Марк Шульжицкий: "Разогнался до 340 км/ч и понял, что в этом нет ничего необычного"

АВТО

Воспользовавшись летним перерывом в большинстве автоспортивных чемпионатов мира, корреспондент "СЭ" поговорила с Марком Шульжицким, единственным в истории российским гонщиком, стартовавшим в самом престижном классе легендарного автомарафона "24 часа Ле-Мана" и попавшим в большой автоспорт как победитель киберспортивных соревнований Gran Turismo 5.

О правильном моменте

Хотя мне только 26 лет, но, честно говоря, я уже ощущаю себя довольно старым для автоспорта. Я понимаю, что есть много 18-летних парней, за которыми будущее. Также я понимаю, что в 18 лет я должен был не рыбой во Владивостоке торговать, а ездить на формульных машинах. Но у меня своя история. Когда я занимался в детстве картингом, у меня была мечта – проехать хотя бы один этап чемпионата России. Но это было настолько недостижимо... Страна у нас такая большая, что даже просто приехать на этап уже стоит очень много. Поэтому в чемпионате России я не участвовал, моя семья бы никогда в жизни этого не потянула. Но, наверное, у каждого человека есть определенная возможность для реализации своей мечты. Просто очень важно использовать правильный момент.

О дедушке

Я родился в семье, увлеченной автомобилями. Во Владивостоке мой дедушка – известная личность, Николай Алексеевич Шульжицкий. Он владеет "Музеем автомотостарины". Это один из первых в стране музеев советской техники. В юности дед занимался мотокроссом, потом – возглавлял Автобусный и таксопарк города Владивостока, а в начале 90-х начал создавать свой музей.

Все началось с одной машины. Дедушка всегда был помешан на ретротехнике, и когда у него появилась возможность, начал собирать экспозицию музея по всей стране. Часть техники покупал на свои деньги, часть – на деньги спонсоров, что-то он получил по ленд-лизингу. Сейчас экспозиция музея насчитывает тридцать автомобилей и около сотни мотоциклов. Большая часть – советская военная и послевоенная техника, хотя есть и зарубежные транспортные средства.

Я был маленьким, но хорошо помню, как все это создавалось, сколько души и дед, и отец вкладывали в машины. Вместо садика я ходил в гараж и наблюдал за тем, как идет реставрация. Для дедушки этот музей – его жизнь. Правда, он уже находится в довольно пожилом возрасте, за 75, поэтому делами сейчас в основном занимается мой отец. Он, кстати, тоже занимался автоспортом – картингом.

О музее

Я бы не сказал, что музей пользуется в городе большой популярностью. Во многом это, наверное, из-за его местонахождения – в одном из спальных районов города. Туристические компании, которые привозят во Владивосток группы из Китая, Кореи, Японии, обычно дальше центра не уезжают. Поэтому и выручки у музея практически никакой нет – как и развития. Налоги платить надо, государство не помогает. Вроде обещали помогать, но пока до реального дела так и не дошло. Других добрых таких самаритян в нашем краю нет. Но я очень горжусь своим дедушкой, я знаю, каких трудов ему стоило сделать этот музей. Наверное, во многом от него мне передались такие качества, как целеустремленность и желание.

О специальности "автогонщик"

В детстве я не думал о том, что деньги, которые дедушка тратит на музей, можно потратить на мою гоночную карьеру. Хотя уже тогда я мечтал стать гонщиком. А в подростковом возрасте понял, что суммы, необходимые для занятия автоспортом, просто безумны. И траты дедушки на музей просто рядом не стоят.

Когда я определялся, куда идти учиться, то понимал, что такой специальности, как "автогонщик", просто не существует. Но я же живу рядом с Японией. А там проходит огромное количество гонок и чемпионатов различных уровней – от самых дешевых до действительно дорогих. Поэтому я решил, что надо идти в университет изучать японский язык. Собственно, так я и сделал – диплом получил, язык выучил. Следующей моей задачей было накопить энную сумму денег и поехать в Японию, чтобы принять участие хотя бы в нескольких гонках. К счастью, ждать так долго мне не пришлось.

