще находясь в Рупольдинге, я читала всевозможные материалы о биатлоне, и ловила себя на мысли, что я, наверное, слишком жестока. Раз мне не жалко тех, кто так тяжело работал, так старался, но занял "высокое" пятое или девятое место.

В подобных случаях я в тысячный раз начинаю думать: почему вообще журналистам следует жалеть людей, которые сами выбрали для себя такую жизнь? Жизнь, в которой первых трех возводят на пьедестал. Только трех. Первых. Если ты – пятый, или даже четвертый – то никакого пьедестала не будет. Правила игры такие, как не пыжься.

Соответственно распределяется и внимание. Не случайно ведь на пресс-конференции приводят лишь призеров? Даже в биатлоне, где существует и считается за доблесть странное для меня понятие "финишировал в цветах".

"Странное" - потому что с моей точки зрения нет никакой доблести в том, чтобы быть шестым или четвертым. Никакое это не достижение. Это не я так придумала – правила большой спортивной игры таковы: если ты не выиграл – ты проиграл. Точка.

То, что серебро всего лишь чуточку не дотягивает до золота и две эти медали можно расположить на одном уровне – иллюзия. Никогда в жизни серебряный призер не получит той славы, денег и внимания, что получает чемпион. И идут в эту жестокую жизнь спортсмены за тем (давайте уж называть вещи своими именами) чтобы стать первым. Или попытаться стать первым. Они сами выбирают эту жизнь и выбирают сознательно. Так почему их следует жалеть, если вдруг не вышло?

По-человечески, один на один, не для прессы, безусловно, проигравших жаль. Иногда эта жалость плотно перемешана с восхищением, когда ты видишь, как отчаянно человек боролся и до какой степени он отдал борьбе все силы. Иногда ты, напротив, четко понимаешь, что жалость твоя – всего лишь производное от слова "жалкий". Но требовать публичной жалости и сочувствия от журналиста, а потом еще сетовать, что пресса совершенно не хочет войти в твое положение и вместе с тобой порадоваться "высокому девятому" – совершенно бессмысленное занятие, как мне кажется. У нас ведь, по сути, одинаковые правила игры: спортсмены бьются за первое место, журналисты об этом первом месте пишут.

Распространенная фраза, которую очень часто любят ставить в пику журналистам – мол, а сам ты какое место занимаешь в своей профессии? – тут не катит. Журналистика – не поле для борьбы. В отличие от спорта. Более того, если журналист начинает находить в поражениях героику преодоления, он, как мне кажется, только еще ниже опускает этим спортсмена. Словно дает понять: вот он - твой шесток. Сиди на нем и не чирикай.

В Гармише есть спортивный магазин, который носит имя двукратной олимпийской чемпионки по горным лыжам Рози Миттермайер. В Райт-им Винкле, где я провела биатлонную неделю, спортивный отель Рози Миттермайер располагался напротив моего "Зоннляйтена". На его крыши я смотрела каждое утро, когда выглядывала с балкона, узнать погоду. И думала о том, глядя на эту картинку, что понятия не имею, кто на той триумфальной для Рози Олимпиаде 1976 года получил в горных лыжах серебро...