Об онлайн-отборе

Когда я ехал на финальный отбор, я прекрасно понимал, что это едва ли не единственный шанс стать профессиональным гонщиком и начать выступать на постоянной основе. Я знал, что эта программа работает, что победители действительно попадают в профессиональные гонки. Так что вопрос стоял так: либо все, либо ничего. Если бы я не выиграл в тот день, не знаю, что бы с собой сделал. За программой я следил на протяжении четырех лет, с 2008 года, когда она была запущена. Но первые три года принять участие не мог – России просто не было в числе стран-участниц. Другие онлайн-отборы не давали практически ничего, вернее, их победители могли проехать только тесты или гонку. Но мои задачи были другими. Поэтому, когда друг написал, что Gran Turismo дошла до России, я начал пробовать.

О симуляторах

Если встать рядом с человеком и наблюдать за тем, как он проходит трассу на симуляторе, можно очень многое понять о его водительских способностях. Сегодня симулятор – неотъемлемая часть подготовки всех пилотов всех классов – начиная с картинга и заканчивая "Формулой-1". От этого уже никуда не деться. И все так стремительно развивается, что я даже не могу себе представить, что будет дальше. Буквально полгода назад я попробовал очки виртуальной реальности. Картинка невероятно естественная! Добавить еще туда запах, правильный звук... И настоящей машины будет не надо. Но, с другой стороны, есть ведь еще чувства, такие, как страх, волнение. Так что полноценной заменой реальности симулятор вряд ли когда-нибудь станет.

О скорости

Первые мои реальные заезды прошли на британской трассе "Сильверстоун". Меня поразила ширина трассы, скорость за 200 км/ч. Пока я проходил стартовые круги, то чувствовал себя очень потерянным, ведь до этого у меня был только картинговый опыт, на маленьких трассах, где все видно, все открыто и понятно. Но привыкаешь ко всему. Еще четыре года назад я даже не мог себе представить, что буду ездить со скоростью за 340 км/ч. И в первое время, когда я ехал с такой скоростью, не мог избавиться от мысли, как это опасно. Но уже спустя два круга понимал: в этом нет ничего необычного.

О планах

Мой контракт с академией Nissan рассчитан на десять лет. Но это мало что значит, потому что, во-первых, он не обеспечивает мне место в команде, а во-вторых, может быть разорван в любой момент. Поэтому все зависит только от меня – от моего выступления, от успехов и желания. Если я буду все делать правильно, со мной будут продолжать работать.

Я считаю, что если ты что-то задумал, нельзя останавливаться на полпути. У многих первая реакция на неудачу – все бросить. Но это самый простой путь. А ведь процентов 80 людей именно так и поступают – не только в гонках, но вообще во всем по жизни. Но мне неудачи, наоборот, не дают повесить нос, они меня подстегивают.

О "чемоданном" настроении

Для меня важно – общаться с людьми, у которых есть такой же интерес, как у меня. А интерес у меня, к счастью или нет, всего один – автоспорт. Плюс мотоспорт, в общем, все, что имеет двигатель внутреннего сгорания. Даже катера. Правда, я не умею плавать, но это уже другой вопрос.

В общем, я бы хотел всем посоветовать – больше времени проводить с людьми, которые варятся в той кухне, в которой хотите вариться вы сами. После прихода в гонки мой круг общения очень серьезно изменился. И даже когда я приезжаю домой, то уже нахожусь в состоянии ожидания. Я не могу нормально отдыхать, а сижу и жду письма с сообщением о том, что куда-то надо срочно вылетать. Всегда на чемоданах. И мне нравится постоянно быть в движении.

О жизни в Сильверстоуне

Незадолго до своей победы в отборе я устроился на новое место работы – в рыбный порт. Мы занимались экспортом рыбы в страны Азии. Моей задачей было оформление документов, беготня по всяким разным инстанциям. Очень нудная, примитивная работа, но хорошо оплачиваемая. Попал я туда благодаря моему старшему брату. Когда спустя месяц я пришел сообщить, что ухожу, чувствовал себя очень неприятно... За меня ведь сказали добрые слова, а я тут прихожу и говорю, что улетаю. Но мои работодатели отнеслись ко мне с пониманием. Речь ведь шла о мечте всей жизни.

Потом, когда я на три с лишним месяца переехал в Англию, нас поселили в доме в Сильверстоуне. Нас – это меня и еще троих ребят из Германии, США и Бельгии. Каждый день был расписан с утра до вечера: тренировки, гонки, фитнес. Мы тогда отъездили очень много гонок в национальных чемпионатах Англии. Это было отличное время! Больше всего мне нравилось то, что каждое утро я слышал звук моторов... Это ни с чем не сравнимое ощущение.

О чуде

Перед гонками или перед тестами, когда мне предстоит сесть в гоночную машину, я просыпаюсь и не верю, что это действительно случится. До сих пор. Все произошло так стремительно... Я начинал сезон 2013 года с машины GT4, потом быстро пересел в машину GT3... А потом, когда я первый раз увидел машину LMP2, когда первый раз услышал, как ее завели, я был в таком экстазе... У меня все внутри разрывалось. И до сих пор, садясь в машину, иногда мне кажется, что это сон.

Иногда я думаю о том, из какой я семьи, откуда я родом... И задаюсь вопросом: я правда участник гонки "Ле-Ман 24 часа"? Да это нереально, это безумие! Надо же было случиться такому чуду! А ведь оно случилось. Что я такого в жизни сделал, что это произошло именно со мной?

О перспективах

Я и от родителей слышал: может быть, не надо заниматься гонками, а стоит найти себе более стабильное и надежное занятие? Гонки ведь действительно сегодня есть, а завтра их может и не быть. Но меня сейчас настолько мало волнуют какие-то материальные моменты... Хотя мне и лет не так мало, надо думать о будущем, но на данный момент все мои мысли нацелены только на одно. В прошлом году моим стремлением было попасть в класс LMP1. Каким-то чудом мне удалось это организовать. Сейчас я очень хочу закрепиться и стать основным пилотом и выступать на протяжении всего сезона в WEC (чемпионате мира по гонкам на выносливость. – Прим. "СЭ"). Но конкуренция, конечно, огромная.

О новой машине

Этот сезон у нас непростой. Многие слышали о нашем необычном автомобиле – прототипе LMP1. Nissan не выступал в этой топовой категории больше двадцати лет, но теперь решил вернуться с автомобилем, который не похож ни на что другое. Он переднемоторный, переднеприводный, у него своя система рекуперации энергии. От постройки автомобиля до первых тестов прошло всего шесть месяцев. Поэтому в гонке "24 часа Ле-Мана" у нас было много проблем, и поэтому наш экипаж не смог дойти до финиша. Но работа продолжается, и следующие два этапа WEC мы, к сожалению, пропустим.

Сейчас машина в Америке. Когда ее перевезут в Европу, надеюсь, мне удастся подключиться к тестам. Пока же я участвую в различных мероприятиях. Только что вернулся из Японии, был на Super GT в качестве приглашенного гостя. Также у нас запланировано участие в гонках – либо в Европейской серии Ле-Ман, либо GT-R. Думаю, определенная ясность появится в конце августа.

О репутации "того парня, который выиграл в симулятор"

Мне, если честно, без разницы, как ко мне относятся. Главное – я занимаюсь своим любимым делом. Когда я только победил, многие мне писали в соцсетях: "И что толку от твоей победы?". Никто не думал, что я действительно буду выступать в Европе на серьезных машинах. Например, в гонке "24 часа Ле-Ман". В той, первой для меня гонке, мы ведь лидировали в своем классе 20 часов. Мы – это два победителя академии и сын Брандла Алекс. Многие тогда не понимали, что вообще происходит. Так что все, как мы уже выяснили, зависит от желания, от того, насколько ты готов работать, особенно над самим собой, насколько ты готов слушать, что тебе говорят. А также – слушать самого себя. Если ты силен морально, это едва ли не 50 процентов успеха. Во всяком случае, в автоспорте, да и в любом другом виде спорта.

Вот у нас сейчас в команде есть Крис Хой, шестикратный олимпийский чемпион по велотреку. Я с ним общаюсь и понимаю, насколько он действительно крут. Я не могу не восхищаться тем, как он разруливает все вопросы. Сейчас он пришел в автоспорт и делает то, что для многих просто непостижимо. И я понимаю, что добиваться успеха ему помогает в первую очередь его характер. Поэтому, скорее всего, мы его увидим уже в следующих "24 часах Ле-Мана".

О страхе

У меня есть страх, что однажды этого всего может и не быть. Но я думаю, что он есть не только у меня, а у огромного количества гонщиков. Особенно острым этот страх становится зимой, когда непонятно, чем придется заниматься весь следующий сезон. И отдохнуть морально в таком состоянии ожидания практически невозможно.

Я для себя решил так: я буду бороться до последнего. Конечно, если однажды случится так, что в моей жизни больше не будет профессиональных гонок, это станет большим шоком. Но если я и перестану выступать, то все равно буду заниматься любимым делом. Например, учить автоспорту мальчишек. Во всяком случае, я не могу себе представить, что смогу снова заниматься чем-то другим.